— У нас в городе строительных организаций много! Тоже можно найти шефов, тот же Телевизорный завод, не самый бедное предприятие в городе, а при нём и СМУ имеется, — пролетарий не унимается, купаясь в лучах всеобщего внимания.
— Товарищи, — встаёт Павел. — Стройка начнётся весной следующего года, и фонды предприятий уже разобраны и распределены. Но мы учли этот момент, и вторая очередь нашего МЖК, которая стартует в восемьдесят девятом, будет иметь уже построенный нулевой цикл.
— Товарищи! — трубным голосом закричал парень. — Предлагаю и на первом доме отдать фундамент специалистам, а подождать всего год мы сможем!
— Ты, Семен, если работать не хочешь, так других не баламуть! — ткнул в бок его сосед.
— Почему же, товарищи, если кто хочет подождать, давайте проголосуем. Кто за то, чтобы Приходько Семёна из первой очереди перевести во вторую? — громко сказал Павел, поднимая руку.
— Единогласно, товарищи! — пряча улыбку объявил Адасов.
— Я! Я против! Я просто так спросил! — возмутился Приходько. — Вертайте меня назад.
— Комедия чисто, — пожимал мне руку на прощание Пашка. — Ты заедь к нам в НТТМ, я тебе подарок привез.
— Толь, ты меня до дома добросишь? — просит Сашка, которая вообще зря приезжала.
Пятнадцатого декабря мы вместе с ней открываем новый видеосалон в микрорайоне Зеленая Роща.
У меня для этого салона было два варианта помещений. Одно — городские бани, второе — местная пивная. Черт меня дернул выбрать пивную, вернее, она находится на втором этаже, а моё помещение почти в подвале. Сейчас смотрю на нетрезвые морды первых клиентов и понимаю, что тут нужна пара человек на продажу билетов и охрану, это минимум. Сашка тоже смотрит испуганно, она до этого тут только днем бывала. А мне ещё в Ленинград скоро улетать, а после я имею планы навестить отчий дом в Ростовской области. То есть меня не будет аж две недели! Вроде всё наладил, и парней-афганцев подтянул, и курьершу, которая будет кассеты возить, нашёл и даже привлёк художника для изготовления афиш. А теперь вижу, не всё учёл. Место криминальное какое-то. Не местные Черёмушки, конечно, но…
— У нас в Роще всё попроще! — А ты сам то, кто? — наезжает немного датый молодой паренёк на угрюмо смотрящего афганца.
Бить клиентов я своим парням запретил, но чувствую, инструкции придётся менять. Да и троих ставить на билеты вместо двух.
— Надо ППС привлечь, пусть заезжают пару раз за вечер, — советует Сашка.
— У меня брат тут работает, — неожиданно говорит наш охранник билетёр.
Два сеанса на шесть и на восемь, а Сашке ещё кассеты назад перемотать.
— Полы будут мыть раз в неделю у нас, а подметать каждый день, — говорит она, когда я подвёз её до дома. — И это… деньги если пойдут хорошие, то разведусь.
— А что так? Вроде хорошо живёте.
— Детей нет у нас. Думаю, из-за него. Мать его проговорилась, что он в детстве «свинкой» болел, — пояснила Шурка. — А годков мне уже прилично.
— Ерунду говоришь, — отмахиваюсь я, но двадцать шесть лет сейчас уже и в самом деле немало.
Сашка — девушка видная, скоро квартира своя будет, да и деньги появятся, я уверен. Можно и тут прокат организовать, но пока не буду. Сашка, посидев чуток в теплом салоне, неожиданно наклоняется ко мне и жарко целует. Тут же, впрочем, хихикает и быстро выскальзывает из машины. Вот зараза. Чего их на меня тянет? Ну ладно, Ирина, только секс у нас, но ведь и Зойка явно клеится! То прижмётся, то в гости зазовёт, то губы облизывает. Откидываюсь на спинку кресла и вдруг слышу требовательный стук в окно. Две девицы. Из-за зимней одежды неясно какого возраста.
— Мужчина, подвезите до центра! Я заплачу! — немного пьяным голосом говорит одна.
— Натурой, — ржёт вторая, тоже бухая.
«А Сашку ведь провожать надо. Или пусть её муж встречает, пока таковой имеется», — мелькает в голове мысль.
Брать двух синих девок неохота, ещё испачкают салон машины. Но отказать не успеваю, дверь за Александрой не закрыта, и в салоне оказывается просительница в белой пуховой шапочке, пальто и сапогах.
— Катя, садись сзади! — весело командует пассажирка, оказавшаяся довольно миловидной блондинкой.
Пока я торможу, в салон машины сзади заскакивает подружка и взволнованно шепчет:
— Лю-ю-юд, там твой из подъезда вышел! Надо ехать, пока нас не заметил!
Зашибись! Пока буду их обоих выталкивать, вот та кучка парней, что вышла из подъезда наверняка подойдёт разбираться со мной. Отвезу их до центра, это проще, чем разборки тут наводить. Найди меня потом.
— Пристегнитесь, — зло бросаю новым знакомым, втапливая педаль газа.
Глава 15
И тут же жалею о содеянном! Ледышка прилетает мне в заднее стекло. Нас заметили. Вот оно мне надо — пьяных баб возить? Тем более, те сразу стали вести себя просто по канону.
— Ой, а сделай погромче! А это радио или магнитофон? А тебе папа дал машину покататься? Поехали, часовню посмотрим. А тебя как зовут? А как тут сзади дверь открыть? — без умолку галдят новые знакомые.
— Чего? — грозно рычу я. — Вывалишься — подбирать не стану!
— Ах-ха-ха! Я не дверь, а стекло открыть хочу! Мутит меня что-то! — смеётся пассажирка с заднего сиденья.
Час от часу не легче!
— Это ты беременная! — подкалывает её подруга с переднего.
Им обоим весело, а я соображаю, каким образом мне избавиться от этой парочки?
Торможу в районе «Стрелки». Каждый красноярец слышал название «Стрелка», но, когда я, только приехав в Красноярск, спросил у нескольких местных, что это означает, оказалось, что почти никто не знает, почему именно этот район так называется. Все просто — стрелкой издавна было принято называть место слияния двух рек. В данном случае это впадение речки Кача в Енисей. Именно здесь, недалеко от устья Качи появилось первое поселение русских казаков в 1628 году, и эту дату принято считать началом современного Красноярска.
— Мы два автобуса обогнали, оба до «Агропрома» доедут. Давайте, девушки, выходим! Дальше сами! — стараюсь говорить грозно и безапелляционно.
— Да, Катя, у нас в Ростове так бы никто не поступил! — сказала Люда с переднего сиденья. — В мороз девушек на улицу выгнать?
— У нас в Ростове и морозов таких нет, — поправил я.
— А ты из Ростова? — оживилась Люда, расстегивая на дублёнке пуговицы.
— Да уж и забыл, когда там был, — признал я. — Ладно, довезу вас до вашего «Агропрома».
— А откуда ты там? А что ты тут делаешь? А почему редко в Ростове бываешь? — вопросов у девушек меньше не стало.
— Вас на остановке высадить? — успеваю спросить я в промежутках между их галдежом.
— Нет, во дворе, только подожди нас, вдруг меня не пустят, — заявляет Люда.
Это что ещё за новости? Пустят, не пустят. Я причем? Вопрос задать не успеваю, так как остаюсь в машине с пьяной Катей, а моя пассажирка с переднего сиденья легко выскользнула из машины и уже зашла в подъезд.
— Она с мужем будет разводиться! Представляешь, поймала его с этой шалавой прямо у Пашки в гостях. Зачем он эту бл@дь позвал? Ну Люда и психанула.… А приютит её тётка или нет — ещё вопрос, а жить у Ромкиных родителей нам уже неохота, — окончательно запутала меня девушка.
Стряхнув словесную шелуху с ушей, стал от нечего делать разбираться в ситуации. Катя и Люда подруги, работают бухгалтерами в Новочеркасске, а тут в гостях у родителей некоего Ромки. Но пару дней назад Люда разругалась с мужем на почве адюльтера, и сейчас девушки кочуют по своим знакомым с целью скрыться от этого самого Романа, который их упорно ищет, желая склеить семейный союз. Хотя, может и ещё раз врезать. Людка, застукав парочку прелюбодеев, вцепилась в волосья разлучнице и врезала мужу, расцарапав ему физиономию. Тот в ответ её ударил, несильно, видимо, но Люда теперь тем более прощать мужа не намерена. Дальняя родня Люды, Тетя Глаша, живущая на «Агропроме», даже на порог не пустила Люду, и теперь та, сидя у меня в машине, рыдает в голос, оплакивая свою судьбу.
— Жить негде, билет есть домой, но только через неделю, Ромка скотина-а-а-а-а, — завывала она.
— Билет можно сдать и купить новый, мужа такая красавица, как ты, найдёт быстро, а перекантоваться можно у меня дома, — быстро нашёл решение проблемы я.
Ей-богу, если бы не землячка она была, выгнал бы на мороз! Хотя кому я вру. Красавица, размазывая неводостойкую советскую тушь, попыталась улыбнуться, глядя с надеждой на меня, не переставая при этом всхлипывать.
— А ты богатый жених, только что ж так холодно в доме?! — оглядев мою обстановку, заявляет Люда.
— Отопление печное, утром подкидывал угля, прогорел. Сейчас всё будет, — убеждаю я, разглядывая землячек.
Стройные блондинки (хотя, Катерина крашеная), лет по двадцать обеим, и Люда, даже несмотря на потерянный в неравной схватке с хандрой боевой окрас лица, мне кажется интереснее. Катю быстро развозит от алкоголя, и та засыпает на диване, даже не раздевшись. Девушка ещё что-то лепечет про то, чтобы «ещё хоть раз поехала по гостям» и ругает чужого неверного мужа, но делает это уже сонно. Мы с её подругой какое-то время сидим на кухне около печки и пьём чай, а потом я предлагаю отомстить неверному супругу.
— Извини, нет настроения никакого. Хмель прошёл, а так была мысль мужу отомстить, — прошептала с извиняющимся видом Люда.
Ну, нет так нет, уговаривать я не стал. Утром поехал с девочками менять билеты, и если сдать удалось быстро, то купить новые я смог только через бронь райкома, и то на сегодня остались только два СВ в проходящем скором, и только до Свердловска. Там шесть часов ожидания, и уже купе до Ростова. А что? Надо делать добро и бросать его в воду.
— Толя, ты с ума сошёл? Какое СВ? Какое купе? У нас плацкарт был, — растерянно говорит Люда, разглядывая билеты.
— Бери, мать, отработала! — пошлит Катька.
Кстати, утром она явно выигрывает у своей подруги конкурс Ростовских красавиц. Вернись я во вчера, ещё неизвестно кому отдал бы своё предпочтение. Хотя Кате мстить некому. Вообще, дорого мне обходятся добрые дела. Забрали багаж, ещё со вчерашнего дня лежащий в камере хранения, и ждём прибытия проходящего поезда, на котором девушки и уедут.