Леди Озбалдестон нахмурилась; что- то вроде раздражения появилось в ее глазах.
— Не отмахивайся от этого. Если ты будешь женат, то Принни и его стервятники потеряют интерес и начнут искать в другом месте, но, пока ты не… — она положила одну руку на другую.
— Ройс, ты лучше остальных знаешь, как часто случаются несчастные случаи. И вокруг регента есть те, кто уже смотрит в тот день, когда он станет королем и сможет вознаградить тех, кто помог ему погасить долг.
Когда герцог бесстрастно продолжил рассматривать ее, она приподняла бровь.
— Что сказал Хаворт, кроме ожидаемых соболезнований, по поводу кончины твоего отца?
Ройс нахмурился.
— Он спросил, смогу ли я избавиться от последствий травмы, полученной во время моей службы короне.
— Я думала, ты служил, сидя за столом в Уайтхолле.
— Не всегда.
Ее брови взлетели вверх.
— Действительно? И кто же об этом знал?
Только Принни и его ближайшие соратники.
Она знала ответ и без него. Леди Озбалдестон кивнула.
— Именно так. Время, Вулверстон. Вот кем ты сейчас являешься, и твой долг ясен. Ты должен без промедления жениться.
Несколько мгновений, Ройс изучал ее лицо, затем склонил голову.
— Спасибо, что рассказали мне.
Герцог повернулся и направился прочь.
Фактически похороны — событие, к которому он и прислуга в замке готовились последнюю неделю, а еще больше к прибытию большой части высшего света в Нортумберленд — было менее значимым.
Все прошло гладко. Ройс распорядился, чтобы для Хэмиша и Молли оставили места в передней части предела, впереди старшего домашнего персонала и местных служащих. Он заметил их там, и обменялся с ними кивками. Неф был заполнен дворянами и аристократами; даже в боковых проходах едва ли можно было найти свободное место.
Члены семьи занимали передние скамьи по обе стороны центрального прохода. Ройс сидел с краю первой скамьи, за ним расположились сестры с мужьями, сестры отца и Эдвин находились на другой скамье. Несмотря на то, что лица дам был скрыты вуалью, ни одна из них не проронила ни одной слезы; все Вариси сидели с неподвижными каменными лицами, абсолютно равнодушные.
На Минерве тоже была тонкая черная вуаль. Она сидела на другой скамье напротив него. Он мог наблюдать за ней краешком глаза. Его дядя Катерхэм и его жена сидели рядом с ней; его дядя предложил ей опереться на другую руку, пока он вел ее по проходу.
Когда служба закончилась, герцог отметил, что ее голова по-прежнему была склонена, а ее руки плотно сжимали платок — белый влажный квадратик с кружевами. Его отец был солдафоном, высокомерным деспотом, тираном с ужасным характером. Все кто жил в замке наиболее часто были подвержены его нападкам, но Минерва была единственной, кто по-настоящему скорбел о нем, единственной, чья скорбь была глубокой и искренней.
За исключением его самого, но такие мужчины, как он, никогда не плачут.
Как и было принято, только джентльмены отправились на кладбище, тогда как вереница экипажей с дамами направилась обратно в замок.
Ройс вернулся в замок в числе последних; войдя в гостиную вместе с Майлсом, он обнаружил всех, кто присутствовал на похоронах. Ретфорд и прислуга справлялись превосходно. Герцог глазами стал искать Минерву и нашел ее, стоящую, вместе с Летицией рядом с окном.
Ройс остановился в нерешительности, но затем его поманила к себе леди Августа, и он направился к ней, чтобы услышать, что она сообщит ему. Подготовили ли гранд дамы ультиматум, он не знал, но ни одна из них не упомянула о браке, даже о подходящей кандидатуре, по крайней мере, вслух, в течение этого дня.
Герцог был благодарен им за это, обдумывая, чтобы ему сказала его кастелян…он не услышал ее слова, не увидел ее рядом с ним.
Некоторые гости, в том числе и те, кто должен был как можно скорее вернуться к своим политическим обязанностям, решили уехать сразу; они отбыли сразу же, как только были поданы их экипаж. Ройс пожал им руки, пожелал счастливого пути и заметил, как его конюхи вздохнули с облегчением.
Те, кто решили остаться — члены высшего общества, в том числе и большинство гранд дам, и некоторые родственники — разбившись по парам, вышли прогуляться по лужайке, или расселись по группам, позволив медленно и постепенно вернуться к своей обычной жизни, привычным интересам.
Посмотрев вслед последнему отъезжающему экипажу и найдя Минерву, прогуливающуюся, на террасе вместе с Летицией и женой Руперта Роуз, Ройс сбежал в бильярдную, чтобы обнаружить там своих друзей, Кристиана и Девила.
Они сыграли несколько партий, но мыслями Ройс был далеко.
Когда солнце медленно село, окрасив небо в красный и фиолетовый тона, они удобно расположились в креслах возле камина, нарушая тишину редкими замечаниями о том или ином предмете.
Спустя некоторое время, наконец, Девил произнес:
— По поводу вашей свадьбы…
Удобнее устроившись в кресле, Ройс медленно посмотрел на Девила.
Девил вздохнул.
— Да, знаю, кому бы говорить. Но Джорджу и Катерхэму пришлось уйти, а им по-видимому было поручено довести до вашего внимания этот вопрос. Похлопав меня по плечу, они переложили это на меня. Странно.
Ройс посмотрел на пятерых мужчин, сидящих в разных позах рядом с ним; всем им он бы доверил свою жизнь. Откинув голову на подлокотник кресла, он устремил свой взгляд на потолок.
— Леди Озбалдестон поведала мне историю о гипотетической угрозе наследования. Гранд дамы вбили себе в голову, что это серьезно, поэтому, они считают, что я должен жениться, как можно скорее.
— Денежная мудрость показывает, что угроза и не такая уж гипотетическая.
Это заметил Кристиан; Ройс почувствовал, как холодок тревоги побежал по позвоночнику. Из всех присутствующих, Кристиан лучше остальных мог представить, как Ройс себя сейчас чувствует. К тому же он хорошо знал о темных делишках, творящихся в столице.
По-прежнему не отрывая взгляда от потолка, Ройс спросил:
— Кто-нибудь что-нибудь слышал об этом?
Все знали. Каждый дожидался момента, чтобы поговорить с ним наедине, не зная, что у все прибыли с подобными предупреждениями.
Затем Девил вытащил из кармана письмо.
— Я понятия не имею, что в нем. Монтегю знал, что я отправляюсь на север, и попросил меня передать это вам — лично в руки — после похорон. В частности, сейчас.
Ройс взял письмо и сломал печать. Все молчали, пока он читал его. Дочитав, медленно сложил листы; посмотрев на мужчин, сообщил:
— Согласно полученной информации от Монтегю, Принни и его приближенный пытались узнать, как вернуть титул и имущество, пожалованное первому участнику похода, в ведение короны. Хорошая новость заключается в том, что подобный маневр, даже если его удастся удачно провернуть, займет несколько лет, учитывая претензии и сопротивление, а также рассмотрение в палате лордов. А как мы все знаем, Принни все это необходимо в ближайшее время. Однако, Монтегю пишет, что будет достаточно мудрым, если мое бракосочетание произойдет в ближайшие месяцы, потому что некоторые приближенные Принни не настолько близоруки, как их хозяин.
Подняв голову, Ройс посмотрел на Кристиана.
— На твой взгляд, мне грозит опасность быть убитым, чтобы пополнить казну Принни?
Кристиан усмехнулся.
— Нет. Для того, чтобы Принни мог претендовать на имение, твоя смерть должна выглядеть, как несчастный случай, и пока ты в Вулверстоне, это невозможно организовать, — он встретился с Ройсом взглядом. — Особенно с тобой.
Только Кристиан и другие члены клуба «Бастион» знали, что одной из наименее известных ролей Ройса последние шестнадцать лет была роль тайного палача для правительства; учитывая его особенные навыки, убить его будет непросто.
Ройс кивнул.
— Очень хорошо. Эта угроза кажется потенциально реальной, но степень срочности, возможно, не настолько велик, как думают гранд дамы.
— Совершенно верно, — Майлс поймал взгляд Ройса. — Но, если ты собираешься это все равно сделать, то какая разница когда, правда? Во всяком случае, не дл гранд дам.
Наконец, этот день закончился. Минерве осталось выполнить еще одно дело, прежде чем она отправится в постель; она чувствовала себя выжатой, более эмоционально истощенной, чем могла предполагать. Когда все остальные разошлись по своим комнатам, она заставила себя пойти в утреннюю гостиную герцогини, забрала дневник, потом по темным коридорам направилась к кабинету.
Взявшись за дверную ручку, девушка поняла, что внутри кто-то есть. Свет ламы не пробивался сквозь дверь, но белую полоску лунного света прерывала тень, которая двигалась туда и обратно…
Там был Ройс. Ходил по комнате.
Злой.
Минерва снова посмотрела на дверь. Она просто знала это, как будто могла каким-то образом чувствовать его настроение даже через дубовую дверь. Постояв в раздумье, ощутила тяжесть дневника в руке…подняла руку и, постучав, открыла дверь и вошла.
Герцог был темной тенью перед окном. Он резко обернулся, когда она вошла.
— Оставьте…
Его взгляд поразил ее. Минерва почувствовала, как он на нее влияет, когда его глаза встретились с ее глазами. Поняла, что благодаря слабому лунному свету, проникающему через окно, он видел ее — движения, выражения лица — гораздо лучше, чем она его.
Двигаясь медленно, девушка закрыла за собой дверь.
Ройс замер.
— Что это? — в его голосе звучала смертельная, едва сдерживаемая, ярость.
Сжимая дневник, борясь с желанием прижать его к своей груди, Минерва сказала:
— Леди Озбалдестон рассказала мне, в чем причина того, что гранд дамы настаивают на вашей свадьбе в кратчайшие сроки. Она сказала, что уже поведала вам.
Герцог кивнул.
— Он рассказала.
Минерва чувствовала всю глубину его гнева, временно подавляемого им; ее опыт общения с Вариси подсказывал, что ситуация была спровоцирована.
— Я знаю, что это должно быть последнее, что вы ожидаете сейчас, но… — она прищурилась, пытаясь разглядеть выражение его лица сквозь тени. — Вы, скорее всего, рассчитывали жениться через год. Это несколько раньше, но не существенно все меняет…не так ли?