Глава 23
С утра у Джека не было возможности повидаться с Эбигейл. В отсутствие мэтра Алистера он опасался ходить по дому, чтобы не попасться на глаза прислуге, а девушка, конечно же, и не подумала о том, чтобы заглянуть в лабораторию. Зато у Джека появилось время решить, что сказать ей при встрече. Он не сомневался, что Эби поймет. Главное, объяснить правильно. Тогда она перестанет бояться.
Мысль о том, что Эби боится его, была неприятна. Как будто масляный насос сломался и суставы теперь скрипят без смазки, а движения тяжелы и неуклюжи. Или зрительное заклинание засбоило, и мир вокруг побледнел и сделался серым. Или его снова разобрали, свинтили голову, отсоединили руки и перебирают грязными пальцами кристаллы его памяти…
«Паскудно», – сказал бы другой. Если бы он не остался лежать на холодном столе с дырой в груди, пил бы сейчас, глядел в окно невидящим взглядом и ругался бы зло и тихо с окружающей его пустотой, как в свои последние дни. Тогда ему тоже было «паскудно», и тоже из-за Эби. Она была нужна ему, и Джек знал зачем: с ней он чувствовал себя живым. Но он понимал, что это обман, и чувствовать – не значит быть. Он сдался.
Джек сдаваться не собирался. Он собирался жить. И для этого ему, как и тому, другому, от которого осталась лишь память и странные мысли, нужна была Эби.
Он хотел поговорить с ней сразу же, как только Ранбаунг вернется из Академии, но у мага имелись свои планы.
– Сейчас придет один человек, – сказал тот, зайдя в лабораторию. – Возможно, ему нужно будет посмотреть на тебя.
– Вы рассказали кому-то обо мне? – насторожился Джек.
– Пришлось. Это важно.
– Нет.
– Важно, – повторил мэтр Алистер. Он выглядел уставшим и взволнованным, но голос звучал непривычно жестко. – Для тебя тоже.
Они поспорили, но в конце концов Джек согласился. Маг был настроен решительно, настолько, что механический человек не сомневался в том, что толстяк уже не отступит, если он снова станет угрожать ему самоуничтожением, – скорее сам сломает его, если он будет упрямиться. А Джек собирался жить.
Когда Вильямс доложил о посетителе, Ранбаунг велел механическому человеку спрятаться в примыкавшей к кабинету комнате и выйти оттуда лишь тогда, когда его позовут. В этой комнате была еще одна дверь. Она вела в коридор, и маг оставил ее незапертой. А если бы и запер, Джек легко сломал бы замок.
Нет, сначала он и не думал сбегать. Он хотел узнать, что заставило мэтра Алистера рассказать кому-то о том, что он прячет в своем доме последнее изобретение Дориана Лленаса. Это должно было быть нечто действительно важное, и, наверное, оно касалось Джека… А потом он услышал голос:
– Здравствуйте, мэтр.
– Здравствуйте, – поздоровался в ответ Ранбаунг. – Располагайтесь, прошу.
– Вы написали, что у вас есть информация…
Дальше Джек не слушал. Тихо приоткрыл двери и вышел в коридор.
У него не было желания встречаться с гостем мэтра Алистера. Однажды они уже разминулись, и Джек намеревался повторить это во второй раз. Иначе придут специалисты и разберут его. Он слышал, там, в том доме, где взял шляпу и плащ и видел то, что осталось от Эйдена Мерита. Слышал произнесенную этим же зычным басом фразу: «Разберут. Не нам с вами судить, дорогой мой». Он и Ранбаунгу скажет так же…
Не таясь, Джек прошествовал мимо дворецкого, негромко отчитывавшего за что-то молоденькую горничную, и поднялся на второй этаж. Без стука вошел в комнату Эби.
Увидев его, девушка вскочила с кресла и уронила на пол толстую книгу. Испугалась. Опять. Но у него не было времени на объяснения.
– Мы уходим, – сказал он ей. – Сейчас же.
– Уходим? Куда? Зачем? – По мере того, как он приближался к ней, Эби отступала все дальше и дальше, пока не уперлась спиною в стену.
– Так надо. – Он осторожно протянул руку и погладил ее по щеке.
Эбигейл не отстранилась, но не потому, что не боялась. Напротив, Джек видел: боялась так сильно, что не могла пошевелиться.
– Собери вещи. – Он опустил руку и отошел от нее. – Быстро. То, что успеешь.
– Но…
– Если мы останемся, меня разберут.
Ему не нужно было говорить так. Нужно было придумать что-нибудь другое, чтобы она сама захотела уйти, ради себя, а не ради него. Ради него могла не захотеть. А могла и специально остаться, чтобы его разобрали и чтобы больше не бояться…
– Ра… разберут? – Девушка тяжело сглотнула. – Совсем?
Этого Джек не знал, но ответил, что совсем.
Эби посмотрела на него. Смотрела долго, внимательно, а потом кивнула. Он подумал, что она согласна с тем, чтобы его разобрали. Значит, придется идти самому. Но после он все равно за ней вернется и все объяснит.
– Уходим, – проговорила Эби и почему-то отвернулась. – Саквояж под кроватью. Возьмешь?
– Что там? – спросил Джек. Саквояж оказался большим и тяжелым.
– Платья. Шаль. Вторые туфли. – Не глядя на него, девушка быстро подошла к шкафу и достала шляпку, под которую ловко упрятала остриженные волосы. – Денег нет, но можно продать что-нибудь из вещей.
Они спустились по лестнице.
Можно было бы выйти через дверь для слуг, но тогда пришлось бы пройти мимо кабинета Ранбаунга. А у парадного хода – только Вильямс. С ним легко будет справиться, легче, чем с магом.
Но дворецкий и не собирался их останавливать. Удивился только. Приподнял бровь. Открыл рот, собираясь что-то сказать, но не успел: в дверь позвонили.
– Стоять! – Грозный окрик заставил Адалинду замереть, едва переступив порог.
Никем не придерживаемая дверь за ее спиной медленно закрывалась с негромким скрипом…
– Куда это вы собрались?
Ранбаунг, запыхавшийся, красный от возмущения, выскочил в холл, но гнев его обращен был не к гостье, а к застывшей перед ней парочке: мужчина в строгом черном костюме в одной руке держал раздутый саквояж, а второй прижимал к себе худенькую девушку. Та лишь на миг оторвалась от его широкой груди и затравленно оглянулась на выход, но Адалинде хватило времени, чтобы узнать бледное веснушчатое личико временной служанки Дориана. А присмотревшись к мужчине, магиня тихонько ахнула. Впрочем, увидев стоящего позади Ранбаунга агента ВРО, хорошо знакомого ей по нескольким прошлым делам, быстро взяла себя в руки.
Но что, во имя всех святых, тут происходит?
– Мы уходим, – резко ответил магу механический человек, которого она почитала сгинувшим при взрыве лаборатории.
Он шагнул к двери, буквально волоча за собой девушку, а Адалинда все еще стояла на его пути, не зная, как поступить.
По-хорошему, ей тоже следовало как можно скорее распрощаться с хозяином и невесть что забывшим в этом доме бывшим сослуживцем. Но, замешкавшись на секунду, она потеряла драгоценные секунды.
– Никуда вы не пойдете! – проорал мэтр Алистер с угрозой.
От него ощутимо пахнуло жаром, и магиня непроизвольно закрылась, тут же обратив на себя ненужное внимание агента внутренней разведки.
– Стоять! – закричал теперь уже тот и предупреждающе выставил вперед руку. Между растопыренных пальцев заструились голубые змейки-молнии.
«Не вовремя я заглянула», – вздохнула мысленно Адалинда, краем глаза заметив, как осторожно, но не теряя при этом внешней невозмутимости и степенности, пятился от выхода дворецкий. Еще несколько шагов – и укроется под лестницей. Жаль, ей не повторить этот маневр.
«Думай, Эдди, думай, – сказал бы сейчас Фредерик. – Но думай быстро».
Вряд ли Ранбаунг решил сдать ее ВРО. Не идиот же он, мог хотя бы о доме побеспокоиться: в такой ситуации недолго и особняк по камушкам раскатать. Да и агентов явилось бы больше одного… Хотя и этот опасен. И узнал ее, что еще хуже: слишком долго они работали вместе, чтобы не опознать выставленное автоматически зеркало… Попалась на безобидное предупреждение! Прав Фредди, ей бы еще недельку отдохнуть…
– Не двигаться! – выкрикнули одновременно оба мага, и если мэтра Алистера интересовал Джек, непонятно как сюда попавший, но отчего-то решивший покинуть гостеприимный дом, то агенту ВРО нужна была Адалинда.
– И не мечтайте, – процедила она.
Не стой между ними толстяк-теоретик, чья массивная фигура почти полностью скрывала бывшего коллегу, она уже отыскала бы в своем арсенале какое-нибудь действенное плетение…
– Не дождетесь, – бросил отрывисто механический человек и еще на шаг приблизился к двери.
Висевшая на нем девица существенно затрудняла движения искусственного тела, иначе Джек уже оттолкнул бы с пути Адалинду и вырвался за порог… Попытался бы. Но, очевидно, Дориан в своей работе достиг больших успехов, нежели она полагала: возникало впечатление, что Джек чувствовал опасность со стороны магов и потому не спешил рисковать ни собой, ни своей спутницей.
А Ранбаунг не хотел рисковать Джеком.
Адалинда поняла это за мгновение до того, как недавний сослуживец решился перейти от слов к делу. Сорвавшийся с его пальцев разряд охладил и наполнил ароматом грозы воздух и поднял небольшой ветерок… Слишком много эффектов для легкого парализующего заклинания, даже не достигшего цели. Следующее обещало быть «потяжелее», и магиня быстро сделала шаг в сторону, так, чтобы механический человек и перепуганная девчонка оказались между ней и агентом внутренней разведки. Не станет же он подвергать опасности гражданских?
По сути, они оказались в одинаковой ситуации: Адалинда закрывалась Джеком так же, как ее противник – Ранбаунгом.
– Прекратите! – запоздало запаниковал мэтр Алистер. – Успокойтесь, господа…
«И дамы», – добавила про себя магиня, прикидывая, как бы убрать толстяка с пути.
Ее противнику Ранбаунг не мешал, и в ее сторону покатилась ударная волна, непременно сбившая бы с ног обычного человека, но не справившаяся с человеком механическим. Джек устоял и удержал девушку, а до Адалинды докатились лишь слабые отзвуки чар.
– Уходим? – шепотом спросила она невольного союзника, взглядом указав на выход.
Джек, не задумываясь, кивнул.