Мы получили информацию о начале именно через Михаила. Так?
Игорь Петрович кивнул.
– А за какое время до начала операции он сам получил информацию об «Армагеддоне»? За месяц? За два? А за сколько времени до «Армагеддона» мы вычислили деятельность Михаила?
– За месяц. Он прокололся… – Игорь Петрович осекся, – он специально подставился?
– Не исключено. Если бы мы его вычислили раньше – состоялся бы большой скандал, и у Михаила не было бы шансов уцелеть, как бы хорошо я к нему не относился, и как бы далеко не зашла демократизация в силовых структурах, – Виктор Николаевич невесело усмехнулся.
– А если бы мы не вычислили его совсем, то он бы не получил карт-бланш на свою деятельность, – подхватил Игорь Петрович.
– И получается, что мы старые идиоты не годимся и в подметки нонешней молодежи. Но что самое грустное, мы бы без Михаила оказались совершенно не готовыми к проблемам типа «Армагеддона». Я думаю, что три четверти всего происходящего по этой теме мы даже и не представляем себе.
– Ты говоришь это так спокойно?
– А как я должен это говорить? Со слезой в голосе? Или биться в истерике? Как?
– Мы можем еще отозвать Михаила… – Игорь Петровимч осекся и покачал головой, – не можем.
– Не можем, – подтвердил Виктор Николаевич. – Мы ведь и сами работали над чем-то схожим. Межгосударственная система поиска информации и предварительного оповещения – красивая идея. И во что сейчас превратился «Спектр»? В вялую консультативную структуру. Наша информация по «Сверхрежиму» превратилась в пугало, в которое почти уже никто не верит. Что, наверное, к лучшему. Психокодирование людей – сама по себе вещь грязная, а использование таких людей…
Игорь Петрович засмеялся.
– Что смешного услышал?
– Не стоит так искренне каяться передо мной.
– Да? Извини, привычка. Мы просто не можем не превращаться в политиков. И наши помыслы о высоких интересах и предназначении наталкиваются на необходимость юлить, выбивать средства, согласовывать меры, определять их адекватность и до потери пульса бояться подставить не себя, а свое начальство. Иначе начальство не даст нам возможности защищать свои высокие идеалы… Миша молодец, он это понял. И он вовремя это понял и вовремя принял меры. Он абстрагировался от всей этой белиберды, он не разменивается на все эти скачки по пересеченной местности. И не бросается на камни, брошенные по кустам.
– Ты говоришь так, будто завидуешь ему.
– Может, и завидую. Даже скорее всего завидую.
Игорь Петрович кивнул:
– Я тебя понимаю.
– Я себя сам не понимаю, – усмехнулся Виктор Николаевич. – Я знаю одно, Михаил после всего этого у нас работать не будет.
– Думаешь, его не простят?
– При чем здесь, простят или не простят. Он не вернется. Он все это затеял ради того, чтобы заявить о себе и дать понять нам, что он полезен именно в этом качестве, именно в этом качестве мы должны будем с ним сотрудничать…
– А если у него не получится?
– Тогда мы его будем травить. Как виновника и негодяя. В этом случае у нас могут слететь звезды, и пенсия примет нас с распростертыми объятьями…
– Веселая перспектива…
– Веселее некуда. Одно могу сказать совершенно ответственно – Враг готовится нанести свой удар не через террористов. Все эти склады, передвижения, поставки, налеты – все это камуфляж. Камуфляж. Он хочет, чтобы мы все это раскрыли. И если мы почему-то не торопимся, он нам подсказывает, подставляет своих же исполнителей.
Он демонстрирует нам свои очень серьезные намерения, но… Удар будет точечный. Не армия, но один человек.
– Утрируешь.
– Утрирую. Но общий смысл своих сомнений я воспроизвел достаточно полно.
– Ты уже делился своими сомнениями с… – Игорь Петрович поднял глаза вверх.
– Нет. Потому, что все равно мы будем вынуждены играть по правилам Врага. Мы не имеем права не реагировать на то, что кто-то скупает журналистов, что кто-то организует склады с оружием по всей нашей территории и территории сопредельных государств. И боевиков мы должны отслеживать. У нас нет выбора и у нас нет пространства для маневра. Никакого. Ибо мы – структура государственная.
Петров не ответил на приветствие Ивана Ивановича и не пожал протянутой руки.
– За что такая немилость? – с ироничной улыбкой поинтересовался Иван Иванович.
– Я уже вымыл руки перед едой, – не убирая с лица немного брезгливого выражения, ответил Петров.
– И вы уже даже успели сделать заказ? Мне говорили, что это неплохой ресторан.
– А вам не говорили, что у вас скверная привычка назначать встречи в людных местах?
– А чем вам не нравятся людные места? Что может быть естественнее, чем встреча двух знакомых в ресторане?
Подошел официант, и Иван Иванович отвлекся, чтобы сделать заказ. Петров налил себе немного воды в бокал и, не торопясь, выпил.
– Итак, о чем, бишь, это мы? – отпустив официанта, спросил Иван Иванович.
– О чем это вы, – Петров сделал ударение на «вы». – Это вам стало без меня настолько одиноко, что вы выдернули меня посреди рабочего дня для совместной трапезы. Кстати, к вашему сведению, я далеко не каждый день обедаю в ресторане. И не хочу привлекать внимание коллег к тому, что у меня вдруг нашлись для этого средства.
– Это печально, что наши защитники вынуждены отказывать себе в самом необходимом, – Иван Иванович покачал головой, – со своей стороны я готов возместить вам моральный ущерб и заодно выдать вам премию за своевременно выполненную работу.
– И вы сейчас достанете из кармана неизбежный конверт и протянете мне его над столом? – поинтересовался Петров.
– Хотите, я передам его вам с меню?
– Я хочу, чтобы вы перестали подталкивать меня на тот свет. Мне казалось, что я работаю на профессионалов.
– Вам не казалось, не казалось, честное слово, – Иван Иванович стал серьезным и чуть наклонился к столу, – у меня к вам просьба…
– Вы будете мне ее излагать при официанте, или подождете, пока он уйдет?
– Сергей Сергеевич, я с вами знаком не очень долго, но уже ощущаю себя вашим другом и, если хотите, поклонником.
– Не хочу. Лучше ощущайте себя моим меценатом. Или спонсором, так моднее.
– Спасибо, – сказал Иван Иванович официанту, который настроился стоять рядом со столом и наливать вино в бокалы, – мы сами.
Петров задумчиво поковырял вилкой в салате.
Иван Иванович подвинул к его руке листок бумаги и налил себе вина.
Петров взял листок в руки, пробежал глазами текст. Положил листок на стол и щелчком отправил его Ивану Ивановичу:
– Все имеет свои пределы.
– Да? – почти искренне удивился Иван Иванович. – А человек рожден для того, чтобы раздвигать пределы возможного. Вы не хотите попробовать?
Петров промолчал.
– Попробуем по-другому, – улыбнулся Иван Иванович. – Вы сегодня отправитесь к нашему с вами тайнику и изымите оттуда очередной пакет. С премией и авансом. Чтобы вам проще было считать, скажу, что премия составила пятьдесят процентов от установленной платы, и аванс – это пятьдесят процентов будущего гонорара, который удвоен по сравнению с обычным.
– В долларах?
– Вы имеете что-нибудь против долларов?
– С прошлой недели – да.
– Не понял.
– На прошлой недели мы, совместно с российскими коллегами перехватили, очень тихо перехватили, два груза с фальшивыми долларами. Очень хорошо сделанными, почти на фабричном оборудовании, в Чечне. Есть подозрение, что это не первая поставка фальшивой зелени. И хотя эксперты утверждают, что подделку можно определить только при особой экспертизе, мне не хотелось бы…
– Марки вас устроят?
– Вполне.
– Тогда сегодня вы получите свои деньги в марках…
– Вы не накинете еще премию? – мило улыбнулся Петров.
– За что?
– За информацию о перехваченных грузах, – улыбка стала еще шире.
– С чего вы взяли, что эти поставки имеют ко мне какое-либо отношение? – недоуменно приподнял брови Иван Иванович.
– Пришло в голову. Посылка явно предназначалась человеку серьезному, а вы, с моей точки зрения, человек достаточно серьезный. Или работаете на очень серьезного человека. Нет?
– А если да?
– Тогда вас заинтересует то, что я для вас приготовил, – Петров поднял бокал.
– Это у вас с собой?
– Уже в тайнике, – Петров просто лучился доброжелательностью. – Когда я смогу забрать свое?
– Сегодня, после семи вечера.
– После девятнадцати ноль-ноль, – сказал Петров. – Очень хорошо. И еще.
Иван Иванович отложил в сторону вилку:
– Вы сегодня просто наполнены информацией.
– Когда есть стимул, грех не поработать.
– Стимулом называли заостренную палку, которой погоняли слонов.
– Ладно, тогда отметим, что вы выработали эффективную систему поощрения. И она вызывает у меня желание работать и работать. Если, конечно, я не слишком подрываю ваш бюджет.
– Не слишком. Подрываете, но не слишком. Что же вы еще приготовили?
– На этот раз – не мы. На этот раз – другие. И некоторые очень заинтересовались, кто именно это подготовил.
– Я весь внимание.
– Прошел слух, что в ряде городов Украины как-то спонтанно, разом, пробудилось в журналистах желание объединиться. И не столько объединиться, сколько объединить, не безвозмездно, конечно, свои наборы компры на разных мелких и мельчайших государственных чиновников, сотрудников милиции, профсоюзных боссов, ну, вы сами понимаете.
– Понимаю.
– И что самое интересное, наша служба безопасности, не к ночи будет помянута, как-то вяло отреагировала на подобную активность. Пришлось отреагировать нам. Более того, нам пришлось отреагировать в первую очередь.