— Один из героев О. Генри знал по-немецки только две фразы: «Ферштэйн нихт» и «Нох айнэ», что в переводе означает: «не понимаю» и «еще одну», в смысле, рюмку. А все остальное — ферштэйн нихт!
Несмотря на профессионализм, рюмка от рюмки печатал он все медленнее, а ошибался все чаще, потом вообще начал промахиваться по клавиатуре, припадая к машинке головой.
— Мне же придется неустойку платить за опоздание, — взывал к нему Тенин.
— Оплачу я твою неустойку, — захныкал Петров, — только не мучай меня!
Когда Юрий отлучился на секунду в туалет, Михайло быстро махнул сразу полстакана, порозовел и заулыбался. После этого он попытался печатать аккордами, то есть ударял по нескольким клавишам одновременно, напоминая расшалившегося младенца, а еще через минуту вообще отказался работать. При этом ему было очень весело. В ответ на упреки Тенина он сатанински хохотал, в изнеможении тыча в него пальцем, словно слышал необычайно удачные шутки.
— Хватит, — сказал он, просмеявшись и вытирая слезы. — Устал я от твоего перевода. Сгоняй-ка лучше за пузырем, а я тут пока горячую закусочку соображу. Без горячего-то нонче нельзя, — болботал он, шаря глазами по столу.
С тех пор Тенин не брался за переводы.
Прошел еще год. Неожиданно в университет приехал Клочков. Он заметно поправился, на нем был дорогой плащ мышиного цвета, лакированные ботинки и новые кожаные перчатки. Легкая торжествующая улыбка прочно приклеилась к его губам, прищуренные глаза светились иронией победителя. Солидная неторопливость в движениях, находившаяся в полной гармонии с экстерьером, завершала картину. Глядя на захламленную и не очень чистую преподавательскую, на бывших коллег, сгорбившихся над учебниками, он наслаждался осознанием того скачка, какой ему удалось совершить за последнее время.
Он предложил Тенину выйти на улицу. Там Виктор указал на припаркованный у газона сверкающий черный «БМВ».
— Поздравь с покупкой, — сказал он и, открыв дверцу, предложил Тенину сесть.
Новенький салон был отделан серой кожей. Звучала приятная музыка.
— Ну вот, — продолжал Клочков, оглядывая машину, — иди к нам работать, и у тебя такая лайба будет. Не сразу, конечно, но и ждать особо долго не придется. Это все неожиданно приходит. Главное — работать. Пару лет назад я и не мечтал о такой, и вдруг…
— А что, для меня есть работа? — спокойно спросил Тенин.
Клочков слегка смутился под его внимательным взглядом, но лишь на мгновение.
— Для тебя, — улыбнулся он, — всегда найдется.
— Какого рода? Надеюсь, не ногами опять махать?
Клочков засмеялся:
— Нет. То, что тогда получилось, просто недоразумение. Глупая случайность. У нас на фирме работа интеллектуальная. Поэтому мы тебя и приглашаем. Безмозглых мордоворотов сейцас сколько угодно. Обязанности будут разнообразными, но в качестве основных — контроль прохождения товара от порта прибытия до Москвы, точнее, до клиента. Предлагаю прямо сейчас поехать в офис и побеседовать.
В офисе их уже ждал Ким. Он приветливо, как старому знакомому, пожал Тенину руку.
— Ну чего, будем работать? — весело спросил он. — Хватит в институте зад плющить. Надо деньги зарабатывать!
Кроме него, в комнате сидели очень серьезный Оськин и молодая женщина с прической а-ля Хакамада.
— Познакомься, наш секретарь, — представил ее Ким.
— Юрий, — произнес Тенин, демонстрируя одну из своих самых обворожительных улыбок.
— Валя, — сказала девушка, настороженно стрельнув темными глазками по Тенину.
— А это Оськин, если ты его не забыл еще, — усмехнулся Ким.
— Такое не забывается, — ответил Тенин. — Узнаю брата Колю…
— Тоже усатый, — отметил Ким. — У вас на кафедре почему-то все усатые.
Через секунду Тенин догадался, почему Ким обратил внимание на усы — потому что у него самого они почти не росли.
— Этим коллективом мы и трудимся, — продолжал Сергей. — Есть еще повариха, она же уборщица, но в настоящий момент в отлучке. Познакомишься потом. А вот наш товар, — и он указал рукой на тянувшиеся вдоль стен стеллажи, уставленные женскими и мужскими сапогами, ботинками, босоножками кожаными, замшевыми, нубуковыми. — Кстати, — задумчиво сообщил Ким, — создается впечатление, что нам кто-то сильно помогает и тайно покровительствует. Возможно, кто-то из клиентов. Ну что ж, это хорошо, если в нас так нуждаются. А теперь давай обговорим условия сотрудничества…
Условия были обговорены и приняты. Тенин подал заявление об уходе из института. Предложение подоспело вовремя. Он уже начал сатанеть от своего бессмысленного и безденежного существования, а предаваться от тоски ежедневному пьянству, как некоторые его коллеги, начинавшие день с пива и завершавшие его водкой, он не мог.
Холодным октябрьским днем Юрий вышел первый раз на новую работу. Он был полон интереса, решимости и энергии начать новую жизнь. За десять минут до назначенного времени он стоял у метро «Сокол». Ровно в девять к нему подъехал роскошный темно-синий «Шевроле», новенький, еще без номеров. За рулем сидел Ким.
— Новая тачка? — спросил Тенин, сев в машину и поздоровавшись. Он и не пытался скрыть удивление, как им удается так быстро менять хорошие машины на восхитительные. Салон был девственно чист, а на аварийном люке в крыше еще оставался упаковочный полиэтилен. «Почему он не снял его?» — невольно спросил себя Тенин. Сергей тут же ответил на его мысленный вопрос:
— Не исключено, что я ее сегодня уже продам. Не понравилась.
— Чем такая машина может не понравиться?
— Коробка скоростей автоматическая, а для наших дорог лучше обычную иметь. Еще кое-что по мелочи… Но главное, — улыбнулся вдруг он, — мне другая машина больше понравилась.
— Против такого аргумента не поспоришь, — согласился Тенин.
Они свернули с главной дороги на второстепенную и вскоре въехали на территорию оптовой базы по торговле импортной обувью, о чем свидетельствовала яркая вывеска на входе. Огромный алюминиевый павильон занимал едва ли не гектар. Внутри него в просторном зале за стеклянными витринами стояли образцы товара, между которыми ходили покупатели. Половина из них были южане.
— Наши сапоги до витрин даже не доходят, — похвастался Сергей. — Расхватывают прямо с колес. Кстати, контейнер скоро подойдет. Пойдем, я тебя познакомлю с ребятами.
В бюро сидели два довольно молодых паренька, один за компьютером, другой за телефоном. Оба были в дорогих костюмах.
— Вот этот человек будет присутствовать при разгрузке контейнеров, — сказал им Сергей. — Знакомьтесь.
Ребята улыбнулись и, пожимая Юрию руку, назвали свои имена.
Когда они вышли на улицу и закурили, Сергей объяснил, что нужно будет делать.
— К нам из Испании регулярно приходят контейнеры с обувью. Почти все они приходят сюда. Здесь наши основные клиенты. В контейнере, запоминай, четыре тысячи пар женских сапог. Эти четыре тысячи пар упакованы в четыреста больших картонных коробок — по десять пар в каждой. И эти четыреста коробок точно, под завязку, входят в один сорокафутовый контейнер. Свободного места практически не остается. Теперь, в чем проблема. С недавнего времени в прибывающих контейнерах стало не хватать по нескольку коробок. Иногда. Когда по две, когда по десять. А по инвойсам все точно — четыре тысячи. Или там, в Испании, кто-то тырит, или по дороге, или здесь при разгрузке. Контейнеры идут опломбированные. Если на таможне вскрывают, то это видно по пломбе, составляется документ и так далее. И если таможенники пару коробок приберут, то они возьмут крайние. А бывало, что с краю все нормально, а в середине контейнера — пустоты. Наша задача — понять, где пропадают сапогу, на каком этапе. Каждая коробка с десятью парами минимум тысячу баксов стоит. В инвойсах поменьше суммы указаны, но это для налоговой службы. Деньги большие. Возможно, кто-то научился пломбы делать… В общем, надо понять.
На черном «БМВ» во двор въехал Клочков. Он по-сановному неторопливо вылез из машины, мягко щелкнул дверью и включил дистанционным пультом сигнализацию.
— Ну как? Осваиваемся? — спросил он, щуря глаза и пожимая руку Юрия. — Сергей все объяснил?
— Пока достаточно, полагаю.
— Кстати, присмотрись к нашему товару. Если найдешь на него покупателя, будешь получать процент с продажи. Станешь партнером. Есть же у тебя знакомые коммерсанты. Так бизнес и начинается. Те, кто сейчас наши сапоги будет хватать, это, в основном, мелкие оптовики, которые потом их будут либо сами продавать, либо толкнут рыночным торговцам. Есть хозяева солидных магазинов. А нам нужен крупный оптовый покупатель.
Во двор начал заворачивать здоровенный оранжевый контейнер. Он еле протиснулся в узкие металлические ворота, рыча и заполняя воздух вонючими выбросами, протащился мимо главного входа и встал вдоль рифленой алюминиевой стены здания. Стена тут же разъехалась в обе стороны, образовав широкий проем — вход в складское помещение, до потолка уставленное картонными коробками. Со склада вышли три женщины в светлых халатах, надетых поверх теплых пальто, и с бумагами в руках. Они сверили номер контейнера, осмотрели пломбу на нем. Подошли Ким, Клочков и Тенин и тоже взглянули на пломбу.
— Ну что, вскрываем? — спросили женщины.
— Давайте, — разрешил Клочков.
Пломбу сковырнули небольшим ломиком, кусачками перекусили стягивающий двери трос, и контейнер распахнулся. Внутри его снизу доверху одна на другой плотно стояли большие картонные упаковки, заклеенные скотчем. Одна из кладовщиц вскрыла упаковку ножом и извлекла из нее белую картонную коробку. В ней, в шуршащей полупрозрачной бумаге, лежала пара изящных женских сапог из мягкой коричневой кожи с золотистыми пряжками, цепочками и кнопками.
— Эх! Хороши сапожки! — восторженно загомонили женщины. — Надо померить. Почем они?
— Как всегда, — хмыкнул Ким. — Налетай!
Вокруг уже сновали покупатели. Они стали помогать сгружать коробки и оттаскивать их к стоявшим рядом автомобилям. Кладовщицы с блокнотами в руках бдительно следили, куда и в каких количествах уходят коробки. Тут же выписывались квитанции для оплаты купленного товара. Зазвучала гортанная восточная речь. Покупатели подъезжали на свежих иномарках и на обшарпанных «Жигулях», на легковых пикапах и на грузовиках. Неподалеку встал даже дорогой черный джип «Мерседес».