– К завтрашнему вечеру постараюсь все устроить, – пообещала Адалинда. – У меня есть человек, которому я могу это поручить. Но время не ждет, ты же понимаешь?
– Что от меня потребуется?
– Для начала – покопаться в воспоминаниях, своих и Эйдена. Особенно о последнем дне. О последних минутах жизни. Мерита убили, ты ведь знаешь это? Знаешь кто?
– Нет. Я… Он не видел. Только вспышка и боль.
Джек ответил честно и тут же испугался, что такая честность покажется магине бесполезной, а с этим и сам он, и Эбигейл, на которую жаль станет тратить деньги. Но женщина, задумавшись о чем-то, отмахнулась:
– После вернемся к этому. Тут нужен Фредерик… А что ты скажешь о нашем госте? О поваре?
Другой усмехнулся… усмехнулся бы:
– Он хорошо готовит. Телятина с грибным соусом в его исполнении – кулинарный шедевр.
– Ну хоть на кухне пригодится, – рассудила Адалинда.
Поднялась, поправила платье и вышла из гостиной, ничего больше не сказав.
Видимо, отправилась к Блэйну. Хотя вряд ли затем, чтобы распорядиться насчет обеда.
Пробуждение сложно было назвать приятным. Тонкие пальцы, сжавшие запястье, казались ледяными. Вонзившаяся в вену игла – раскаленной. Не в силах пошевелиться, Скопа открыл глаза, но не разобрал ничего в затопившем комнату тумане. В следующий миг кровь наполнилась огнем. Жар разлился по телу и камнем застыл в груди, затрудняя биение сердца. Голова закружилась, а дыхание сделалось сухим и горячим, как ветер пустыни.
– Доброе утро, господин повар, – послышался над ухом голос Адалинды Келлар. – Прошу прощения за неудобства. Они временные, поверьте.
Насмехалась, мерзавка…
– Сейчас вы сможете встать, но не делайте резких движений… во избежание болезненных ощущений.
Предупреждение немного запоздало, и Скопа, рывком поднявшийся с пола, согнулся пополам, стиснул зубы и схватился за голову.
– Не так быстро, господин повар, не так быстро. Вашему организму понадобится несколько минут, чтобы адаптироваться к новым условиям.
– К каким условиям? – прохрипел он. Встал, пошатываясь, на ноги. Прищурился, чтобы разглядеть сквозь серое марево лицо стоявшей напротив женщины.
– К моим, конечно же, – ответила она и сделала шаг, приблизившись к Скопе почти вплотную. – Ударьте меня, господин повар, вам ведь хочется.
– Не то слово, – выцедил он, но вопреки желаниям и рукой не шевельнул. И ногой.
– А теперь – себя.
– Какого…
Не сказать, что он не понимал, что делает. Понимал. Сжал пальцы в кулак и со всей дури ударил себя снизу вверх в челюсть. Понимал что, но не понимал зачем. Хотя после удара, надо заметить, в голове прояснилось.
– Небольшие меры безопасности, – пояснила вдова Келлар. Швырнула на пол какой-то сверток и направилась к двери, пояснив на ходу: – Тут новая одежда. Вам она нужна. Приведите себя в порядок, и мы продолжим разговор.
– Я вам…
Она резко обернулась.
– Контрразведка, да? Старая школа: опасен, даже если не вооружен. – Хмыкнула, но не насмешливо, а будто бы уважительно, и представилась словно между прочим: – Внутренняя разведка одаренных. Третья степень посвящения. Поэтому давайте не будем мериться тем, чего у меня по умолчанию нет. Вы уже проиграли. Смиритесь. И переоденьтесь. У вас двадцать минут.
В отведенное ему время Скопа уложился. Спешил, но не из страха.
Первое правило тайного агента: не лезть на рожон. Нарушил? Сунулся герой к «безоружной» женщине? И обделался… во всех смыслах. Поделом.
Сидда-то все понять не мог, какой такой соглядатай из ВРО возле Лленаса трется. А вот какой. Точнее, какая. Всех вокруг пальца обвела. Помнилось, промелькнуло в докладах, но никто значения не придал, отчего это Келлар, имея жену-красавицу, как таскался по бабам до свадьбы, так и таскается. А подумали бы, может, и смекнули бы, что все оттого, что ничего господину Форесту со стороны супруги не обламывалось: у нее изначально другая цель была – в нужное общество влезть и к Лленасу подобраться.
А еще Скопа точно знал, что Адалинду Келлар их ведомство проверяло не раз, в том числе и на принадлежность к одаренным: даже амулетика какого-никакого при ней не почуяли. И вспомнившийся этот факт заставил контрразведчика не то чтобы магиню зауважать, но сдохнуть ей желать уже не так горячо. Слышал он, как маги дар прячут и во что им это обходится. Не каждый на такое пойдет. Они же, маги, и дня не проживут, если колдовать не будут, так что когда им дар запирают, ломает их первое время нещадно. И потом, когда снова сила возвращается, ломает.
Вот и торопился Скопа. Обмылся, переоделся, старую одежду скрутил и в угол закинул. Нечего лишний раз и без веской причины эту дамочку злить, потому как тот, кто себя не жалеет, тот и к другим жалости не испытывает.
Она поджидала в коридоре.
Окинула его оценивающим взглядом и удовлетворенно кивнула. Сделав знак идти за нею, не оборачиваясь больше, направилась в глубь дома и, миновав несколько закрытых дверей, вошла в какую-то комнату. В спальню, как оказалось. Даже жена лавочника, не говоря о даме из высшего света, коей эта особа полгода успешно прикидывалась, не привела бы постороннего мужчину в свою спальню. Агентессу ВРО такие мелочи не смущали.
– Присаживайтесь. – Словно в подтверждение того, что приличия ни капли ее не волнуют, женщина указала на смятую, небрежно прикрытую цветастым покрывалом постель. – Разговор может затянуться.
Скопа подчинился. Роль пленника не была его любимой, но игралась уже не впервые: главное, не провоцировать ненужную агрессию к себе, выказывая неповиновение, и вместе с тем не переборщить с покорностью.
– Время дорого, господин повар, а потому начнем с главного. На кого вы работаете и какое задание вам дано?
– Контрразведка Линкарры… как вы уже знаете. Задание – наблюдение за домом мэтра Алистера Ранбаунга и его гостями.
– То есть следили не за мной? Радует. Дело, я полагаю, ведется… точнее, велось в отношении мэтра Лленаса и его возможных связей с Гилешем?
– Да. – Скопа не видел смысла скрывать того, что и так должно было быть известно этой дамочке.
– Хорошо. – Адалинда Келлар ненадолго задумалась. – А сейчас я задам вопрос, от ответа на который будет зависеть многое, господин повар. И если вы ответите честно, ничего не почувствуете. Но если решите обмануть…
Оборванная фраза заставила его напрячься в преддверии новой магической пакости.
– На кого, на какую организацию или человека вы работаете помимо контрразведки? – медленно проговорила женщина.
Скопа в искреннем недоумении сдвинул брови.
– Что ж… – магиня пригляделась к нему оценивающе. – С одной стороны, это радует. А с другой… Как агент наших врагов вы могли бы оказаться весьма полезны. Но, быть может, я еще найду вам другое применение.
Она говорила о нем как о вещи, и сколь ни сдерживался контрразведчик, желание сказать что-то резкое и грубое в ответ было сильнее. Но не сильнее вновь вспыхнувшего в груди пламени. Зубы сжались сами собой с противным скрежетом, и не брошенное в смазливое личико ругательство комом застряло в горле.
– Держите себя в руках, господин повар, – поморщилась раздраженно вдова Келлар. – По крайней мере ближайшие два часа. Потом станет легче, и сможете высказаться… если еще останется такое желание.
– Что вам от меня нужно? – справившись с собой, спросил Скопа.
– От вас лично – ничего. Вы сами набросились на меня, помните? Но сейчас я испытываю некоторый недостаток ресурсов, в том числе человеческих, и мне не помешает опытный оперативник. И хороший повар – тоже.
– Выбора, как я понимаю, у меня нет?
– Отчего же? – Она пожала плечами. – У вас три варианта. Остаетесь и работаете на меня. Уходите и забываете обо всем, что случилось в последние сутки. Делаете какую-нибудь глупость и… Но это очень неприятный вариант, до него, надеюсь, не дойдет.
Адалинда не умела работать в команде. Никогда не была координатором. Не была старшей. Для нее служба во внутренней разведке сводилась к индивидуальным заданиям, данным свыше. Она знала, что, по сути, является лишь исполнителем, талантливым, без ложной скромности, инициативным, творческим, как отмечал полушутя-полусерьезно Фредерик, но исполнителем. Теперь же ей предстояло либо взять дело в свои руки, либо положиться на опыт и организаторские способности бывшего мужа. Еще вчера, несмотря на все, что случилось между ними в прошлом, она предпочла бы второй вариант. Сегодня уже задумалась. Фредди темнил, недоговаривал, скрывал что-то, в том числе, как ей казалось, свой истинный интерес в происходящем. Что там у него? Неограниченные полномочия? Покровительство Совета Академий? Не похоже, что Фредерик рассчитывал на помощь со стороны. А она изначально этой помощи не ждала. Значит, придется собирать собственную армию, и лучше, чтобы эта армия подчинялась именно ей.
Отвернувшись от контрразведчика, делающего вид, будто обдумывает ее предложение, Адалинда горько скривилась. Армия! Своевольная машина и связанный узами подчинения агент военного ведомства – вот и все ее солдаты. Десяток статистов, годных лишь для разовых поручений, не в счет. О «своих людях» в управлении придется забыть. Негусто.
– Я присягал на верность республике… – начал издалека «повар».
– Какое совпадение! – Магиня в наигранном восторге хлопнула в ладоши. – Я тоже! И если вы это к тому, что, работая на меня, измените присяге или как-то нарушите закон, то напрасно: все мы служим интересам Линкарры. Но дело, в которое вы по неосмотрительности ввязались, исключительно секретное, и согласовывать свои действия, а в частности – ваше привлечение к расследованию, с руководством контрразведки я не стану, да и права такого не имею, но впоследствии…
Она лгала. Самозабвенно, на одном дыхании. Сидевший напротив мужчина вовсе не казался легковерным дураком, но некоторые слова просто должны быть сказаны – как оправдание для принятия дальнейших решений, как слабая, но гарантия.
– Либо остаюсь, либо ухожу и забываю все? – хмуро уточнил контрразведчик.