проникает в меня.
Моя рука, которая до этого была на ее бедре, находит застежку лифчика и ломает ее,
бретельки начинают спадать по ее плечам.
Я думал, что знаю, что такое совершенство. Я был чертовски неправ. Как я мог
упустить тот факт, что Лайла воплощение всего, что я ищу в женщине. Ее кожа красивого
цвета мокко, ее глаза проникают в меня каждый раз, когда я смотрю в них, и ее характер
отлично мне подходит. Она не мирится с моим дерьмом, поэтому, я в нескольких дюймах
от того, чтобы раздеть ее в новом общественном центре.
– Я что–то прерываю? – спрашивает Голди, стоя в дверях Туманной комнаты.
– Черт. – мямлю я, пытаясь поднять Лайлу, но она просто хихикает и прижимается
ко мне, не предпринимая попыток уйти. – Лайла, – предупреждаю я.
– Похоже, вы собираетесь окрестить новые маты, – говорит Голди, приближаясь к
нам.
– Это не то чем, кажется, – отвечаю я, лежа с полураздетой Лайлой растянувшейся
на мне.
– Не то чем, кажется, да? – спрашивает Голди, садясь рядом с нами со
скрещенными ногами. Она указывает на наши переплетенные тела, и говорит, – Похоже,
вы обжимаетесь на полу и собираетесь забить вторую базу, судя по тому, что у Лайлы снят
бюстгальтер.
– Кейс, расстегнул его, – с гордостью говорит Лайла.
– Я уверена, что расстегнул. Он всегда был повернут на твоих сиськах.
– Нет, я нет,– вру я.
– Ой, смотрите, он краснеет, – говорит Лайла, похлопывая меня по лицу. – Как
восхитительно. Все в порядке, Кейс. Мои сиськи довольно горячие. – она наклоняется,
целует меня в губы последний раз и садится мне на колени.
Я с восхищением наблюдаю, как соскальзывает ее бюстгальтер, обнажив грудь на
несколько секунд, но затем она поправляет его, пряча самый сексуальный вид, который я
когда–либо видел.
Я знаю, что Лайла чувствует мое возбуждение, и пересев ко мне на колени, она
подмигивает, давая понять, что она точно знает, что делает со мной.
Она поворачивается к Голди, которая улыбается, как придурошная, и говорит, –
Кейс ведет меня на свидание, сегодня вечером.
– Ах! Ура! – от восторга, Голди хлопает в ладоши.
– Нет, я нет, – отвечаю я, раздраженный этими двумя, которые не должны
оставаться наедине.
– Ладно, большой парень. Ты не должен стесняться. – Лайла поворачивается к
Голди. – Иногда, он может быть таким нежным и сладким, но не хочет, чтобы люди
думали, что он становится мягче.
– Сами знаете, во мне нет ничего мягкого, – цежу я, сквозь зубы.
– Ой, – воркует Голди, поглядывая на меня. – Похоже, ты разбудила в нем медведя.
Лайла пожимает плечами. – Я и раньше имела с этим дело. Быстрый нажим на
мошонку, и все будет в порядке. Не так ли, Кейс?
– Притронься к моей мошонке и я отрежу твои руки.
– Черт, – отвечает Голди. – Будь повнимательней с девушкой, Кейс.
– Что тебе нужно? – спрашиваю я у Голди, ненавидя, что она прервала мой петтинг
с Лайлой.
– Доставили полотенца, я хотела узнать, не хочешь ли ты, чтобы я распределила их
по раздевалкам?
Проводя рукой по лицу, я медленно вздыхаю. – Это не может подождать?
– Сожалею. Я не знала, что сейчас время секса в «Туманной комнате». В
следующий раз, оставь галстук на двери или презерватив на ручке, чтобы я знала, что не
надо входить.
– Простирай полотенца и распредели их, – приказываю я, игнорируя ее сарказм.
– Спасибо, человек–босс, – отвечает Голди, поднимаясь. – Повесить презерватив на
дверь?
– Убирайся, – кричу я, от чего она визжит и начинает смеяться.
Когда дверь закрывается, я перевожу взгляд на Лайлу, сидящую у меня на коленях.
– Ты будешь сидеть так весь чертов день, или позволишь мне встать?
Лайла молча встает и поднимает свою рубашку. Она быстро надевает ее и, не глядя
на меня, направляется к двери.
Я должен позволить ей уйти, потому что так будет лучше, но черт, если я до сих пор
не чувствую тепло ее тела. Я не хочу потерять это чувство.
Со стоном, я догоняю ее и тяну за руку, пока она не ушла. Когда я разворачиваю ее,
гигантская улыбка озаряет ее лицо.
Офигеть. Она играет со мной.
– Дерьмо, – бормочу я.
– Я знала, что ты заинтересован. – она тычет мне в грудь своим пальцем с розовым
лаком.
– Нет, – лгу я, еще раз.
– Ври о чем хочешь, Кейс, но я вижу по твоим глазам, как ты скучаешь по мне.
Пристегни свои яйца, потому что ты ведешь меня гулять сегодня вечером. Мы проведем
вечер живя настоящим, забыв о прошлом, по крайней мере, на пару часов.
Я склоняю голову и сжимаю ее бедра, желая, чтобы она просто отказалась от меня,
чтобы оставила меня в покое, но решительность в ее глазах говорит мне, что этого не
произойдет, в ближайшее время. Так что, я сдаюсь. – Во сколько за тобой заехать?
– Семь, – она прижимается своей грудью к моей и оставляет мягкий поцелуй на
моей челюсти. – Не брейся. Я люблю, когда ты обросший.
Пока она не ушла, я не могу не спросить, – Почему, Лайла? Почему сейчас?
Она отвечает, через плечо: – Потому, что каждый заслуживает второй шанс в жизни,
Кейс. Вопрос в том, когда ты примешь свой.
Черт возьми.
Глава 12.
Мое прошлое...
В один прекрасный день, все, что меня когда–либо заботило, и все, над чем я
работал, полностью исчезло. Я обессилен. Я остался ни с чем, кроме изношенной пары
боксерских перчаток, старой гитары и фотографии нас с Джеттом, когда мы были молоды.
С этими вещами, помимо одежды, я переехал в новое жилье.
Первая комната, которую Джетт попытался дать мне в «Клубе Лафайет», не
подошла. Это оказалась роскошная, дорогая комната, но я не хочу удобств. Я хочу
простую, чем–то напоминающую клетку, в которой я и должен быть. К счастью, комнатка
на первом этаже старого крыла для служащих, идеально подошла. После ремонта этой
части здания, она стала более современной, но не такой шикарной, как остальные.
Двуспальная кровать у стены, тумбочка, небольшое рабочее место и один стул, слева
ванная комната. Из окна проникает минимум света, делая комнату холодной и стерильной.
Она так близка к камере, как я хочу. Удивительно, насколько может измениться жизнь, в
считанные минуты. В один момент, я на вершине карьеры, а в следующий, прячусь в
особняке лучшего друга, помогая ему запустить мужской клуб для городской элиты. Не
так я представлял свою жизнь.
Я часами учился взвешивать и принимать правильные решения, чтобы достичь
своих целей и стать боксером, которым я всегда хотел быть. Но один неверный шаг, одно
упущенное суждение, и я потерял все. Я потерял свой дом, свою работу, но самое главное,
я потерял уважение всех не только в моей жизни, но и всех, кто когда–либо верил в меня,
особенно город, который я люблю.
Мой отец умер вскоре после того, как меня лишили лицензии, оставив после себя
долги и злобный дневник, наполненный высказываниями, каким разочарованием я был. Я
продал свой дом и все имущество и заплатил долги, оставшись ни с чем, кроме вины.
Единственный человек, который дал мне время – это Джетт, потому что он знает
правду и знает, кто я на самом деле. Он знает, сколько проделано тяжелой работы и как
сильно я люблю спорт. Он знает, что я не сделал бы ничего, чтобы поставить под угрозу
мое будущее, только он верит в меня.
Я вешаю боксерские перчатки на гвоздь в стене и торжественно смотрю на них. Это
символически и мучительно для меня. Это была моя карьера. Я упал, но нужно двигаться
дальше.
Это следующая глава в моей жизни, но я, блядь, не готов двигаться дальше, но
останавливаться не вариант, так что, я глотаю свою гордость, и открываюсь переменам,
начиная работать нянькой. Вот как я это вижу, хотя Джетт сказал, что это намного больше.
Видимо, клуб предлагает изобилие мероприятий, но с моим нынешним взглядом на жизнь,
я не могу видеть картину целиком.
Раздается легкий стук в дверь, и входит Джетт с нейтральным выражением лица.
– Мне не нравится что ты здесь, – говорит он, оглядываясь по сторонам.
– Ты не можешь контролировать все на свете, так что, смирись, блядь, с этим, –
отвечаю я и кидаю свою сумку на кровать. – Чего ты хочешь?
– В ближайшее время, прибудет первая девушка. Думал, что мы поприветствуем ее.
– Я думал, что ты хотел быть недоступным для этих женщин.
– Ну да, – отвечает Джетт. – Но Барбара другая. Она нуждается в большой помощи,
она в таком же состоянии, как и ты, и мне кажется, было бы неплохо, если ты встретишь
ее.
– Ты чертовски прав, – соглашаюсь я. – Почему ты делаешь это, Джетт? Почему
принимаешь всех этих женщин здесь? Пытаешься изменить их?
Джетт глубоко вздыхает и проводит рукой по лицу, явно не желая заводить этот
разговор, но меня это не волнует. Последнее время, я думаю лишь о том, куда бы деть
всеохватывающую боль в моей груди.
– Почему? – Снова спрашиваю я. – Это связано с отъездом Наташи? Ты просто не
можешь быть с этой женщиной, поэтому привозишь в особняк других, трахаешь их, и
разрешаешь остаться здесь?
– Это не так, – зло отрезает Джетт.
– Нет? Потому что именно так это и выглядит. Так скажи мне, если это не из–за
Наташи, то что тогда?
– Я уже забыл о Наташе. Она может великолепно проводить время с Рексом, мне