Чужака Звон почти не знал. Две недели назад позвонил верный человек и назначил встречу. Когда Звон заказ принял, его познакомили с Чужаком.
Тогда заказ показался интересным. Нужно было просто исчезнуть с поверхности, отлежаться, а потом действовать так, как прикажет Чужак. Деньги были обещаны хорошие и аванс также был подброшен конкретный.
Потом только, покумекав на досуге, Звон решил, что не стоило завязываться с этим делом. Следы нужно заметать после дела. Уйти на дно перед работой – значило привлечь к себе внимание. Рано или поздно кто-то из понимающих мог поинтересоваться, куда это Звон пропадал, и тогда шансов остаться чистым было совсем мало.
Но перерешить уже было нельзя. Звон вздохнул.
– Время? – внезапно спросил совсем не сонным голосом Чужак.
Звон глянул на ручные часы и выругался:
– Пора.
Он чуть не проморгал время, когда нужно было будить Башку и Чужака.
Чужак встал, толкнув по пути Башку. Тот завозился, невнятно что-то пробормотал, но встал без напоминаний.
– Пожрать? – спросил Звон.
– Не стоит, – Чужак надел куртку, прошел в угол и взял сумку, – нужно ехать.
Башка шумно зевнул и потянулся.
– Башка, к машине, – приказал Чужак.
– Ага, – все еще сонным голосом откликнулся Башка. – Все забирать?
– Сюда больше не вернемся. Свое забирай все.
– Третий раз меняем базу, – проворчал Башка.
– Не меняем, а готовим для других, – поправил с усмешкой Звон.
Это третий раз они оставляли на окраинах Питера продукты, шмотки и оружие.
– Завязывай с болтовней, – хмуро приказал Чужак, прошел по подвалу, осматриваясь и присвечивая себе фонариком.
Звон оделся, привычно проверил пистолет, сунул его за пояс, под куртку. Второй, дослав патрон в патронник и поставив на предохранитель, положил в карман. Взял с пола свою спортивную сумку. Оглянулся на Чужака:
– Пошли?
– Пошли, – кивнул Чужак.
Башка подогнал «вольво» к самому зданию и ждал появления Чужака и Звона, не заглушая мотора. В салоне еще не успело прогреться, и Башку колотил противный озноб.
Шея затекла, чтобы размять ее Башка несколько раз покрутил головой. Замер. Ему показалось, что в темноте что-то шевельнулось. Башка прищурился. Вроде ничего.
Слева, от заброшенного склада, в котором ночевали три последних ночи, послышались шаги.
Башка приоткрыл дверцу. И снова ему показалось, что перед самым капотом шевельнулась какая-то тень. Просто легкое движение, словно облако скользнуло перед глазами. Вполне могло показаться, но Башка своим глазам верил.
Он полез за пазуху, к «тотошке»…
Три выстрела прозвучали одновременно. В лобовом стекле появилось отверстие, как раз напротив Башки. Две других пули ударили в ноги подходившим Звону и Чужаку. Чужаку в кость, под коленку, а Звону повезло чуть больше, пуля пробила мякоть бедра.
Чужак рухнул как подкошенный, а Звон успел выхватить пистолет и снять его с предохранителя.
Из темноты вылетела еще одна пуля, и тяжелый удар в плечо выбил у Звона оружие. Опрокинул на спину.
Сгоряча Звон попытался ползти, но из темноты вынырнул силуэт, навалился на грудь чем-то твердым. Коленом, понял Звон. В лицо ударил луч света.
– Не он, второй, – сказал державший фонарь.
Звон услышал, как застонал Чужак. Из-за яркого света, бьющего в глаза, рассмотреть что-либо было невозможно, но Звон по звукам понял, что Чужака потащили куда-то в сторону машины.
Тяжесть с груди убрали, и фонарик немного отдалился. Звон лежал на спине, даже не пытаясь прищуриться. Он был человеком опытным и понимал, что будет дальше. Его только интересовало, кто все это провернул.
Умер Звон сразу, почти не почувствовав, как пуля ударила в голову.
– Холодно на улице, – пожаловался Виктор Николаевич.
– Холодно, – согласился Игорь Петрович, – но…
– Что «но»?
– Но в такую погоду особенно хорошо ковать кадры наружного наблюдения. Как и в жару.
– Ты садист, Игорь, – неодобрительно покачал головой Виктор Николаевич.
– Все мы немного садисты. Все. А некоторые – садисты в очень большой степени.
– Это критика или самокритика?
– Это констатация, – Игорь Петрович ладонью по своему колену, словно подводя черту под пикировкой, – довожу до вашего сведения, что час назад в Питере мы взяли еще одного из представленного Михаилом списка потенциальных террористов.
– Будете ломать его там?
– Там ему оказали первую помощь и отправят в Москву.
– Не могли взять целого? – поморщился Виктор Николаевич.
– Могли, но не сочли нужным. С ним, в общем, и так все понятно. Осталось выяснить дальнейшие цели и, если повезет, заказчика.
– Чем он занимался?
– Тем же, что и остальные шестеро задержанных. Подготавливал склады оружия, продовольствия, взрывчатки. Мы его взяли на третьем. Поставщиков держим под контролем, но пока не берем.
– Чай будешь пить? – спросил Виктор Николаевич, вставая из-за письменного стола.
– С лимоном.
– С лимоном, – согласился Виктор Николаевич, достал из шкафа электрочайник, проверил, есть ли в нем вода, и включил чайник в розетку.
– Да, – скептически протянул Игорь Петрович, – мастер чайной церемонии сошел бы с ума, увидев, что ты вытворяешь с божественным напитком.
– В одноразовых пакетиках напиток не может быть божественным. Пей, что дают. Вот тебе, кстати, лимон, блюдце и нож – работай. И думай.
– О чем?
– О сокровенном. Прояви дедуктивные способности и ответь мне, тебе ничего странного не приходит в голову при анализе всего происходящего.
– Приходит.
– И?
– Если ты не возражаешь, я бы с большим удовольствием послушал тебя, – серьезно ответил Игорь Петрович.
Виктор Николаевич налил кипяток в чашки, бросил туда же пакетики с чаем:
– Тебе с сахаром?
– Естественно, нет, нужно проявлять хоть немного уважения к чаю. Остатки уважения к остаткам чая.
– Как знаешь, как знаешь, – Виктор Николаевич положил себе в чашку две ложки сахара и сел в свое кресло.
Игорь Петрович аккуратно отпил из своей чашки.
– Знаешь, мне последнее время очень не хватает Михаила, – сказал Виктор Николаевич.
– Что так? – спросил Игорь Петрович, внешне никак не удивившись смене темы. – Никто не дерзит?
– Нет, хотя и это тоже. Мне последнее время не нравится оставлять его без присмотра. Я себя неуютно чувствую.
– Я тебя понимаю. Когда всплыла эта история с его секретной группой…
– С его секретной частной группой, – поправил Виктор Николаевич. – В старые времена человек попадал в автомобильную катастрофу и за куда меньшие прегрешения.
– Это уже второй раз он играет с огнем, – сказал Игорь Петрович.
– Ты имеешь ввиду весь этот фарс с книгой?
– Я имею ввиду, что никто даже не попытался наказать Михаила, устроившего такую утечку информации. Как там назывался этот шедевр?
– »Игра в темную».
– И ему это сошло с рук!
– Это сошло с рук не только ему. Это сошло с рук и мне и тебе, между прочим.
– Раз уж у нас с тобой начался такой разговор, так может, ты пояснишь мне, как именно все происходило? – Игорь Петрович отставил в сторону недопитую чашку. – Некто Заренко пишет книгу, в которой достаточно подробно освещает несколько секретных операций нашего и смежного ведомств, ненавязчиво разглашает суть программ «Сверхрежим» и «Спектр», треплется об операции «Шок» и близко к тексту пересказывает разговоры, которые, по определению, не мог слышать. И остается жив. И никто не летит со своего места, и никто не лишается погон. И никто…
– Почему никто? Меня, например, повысили. И тебя тоже.
– Так это была твоя идея?
– Не совсем. Идея принадлежала Михаилу. Он явился ко мне как-то вечерком и попросил, чтобы того украинского журналиста оставили в покое. Я был слегка потрясен.
– Могу себе представить…
– Не можешь, Игорь, не можешь. Я только что собрался подавать рапорт на повышение Михаила, и вдруг он… У меня появился соблазн тут же, не выходя из кабинета, приказать по телефону убрать журналиста, тем более, что Михаил даже попытался на меня давить. Запахло шантажом… А потом Михаил смог мне открыть глаза на проблему несколько с другой стороны. Он предложил использовать Заренко. Очень эффектно и эффективно использовать.
Я подумал и дал добро. И даже поделился своей информацией. Удивлен?
– Нет. Так я себе это и представлял в общих чертах. Для людей знающих – книга как предупреждение. Для людей не знающих – просто чтиво. А для журналиста – шанс остаться в живых.
– Что значит шанс? Гарантия. Пока он жив, к его книжке тиражом в десять тысяч интерес проявляется постольку поскольку. А если он вдруг умрет… Так что, внешне, у меня были связаны руки. Михаила пришлось отодвинуть в тень. Только совсем недавно удалось вытащить его обратно.
– А за это время он успел провернуть свои дела, и мы уже имеем дело не только с Михаилом, но и с его организацией, ни размаха, ни состава мы себе не представляем.
– Ни структуры, – протянул Виктор Николаевич. – Ни задач, ни целей.
Игорь Петрович внимательно посмотрел в глаза Виктору Николаевичу. Тот взгляд выдержал.
– Ты хочешь сказать, что Михаил…
– Нет, естественно, Михаил не Враг. В этом я уверен на двести процентов. И задачи у него, скорее всего, противоположны. Тут мне видится нечто другое. Нечто другое…
Игорь Петрович молчал.
– Все это слишком удачно совпало. Мы застукали Михаила на горячем именно в тот момент, когда возникла проблема «Армагеддона». Михаил оказался самым подготовленным к этому, его организация включилась с пол-оборота. Вывод: Михаил готовился именно к «Армагеддону».