Впрочем, несколько тех, кто должен был быть со мной рядом, сейчас были там, в толпе, собравшись слиться вместе с нею в единое целое.
С поля боя налетал дурной воздух.
Мой голос разрушил тишину:
— Только что вы видели, как (нехорошие) попытались совершить нападение на меня. Они напали, крича, что совершают это во имя Рогатой. И нам с вами надо определиться, по какому пути мы пойдём…
Я оглядел их вытянутые морды, колыщущиеся над головами наконечники копий. Тяжёлые чёрные тучи начали затягивать небо. Порыв ветра чуть не снёс последние мои слова, и я усилил голос:
— Посмотрите на тех, кто рядом со мной! Вот всем вам известный Скронк, по прозвищу Резак! Скронк, скажи нам, кем ты был до того момента, как я тебя встретил?
— Куском мяса, херршер, ждущим пока его приготовят! (куском мяса, который ждёт, пока более сильный его не сожрёт)
— А теперь кто такой Скронк? Мой помощник! Тот, кто помогает мне вести вас в бой! Смотрите на его доспехи! На его оружие! Скронк, это ты всё получил из-за поклонения Рогатой, из-за того, что слушал Хрезкача?
— Нет, херршер! Всё что я имею, я получил от тебя!
Много хотелось сказать. Так много, что слова рвались, опережая друг друга, отчего речь самому себе казалась сумбурной, но много ли надо было полудиким крысам, которых вперёд вели инстинкты и поклонение перед силой и хитростью?
В лёгком сумраке из-за скрывшегося солнца передо мной сверкала россыпь светящихся красных глаз, что, не мигая, смотрели на меня.
— И вы все — каждый из вас, вспомните как вы попали сюда, какой путь прошли! Много ли у вас было шансов не сдохнуть зимой, грызясь за кусок мяса со своими собратьями⁇ Сидели в норах, бились из-за полян со всякой травой с другими такими же дикими племенами! У многих из вас даже не было железного оружия! Обворовать товарища — лучший из успехов! А теперь? Вы воины, которые разгромили под моим руководством несколько племён зеленокожих! Те, кто ест досыта! И если бы не ублюдки, что поклоняются Рогатой в том числе, не испытывали бы и нынешние муки! Кто портил нам зимой припасы? А столько сил собрать? Это всё её сторонники! А всё отчего? Оттого что они не хотят, чтобы мы ели досыта, что они завидуют мне и вам, что они чувствуют угрозу в нашем существовании!! Всегда так было — каждое племя крысолюдов шло своим путём, воюя со всеми за вкусные места. Но никто не мог объединить все племена… А мы можем! Потому как я не собираюсь прогибаться перед этим демоном! Рогатая Крыса — лишь демон, что жаждет сожрать всё! Да, Рогатая — демон! Рогатая Крыса — это демон, в чьё бездонное брюхо поместится весь мир, если мы ей будем поклоняться! Стоит ли оно того? Как и все прочие демоны, она противная и алчная уродина, что жаждет чужими руками загребать жар!
Наш путь — не в поклонении Рогатой! Так мы достигнем величия!
Я перевёл дух. Я говорил, всматриваясь в усатые морды, пытаясь вывести на эмоции, выискивая на них признаки гнева, чтобы тут же дать толпе повод вызвериться на кого-нибудь, дать им цель, но они внимали. Быть может, Викник и так собрал всех сторонников вокруг себя, и уже никого уже не осталось? Многие смотрели на меня с ужасом, ожидая что их богиня сейчас явится, другие же с восторгом.
— Слышал я, что вы жалуетесь, что не получаете самок — а что вы для этого делаете? Кто из вас истинно послушен моей воле и приказам тех, кого я поставил подле себя? Кто храбр и ни разу не бежал из боя? А все отличившиеся получили свою метку!
— Демонопоклонники желают, чтобы всё в итоге сгнило… Но не задумываются они, что, когда всё сгниёт — что вы будете жрать? Друг друга⁈
Волна возмущения прошла по толпе. Многим из них ещё были близки в памяти те голодные зимы, когда, сожрав слабых, они бились после жребия за право вновь увидеть весеннее солнце.
Вдалеке тягуче пророкотал гром.
— Слышал я, что силы, успех, удачу дарует Рогатая… Но поглядите на меня! Если бы это было так, то удалось бы мне стать таким… таким сильным, стать вождём, покорить столько мелких племён? А? Если среди вас есть сторонники этого демона — выйдите и опровергните меня! Молчите⁈ Правильно! Потому, как только мы сами решаем, кем станем!
Из толпы раздался крик:
— А колдуны?
— Что колдуны?
— Их могучие силы…! Разве не дарует их ОНА?
— Те силы, что находятся в камне искажения, что многие зовут гнилым, не имеют к Рогатой никакого отношения! Это следы тех, кто был более могущественен, чем эта жалкая пародия на божество! Мы лишь учимся его использовать, с чем инженеры-колдуны справляются и без помощи демонов! Вот мы пользуемся в бою порохом — а его вообще изобрели бородатые коротышки! Кто-то также говорит, что это подарок гномьих божеств своему народу… Но ведь и мы пользуемся порохом теперь! Тогда что, можно было бы вообще сказать, у нас общие боги? Нет! Это просто изобретение, которым может пользоваться любой, если вы как я, отвергаете поклонение ложной богине и знаете, и умеете достаточно, чтобы пользоваться этими знаниями!
Полуоткрытые пасти, писк, рычание, волнующаяся масса тел.
— Никакого поклонения демонам, никаких им жертв! Верьте мне, воины! Слабаки надеются на богов, что те их наградят! Мы сами же возьмём в свои лапы богатства этого мира, как на поверхности, так и в его недрах!! Мы убьём всех наших врагов, мы создадим из ничего оружие! Мы создадим свои города и страну, где будем ходить в безопасности, куда короткозубые, голокожие и коротышки будут съезжаться, чтобы учиться! Где ни одна тварь — ни в небе, ни под землёй, ни уж тем более на земле не сможет ни охотиться на нас, ни вообще угрожать!
Тут я, конечно, загнул, но мечтать же не вредно…
— Долой Рогатую, есть и другая жизнь, без всего того… Без болезней, без голода!
Раскаты грома раздались ещё ближе. И вместе с ним сначала некоторые выкрикнули:
— Долой Рогатую!
И этот клич был подхвачен и распространился, как круги от падения камня на водной глади, как верховой пожар в лесу, этот крик вспыхнул и разнёсса по округе, отпугивая собирающихся?
— Долой Рогатую! Долой Рогатую! ДОЛОЙ РОГАТУЮ!!!
Обрубок тела Сарвууха укладывали на телегу. Грузившие его ворчали:
— Добить пса! Не жилец же!
— Не трогай, если сдохнет, то не от нашей руки.
Здесь же грузили и остальных наших, кто не мог передвигаться. Недалеко мазали порезы жиром, маслом и резали под присмотром Хьяльти (или без оного) раздробленные конечности, а если было что-то совсем плохое, вроде оставшейся от камнелазов кислоты или каких-либо ожогов, то использовали то же, либо применяли самое распространенное средство — опорожняли мочевой пузырь на раны собратьев. Для легкораненых (порезы, рассечения, содранная шкура, переломанные и срубленные пальцы, уши, отсеченные концы хвостов, выбитые глаза, сломанные и выбитые резцы) лечения не было.
— Собираемся быстрее! Крокс, почему твои не копают? Нам нужен большой курган! Пленным дайте уже в лапы что-нибудь! Что, когтями тоже неплохо⁈ Хорошо! Никакого оружия! Черенками пусть копают, древками!
— В тюки вяжите! Главное — оружие и доспехи. Ну не мне вас учить!
— Кого выбрали, наедайтесь быстрее, у нас впереди долгий путь!
Крысы жадно ели и пили, тут же делили добычу, менялись награбленным, применяли снятые с мертвецов обновки, цедили кровь и резали мясо для «кровавой» похлёбки. Отдельно уносили золотые и серебряные монеты, кольца, серьги, а также немногочисленные артефакты и драгоценные камни, что поснимали с тел, но большую часть которых нашли в лагере нападавших.
Часть спешно рубила головы, снимали скальпы и кожу — для будущих украшений.
— А ты почему не ешь?
— Думаю о том, что нас ждёт впереди… — Наёмники уже вовсе скрылись с глаз, камнелазов и дух простыл, сбежавшего орка тоже было не видать, небо было чистое, никто не бунтовал. — Да и охоты нет, — ответил я угрюмо. Тигрёнок пока так и не нашёлся.
По моему приказу был сформирован «летучий» отряд, который я собирался повести как можно быстрее к логову, посмотреть на то, что задумал Хрезкач. Эта хитрая тварь могла вполне впустить в него врагов, с него станется. И сейчас бойцы спешно-спешно занимались делами первой необходимости. Все остальные, с ранеными, пленными и добычей, должны были идти позади. Может как раз и Струх придёт в себя, так как без «колдунства» сталкиваться со старым Хрезкачом Горбатым совсем-совсем не хотелось. Как там остальные крысята? Посмеет ли навредить им? Мартин Тассе с семьё же ещё остался, а Горбатый его недолюбливает.
Среди пленных были те, кто сразу попросился в наше войско. Я видел, как одного такого допрашивал Скронк:
— Ты ведь сражался против нас. — не слишком-то и обвиняюще говорил он.
— Я сражался, чтобы выжить, мне некуда было деться.
Зачем он с ними разговаривал, было непонятно, так как процедура уже давно была отлажена — такие, взятые в плен на поле боя, шли в рабы, и уж если там они проявляли себя с лучшей стороны, то становились нашими клановыми воинами.
Тут же среди пленных попались и те, кто оказался и из предавших нас поселений — их я запретил убивать сразу: пригодятся для каких-нибудь экспериментов Струха (которого сейчас усиленно откармливали, а пока несли в носилках). Всё же это направление, как и изготовление стрелкового оружия, и добыча искажающего камня в военном отношении была довольно перспективна.
Мой отряд вышел в путь к вечеру, двигаясь налегке, оставляя позади себя раздетые тела врагов и нарастающий курган, где в погребальной камере, чьи стены были собраны из копий и алебард, были рядами уложены все те, кто добыл мне очередную победу, а поверх камеры была насыпь из огромного числа камней и земли, чтобы падальщики не смогли разворотить. Части тел выкопанных камнелазов лежали пока поодаль, чтобы в дальнейшем стать частью кургана, отпугивая неразумных монстров и чудовищ.
Тигрёнка нашли недалеко от места первого столкновения с силами противника, на склоне небольшой сезонной речушки, на дне которой едва бежала водичка.