ными сверху. В этом приватно-публичном пространстве могло обсуждаться практически все, потому что государственный контроль над ним все более ослабевал. Окончательно сформировалась сфера, регулируемая повседневными правилами, «правом обычая», которая начиналась с легендарных «интеллигентских» кухонь, а позже расширилась до всего пространства повседневной жизни.
Однако это «другое» публичное пространство не следует путать с так называемым вторым обществом, которое часто обсуждается в западной научной литературе о диссидентстве. Приватно-публичная сфера не была единственным пространством для общения. Это была часть повседневной жизни каждого советского гражданина, который за свою жизнь научился четко различать, где, с кем и о чем он может говорить. Но все же это было публичное пространство, в котором могли возникнуть различные субкультуры и альтернативные политические группы, где могли развиваться коммуникативные структуры, благодаря которым на смену изолированному и законспирированному сопротивлению могло прийти квазипубличное протестное движение.
Следующая схема иллюстрирует, как менялось соотношение сфер общения в различные периоды советской истории.
Диаграмма 1. Приватно-публичная сфера в советском обществе
Между приватно-публичной сферой и официальной публичной сферой существовала четкая граница в течение всех послесталинских десятилетий. Вместе с тем «вторая публичная сфера» существенно расширялась по мере ослабления официальной публичной сферы. Поскольку общество не смогло бы функционировать по формальным законам без угрозы подрыва неформальных правил (не менее легитимных в глазах населения), государство было вынуждено закрыть глаза на многие социальные практики, невозможные с точки зрения официальной идеологии. Возникло своего рода негласное соглашение между гражданами и государством о взаимном уважении границы между двумя публичными сферами. Нарушение этой границы не только наказывалось властями, но нередко осуждалось и самими гражданами.
Советские люди, включая шестидесятников, всегда соблюдали эти правила. В рамках приватно-публичной сферы шестидесятники сделали нормальной критику действий государства, что раньше было невозможно даже в приватной сфере из-за высокого риска репрессий. При этом они существенно расширили пространство для дискуссий, не инициированных государством, в том числе и в рамках официальной публичной сферы. Это стало возможным потому, что шестидесятники входили в редакции литературных журналов и в другие культурные институты, а также благодаря поддержке некоторых относительно либеральных функционеров, таких как будущий идеолог «перестройки» Александр Яковлев. Однако успех этих попыток оставался ограниченным.
Начиная с середины 1960-х годов стали все настойчивее делаться попытки сознательного нарушения границы между приватно-публичной и официальной публичной сферой. Это и стало началом диссидентского движения. Сам факт требований к власти соблюдать декларируемые государством Конституцию, законы и права человека («Соблюдайте ваши законы!») принципиально разрушал неписаные, но при этом легитимные «правила игры». Диссидентов в данном контексте можно определить как граждан, которые демонстративно переносили в сферу официальной публичности правила, предназначенные исключительно для приватнопубличной сферы. Их лозунг «Жить не по лжи!» означал требование сделать правила в обеих публичных сферах идентичными. Таким образом, диссидентом следует считать того, кто не просто нарушал границу, а сознательно стремился ее разрушить. Тем самым подрывалось одно из главных условий стабильности советского режима, поскольку диссиденты старались перенести обсуждение проблем реальной жизни в официальную публичную сферу. Диссиденты первыми пытались сформировать зародыш гражданского общества в СССР, создавая независимые гражданские ассоциации вне контроля государства. Когда режим понял реальность этой угрозы, он начал жесткое преследование диссидентского движения.
Самая важная характеристика социальных изменений периода «оттепели», который породил поколение шестидесятников и тем самым диссидентское движение, состоит в том, что для определенной социальной группы появилась возможность выбора между разными жизненными перспективами. Новая возможность выбора стимулировала интеллектуальную активность, поиск своего пути. Однако это не коснулось большинства населения: чаще всего социальная среда не позволяла выйти за пределы идеологических догм и стереотипов поведения. Не все увидели выбор. Шестидесятниками, прежде всего, стали либо студенты, вырвавшиеся из прежней социальной среды, либо молодые люди из тех немногих семей, где дух фронды существовал уже у их родителей.
Среди принадлежавших к шестидесятникам людей лишь меньшинство участвовало в политическом протесте. Мало было объективных возможностей для альтернативных действий, а плата за участие в протесте была очень высока. И все-таки это было особенное поколение, которое создало необходимые условия для последующих революционных изменений.
Между диссидентским движением и последующими политическими движениями периода «перестройки» имеются существенные различия. Эти различия были вызваны, прежде всего, принципиальными изменениями в структуре политических возможностей, увеличением степени открытости режима. Все более открытым режим делало развитие политического протеста, что, в свою очередь, создавало дополнительные предпосылки для развития движений. Участвовавшие в протесте на его ранней стадии «жаворонки» заплатили максимальную цену, создав политические возможности для активизировавшихся позже «сов». В годы «перестройки» на сцену вышли новые поколения. Чем более радикальными становились новые движения, тем менее значимыми выглядели шестидесятники и диссиденты. И уже во всяком случае не они воспользовались плодами революции, что, впрочем, подтверждает известную историческую закономерность.
Биографические комментарии
АН — Академия наук
ВКП(б) — Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) ВЛКСМ — Всесоюзный ленинской коммунистический союз молодежи ВОВ — Великая Отечественная война
ВЦИОМ — Всероссийский центр изучения общественного мнения
ГУЛаг — Главное управление лагерей
д. и. н. — доктор исторических наук
д. ф.-м. н. — доктор физико-математических наук
д. э. н. — доктор экономических наук
ИНИОН — Институт научной информации по общественным наукам
КГБ — Комитет государственной безопасности
к. биол. н. — кандидат биологических наук
к. и. н. — кандидат исторических наук
к. ф.-м. н. — кандидат физико-математических наук
к. филол. н. — кандидат филологических наук
к. филос. н. — кандидат философских наук
к. э. н. — кандидат экономических наук
КПСС — Коммунистическая партия Советского Союза
ЛХГ — Литовская Хельсинкская группа
МВД — Министерство внутренних дел
МГУ — Московский государственный университет
МИТХТ — Московский институт тонкой химической технологии
МХГ — Московская Хельсинкская группа
НИПЦ — научно-информационный и просветительский центр
ОБСЕ — Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе
ПБ — психиатрическая больница
РГГУ — Российский государственный гуманитарный университет
РПЦ — Русская православная церковь
РФ — Российская Федерация
СЖ — Союз журналистов
СИЗО — следственный изолятор
СК — Союз композиторов
СМОГ — «Самое молодое общество гениев»
СМОТ — Свободное межпрофессиональное объединение трудящихся СП — Союз писателей
СПБ — специальная психиатрическая больница УХГ — Украинская Хельсинкская группа «Хроника» — «Хроника текущих событий»
ЦЭМИ — Центральный экономико-математический институт ЦК — Центральный комитет
ЦКК — РКИ — Центральная контрольная комиссия — Рабоче-крестьянская инспекция
АГАНБЕГЯН АБЕЛ ГЕЗЕВИЧ (р. 1932), экономист. Академик АН СССР (с 1974). Директор Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения АН СССР (с 1966). Основное направление научной деятельности: проблемы производительности труда, заработной платы и уровня жизни, разработка моделей для оптимального перспективного планирования. В самиздате распространялось несколько документов о критическом положении в советской экономике, приписываемые А. Изъятые на обысках, эти документы инкриминировались на судебных процессах над диссидентами. В таких случаях А. отказывался от авторства. Ныне — ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ.
АДЖУБЕЙ АЛЕКСЕЙ ИВАНОВИЧ (1924–1993), журналист. Зять Н. С. Хрущева. Главный редактор «Комсомольской правды» (1957–1959), а затем «Известий» (с 1959). Член ЦК КПСС (с 1961). Освобожден от должности и выведен из состава ЦК постановлением пленума ЦК КПСС в октябре 1964-го. Автор мемуаров «Те десять лет».
АЛЕШКОВСКИЙ ЮЗЕФ (ЮЗ, настоящее имя ИОСИФ) ЕФИМОВИЧ (р. 1929), писатель, поэт. Узник сталинских лагерей. Получил известность как автор песен, распространявшихся в магнитиздате («Товарищ Сталин, вы большой ученый», «Советская пасхальная», «Окурочек» и др.), начиная с 1950-х; автор самиздата (антитоталитарная сатирическая повесть «Николай Николаевич», 1970), участник альманаха «Метрополь» (1979). Эмигрировал в США (1979).
АЛЛИЛУЕВА СВЕТЛАНА ИОСИФОВНА (р. 1926), дочь Сталина. Филолог, переводчик. Отказалась вернуться в СССР (1967). С этого времени по 1984-й и с 1986-го живет за границей. Книги воспоминаний «Двадцать писем другу», «Только один год» (в основном в тамиздате) циркулировали в СССР, изымались при обысках.
АЛЬБРЕХТ ВЛАДИМИР ЯНОВИЧ (р. 1933), математик. Активист еврейского движения за выезд в Израиль. Читал лекции по правовому просвещению, автор самиздата: пособия «Как быть свидетелем», «Как вести себя на обыске» (1976), статьи в «Поисках сути», «Непроторенными путями закона», «140 вопросов по делу Твердохлебова» (1977). Один из основателей «Группы—73» — правозащитной организации, помогавшей политзаключенным и преследуемым по политическим мотивам (с 1973). Секретарь советской секции «Международной Амнистии» (1975–1981). Инициатор сбора средств для детей политзаключенных. Политзаключенный (1983–1987). Эмигрировал в США (1988).