что, зови меня. По моей части, естественно.
Сергей вошел в гостиную. Людмила Соколова поднялась ему навстречу.
Это была довольно привлекательная женщина лет двадцати пяти. Невысокого роста, с изящной фигурой. Темные волосы в короткой стрижке подчеркивали тонкие черты лица. На лице макияжа не было. Веки распухли от слез. Глаза были серые. Над верхней губой он разглядел едва заметную родинку.
Сергей представился, и Людмила Соколова протянула ему руку.
— Как мне обращаться к вам? — спросил он.
— Как вам будет удобнее. Если по имени-отчеству, то Людмила Сергеевна. А если просто, то Люда.
— Понятно. Мы сейчас с вами можем поговорить, Людмила Сергеевна? — спросил Сергей и добавил: — Если это возможно, конечно.
Она кивнула головой и показала на журнальный столик в углу, рядом с которым были два кресла.
— Мы можем сесть там.
Сергей не сразу приступил к разговору, давая Людмиле Сергеевне возможность собраться с мыслями и внутренне подготовиться к непростому разговору.
Он обвел взглядом комнату. У стены напротив стояла горка, сверху донизу заставленная хрусталем. Рядом с ней был музыкальный центр, по дизайну прекрасно гармонировавший с овальным столом и стульями с изогнутыми ножками. На этом его достоинства исчерпывались, поскольку, по его мнению, это была весьма заурядная установка. Очевидно, Василий Соколов был не бог весть какой меломан, и музыкальный центр выбирала его жена. Под обстановку. Гладкие стены комнаты были выкрашены в белый цвет. Их украшали два эстампа. На одном была изображена просека в осеннем лесу. На другом городской пейзаж в дождливую погоду. Красивые занавески прекрасно гармонировали с тяжелыми гардинами. В общем, гостиная выглядела свежей и нарядной. Во всем были видны вкус и чувство меры.
Сергей поднял планку материального достатка семьи Соколовых на несколько пунктов выше.
— Извините, что я в таком состоянии, — нарушила молчанье Людмила Соколова.
Она откинула челку со лба и слабо улыбнулась.
Протянув руку к журнальному столику, на котором лежали сигареты, она сказала:
— Вы не против, если я закурю?
— Вы у себя дома, — заметил Сергей.
— Я понимаю, но просто некоторые люди не выносят запах табака.
— Это не про меня.
Людмила Сергеевна глубоко затянулась и выпустила дым под потолок. Дрожь в руках выдавала ее внутреннее состояние.
— Извините, Людмила Сергеевна, что сейчас приходится говорить об этом.
Сергей замолчал.
— Я все понимаю. Но это ничего. То есть я хотела сказать… Одним словом, спрашивайте.
— Как вы обнаружили… погибшего?
Она закрыла глаза и несколько раз провела рукой по переносице.
— Это помогает собраться с мыслями, — сказала Людмила Сергеевна, не открывая глаз. — Хотя, собственно говоря, что с ними собираться. — Ее губы скривились в усмешке. — Все произошло самым естественным образом. Я вернулась из магазина, открыла дверь и увидела Васю. Он лежал в прихожей. На полу была кровь. Лицо у него тоже было в крови, рот и глаза открыты. Дальше не помню. Вот, собственно, и все.
Она отвернулась к окну.
— В котором часу это было?
— Точно сказать не могу, но где-то ближе к десяти.
— А в котором часу вы вышли из дома?
— Примерно в девять. Вася успел позавтракать, и у него оставалось время, чтобы спокойно собраться на работу. Обычно он выходил полдесятого. Если не было срочных дел.
Сергей позавидовал свободному графику мужа Людмилы Сергеевны.
— Где работал ваш муж? — спросил он.
— У нас с ним семейный бизнес.
— Какой?
— Посредничество.
— Вы могли бы рассказать о нем подробнее?
Свою посредническую фирму чета Соколовых создала полтора года назад. Они собирались — «по наивности», усмехнулась Людмила Сергеевна, — заниматься поставками химического оборудования и запчастей к нему, поскольку Василий был, что называется, в теме — работал в информационном отделе отраслевого института и неплохо разбирался в этих вопросах. Однако довольно скоро они поняли, что там — как выразилась Людмила Сергеевна — «всё уже схвачено».
— В общем, нас быстро поставили на место, — сказала она и замолчала.
— Если вам тяжело говорить об этом сейчас, давайте отложим наш разговор на потом, — предложил Сергей.
— Нет, уж лучше сейчас. Мы с Васей решили переключиться на что-нибудь проще. На расходные материалы. Мы сосредоточились на посредничестве в поставках писчебумажной продукции и канцелярских товаров. И не прогадали. Нам удалось наладить хорошие партнерские отношения с производителями, с одной стороны, и с потребителями — с другой. Не могу сказать, что наш бизнес именно процветал, но он действительно шел неплохо. До сегодняшнего дня, — добавила Людмила Сергеевна и криво усмехнулась.
— Вы связываете убийство вашего мужа с вашей деятельностью в сфере бизнеса? — спросил Сергей.
Людмила Сергеевна в задумчивости провела указательным пальцем по переносице и сказала:
— Да нет… Вряд ли. Не думаю. В этом бизнесе — во всяком случае, на нашем уровне — крутятся не такие уж большие деньги, чтобы кто-то мог пойти на такое. Во всяком случае, мне так кажется. Нет, среди так называемых конкурентов я никого не знаю, кто бы на это пошел.
— А вне бизнеса? — спросил Никита.
— Что вне бизнеса? — вскинув голову, спросила Людмила Сергеевна.
— Вашему мужу никто не мог угрожать?
Людмила Сергеевна рассмеялась. Только это был смех человека в горе.
— О чем вы говорите! Кто мог ему угрожать? Мы жили тихо и скромно. Можно сказать, незаметно.
— Понятно. А чем занимался ваш муж до бизнеса?
— Он работал младшим научным сотрудником в НИИХИММАШе.
— О… — сказал Сергей.
НИИХИММАШ был известен всему городу, и работать в нем до перестройки было престижно.
— У вас есть дети? — спросил Сергей после паузы.
— Нет. Мы решили сначала прочно встать на ноги. И вроде как встали, да вот только детей у нас с Васей не будет.
Она закрыла лицо ладонями.
Сергей отдал должное мужеству этой хрупкой на вид женщине, когда она, встряхнув головой, сказала:
— Я вас слушаю.
— Значит, в промежутке от девяти до десяти часов неизвестный проник в дом. Наверно, это был знакомый вашего мужа? — продолжил Сергей.
— Почему вы так думаете?
— Я заметил глазок у вас в двери.
— А… Это глазок для меня, — улыбнулась Людмила Сергеевна. — Я ведь трусиха. А Вася им никогда не пользовался.
— Вот как?
— Он считал это ниже мужского достоинства. Мужчина должен встречать опасность лицом к лицу.
— Вот и встретил, — задумчиво сказал Сергей.
— Вы напрасно так думаете. Вася занимался фитнесом. И там отрабатывал даже какие-то приемы. Насколько я знаю. Во всяком случае, однажды он дал отпор хулиганам, которые вздумали к нам приставать.
— Приму к сведению. Людмила Сергеевна, когда вы шли в магазин или возвращались обратно, возле дома, у подъезда вам не попадались на глаза незнакомые люди?
Людмила Сергеевна несколько раз повернула головой из стороны в сторону и сказала:
— Да вроде бы нет. Но я не берусь утверждать точно. Я шла в магазин и думала о том, что купить. Обычные женские заботы.
— Понятно. Скажите, у вас есть родственники? Друзья или соседи, которые могли бы сейчас с вами побыть?
— Да. — Она кивнула головой. — Я жду подругу с минуту на минуту.
Людмила Сергеевна виновато улыбнулась.
— У вас еще есть вопросы?
— Сейчас, пожалуй, нет, — поднимаясь из кресла, ответил Сергей. — С вашего разрешения я еще раз осмотрю место происшествия.
— Конечно.
Полчаса спустя Сергей простился с хозяйкой дома.
Оставшись одна, Людмила Сергеевна села на диван и закрыла глаза. Чувство бесконечной апатии и пустоты охватило ее.
Возвращаясь в машине с судмедэкспертом, Сергей спросил:
— О чем задумались, Ефим Ильич? О банальном убийстве?
— В каком-то смысле — да. Я думал о том, как всё может казаться банальным на грани пошлости, когда умствуешь праздно у себя в кабинете, и как всё кардинально меняется, когда столкнешься с реальностью жизни, когда увидишь ее в грубой действительности, услышишь, как она ломает судьбы людей и крушит их надежды и планы. Так-то вот, Сереженька, — сказал Ефим Ильич и посмотрел на него. — Не мудрствуй лукаво во имя пустого тщеславия.
— Не буду, — ответил Сергей.
Глава 3
— Позже еще раз осмотрю труп, но все достаточно очевидно, — сказал Ефим Ильич в отделении перед дверью своей лаборатории. — Только вряд ли ты от меня услышишь что-нибудь новое.
— Понял, — сказал Сергей. — И все-таки, если что обнаружится новое, скажите мне.
— Непременно, — ответил Ефим Ильич и скрылся за дверью.
У себя в кабинете Сергей наскоро набросал план следственно-розыскных мероприятий и отправился в НИИХИММАШ.
Институт размещался в монументальном здании в шесть этажей, с колоннами и барельефами деятелей науки, очевидно, внесшими неоценимый вклад в развитие химии в стране.
Сергей насчитал их восемь человек. Из любопытства он решил обойти институт со всех сторон.
Институт был создан благодаря энергичным действиям его будущего директора Евгения Славина, до этого работавшего научным руководителем Центральной исследовательской лаборатории при азотно-туковом заводе. Он сумел убедить руководство завода и партийные органы района в необходимости создать исследовательский институт при заводе с тем, чтобы самим разрабатывать и внедрять в производство передовые технологии, что должно было поднять престиж и завода, и района. И вместе с этим стимулировать приток финансирования. Партийно-хозяйственные органы откликнулись. Институт был создан.
Злопыхатели и завистники говорили, что Славин создал его под себя, защитил сомнительную докторскую диссертацию и последние годы почивал на лаврах.
До перестройки он не дожил и не стал свидетелем заката своего детища.
В тенистом саду с противоположной стороны от входа в институт Сергей увидел памятник Евгению Семеновичу. Он сидел в кресле, чуть завалившись на бок и несколько запрокинув голову в академической шапочке. В приподнятой руке он держал колбочку и рассматривал результат своих изысканий.