Джейк помирился с Лин. Их разговор был долгим, но им обоим нужно было что-то подобное.
Пока Джейк разговаривал с Лин в гостиной, я болтала с Бобом на кухне. Такой милый мужчина. Он баловал меня историями о том, что делали Джейк и Джонни, чтобы проснуться, когда были подростками. Они были плохими парнями с добрыми сердцами. Джейк до сих пор таким и остался.
Боб также делает самый лучший чай, который только может сделать мужчина, и он угостил меня печеньем, приготовленным Лин. Я никогда не пробовала ничего вкуснее.
После того, как мы попрощались, Джейк и я поехали посетить могилу Джонни в крематории «Вудлен» по моей просьбе.
Он не хотел, но я знала, что ему это необходимо. В последний раз Джейк был там, когда проходили похороны.
Я оставила Джейка наедине с Джонни, а сама в это время совершила небольшую прогулку. Это красивое место. Спокойное, как и все места такого типа.
После визита я почувствовала облегчение Джейка. Ему стало легче, и я знала, что поступила правильно, когда привела его туда.
Мы остались в Нью-Йорке ещё на пару дней, чтобы сделать покупки и поужинать в разных местах. Не ощущалось никакого давления, поэтому я наслаждалась каждой проведённой рядом с ним минутой. И опять же, у нас может быть куча проблем, но я по-прежнему буду счастлива.
Беда в этой поездке была только одна: мы не смогли навестить Сьюзи и Дэйла, так как они были в отпуске. Может, такова была воля Божья. Думаю, Джейк в данный момент был способен только на визит к Лин и Бобу.
У Джейка сейчас какие-то проблемы с матерью, и моя следующая цель – помочь ему решить их. Кажется, Рождество для этого самое подходящее время. Я хочу, чтобы всё вокруг наладилось, прежде чем наш малыш появится на свет.
Так как это особенный концерт, парни играют несколько новых песен из следующего альбома, который планируют выпустить будущей осенью. А я знаю, что означает новый альбом: это значит новый тур.
А наш малыш должен родиться в июле.
Я не хочу, чтобы Джейк задерживал выпуск альбома. Это не только он, я и наша жизнь. Но это также относится и к Тому, Дэнни и Смиту. Мы собираемся подумать, что с этим делать. Но что-то мне подсказывает, что в следующем году я поеду в тур с младенцем.
Но сейчас я не думаю об этом. Я наслаждаюсь тем, что есть здесь и сейчас.
А прямо сейчас моя жизнь прекрасна.
Я осматриваю толпу, наблюдая за тем, как она подпевает под недавно выпущенную песню – «Драйв».
Толпа завывает. Парни просто идеально чувствуют друг друга. Джейк сегодня в голосе. Том играет так, словно собирается в любую минуту заняться сексом. Дэнни за барабанами в огне, а Смиту наконец-то удается расслабиться. Теперь я могу наблюдать за его южной личностью прямо там, на сцене.
Смит всё же нашёл своё место рядом с ними, и я безумно рада за него. Он это заслужил.
По выражению лица Карли, могу с уверенностью сказать, что она гордится им.
Я поворачиваюсь и наблюдаю за тем, как поёт Джейк. Он источает секс: руки удерживают микрофон, губы выдают слова песни так, словно он занимается с ним любовью. Мои трусики намокают от этого зрелища.
Он принадлежит мне. Этот потрясающе талантливый и красивый мужчина полностью в моей власти.
Я касаюсь пальцами своего живота и шепчу малышу:
– Ты это слышишь? Там поёт твой папа.
Когда я поднимаю глаза, то ловлю взгляд Стюарта, который широко улыбается.
Он обнимает меня за плечи и тянет к себе.
– Он хорош, да? – кивает Стюарт в сторону Джейка.
– Ага, – говорю я, улыбаясь. – Ярче, чем звёзды.
Не могу дождаться момента, когда чуть позже он будет голый.
C моей беременностью вырос и уровень моего возбуждения. Мы занимаемся сексом везде, где только можно. В любое время, в любом месте.
– Я имею в виду не сцену, – подмечает Стюарт. – Это единственное место, которое является гарантией того, что с Джейком всё будет хорошо. Я имею виду с ребёнком. Джейк – тот человек, о котором я бы никогда не подумал как об отце. Но это было до тебя. Я думал, он был счастлив, когда ты вернулась обратно в его жизнь, но сейчас, когда ты беременна, он чертовски счастлив.
– В смысле, как ты с Джошем, – я пихаю его в бок.
– Именно, – он сжимает губы и целует меня в макушку. – Джейк обрёл свой дом. И мне кажется... – Стюарт выглядит немного смущённым. – Мне кажется, что и я обрёл свой, чика.
Моё сердце трепещет.
– Ты серьёзно?
– Думаю, да.
Я крепко обнимаю его за талию.
Не могу дождаться момента, когда увижу горячего доктора Джоша на вечеринке Джейка. Я взволнованна этим практически так же, как и самой вечеринкой.
– Тебя разыскивают, прелесть, – Стюарт убирает руки с моих плеч и толкает меня своим бедром в сторону.
Я поднимаю голову и вижу Джейка, который идёт ко мне, усмехаясь, с гитарой на боку, призывая меня подойти и взять протянутую руку.
Ни за что на свете. И через миллион лет я не поднимусь на сцену перед двумя тысячами зрителей.
Я качаю головой.
Он прищуривает свои ярко-голубые глаза, и выглядит так, словно что-то обдумывает.
Я знаю этот взгляд. Это означает, что Джейк всё равно поступит по-своему.
Выпутываясь из рук Стюарта, я делаю шаг назад, готовясь к быстрому побегу, но он успевает словить меня, слегка касается рукой моей спины, и нежно подталкивает вперёд, прямо к Джейку.
Я смотрю на Стюарта позже-ты-за -это-ответишь взглядом. И он начинает смеяться.
Джейк оборачивает свою мускулистую руку вокруг моей талии и ведёт прямо на сцену.
– Что ты творишь? – шиплю я ему прямо в ухо, пошатываясь на своих каблуках.
– Хвастаюсь своей девочкой, – говорит он с улыбкой, глядя вниз на меня.
Всё моё тело дрожит. Я не могу осмелиться взглянуть в зал. Не могу поверить, что Джейк затащил меня сюда. Я собираюсь убить и растерзать его.
Подойдя к микрофону, Джейк обращается к толпе:
– Уверен, вы все знаете мою девочку – Тру, – он указывает на меня, и из зала доносится несколько криков и свистов. У меня дрожат коленки. – Детка, скажи "привет" лучшим из лучших в Лос-Анджелесе, – он выжидающе смотрит на меня.
Понимая, что у меня нет выбора, я поднимаю руку и, как полная идиотка, машу двум тысячам незнакомцев, бормоча приветствие в микрофон.
Толпа кричит и свистит, а моё лицо становится красным.
Когда мы вернемся домой, я убью его.
Возвращаясь к микрофону, Джейк произносит:
– У нас есть ещё одна новая песня из альбома, которую мы хотим представить вам сейчас. Так как я написал песню о моей девочке, то, думаю, будет правильно, если она будет стоять здесь, когда я спою её в первый раз.
Я резко поворачиваю голову в его сторону.
Он написал песню обо мне?
Джейк встречается со мной взглядом, но я не могу его прочитать.
Я начинаю чувствовать возрастающую неловкость в груди.
Он написала песню обо мне, потому что я попросила его об этом в ту ночь возле пианино. Раньше я никогда не слышала в его песнях ни слова о себе.
И теперь я не знаю: поцеловать мне его или заплакать из-за того, что он написал обо мне песню из жалости.
В своём тумане я замечаю, как несколько ребят из персонала тащат на сцену небольшое пианино. Джейк ведёт меня к нему и параллельно снимает гитару. Табуретка достаточно большая, чтобы вместить нас обоих, поэтому Джейк сразу тянет меня вниз и притягивает к себе. Единственное, что хорошо, так это то, что его тело повёрнуто к зрителям, поэтому у меня есть маленький шанс спрятаться за ним.
Я смотрю на Дэнни за барабанной установкой, и он понимающе улыбается мне.
Я смотрю на него ты-умрёшь-следующим-после-Джейка-и-Стюарта взглядом.
Дэнни хихикает и качает головой.
Я снова смотрю на Джейка, когда он склоняется к микрофону, прикреплённому к фортепиано, и говорит своим гортанным сексуальным голосом:
– Ладно, эта песня называется – «Ты – всё для меня…», – он скользит взглядом по мне. – Она полностью посвящена тебе, детка.
Медленно нажимая на клавиши, он начинает играть нежную мелодию...
«Я вижу её там, стоящую в двадцати футах, словно нас всё ещё разделяет океан,
Но нет пути назад – она будет моей,
Она знает, что будет моей,
Я мучил её, преследовал некоторое время, пока она не сломалась,
Скажи, что будешь моей, что ты всегда будешь моей.
Рискни вместе со мной,
Знаю, я подведу тебя,
Но потом сразу же исправлю, потому что ты – всё для меня,
Ты – всё для меня.
Она пошла к кровати, уже тогда глубоко засев мне в душу,
«Это всегда была ты, – говорю я. – Только ты у меня на уме»,
Но я всё ещё был диким, я сломал все правила,
И она ушла, забрав всё с собой.
Рискни вместе со мной,
Знаю, я подведу тебя,
Но потом сразу же исправлю, потому что ты – всё для меня,
Ты – всё для меня.
Как нищий, я умолял тебя вернуться домой,
Слова были единственным способом, который я знал,
Окрасив небеса в нежно-розовый, она обернулась и улыбнулась,
Я обрёл тебя, малыш, ты вся моя, отведи меня домой.
Ты – всё для меня.
Не важно, где мы, с тобой я могу пройти все эти слабоосвещённые улицы,
Ты – мой путеводитель. Моё всё.
Теперь, с новым бьющимся сердцем внутри тебя, ты подарила мне вечность,
Вечность – это сейчас. А всё – это ты».
Это та песня, которую он играл на пианино той ночью.
Джейк написал её не потому, что я попросила. Она была написана уже тогда.
Вот почему той ночью он отказался сыграть её мне. Он хотел удивить меня.
Я ни на секунду не отрываю от него взгляда, а Джейк большую часть песни смотрит на меня.
Зубами я прикусываю свою дрожащую нижнюю губу, пока глаза наполняются слезами. И всё это время мне кажется, что в зале нет никого, кроме меня и Джейка.