Вдруг выяснилось, что со времени переезда в Салджворт она ни с кем не говорила по душам, и все, что копилось эти годы на сердце, Эби сначала несмело, а после уже, войдя во вкус, в подробностях, раскрашивая рассказы своими мыслями и чувствами, порой улыбаясь, а порой смахивая с ресниц невольные слезы, пересказывала молчаливому спутнику. И неважно, что он бесчувственный – окружающие ее люди в большинстве своем такие же.
Прошло не так уж много с тех пор, когда Эбигейл увидела искусственного человека впервые, но мэтр Дориан работал целыми днями, а иногда и ночами, и Джек менялся на глазах. Лицо у него стало другое, даже приятное, красивые зеленые глаза казались почти живыми. Главное, не смотреть слишком долго, иначе от неестественной неподвижности созданных «по стандартам» черт делалось не по себе.
Шагал Джек теперь легко и уверено, словно сам водил девушку садовыми дорожками. А однажды она заметила, что он несильно кивает в такт ее рассказам: мэтр Дориан настраивал ему вежливость.
Вежливый и безмозглый. Эби подумала, что у мага все же получится сделать идеального слугу.
В тот день, по счету семнадцатый ее день в доме мэтра Дориана, они с Джеком тоже гуляли в саду. После завтрака приходил толстяк, мэтр Алистер. Эби видела его уже трижды и как раз рассказывала механическому кавалеру о том, какой он потешный, когда думает, что на него никто не смотрит: разглядывает себя во всех отражающих поверхностях, безуспешно приглаживает буйные рыжие волосы, потом оттягивает в стороны уши и показывает язык. Но иногда круглое щекастое лицо делается вдруг жестким, глаза превращаются в узкие щелочки, и тут же пропадает всякая охота смеяться, так как вспоминаешь, что перед тобой все-таки маг, а не ярмарочный комедиант.
Поделиться с Джеком последним наблюдением Эби не успела: заметила в стороне господина Мерита. Тот, вопреки обыкновению, держался поодаль и брел как-то странно, слегка пошатываясь. Потом остановился, постоял немного, сделал шаг и неожиданно начал заваливаться вперед. Дернулся резко, пытаясь выровняться, отклонился назад и рухнул плашмя на спину.
– Господин Эйден! – Разом позабыв о своей неприязни к этому человеку, девушка бросилась к нему. – Господин Эйден!
Опустилась на колени, несмело потянулась рукой.
Что, если он умер? Как быть?
В голове завертелись глупые мысли. Мэтр Дориан в лаборатории, его нельзя беспокоить. Только если пожар, а на случай чьей-нибудь смерти распоряжений ей не давали…
Эби почти коснулась худой жилистой шеи под колючим, серым от щетины подбородком, когда Мерит открыл глаза.
Она тут же отдернула ладонь… Вернее, попыталась, но мужчина вцепился в нее мертвой хваткой.
Мертвой… б-р-р…
– Вам плохо, господин Мерит? – прошептала она, с облегчением почувствовав, что пальцы у него теплые, а не ледяные, как у покойника.
– Мне? – переспросил он, словно не понимал, о чем речь. И улыбнулся внезапно. – Нет, мне хорошо. Прилег на травку отдохнуть. Присоединяйся.
Он с силой потянул Эби на себя, сгреб в охапку и придавил к земле, подмяв под себя. И поцеловал. Она только-только собиралась закричать, а он накрыл ее рот своим.
Губы у него были сухие и горячие. Язык – твердый и наглый. Щетина кололась…
А накрахмаленные юбки мешали как следует наподдать ему коленом. И руки он держал крепко…
Потом вдруг отпустил.
Перекатился на спину и растянулся, заложив руки за голову.
– Ты сладкая.
Все из-за дурацких ванильных кексов! Господин Блэйн угостил, когда приходил, как обычно, готовить на весь день. Он хороший, не то что некоторые…
Вежливый Джек помог ей подняться с земли. Топтался рядом, пока она отряхивала платье. А когда отошли подальше от мерзкого, наглого – слов на него не хватало! – Эйдена, Эби высказала механическому кавалеру все, что о нем думает.
– Ты должен меня защищать! – всхлипывала она, стуча кулаком по твердой груди, в которой нет и не будет сердца. – А ты что делал? Смотрел? Глаза есть, так можно смотреть, как всякие там меня… меня…
На кухне она отыскала головку чеснока и съела всю, целиком и без хлеба.
Мэтр Дориан недоуменно тянул воздух носом, когда она прислуживала за ужином. А Эйден только ухмылялся.
– Чеснок – это от вампиров, крошка Эби, – прошептал он ей на ухо, прижав к стене в коридоре рядом с дверью в подвал, где по ночам рычал зверь. – А мне даже нравится. Триста рейлов? Ты подумай…
Эби подумала и поняла, что не выдержит этого.
Если он еще раз подойдет к ней, если дотронется, если хотя бы попробует снова поцеловать, она за себя не ручается.
И будь что будет.
Но того, что случилось, она и предположить не могла.
Глава 7
Это было на третий день после памятного поцелуя.
С утра мэтру Дориану доставили большой длинный ящик, и маг тут же заперся с посылкой в лаборатории. Только в полдень, как обычно, выпустил к Эби Джека.
Тот передвигался уже вполне сносно, и девушка подумала, что не будет ничего плохого, если она отведет его на кухню, к господину Блэйну. Ведь с самого начала предполагалось, что она будет выгуливать механического человека по дому, разве нет? А повару она о нем уже рассказывала, и тот заинтересовался. Вот пусть и поглядит своими глазами.
– Творец милосердный. – Господин Блэйн утер полотенцем мгновенно покрывшуюся капельками пота лысину. – Это он?
– Он, – подтвердила Эби. – Джек, поздоровайся.
Любимое детище мэтра Дориана почтительно склонило голову.
– Надо же, совсем как живой!
Повар не удержался от того, чтобы пощупать Джека, пожать ему руку, заглянуть в рот. И по лбу постучал, как Эбигейл в первый день.
После загорелся проверить, что механический человек умеет: велел принести миску со стола.
Джек не шелохнулся.
– Принеси миску, – повторила просьбу Эби. – Вон ту, большую.
Механический человек посмотрел на нее… Нет, она знала, что на самом деле он не смотрит как живые люди, и глаза у него только для красоты, но иногда казалось, что смотрит по-настоящему. Как сейчас. Посмотрел, кивнул, прошел к столу, взял миску и вернулся к девушке.
– Гляди-ка, – прищурился господин Блэйн, – тебе не отказал.
– Конечно, он же мой кавалер.
Приподнявшись на цыпочки, она шутливо чмокнула Джека в щеку.
И не подумала бы о таком, когда в первый раз его увидела. А Джек вообще не думал – как стоял истуканом, так и остался стоять, пока она не велела ему принести еще и стакан.
Господин Блэйн так увлекся, что готовку забросил, и Эби решила, что лучше им с Джеком в сад пойти, чтобы мэтра Дориана без обеда не оставить. К тому же кухня: тут вода, там пар. Вдруг у Джека механизм повредится? Дядька ей про часы только и талдычил, чтоб не мокрой тряпкой протирала, а чуточку влажной, иначе испортятся.
Только вышли в холл, как нос к носу столкнулись с Эйденом (господином Эбигейл его про себя давно уже не звала – не заслуживал он никакого почтения).
– О, крошка Эби! Далеко собралась?
– Мы с Джеком идем в сад, – отчиталась она ровно.
– Могу составить компанию.
– Спасибо, но в этом нет нужды.
– Колючка Эби, – усмехнулся мужчина. – Но такая сладкая. И так трудно сдержаться…
До того, как он шагнул к ней, девушка успела заметить, что ведущая в лабораторию дверь начала медленно открываться, и обрадовалась: при мэтре Дориане этот нахал не осмелится к ней приставать.
Но за миг до того, как маг вышел в холл, случилось другое.
Случилось так быстро, что Эбигейл в первый миг даже не поняла, как и что.
Эйден приблизился к ней, протянул руку, и вдруг Джек выступил вперед, загородил ее и толкнул Мерита в плечо. С виду легонько, но механический человек куда сильнее человека обычного, и Эйден полетел на пол, прямо под ноги мэтру Дориану.
– Что здесь происходит?! – гневно воскликнул маг. – Джек!
Взмах руки, и техническое создание застыло неподвижной статуей.
– Эбигейл!
Эби подумала, он и ее сейчас «выключит». Или взглядом испепелит.
– Эйден, вы в порядке? Что произошло? Джек никогда… – Маг, продолжая зло сверкать глазами, развернулся к девушке: – Это ты ему приказала?!
Испуганная криками и самим видом мэтра Дориана, который, как она до этого дня считала, и сердиться-то не умеет, Эби смогла только головой помотать.
– Не лги мне! Кроме тебя, некому было научить Джека такому! Не сейчас, так раньше. Чему ты его учила? Зачем? Говори, дрянь!
Он навис над ней, грозный, черный, страшный, и девушка зажмурилась, ожидая в лучшем случае оплеухи. В самом лучшем.
– Отвечай! – Маг с силой встряхнул ее за плечи.
– Я… не учила… Не специально. Я лишь разговаривала с ним… просто… обо всем… я…
Еще немного, и те обрывки фраз, что она с трудом выдавливала из себя, утонули бы в рыданиях, когда неожиданно прозвучал голос Эйдена:
– Дориан, оставьте ее, она не виновата. Это я. Хотел пошутить, а Джек, видимо, решил, что я собираюсь обидеть Эбигейл.
– Решил? Сам?
– Сам, – подтвердил Эйден. – Поздравляю вас, мэтр. Искусственный мозг действительно способен обучаться и развиваться.
Искусственный мозг работал. Вернее, работало заклинание, превращающее поступавшую извне информацию в память Джека и формирующее его сознание.
Господину Лленасу было чем гордиться и как магу, и как технику, создавшему, помимо кристаллического мнемосборника, механическое тело, отзывающееся на приказы сотворенного переплетением энергетических потоков разума. И он будет гордиться. Обязательно расскажет обо всем Адалинде… Если она придет. Вчера не пришла… И Алистеру похвастается успехами.
Но все это потом. А сейчас мэтр Дориан был зол. В первую очередь – на самого себя.
– О чем я только думал? – распалялся он, расхаживая туда-сюда по лаборатории.
Эбигейл, отчитав, он услал в ее комнату, велев не попадаться на глаза, и лишь застывший у стены Джек и присевший на кушетку Эйден безмолвно наблюдали приступ мажьего самоедства.