Не рассчитывай на свет порочной луны. Что будет с тобой через неделю, когда луна исчезнет? Даже Сидящий Бык не может вести машину на полной скорости в кромешной темноте. Может быть, пришло время показаться глазному врачу, какому-нибудь шарлатану из рекламных роликов, который предложит пройти все известные науке тесты… Всего 49 долларов 95 центов — и вам гарантировано излечение от слепоты, ваше зрение будет, как у горного козла.
Слишком много лет я провел на дорогах, слишком темных для изувеченной рубцами сетчатки. Я флиртовал с опасностью и зловещими предчувствиями: когда фары гасли, дорога становилась как океан, а я вел машину как лодку.
В море нет уличных огней. В море мы правим по картам, буям и отдаленным ориентирам; там нет никаких фар. Однажды, когда я думал, что нахожусь на глубине, я врезался в песчаную отмель.
Ощущения мерзопакостные. Вначале раздается неприятный шипящий звук — это киль цепляет песок, а потом кричат пассажиры. Они всегда очень боятся акул, когда ты везешь их кататься в полночь. В такой ситуации надо действовать очень быстро, чтобы успеть поднять гребной винт до того, как он согнется от удара о грунт.
Потом некоторое время вы просто сидите. Все молчат… потому что знают, какие теперь возникнут вопросы. Работает ли радио? Мы обречены? Удастся ли сообщить об аварии в береговую охрану и вызвать буксир?
Скорее всего, нет. Девятнадцатый канал не отвечает. Придется лезть в теплую соленую воду, доходящую местами до колен, местами до шеи, и самим толкать проклятое корыто.
Даже маленький катер «мако», вроде моего, весит около трех тысяч фунтов. Толкать такую тяжесть ночью в океане — сомнительное удовольствие. Скорость продвижения — два дюйма за шесть минут, да и то — если повезет с приливом. Все равно, что толкать по гравию «бьюик» с четырьмя спущенными колесами.
Вот что случается с людьми, которые ночью мотаются без света по океану или вообще где бы то ни было.
На этой неделе в город приехали Тед Кеннеди и Дональд Трамп. Вместе с Аднаном Хашогги и его эскадроном телохранителей в черных рубашках. Люди напуганы. К тому же приехал принц Фейсал — он появляется здесь каждое рождество со своими кареглазыми смуглыми женами и свитой стражей-евнухов.
Арабы — интересные люди. Они не сторонники ночного плавания по океану, но что с того? Это не их прикол. Они изучили достаточно хорошо наши дороги, с фарами и без фар. Они не пьют виски, поэтому могут делать все, что хотят.
Когда же это закончится? Вулкан Этна опять проснулся, а Джордж Шульц почти уволен в интересах национальной безопасности. Почет — не гарантия безопасности, а кабан на тропе — не один. Сагре diem[35].
Приготовься съесть или быть съеденным.
Снести им головы!
— Естественный взгляд журналиста на политика — сверху вниз.
Аспен. Тед Кеннеди уехал на следующий день после Рождества, и все седые призраки и привидения, кружащиеся вокруг него, отправились следом. Улетел он на одном самолете с вполне реальными Барбарой Уолтере и Джорджем Гамильтоном — по крайней мере, так эти двое сказали в аэропорту. Ходили слухи, что Тед неплохо провел в Аспене время и вполне успешно вписывался в повороты трассы, когда, взяв с собой четыре бутылки джина и двух французских девушек, среди ночи катался на супернавороченном полноприводном «феррари», который позаимствовал у Аднана Хашогги, самого богатого человека в мире.
Никто ничего не знает наверняка. Он или уехал в Денвер, или улетел в Даллас, или записался в частный клуб на окраине Солт-Лейк-Сити… В некоторых вопросах мормоны — люди терпимые, а Тедди — один из их любимчиков. Он не может натворить в Юте ничего плохого, никаких приключений с женщинами или других типичных штучек. Его старшим братьям поклоняются как полубогам в городках типа Вернал или Прово — там, где ненавидят виски, а в реке больше грязи, чем воды.
Еще три недели назад расклад был другим. Тогда маневры Тедди отслеживались национальными СМИ, как перемещения самца снежного барса в Гималаях. К рождеству интерес прессы катастрофически упал, и репортеры перестали следовать за ним по пятам.
Кеннеди перестал, как они выразились, «быть фактором» предстоящей в 1988 году президентской гонки. Он ушел без предупреждения, и большие боссы были очень недовольны. По слухам, взгрустнулось даже Пэту Бьюкенену, сидящему в Белом доме. Ведь республиканские ястребы лишились удобной мишени.
Теперь горячей темой стал Гэри Харт, новый и неожиданный лидер, хотя, надо сказать, его продвижение вперед не произвело большого впечатления. На игровом поле собрались новички и любители, по большей части — сенаторы с Востока и губернаторы с Запада. Имелась еще парочка долбанутых южан, которые придавали «списку кандидатов некоторый баланс», как выражались в отеле на Капитолийском холме в те старые добрые времена, когда мужчины были мужчинами, а женщины соблазняли их своими плечами и лопатками.
Сегодня отель закрыт. А когда-то это был настоящий дворец порока. Укромные уголки в баре были такими темными, что даже Уилбур Миллс и Рита Джентрет могли бы работать там безнаказанно. Офис Джина Маккарти располагался наверху, сестры Чанг жили в подвале, а остальные комнаты были взяты в постоянную аренду лоббистами разных корпораций типа «Готэм трекинг», «Сиамской нефти» и «Международного бетонного братства».
Перекресток мошенников, международное прибежище богатых убийц, темных дельцов и проституток с фальшивыми паспортами. Менеджер отеля был стильным, персонал коррумпированным, а ковры в комнатах покрывала короста из пролитого виски и крошек марихуаны.
Меня там знали и всегда тепло встречали. Иногда ночами я чувствовал невыносимое отчуждение, но обычно в отеле было довольно уютно. Я останавливался там, когда у меня появлялись дела на Холме. Офис Кеннеди был за соседней дверью, а штаб-квартира команды Харта — всего в нескольких кварталах к югу, на Третьей стрит.
Со временем мои воспоминания становятся все более смутными. Рокеры уехали — кто в Лондон, кто в Ломпок или Майами. Но несколько призраков остались: Бобби Бейкер, Том Куин, Ричард Никсон и та девушка из Боп-Кабала… они скитаются по коридорам отеля и сырым аллеям, ведущим к вокзалу, стеная и выпрашивая яблочного кекса, выпивки и немного человеческого участия.
Кеннеди отошел от дел, а Харт перебрался со своим шоу в Денвер, где он встречается с прессой и пьет минералку в мексиканском ресторанчике «Эль-Ранчо» недалеко от выезда на трассу И-70.
Сегодня он развлекает там целую толпу журналистов. Они слетелись после его довольно странного решения — отказаться от должности старшего сенатора Соединенных Штатов от Колорадо, чтобы посвятить все свое время подготовке к предстоящим в 1988 году президентским выборам. Сегодня он — несомненный фаворит, с перевесом в четыре пункта над Марио Комо и в пятнадцать пунктов над всеми остальными, за исключением, может быть, Бернарда Гетца и Рональда Рейгана. Но по закону Рейган обязан подать в отставку через два года, при условии, что доживет до этого.
Хотя есть люди — среди них генеральный прокурор Эд Миз и директор ЦРУ Уильям Кейси, — которые по-прежнему называют Рейгана Датчем[36] и думают, что он будет жить вечно. Они хотят изменить закон, чтобы Рейган мог остаться президентом на третий, а может быть, и на четвертый срок.
Скорее всего, ничего не получится. Он и так уже самый старый президент за всю историю Соединенных Штатов — старше, чем телевидение и гамбургер. Даже радио и электрическую лампочку изобрели уже после его рождения. Рейган старше большинства попугаев, которые, как известно, могут жить двести лет.
У моего друга и соседа Кромвеля есть большая пестрая птица, которая время от времени пронзительно кричит:
«Снести им головы!» — мрачное напоминание о временах мадам де Фарж[37] и безумствах Французской революции. Надоедливый бессмертный попугай вылупился из яйца в трущобах Парижа и попал в Америку на корабле со своим хозяином — слугой самого Бенджамина Франклина.
Когда глядишь в глаза необразованной, но высказывающейся по существу старой птицы, которая может вспомнить отрывки беседы Бена Франклина с Аароном Бером, а иногда даже с Джорджем Вашингтоном, чувствуешь связь с потусторонним миром. Нельзя полностью доверять попугаям, но ложь не в их натуре, и большинство умных людей относится к этим тварям серьезно. Когда попугай Кромвеля начинает хрипло болтать что-то о буре на реке Гудзон, разразившейся в 1788 году ночью во вторник, он, скорее всего, говорит правду.
Смысл его слов порой трудно понять. У старого Бена было сомнительное чувство юмора, хотя он определенно разбирался в политике. А Томас Джефферсон держал хорька, который однажды вечером укусил его, что привело к заражению крови.
Харт не будет таким удачливым. У него уже есть долг в три с половиной миллиона долларов, который остался после неудачного штурма Белого дома в 1984 году, а следующая атака обойдется ему в десять раз дороже. Осилить такие расходы будет нелегко даже рожденному во второй раз фавориту с хорошими зубами, новеньким красным «понтиаком» и большим домом на Капитолийском холме. Его приверженцы и спонсоры, твердокаменные яппи, теперь должны собрать кучу денег и хорошенько потрудиться, чтобы привлечь на свою сторону людей, которые их презирают и предпочитают жить, как пропойцы и проныры, в другом измерении.
Подобно тому, как у профсоюзов не оказалось достаточно голосов, чтобы обеспечить победу Фрицу Мондейлу, никогда не наберется достаточно яппи, чтобы выбрать в президенты Харта. Ненадежные и жадные, склонные к панике, как пингвины, они лишены корней и серьезных политических убеждений. Джесси Джексон найдет больше энергии, преданности и активной поддержки у десяти человек на любом углу в восточном Сент-Луисе, чем Гэри Харт получит за неделю больших политических слетов в Нью-Йорке, Чикаго и Питсбурге.