А что стало с Келли Фрэнклин годы спустя — выздоровела или ее по-прежнему содержат в стационаре?
Новый запрос в Интернете, и в одном из номеров «Гамильтон дейли рекорд» я нашла следующий заголовок: «У девочки, подвергшейся насилию, снова нелады с законом».
В статье, датированной 23 сентября 2007 года, сообщалось, что Келли Фрэнклин, «похищенная таинственным образом три года назад», задержана в местном супермаркете «Вулвортс» за то, что нюхала там клей, после чего ее стошнило. Рассказывалось, что у Фрэнклин, которой к тому времени исполнилось четырнадцать лет, уже были приводы за воровство в магазинах, оскорбление при отягчающих обстоятельствах женщины — офицера полиции, за бродяжничество. На сей раз, зайдя в «Вулвортс», она забралась в ряд, где продавали эпоксидный клей, вскрыла и выдавила в пластиковый пакет четыре тюбика, потом сунула в пакет голову и глубоко вдохнула. Прошло минут двадцать, прежде чем девочку обнаружил персонал — она еле держалась на ногах, язык заплетался. Вызвали полицию, но тут ей стало совсем плохо, и она чуть не захлебнулась собственной рвотой. К счастью, помощнику управляющего «Вулвортса», умевшему делать искусственное дыхание, удалось очистить ей дыхательные пути и не допустить асфиксии. Келли была госпитализирована в местную больницу, где ее состояние квалифицировали как стабильное.
Следующая заметка, опубликованная через шесть недель, коротко сообщала, что по решению суда Келли Фрэнклин направляется в исправительное учреждение для подростков до тех пор, пока не станет ясно, что она больше не представляет опасности для себя и окружающих.
Более свежих публикаций мне найти не удалось, и я сделала вывод, что Келли, по всей вероятности, до сих пор находится в колонии.
Какой же ты мерзавец, Корсен. Погубил жизнь этой несчастной девчонки, да еще и вынудил свою церковь заплатить семье за молчание. Потом ты переехал на запад, и вот в городе, где ты поселился, пропадают две девочки, а твоя церковь ничего не предпринимает. Может быть, потому, как я быстро выяснила, еще немного покопавшись в Интернете, что их семьи не были прихожанами таунсендских Божьих Ассамблей. А потом исчезает Айви Макинтайр, и ты подставляешь ее бедолагу отца — человек он вспыльчивый и не умеет держать себя в руках, когда выпьет, а значит, легкая добыча. Идеальный мальчик для битья.
Я обеими руками вцепилась в край компьютерного стола, стараясь совладать с охватившим меня гневом. Мне хотелось не мешкая позвонить сержанту Кларку и поделиться с ним своим открытием. Однако это было бы рискованно: я подписала бумаги насчет «альтернативных мер» и понимала, что за нарушение соглашения в полиции меня по головке не погладят. Лучше пока ничего им не сообщать. Лучше пока…
Я посмотрела на часы. Было четыре часа дня. Я набрала номер местного проката автомобилей и договорилась, что через пятнадцать минут для меня подготовят «тойоту-короллу». Я оплатила все время, проведенное в Интернете. Попрощалась с чудаковатым парнем, зависавшем на каком-то готическом сайте за соседним компьютером. Когда я была уже у выхода, он мне ответил: «Доброго пути».
Не уверена, подумала я, что этот путь ведет к чему-то доброму.
Через полчаса я понемногу пробиралась вперед в медленно ползущем автомобильном потоке. Дни стали длиннее, так что через час, когда я сумела наконец выбраться из бесконечных пригородов и оказалась за городом, было еще светло. В машине у меня играло радио — музыкальная программа. Во время пяти— и шестичасовых новостей я его выключала. Я не хотела больше слышать ничего об этом деле. Я хотела только добраться до Таунсенда и там…
Вообще-то, я не совсем представляла себе, что делать дальше. Подъеду к дому Корсена, позвоню в дверь и выложу, что все знаю о его давних делишках с Келли Фрэнклин и собираюсь рассказать об этом всему свету? Я и охнуть не успею, как он свяжется с сержантом Кларком. И потом, Фрэнклины получили деньги за молчание, они не станут давать показания против негодяя. И меня привлекут за то, что я снова заставила полицию попусту тратить время.
Нет, встреча лицом к лицу с Корсеном абсолютно отпадает. Но проследить за ним, выяснить, чем он занимается вне церкви… а что, это может принести результат.
Проблема состояла в том, что я не представляла, как можно следовать за ним и оставаться незамеченной. В крошечном городке чужаку в машине с приметным (вот незадача!) фирменным стикером «Авис» во весь багажник спрятаться не удастся. А если учесть, что меня уже знают в местном ресторанчике, да и сам Корсен…
Итак, плана у меня не было, я не представляла, что стану делать. Единственное, что я знала, — надо постараться последить за Корсеном во время его «вылазки», и только тогда, возможно, удастся застигнуть его врасплох.
Почему я была настолько уверена, что он совершает какие-то вылазки? Просто интуиция, вкупе с соображением, что если он не сразу убил Келли Фрэнклин после того, как похитил ее, то…
Да, но ее отпустили — или, что более вероятно, она сбежала — через десять дней. Станет ли Корсен сохранять жизнь Айви Макинтайр в течение трех недель?
Опять же, что он сказал про Айви на той неделе, давая мне «интервью»?
«Она не умерла».
Впрочем, он мог об этом позаботиться уже после самоубийства Джорджа. В конце концов, что он заявил на вопрос журналиста сегодня в новостях?
Как это ни трагично, я склоняюсь к предположению, что она мертва.
Потому что ты сам отнял у нее жизнь?
До Таунсенда я добралась к семи часам и направилась прямиком к церкви. Повезло. Стоянка была заполнена машинами, а в церкви горел свет. Из нее доносились странный шум, крики и рычания — не иначе как укрощали змей. Афиша у входной двери гласила: «Чудеса в понедельник. Сегодня в девятнадцать часов!»
Меня тоже поджидало еще одно «чудо». «Лендровер» Ларри Корсена — обознаться было невозможно из-за приметного номерного знака «ПРОПОВЕДНИК» — стоял на том же месте, что и прежде. На стоянке не было ни души, так что я беспрепятственно подъехала к нему и заглянула внутрь. Ничего необычного, если не считать того, что переднее пассажирское было завалено старыми газетами и пустыми бумажными стаканами из «Макдоналдса» и «Бургер Кинга». На заднем сиденье были во множестве разбросаны DVD-диски. Я рассмотрела обложки — на всех дисках они были одинаковы: улыбающаяся физиономия Ларри Корсена крупным планом, рука воздета в благословляющем жесте, вверху надпись: «Чудеса каждый день с Ларри Корсеном». Я подергала дверь, и оказалось, что она открыта. Мы были в провинциальной Канаде, а в провинциальной Канаде у всех двери нараспашку. Не раздумывая, я обогнула машину и нажала на ручку багажника. Дверца подалась, и я увидела в багажнике пару грязных одеял. Еще я отметила, что багажник не отделен от салона наглухо — там был просто натянут брезентовый тент, образующий как бы крышу грузового отсека. Внезапно мне пришла бредовая идея. Если спрятаться в таком багажнике, нет опасности оказаться взаперти. Можно просто приподнять брезент и выбраться через салон. Не предаваясь долгим размышлениям, я решила так и сделать.
Прикрыв дверцу багажника, я вернулась к машине, взятой напрокат. Сначала я хотела оставить ее в углу на стоянке, но вовремя сообразила, что это глупо. По окончании «понедельничных чудес» парковка опустеет, и останется только моя машина. Корсен или кто-то из его людей непременно заинтересуется оставшимся автомобилем. И увидев логотип «Авис» на багажнике…
В общем, взятую напрокат машину достаточно просто вычислить и проверить, кому она выдана. А потом сообщить обо мне местному шерифу.
Поэтому я выехала со стоянки и проехала немного по Мэйн-стрит. В конце улицы обнаружился небольшой супермаркет, который закрывался в десять часов. Уповая на то, что местные власти вряд ли часто суют нос на магазинную парковку, я поставила машину в самый дальний уголок. Потом взглянула на часы. Без четверти восемь. «Понедельничные чудеса» будут наверняка продолжаться еще не меньше часа, а мне нужно минут пятнадцать, чтобы пешком добраться до церкви. Вечер был холодный — минус двенадцать, если верить показаниям термометра на приборной панели. Я натянула вязаную шапку и, пониже нагнув голову, направилась к таунсендским Ассамблеям. Но улица была пуста. Мне никто не встретился. Оказавшись у церкви, я снова проверила часы. Четыре минуты девятого. Из здания слышался усиленный электроникой голос Корсена:
— Мы знаем, что Ты здесь, Иисус! Мы знаем, что сейчас Ты прямо здесь, в этой церкви, что Ты наполняешь нас любовью!
Последнее слово он произнес с особым подвыванием. За этим последовали крики и визг его паствы. Я огляделась. На стоянке никого не было. Благодаря столь высокому накалу религиозности я сумела незамеченной перебежать двор и оказалась у машины Корсена. Я надавила на ручку. Подняла одеяла, скомканные в углу багажника. От тряпок пахло затхлостью и сыростью, на ощупь они оказались холодными. Я забралась в багажник и потратила некоторое время, чтобы улечься на полу, потом вытянула левую руку и попробовала захлопнуть дверцу. С третьей попытки — после того, как два раза не смогла дотянуться, — я изловчилась, и замок щелкнул. Я оказалась в замкнутом пространстве. Из-за натянутого сверху брезента в багажнике было еще и темно. Повертевшись с боку на бок, я устроилась в позе эмбриона, даже довольно удобно. Угнездившись, я дотянулась до кармана куртки и отключила мобильник, после чего снова проверила время: восемь часов двенадцать минут. В машине было не только темно, но и холодно. Я надела перчатки. Молнию на куртке застегнула доверху. Накрылась тонкими вонючими одеяльцами. Я ждала.
Прошел час, за это время я то и дело ловила себя на мысли: И как только тебя угораздило ввязаться в эту дикую авантюру? По меньшей мере дважды в течение первого часа ожидания я была на грани того, чтобы поднять брезентовую крышу, выбраться через боковую дверцу и скрыться в ночи. Но как раз тогда, когда холод, темнота и страх уже почти одержали надо мной верх, снаружи послышались голоса и скрежет отъезжающих машин.