– Сюда вас привела карта.
На лице Ривер появилось особое выражение. В такие моменты Мэл видел, сколько мудрости скрыто в ее взгляде.
– Ты сказала, что он такой же, как и ты.
– Он стал первым из нас много лет назад, – ответила Ривер, и ее взгляд устремился куда-то вдаль, стал почти мечтательным. – Те, кто сделал меня и других таких же, как я, думали, что потерпели неудачу с Сайласом. Мы, подопытные, перешептывались между собой, передавали друг другу слухи – и поняли, что это не так. Они не ошиблись, а создали нечто удивительное. Но то, что они сделали, так их напугало, что… – Ривер умолкла и, кажется, вернулась в реальность.
– Что они заперли его здесь, – закончил фразу Мэл.
– Я даже не мечтала о том, что когда-нибудь найду его, – сказала Ривер. – Я здесь для того, чтобы помочь ему, кое о чем спросить.
– О чем?
– Обо мне, – ответила Ривер.
– То, что происходит здесь, – не наше дело, – сказал Мэл. – Ты хочешь что-то узнать, а мы – найти что-нибудь ценное, но прямо сейчас всем нам нужно спасаться.
– Я голосую за то, чтобы не идти туда, где стреляют и убивают, – сказала Зои.
– Но ведь «Серенити» тоже в той стороне.
– Значит, пойдем в обход.
– Если они угрожают ему, то он закончит раньше, чем мы туда доберемся, – сказала Ривер. – То, что мы слышим, – это не звуки боя.
– Тогда что это? – спросил Мэл.
– Он просто устраняет тех, кто встал у него на пути.
– Надеюсь, это не Джейн, – сказала Зои.
– Даже Джейн не настолько глуп. – Мэл говорил искренне, однако не мог отделаться от мысли, что Джейн решил вступить в бой с Сайласом. К этому его могла подтолкнуть гордость. И тупость. Ее у Джейна на троих хватит.
– Джейн и Кейли, как и мы, могут рассчитывать только на себя, – сказала Зои. – Они вернутся на корабль.
– Если он еще там.
– Он будет там. Уош об этом позаботится. И кроме того, он не может не быть там.
– Почему?
– Потому что если его там нет, то мы в жопе.
– Я могу вывести нас к «Серенити», – сказала Ривер.
– Мы сами должны искать путь, – сказал Мэл. Ей он доверять не мог – ни в обычной ситуации, ни сейчас, когда все настолько далеко от нормы.
Ривер закрыла глаза и прижала ладонь к переборке.
– Я сказал, мы сами найдем дорогу.
– Мэл, девушка может…
– Девушка может привести нас прямо вон туда. – Он указал в направлении, откуда доносилось эхо стрельбы.
Вдруг стрельба прекратилась, ее сменила тяжелая тишина. Мэл услышал свое собственное дыхание и положил руку на пистолет в кобуре.
– Пойдем медленно и осторожно. Будем держать ушки на макушке.
– И надеяться, что он не включит свет, – добавила Зои. – Тебе не кажется, что он с нами играет?
– «Кажется» – это еще мягко сказано, черт побери.
– Какой здоровенный «разрушитель», – сказал Уош. – Наверняка после взрыва он разлетается на целую кучу обломков.
– Заткнись, – сказала Харксен.
– А то что? Убить меня ты можешь только в самом крайнем случае.
– Про тяжелые травмы сержант ничего не говорил.
Уош кивнул и снова сел в кресло. Харксен выглядела так, словно способна причинить ему вред. Уош умел постоять за себя, мог по праву назвать себя неплохим стрелком, однако ему больше нравилось выпутываться из затруднительных ситуаций, не прибегая к насилию. Кроме того, ему показалось, что Харксен не менее опасна, чем Зои.
Он должен действовать осторожно – по правде сказать, болтливый язык часто его подводил. Уош знал, что нужно непременно сообщить капитану о том, что происходит на «Серенити», но понятия не имел, как сделать это, не вызвав подозрений у Харксен.
«Серенити» уютно устроился в кратере на поверхности «Сунь-цзы», и теперь вид Уошу на космос закрывал «разрушитель». «Разрушители» не являлись самыми крупными кораблями Альянса – каждый его крейсер был размером с город, но даже самый маленький «разрушитель» был раз в пятьдесят больше «Серенити». Корабль Альянса ощетинился орудиями, комплектами датчиков и стыковочными кранами; в его отсеках сидели боевые шаттлы и корабли поменьше, которые выполняли бо́льшую часть грязной работы. Он выглядел зловеще; казалось, он мечтает стереть в порошок всех, кто встанет у него на пути.
Однако рядом с кораблем со Старой Земли даже «разрушитель» был похож на детскую игрушку.
Уош застыл и задержал дыхание. Мысль об игрушках – глупая, дурацкая – ему понравилась.
– Слушай, а тебе динозавры нравятся?
Харксен окинула его взглядом, не прекращая в него целиться. Она целилась в Уоша с тех пор, как получила приказ его охранять. Исполнительный, обученный солдат. «Сапог», да, но хороший.
– А? – Пушка никуда не делась, но Харксен, похоже, пришла в замешательство. Она не понимала, что он делает. Вероятно, она привыкла к тому, что другие либо орут на нее, либо в нее стреляют.
– Динозавры. Животные со Старой Земли. У меня есть вот эти малыши. Имен для них я так и не придумал. – Уош потянулся к игрушечным динозаврам, которые стояли на панели управления. – Они у меня уже давно. С ними не так одиноко. Вот это, кажется, трицератопс или тираннозавр. А этот, наверно, стегозавр. А может, все наоборот.
Взяв в каждую руку по динозавру, Уош принялся двигать их взад-вперед, сталкивать их головами, делая вид, что они дерутся друг с другом.
Он поднял одну модель вверх и со свистом рассек ею воздух, а второй тем временем толкнул переключатель системы связи. «Надеюсь, они выключили блокирующий сигнал», – подумал он.
– У всех солдат Альянса такие пушки, как у тебя? – спросил Уош.
Если канал связи открылся, то это будут первые слова, которые услышат его товарищи. Правда, отключить динамики ему не удалось, и он надеялся, что им хватит ума не отвечать. «Просто слушайте, – подумал он. – И Джейн, если тебе удастся хотя бы ненадолго закрыть пасть, то у нас все получится».
Харксен даже не бросила взгляд на свое оружие. Она не сводила глаз с Уоша, и хотя ему казалось, что динозавры не вызвали у нее подозрений, она стала еще более нервной и напряженной. Ему уже приходилось видеть людей, которые мечтают нажать на курок, и спровоцировать стрельбу он совсем не хотел. Нужно действовать быстро.
– Не хочешь отвечать? Ладно. Может, тогда скажешь, почему этот здоровый «разрушитель» подлетел так близко к «Сунь-цзы»? И притом к корме? Что мы об этом думаем – а, динозавры? И почему твой сержант оставил на борту «Серенити» только тебя и еще пару солдат? Хотя да, сторожить меня ты можешь и в одиночку, но я совсем не рад, что твоя пушка наведена на меня.
Из динамика донесся громкий рев, который затем разбился на треск выстрелов, крики и быстрый топот ног.
– Зои? – выпалил Уош.
– Какого черта…
Он повернулся – и тут же получил от Харксен прикладом в нос. Он откинулся назад; лицо и шею пронзила боль, кровь из разбитого носа стекала в открытый рот.
Харксен снова отключила связь и развернула кресло Уоша так, чтобы он сидел спиной к консоли. Уош почти ничего не видел. Его глаза слезились, голова раскалывалась. Он был не из тех, кто хорошо переносит боль, особенно после того случая, когда его пытал Нишка.
– Искалечить тебя мне не запрещали, – сказала Харксен. – В следующий раз я буду действовать не так нежно.
«В следующий раз, – подумал Уош. – Черт побери, надеюсь, что следующего раза не будет».
Прежде чем Харксен выключила связь, ему, несмотря на боль, удалось услышать, что у других сейчас куда больше проблем, чем у него.
Передатчики в скафандрах ожили сразу после того, как люди Альянса высадились на «Серенити» – и, как предположил Мэл, на «Сунь-цзы». Вероятно, они действовали по инструкции, но это его совсем не утешало.
Особенно его огорчали звуки, которые прозвучали в наушниках.
– Мэл, ты это слышал?
– Уош сообщил нам о том, что происходит.
– А затем его ударили.
– Ударили, но не застрелили.
Зои нахмурилась.
– Зои, Уоша и раньше били, и он и раньше был уродливым. С ним все будет в порядке.
– Надеюсь, что так. Без него я пропаду, – сказала Зои. – И вам прекрасно это известно, сэр.
– Да, я знаю.
– Что-то приближается, – сказала Ривер, и от этих простых слов, которые ее нежный голос произнес таким обыденным тоном, у Мэла по спине пробежал холодок. А холодел Мэл нечасто.
– Что приближается? – спросил он.
Ривер нахмурилась, прислушиваясь, затем села на корточки и прижала ладонь к полу. Они находились в очередном коридоре, который ничем не отличался от всех остальных. По обеим сторонам – двери через каждые десять метров. Мэл думал о том, что находится за этими дверями, и любопытство не давало ему покоя даже во время бегства. Он был очень расстроен тем, что у них нет времени как следует все изучить. Дело было уже не только в добыче – кроме нее, ему хотелось унести с собой еще и знания.
– Ой… – Ривер затряслась. – О нет… ой… Два на два, на руках синева…
– Ривер? – Зои опустилась на колени и обняла девушку, сразу поняв, что та нуждается в утешении. Это была еще одна причина, по которой Мэл так доверял Зои и так на нее полагался.
– Они идут сюда, – почти неслышно прошептала Ривер.
– Люди с синими руками? – спросил Мэл.
Он слышал про этих уродов с Ариэль и про то, сколько людей Альянса они жестоко убили просто для того, чтобы добраться до Ривер. Зои взглянула на него, затем посмотрела куда-то ему за спину, и он повернулся к ближайшей закрытой двери. Он попытался нажать на сенсорную панель, но ничего не произошло – все ее механизмы были полностью забиты пылью. Мэл вытащил инструменты и принялся за работу, однако негромкие, отчаянные всхлипы Ривер и успокаивающее бормотание Зои его нервировали, и он уронил одно из своих приспособлений. Он быстро подставил под него ногу, чтобы заглушить звук от его падения.
– Она ушла в себя, – сказала Зои. – Мэл, она где-то далеко. Я уже сто лет не видела ее в таком состоянии.
– Она испугалась, – сказал Мэл.
Он взял инструменты и снова начал работать. Он дышал медленно и глубоко, пытаясь думать только об этой двери и замке. Никакого длинного, извилистого коридора; никакого невидимого боя вдали; никаких проблем на «Серенити»; никаких солдат Альянса; никакого огромного, массивного корабля, который, вполне возможно, станет для них плавучим саркофагом.