– Не нужно, – отозвалась магиня, подтверждая, что не доверяет целителю. – И имен называть не нужно было, – закончила зло.
Мужчина равнодушно передернул плечами: Горику все равно недолго осталось, как и Лленасу, если полученный результат будет стабильным и удастся его повторить.
– Н-надо же, – голос Эллы подрагивал от волнения, когда она подошла к машине и взглянула на показания измерителя, по-прежнему выдававшего редкие короткие импульсы, – ты совершил невозможное, Дориан. Теперь… у нее мозги работают. Хоть как-то.
– Нужно время, – ровно выговорил Лленас, глядя прямо перед собой. Грубой насмешки в словах женщины он будто и не заметил. – Сейчас матрица искусственного сознания пуста. Делать запись пока считаю нецелесообразным. Мы ведь имеем дело с живым телом, которое обладает некой двигательной памятью и определенными потребностями. На основании этих потребностей должны сформироваться базовые навыки, и только после этого…
– Сколько времени потребуется? – перебила ученого Элла.
– Не знаю. Прежде никто такого не делал. Несколько дней. Или месяцев.
– Что?
«Идиотка!» – мысленно обозвал ее любовник и сообщник. У них получилось – это главное. Неужели трудно подождать еще, пусть даже несколько месяцев, пусть несколько лет, зная, что ожидание будет вознаграждено? Ведь прежде она умела ждать.
– Что вам нужно, чтобы продолжить работу, мэтр? – спросил некромант Лленаса.
– Кофе, – ответил тот. – Я… не лягу сегодня. Хочу понаблюдать…
– И мы, – заявила Элла. – Мы тоже понаблюдаем. Скоро она встанет? Может…
Магиня недвусмысленно взмахнула рукой, но изобретатель тут же встал между нею и опытным образцом.
– Никакой магии. Вы… можете ее сломать…
Подумалось, что в нем самом что-то сегодня сломалось, но к лучшему это или к худшему, некромант пока не определился.
Кофе Лленасу принесли. После приказали сварить еще и себе. Почти час просидели в подвале, а девица – или как теперь это называть? – за все время даже не шелохнулась, только глаза открывала и закрывала, и стрелка измерителя, в который трижды пришлось заправлять бумагу, продолжала рисовать ровную линию с изредка проскакивающими зигзагами.
Естественно, Элла не выдержала.
– Мы вернемся утром, – решила она и за себя, и за любовника. – Надеюсь, к тому времени оно хотя бы встанет на ноги.
– Я хочу увидеть Адалинду, – некстати очнулся Лленас.
– Обязательно. – Женщина хищно оскалилась под маской иллюзии и обернулась к некроманту. – Идем.
На лестнице, ведущей из подвала в дом, она резко остановилась и, развернувшись, влепила ему пощечину.
– Никогда не смей говорить со мной таким тоном!
Видимо, вспомнила, как он велел ей заткнуться.
«Никогда не смей поднимать на меня руку и обращаться со мной как со слугой», – мысленно ответил некромант, потер щеку и улыбнулся.
– Прости, разволновался. Было от чего.
– О да, – женщина мечтательно закатила глаза, – было. Наш дорогой мэтр Дориан заслужил встречу с возлюбленной… Да? Ты ведь предупредил Луи?
Она определенно растратила все терпение и разучилась ждать, но мужчина подумал, что сейчас это и неплохо. Прогуляются по городу, отвлекутся от мыслей о сегодняшнем эксперименте, а когда вернутся, Лленас, быть может, порадует новыми результатами. Хотя некромант удовлетворился бы уже полученными: Элла, лежащая на металлическом столе и молча хлопающая пустыми глазами, была бы диво как хороша.
Ответа Фредерик ждал долго. Думал, уже и не дождется, когда зеркало, в которое он битый час всматривался до боли в глазах, засветилось, и вместо своего лица, все еще непривычного без усов, эмпат увидел старика в бархатном домашнем халате. Тот выглядел больным и изможденным, но, узнав того, кто его побеспокоил, тут же сбросил маску страдальца.
– Все еще умираете, мэтр Сонти? – тем не менее поинтересовался Фредерик.
– Как видишь, мальчик мой, – рассмеялся архимаг, – как видишь. И не напрасно умираю. Столько гнили разом всплыло.
Неудивительно. Весть о том, что вскоре освободится место в Совете семерых, не могла не взволновать тихий прудик магического сообщества Линкарры, подняв со дна всю муть, но не Фредди об этом слушать.
– Я как раз посреди этой гнили и плаваю, – сообщил он.
– Плаваешь? – прищурился мэтр Сонти. – А я всегда знал, что такие, как ты, не тонут. И кстати, не я один считаю тебя… хм… непотопляемым.
– Мейлан постаралась?
– В отличие от тебя Элла всегда была на хорошем счету у Совета.
– Потому я и не обратился к Совету.
Он и к Сонти не обратился бы, хотя архимаг благоволил к нему с самого начала работы Фредерика на Совет, то ли оценив по достоинству личные качества эмпата, то ли почуяв в том что-то родственное (ведь поговаривали, что Сонти тоже рос на улице до того, как у него обнаружился дар, а после, как и Фредди, воспитывался в интернате, возможно, даже в том самом). Однако, как и любой из семи, старик так яростно придерживался законов, что даже доброе отношение к Валье, которого некоторые прочили в преемники «умирающему», не помешало бы вызвать подозреваемого в измене и прочих преступлениях мага на суд Совета. И вызова ждать не пришлось бы – вот прямо через зеркало бы и выдернул.
Но раз еще не выдернул, можно попытаться все объяснить и рассказать не подкорректированную Эллой версию событий.
Архимаг выслушал, ни разу не перебив, и это было хорошим знаком.
– Сможешь доказать свои слова? – спросил, когда Фредерик закончил.
– Если найду Лленаса.
– Когда найдешь, – поправил Сонти, превратившийся из насмешливого старичка в жесткого и непреклонного члена Совета.
– Когда, – согласился эмпат.
– Официальных прав у тебя нет, – предупредил архимаг. – Сам догадайся почему.
Тут и гадать не о чем: официальный приказ должен быть согласован Советом в полном составе, а это и время займет, и шансы сохранить дело в тайне значительно снизит.
– Помогу чем сумею, – продолжил архимаг. – Пару артефактов подкину, блокируешь открывающиеся телепорты. Защиту кое-какую.
– Людей?
– Нет, – обрубил Сонти. – Людей не дам.
– Но…
– Через час пришлю двух призраков. Поверь, их тебе хватит.
Эмпат мысленно выругался. Уличенные в тяжких преступлениях маги, которые предпочли смертной казни заклятие полного подчинения, лишенные прошлого и имени и ставшие для всех призраками, в деле действительно хороши, только слушать Фредерика они станут ровно до тех пор, пока это не пойдет вразрез с приказом, отданным им архимагом. И можно только догадываться, что прикажет своим чистильщикам Сонти. Но Фредди сам попросил о помощи, и ему ее предоставили. Не отказываться же теперь?
Что до призраков, то лучшую характеристику дала им Адалинда, как и эмпат, не обрадованная тем, кого они получат в помощники. Когда присутствовавший при разговоре Джек спросил, кто же это такие и чем они так нехороши, Эдди объяснила, ткнув механического человека пальцем в грудь:
– Они как ты, только наоборот. Ты – машина с душой человека, а они – люди с душами машин.
Но с тем, что два призрака стоят маленькой армии, она не спорила.
Глава 34
Поздний вечер застал шефа Бейнлафа в рабочем кабинете. Сидда перечитывал по десятому разу донесения, вкруговую опрашивал взмокших от нервного напряжения агентов и бранился последними словами, не стесняясь присутствия госпожи Марджори. Для тех, кто знал старика достаточно давно, последнее было плохим знаком.
Только как тут не ругаться, когда приличных слов уж и не осталось?
Девчонку, единственную зацепочку, из-под носа увели!
И так увели, что и дурак понял бы, что кто-то из своих информацию слил. Вот Сидда и бесился: ничего хуже нету, чем знать, что у себя под носом крысу не разглядел.
– Найду – своими руками… у-у…
Пальцы сжимались и разжимались, не добравшись ни до чьей шеи.
Дело времени, конечно, вычислят сволочь. Вычислят, вычистят все за ним… Так поздно же будет! А каша, по всему, серьезная заварилась.
Девица Гроу не только жилье сменила, но и имя, только по описаниям соседей ее и опознали. Вернее, соседки одной: есть такие вредные старушенции, которые всюду свой нос суют, чуть ли не в окна заглядывают и у дверей подслушивают.
Та же любопытная бабка рассказала, что с утра к дому подъезжала черная карета и какие-то люди что-то (или кого-то, как Бейнлаф про себя поправил) вынесли и увезли. Затем пришли еще двое, кричали, что угольщики, но «как пить дать врали», потому как один по виду напомнил наблюдательной даме «студентишку-дармоеда», а второй был «точно ворюга, так и зыркал по сторонам, что бы спереть». После того как эта парочка ушла, к дому опять подъезжала карета и оттуда снова что-то увозили, но это уже видели агенты Сидды, которым хватило ума проследить за экипажем и вызвать подкрепление. В доме обнаружился труп пожилой женщины и следы крови еще как минимум двух человек, а карета, увезшая тела, изрядно помотав по городу хвостом прицепившихся к ней агентов, вывела в конце концов на пару интересных адресов. Первый – управление ВРО, а второй – частный дом в респектабельном районе.
Быть может, узнав о причастности одаренных, официально забравших дело Лленаса, шеф Бейнлаф и дал бы скрепя сердце отбой, если бы не один нюанс: трупы из дома девицы Гроу не выгрузили ни по одному из адресов и в морг не отвезли, а «погребли» без свидетелей (если не считать наблюдателя Сидды) на дне реки, обмотав лодочными цепями. Не слишком-то это походило на операцию ВРО, пусть даже секретную.
Видно, кто-то там наверху сильно за что-то осерчал на Сидду, раз уж подкинул ему на старости лет такое дельце. Не знаешь, как и поступить, чтобы снова в лужу не сесть, а теперь еще и выяснилось, что кто-то из своих крысятничает, – кому в такой ситуации доверять?
– Сдохну, но разберусь со всей этой бесовщиной! – пообещал сам себе Бейнлаф.
Поглядел на госпожу Марджори, уже схватившуюся за перо в ожидании приказа, и опустил взгляд вниз, на любимые ботинки. Правый испачкал где-то, на левом стерлась с облезшего носа вакса. А вдруг и правда сдохнет? Для похорон-то у него другой обувки не припасено.