– Ага. Ладно. А разве следует нам здесь разговаривать?
– Солнце сейчас высоко и светит ярко. Хотя… Может, и не следует. Может, кто-нибудь и заинтересуется, что мы делаем вместе.
– Правда? – (Герис мало кто знал, но, если ее заметят рядом с ним, кто-нибудь обязательно начнет разнюхивать.) – Безмятежный на самом деле хотел разузнать о принципате, о том, как мы связаны, и о Кловене Фебруарене. Из-за пущенных мною ветров от вопросов удалось уклониться.
– Это пока, – сказала Герис и рассмеялась, немало удивив при этом Хекта, – раньше особой смешливости он за ней не замечал. – Патриарх может приставить к тебе соглядатаев и подловить тебя в более подходящий момент. – Она снова хихикнула. – Я стояла за гобеленом футах в пятидесяти от того зала для аудиенций, когда вы все выбежали оттуда. Чуть не задохнулась. Расскажу дедушке, какое мощное оружие он изобрел.
– Если захочет им воспользоваться, пусть скормит эти грибы тем, кого потерять не жалко, – огрызнулся Хект и издал громкий звук. – Больно было очень, и, кажется, опять начинается.
– Ой! Тогда пошли. Тебе же все равно нужно в особняк. Надо вернуть на место амулет. Лучше лишний раз не подставляться.
Хект снова пукнул, но уже не так сильно. Он оглядел Мемориум и набережную и заметил нескольких зевак. Близко подобраться незамеченным здесь было невозможно.
– Если наше с тобой свидание кого-то и встревожило, то вести о нем уже в пути. – Пайпер бросил еще один взгляд на Мемориум. – Я бы лучше вокруг обошел, скверные тут творятся вещи.
По пути он рассказал Герис о том, как угодил в Мемориуме в засаду и его чуть не подстрелил лучник, а еще о том, как приходилось биться тут с кальзирскими пиратами.
– Если Девятый Неизвестный хотя бы в половине случаев не врет, что сомнительно, тебе должно быть не по себе не только здесь: он тогда постоянно тебя спасал.
– Теперь все изменилось. Я больше не на службе.
Принципат Делари расспрашивал Хекта о патриаршей аудиенции в два раза дольше, чем длилась сама аудиенция. Старик был весьма горд тем, что ему удалось заслать в Кройс шпионов.
– Пожалуй, тебе стоит уехать из Брота, пока Безмятежный снова тебя не вызвал, – заметил он под конец. – Нет тебя – некого и расспрашивать.
– Наверное, вы правы. Хотя буду скучать по нашим занятиям с Моделью.
– Слышу в твоем голосе ехидство.
– Простите. Но я уже правда почти усвоил, как с ее помощью общаться.
– Есть у меня один вариант. Герис, там еще кофе остался?
– Остался, дедушка. Но скоро придется искать контрабандистов. Зерна почти закончились.
– Скажи Туркину. Он знает одного типа, который знает еще одного типа, который знает, где достать кофейные зерна. Так и поступим.
Люди Хекта начали появляться в первые же несколько часов после того, как он объявил о своих намерениях и о том, что надеется перебраться через Джагские горы до наступления холодов. Имперский посол предоставил им место для штаба в Пенитале, и те, у кого не было в Броте дома, переехали туда и трудились теперь по восемнадцать часов в сутки, отрабатывая жилье и кормежку.
В открытую дверь комнатушки, которую Хект приспособил под свой кабинет, постучал Титус Консент. Пайпер махнул рукой, и Консент, зайдя внутрь, тут же отчитался:
– Почти все, кто собирался, уже проявились. Больше, чем я ожидал. Кейт Рук ждет не дождется. Я разрешил ему, Вирконделету и еще десятку человек приступить сегодня утром. С ними Хаган Брокк. Остальные – шпионы и квартирмейстеры. Ах да, Драго Прозек сказал, что присоединится. Говорит, в Братстве, мол, справятся и без него.
– Что ж, расторопно, как всегда.
– Проклятие такое. Сегодня еще кое-что произошло. Можно сказать, даже сюрприз. Сначала пришло письмо от Смоленса. Пишет, мол, совершил ошибку, решив остаться у Горта, и спрашивает, найдется ли у вас для него место, если он уйдет из патриаршей армии.
– Что думаешь?
– Смоленс мне нравится. Хорошо работал. Но не для того ли он просится к нам, чтобы шпионить для Горта или Безмятежного?
– А раньше мы были в нем уверены? В первый раз нам его тоже навязали, но, как ты и сказал, работает он хорошо. Было страшно жаль его терять. Значит, на твое усмотрение. Если придумаешь, как его использовать, чтоб не навредил, принимай на службу.
– Придумаю. А вот и второй сюрприз: я только что говорил с Клэем Седлако. По его словам, он убедил Аддама Хофа, что Братству необходим человек, чтобы за вами присматривать, – кроме Прозека, тому ведь, кроме фальконетов, ни до чего дела нет.
– Меня это не удивляет, – рассмеялся Хект. – Я знаю Клэя, на самом-то деле он не хочет участвовать в походе Братства в Святые Земли. Седлако там руку потерял. Мы ему рады. Но больше всего меня порадовал Прозек – настоящий пушечных дел мастер.
– Только при Кейте Руке этого не говорите. Он-то думает, что пушечных дел мастер – это он.
– Они оба для нас ценны. Рук больше разбирается в теории, хотя вначале этим как раз Прозек занимался. Как скоро ты готов выступать?
– Через полчаса. Нет, пусть будет час. Надо еще затащить Ною в постель. И не смотрите на меня с таким презрением. Сами-то небось тоже с Анной попрощаетесь.
Хекта слегка передернуло от таких разговоров.
– Когда мы выступим, точно сказать не могу. Сначала нужно хорошенько продумать, что именно я буду делать и что надо собрать воедино. Нужны офицеры среднего звена, это уж точно. Хочу, чтобы мы ехали маленькими группами. В здешних краях не потерпят большой толпы.
Даже армия, которую удерживает в узде железная воля, все равно оставляет после себя разрушения.
– Значит, собираетесь держаться подальше от патриарших государств, пока Катрин не прикажет ими заняться?
Хект кивнул. Он надеялся поссорить императрицу с патриархом и вернуть ее на путь, который избрал еще ее отец.
– Хотел бы я знать, что творится у нее в голове, – протянул Консент. – Можно было бы интересным образом будущее устроить, знай мы, как с ней управляться.
Хект рассмеялся:
– Титус, ты учти, что ровно так же думает каждый вельможа в Граальской Империи. Но пока она ведет себя как истинная дочь Ганзеля и сама ими вертит, как захочет.
– Да, верно говорите. Но идея хорошая.
– Давай выступим поскорее.
Перед отъездом из Брота Пайпер Хект успел провести насыщенную и, возможно, последнюю ночь с Анной Мозиллой и обсудить дела с принципатом Делари в тихой комнате особняка. От встречи с Безмятежным удалось увильнуть: каждый раз, когда по его душу являлся посланец патриарха, Пайпер куда-то испарялся. Удавалось ему это благодаря Герис, которая, похоже, читала мысли Безмятежного.
– Говорят, в Кройсе водятся привидения, – сказала она. – Так и есть. Там вожусь я. Да еще исчадия твоей задницы.
– Полегче в выражениях, женщина, – проворчал принципат Делари. – Скоро дедушку моего догонишь.
Спорить Герис не стала, но и не устыдилась.
– Жаль, Пайпер, что тебе так мало времени удалось провести с Моделью, – посетовал Делари. – Но то, что мы успели, несомненно, окупится с лихвой. Герис, неси медальон.
Внучка принципата принесла кулон из золота и янтаря, инкрустированный нефритом и лазуритом, и протянула его Хекту.
– Тяжелый, – заметил тот, принимая подарок.
Золотая часть медальона повторяла весьма замысловатые линии узла Ихрейна: сложное плетение, напоминающее тюрбан, в окружении четырех одинаковых полосок. Узел Ихрейна считался одним из самых ранних символов чалдарянской веры.
– Покажи ему, – велел Делари.
– Ты теперь связан с Моделью и, где бы ни оказался, сможешь до нее дотянуться с помощью медальона. Нажимая на инкрустацию в правильном порядке, будешь отправлять послания – по одной букве зараз. Держи, здесь написан код. Я старалась все записать так, чтобы связь с кулоном была неочевидной. Если кто-то заполучит эти заметки, станет искать буквы из подстановочного шифра.
Хект просмотрел заметки, а потом оглядел медальон.
– Понял. Выучу наизусть.
– Хорошо.
– Почему бы, веселья ради, не посылать сообщения на церковном бротском?
– Пайпер, будь осторожен, – не обратив внимания на шутку, предупредил Делари. – В следующие несколько недель ты будешь уязвим как никогда. Герис слышала краем уха, что кое-кто строит весьма опасные козни.
А ехать Хектовы люди собирались небольшими группками.
– Пайпер, люди, которые тебя даже в глаза никогда не видели, хотят избавиться от тебя просто потому, что ты – это ты, – поддакнула Герис.
– Буду сама осторожность. Мы замаскируемся и поедем так, чтобы дорога пролегала в основном через имперские владения. Главное – добраться до перевала Ремейн.
– Берегись врагов, которые притворяются друзьями. Безмятежный заигрывает с разными вельможами-хамелеонами вроде Джермы фон Дрессера.
– Дедушка, я знаю, кому лучше спину не подставлять. К тому же меня защищают все законные средства, которыми располагает Пениталь.
– Значит, ва Стил-Паттер к тебе неровно дышит.
– Надеется, что Пайпер поможет ему добиться его собственных целей, – усмехнулась Герис.
– Понятное условие союза.
– Меня на улице Титус ждет, – взмолился Хект. – Злится уже. Лучше убраться из Брота, пока Безмятежный меня не зацапал. Да и в чем там вообще дело?
– Он переполошился из-за фальконетов и огненного порошка, – пояснила Герис. – Горт написал, что нашел лишь несколько фальконетов и почти все они повреждены. А Безмятежный рассчитывал, что у него будут десятки пушек для осады Антье.
– Все никак не уймется с Коннеком?
– Пока жив – не успокоится.
– Я не смог ему ничем помочь с пушками и посоветовал присмотреться к своим людям. Вокруг наших патриархов – тех, что из Брота, – всегда жуликов столько, что не протолкнуться. Многие с радостью продадут оружие и боеприпасы, чтобы набить себе карман.
– Распущу слухи, а через несколько дней подниму вопрос в коллегии, – пообещал Делари. – Можем настоять, чтобы патриарх отчитался, куда уходят церковные деньги. Это его насторожит.