Она смотрела на его рот, ласкающий ее грудь, следя за тем, как он касался, посасывая и мягко покусывая зубами, пока она не застонала.
Затем он ущипнул сильнее.
— Я задал тебе вопрос.
Так как Ката не совсем понимала, о чем он спрашивает, то ответ бы очевиден:
— Нет.
Он выгнул бровь, и она добавила поспешное «Сэр».
Тень улыбки коснулась его великолепного мужественного рта.
— Я собираюсь опробовать их на тебе. Помни, если будет слишком больно, просто скажи: «Бен». В противном случае — никаких жалоб. И не кончай.
Ей все еще не разрешалось кончить? Ката захныкала.
Хантер проигнорировал девушку и поднял руку к ее груди, паря над соском. Он зажал что-то между пальцами, а затем опустил это. Вот дерьмо. Зажим для соска.
Крепко и порочно он сжал свои зубы на ее нежной плоти, и она вскрикнула.
Сначала ее пронзила головокружительная боль. Но она быстро растворилась в обжигающем удовольствии.
Ее соски ощущались вдвое больше обычного. Кожу покалывало электрической живой пульсацией, и это были лучшие ощущения, что она когда-либо испытывала.
Киска в ответ увлажнилась еще сильнее. Она сжала кулаки.
— Хантер! — сглотнув, исправилась: — Сэр.
— Уже лучше, — похвалил он, когда его пальцы взялись за зажимы и слегка покрутили. — Тебе нравится?
Да, да, да. Ката не могла врать.
— Угу.
— Отлично. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? — он вновь слегка сжал зажимы и покрутил. Она не предполагала, что ее соски могут пульсировать так же, как и клитор, но, видимо, между ними была невидимая нить, и одна часть тела неумолимо отдавалась с той же интенсивностью ощущений в другой. Каждое его движение приводило ее к пику удовольствия и боли, и знание того, что она ничего не может сделать, стало одной из самых возбуждающих вещей в ее жизни. Это определенно сумасшествие. Ката никогда не думала, что прогнется под волей какого-то парня. Но, так или иначе, Хантер смог это сделать.
— А ты как думаешь? — вскрикнула она. — Конечно же, я хочу, чтобы ты трахнул меня!
Вся мягкость покинула его лицо. Арктический холод был теплым бризом по сравнению с его взглядом.
— Я бы предпочел вежливое «Да, Сэр».
Без сомнений. И, учитывая паршивое умение сдерживать собственный язык, то, скорее всего, пройдет еще одно десятилетие, прежде чем он позволит ей кончить.
— Да, Сэр, — девушка проглотила свое нетерпение… по крайней мере, настолько, насколько смогла.
Хантер рассмеялся.
— Даже когда ты говоришь правильные слова, тон твоего голоса буквально вопит:
«отвали». Придется хорошенько поработать над сдерживанием твоего нахальства, и на это уйдет немало времени.
И, скорее всего, это будет обречено на провал.
— Черт возьми, я пытаюсь.
— Тихо, — предупредил он и, подняв руку, ударил по нижней части ее киски.
О, Боже. Ее разум твердил ей, что она должна почувствовать унижение. По меньшей мере, возмущение. Но нет. Огонь желания распространился по ее телу.
Клитор покалывало. Она задохнулась. Желание дошло до точки кипения, пульсирующей боли, увеличивающейся с каждым ударом ее сердца, отзывающейся между ног.
— Ч-что ты со мной делаешь? — простонала Ката.
Он провел пальцем по ее мокрым складочкам, а затем поднял его, блестящий от ее влаги.
— Хочешь попытаться сказать мне, что тебе не нравится?
Теперь он дразнил ее. Она закусила губу, сдерживая себя от ответа на его вопрос.
Хантер присел на край кровати.
— Мы ничего не достигнем, пока ты не будешь честна со мной и с самой собой.
Сейчас я самый терпеливый человек в мире, что насчет тебя?
Ката достигла своего предела — и она осознавала это. Хантер не был похож на Бена или любого другого парня, с которым она встречалась прежде. Она не могла манипулировать им с помощью обиды или сексуального взгляда. Черт побери, он пробрался к ней в голову и узнал обо всех ее внутренних страхах, темных секретах и желаниях. Он возбуждал ее сильнее, чем кто-либо до него. Тем не менее, она не сомневалась, что он будет отказывать ей до тех пор, пока она не сдастся и не подчинится, раскрывая перед ним свою подноготную.
Когда он спустил джинсы, ее потребность лишь возросла в ответ.
О, мой Бог. Высокий, широкоплечий, эти плечи были почти такой же ширины, как и дверная рама позади него. И его член стоял, толстый, длинный, готовый. Ката не могла оторвать от него глаз, она хотела его так сильно, что не знала, как сможет выдержать еще десять секунд без него внутри себя. Когда он брал ее, он делал это с такой целеустремленной решимостью, что это заставляло ее чувствовать себя настолько желанной и особенной, какой она себя еще никогда не чувствовала. Это было именно тем, в чем она сейчас так сильно нуждалась.
— Пожалуйста, Сэр. Я не могу больше ждать.
— Хм, — размышлял он вслух. — Мы все ближе. Но ты еще слишком зажата.
Он уже смог пробиться через массу наэлектризованной колючей проволоки, которой она выстроила щиты против него, и снес множество предупредительных табличек «ПОШЕЛ НАХРЕН ОТСЮДА», которыми она тщательно защищалась от его подавляющей воли. Но Хантер абсолютно честно и прямо сказал ей, что не отстанет, пока она не отдастся ему каждой частичкой своей души, полностью подчиняясь ему.
Она должна придержать язык, чтобы облегчить это бурлящее, жгучее желание, пожирающее ее живьем.
— Нет… Сэр. Никакой зажатости.
— Я считывал поведение саб в течении десятка лет. Я прекрасно знаю все ваши сигналы. Твоя голова сейчас активно работает в попытке выяснить, чем можно меня успокоить, чтобы я дал тебе то, что ты хочешь, а не о том, как угодить мне, чтобы ты могла получить то, в чем нуждаешься.
Ката чувствовал себя более открытой… но он прав. Один лишь взгляд на его непримиримое лицо показал ей, что он не собирается позволять этому продолжаться.
Его бросающий вызов взгляд буквально обнажал ее. Она закрыла глаза, произнося:
— Я делаю все возможное, чтобы открыться, Сэр.
Хантер, сидя на краю кровати, нежно потер ее грудь костяшками пальцев.
— Я понимаю, что нарушил твою зону комфорта, и это нелегко для тебя, учитывая неразбериху с нашим браком. Ты еще недостаточно приблизилась к тому, чтобы дать мне все, но ты уже смогла дать многое. Войну не выиграть за один день, — он улыбнулся. — По крайней мере, ты была вежливой и честной со мной сейчас. И я награжу тебя за это.
Хантер скользнул, опустившись на нее, все в нем говорило о настоящей мужской силе. Он поцеловал ее, прилагая максимум усилий, чтобы контролировать собственное желание… и едва мог сдерживать его. Так или иначе, это заставило ее почувствовать себя лучше. Слегка смягчившись, она наклонила голову и позволила себе погрузиться в его поцелуй. Казалось, это продолжалось вечно. Он наклонил голову, углубляя поцелуй: его язык погрузился глубже, чтобы поймать ее дыхание и стереть последнее сопротивление. Его ладони обхватили ее лицо, не давая ей двигаться, удерживая ее таким образом, чтобы брать ее и отдавать себя так, как хотел он. Его поцелуй имел вкус сладостного уюта, даже если был пропитан сокрушительным желанием, подчиняющим ее себе. Его страстный порыв опьянил ее, как сильнодействующий афродизиак, что затягивал ее все глубже в пучину.
С самого начала Хантер влиял на нее так, как никто другой. Теперь он доказывал снова и снова, что для нее он был другим. Особенным.
Если они расторгнут этот сумасшедший, спонтанный брак, сможет ли ей дать подобное другой мужчина? Они делили постель лишь несколько раз, а она уже чувствовала себя настолько погруженной в него, отчаянно впитывая в себя его решимость и удовольствие, которое он доставлял ей, что была готова и желала полностью раствориться в нем. Она заткнула голос внутри себя, который до сих пор пытался кричать в протесте, и расслабилась в его объятьях.
Хантер поднял голову и посмотрел на нее сквозь тень.
— Уже лучше, — его губы снова настойчиво накрыли ее в темноте, едва сдерживая свой напор. Когда она ответила тем же, не скрывая от него ничего, он застонал.
— Невероятно.
Его похвала теплом растеклась внутри нее. Просто полностью отдавшись ему, она сделала ему приятно. После долгого времени, не ощущая беспокойства о том, что думают о ней люди вокруг, за исключением ее матери, она неожиданно для себя осознала, что чувствовала себя замечательно. Все еще испытывая опасения, но, ощущая, словно она обрела крылья.
Хантер медленно спускался вниз, двигаясь вдоль ее тела, сделав паузу лишь для того, чтобы насладиться видом зажимов, закрепленных на ее сосках.
Головокружительное удовольствие смешивалось с болью, распространяя мягкий жар по ее телу, внезапно ударив по ней так мощно, что у нее перехватило дыхание.
Этот импульс был сильным. Захватывающим. Его невозможно было игнорировать.
— Хантер…
— Я знаю, милая. Скоро все закончится. И ты будешь кричать так, как никогда не кричала прежде. Это будет чертовски сексуальное зрелище. Я не могу дождаться этого.
Его слова были пропитаны сексуальным вожделением, которое, обволакивая, затягивало ее все глубже в себя. Невозможно было избежать полного погружения в это, и ожидание лишь заставляло ее содрогаться в нетерпении.
Затем он спустился ниже, с нежностью изучив ртом ее живот. Лизнул здесь, ущипнул там, возбуждая ее еще сильнее. Все тело Каты сжалось от напряжения. Ее стремление запустить пальцы в короткие пряди его волос, почувствовать его тепло и мягкость под своими ладонями овладело ею с силой, сравнимой с жаждой наркомана заполучить новую дозу.
— Освободи мои руки, пожалуйста.
Хантер покачал головой, его большие пальцы пощекотали напряженные соски так мягко, что она задохнулась от охватившего ее безумия.
— Я контролирую это. А ты доверяешь мне давать тебе то, в чем ты нуждаешься, чтобы подтолкнуть тебя дальше, чем, как ты думаешь, можешь вынести, но все еще наслаждаться этим.
Ката выгнулась, запрокинув голову назад, пытаясь вытерпеть его пытки. Но ее тело превратилось в один сплошной источник всепоглощающей жажды, которая заставляла ее думать лишь о необходимости принадлежать Хантеру.