Из соседней комнаты донеся харкающий звук. Наверное, Лету снова вырвало. Хоть бы она выжила. Хорошо бы совсем поправилась, но сейчас пусть хотя бы дотянет до возвращения. Да ещё Коля с его чесоткой. И Гаврил после побоев явно не в порядке, а ему ещё Лету тащить.
И хоть бы кто помог. Василиса вытащила смартфон. То же самое – ни связи, ни вразумительной даты. Положила телефон на икону, держа их в одной руке. И случайно увидела своё лицо в тёмном экране – кожа серая, под глазами тёмные мешки на пол-лица, волосы растрепались, даже вроде морщины появились.
Убрала телефон под икону. Хоть бы кто-нибудь их вытащил.
– Ну помогите, а? – Проговорила Василиса, обращаясь к тёмной иконе. Ничего не произошло – всё такая же тёмная дощечка в руке, дождь шумит листвой, ребята шебуршат рядом. А чего она, собственно, ждала? Чуда? Что сразу вертолёт за ними прилетит?
Василиса подошла к окну. За раскидистыми ветвями проступало пространство. И что-то темнело. Василиса попыталась присмотреться, но потоки дождя, сумерки и раскидистые деревья мешали.
Вернувшись в большую комнату, где ребята разрывали доклады Кулибинских активистов на бумажные полоски, Василиса убрала телефон и найденную икону в рюкзак (образок потом надо будет отдать отцу Павлу, пусть разбирается, кто там нарисован).
– Я пойду воды наберу, – сказала Василиса, доставая свою пустую бутылку. – Кому-нибудь нужно?
– Да, давай. – Ребята отдавали Василисе бутылки. Неудобно обхватив их обеими руками, она поковыляла к выходу.
– Я с тобой, – сказала Снежана, забирая несколько бутылок. – Помогу.
Вдвоём они вышли на улицу.
– Куда пойдём? – спросила Снежана, осматриваясь.
– Туда. – Василиса сразу направилась к тому месту, где торчало непонятное нечто. Девочки подошли ближе и увидели низкую тёмную крышу на столбиках, заросшую густым плющом.
– Да это колодец! – радостно воскликнула Снежана и вприпрыжку побежала к крыше. Действительно, под ней оказался каменный цилиндрический колодец, а между столбами – перекладина с намотанной на катушку цепью. Только ведра не было.
– Жаль, – протянула Снежана, заглянув в колодец сквозь заросли плюща. – Сухой, воды нет.
Василиса тоже наклонилась, и тут же с её груди вниз соскользнуло что-то маленькое и блестящее. Звонко ударяясь о стены, вещица полетела в пахнущую сыростью мглу.
– Ой! – Снежана прижала руки к щекам. – У тебя что-то упало! Кажется, кольцо?
Василиса лишь пожала плечами. Никакого кольца она в карман точно не клала, только… Сжала зубы, чтобы не выдать, что она засунула туда подаренный скелетом цветок. Проверила – никакого цветка. И ладно.
– Да, это, кажется, кольцо, – бормотала Снежана, наклоняясь к колодцу под разными углами. – И как его теперь достать?
– Да ладно, оставь.
– Тебе что, не жалко?
Чтобы не нагрубить, Василиса отвернулась и стала прикидывать, где бы набрать воды. Вроде вот она, сколько хочешь, льётся просто так. А как бутылочки наполнить?
От звука хлопков за спиной Василиса подпрыгнула и даже вскрикнула. Обернулась – вверх взмыла белая птица. Голубь?
– Наверное, нас испугался, – пробормотала Василиса. Снежана, всё ещё изучавшая дно колодца, только что-то промычала.
В том месте, где сидел голубь, набралась довольно глубокая прозрачная лужа. А наполняли её ручьи, текущие от небольшой возвышенности. А туда вода падала струями с листьев деревьев. Василиса стала подставлять бутылки под воду так, чтобы струи попадали прямо в горлышки.
Бутылка стала заполняться, но медленно. Василиса расставила остальные бутылки на земле и отошла от колодца на несколько шагов, чтобы рассмотреть деревню. Красивые дома, на некоторых даже резьба сохранилась. И всё почти полностью заросло кустами и деревьями.
– А почему деревню забросили? – спросила Василиса, обернувшись к Снежане. Но та только пожала плечами. Странно, она вроде всё обо всём знала. И своим всезнайством почему-то сильно раздражала Зою. Конечно, Зоя же давно привыкла к титулу мисс Всезнайки, а тут такая конкуренция.
Расхаживая вокруг колодца, пока Снежана умывалась, набирая в ладони воду, стекающую с коньковой крыши, Василиса вдруг вспомнила, как Зоя упала в болото, а потом говорила, что её кто-то толкнул. Если это так, то сделать это могла только Снежана, остальные были всё время на виду. А зачем ей толкать Зою? Из зависти? Но пока только Зоя огрызалась и раздражалась. Ревность? К кому? К Коле? Про Гаврила Василиса старалась вообще поменьше думать.
Да нет, наверное, Зоя просто поскользнулась. Или её столкнуло нечто другое. А вот что именно? Вариантов сотни, и лучше их не перебирать. Чтобы раньше времени с ума не сойти.
Василиса сделала круг и вернулась на то место, откуда взлетела птица. Под развесистой ивой сочно зеленел земляничник. Капли барабанили по большим резным листьям, и между колыханием мелькали яркие красные ягоды.
– У тебя есть пакет или банка? Что-нибудь? – спросила Василиса, оборачиваясь к Снежане.
– Нет, а зачем? – Снежана в очередной раз аккуратно надевала ободок.
– Здесь можно ягод набрать.
– Погоди, я в дом сбегаю. – И Снежана быстро пошла в избу, где они остановились. Причём ступала так легко, что подол мокрого платья волновался, а кудряшки красиво колыхались. И это в ливень.
Василисе так уже не бегать. В который раз задавив слёзы, она присела на корточки и стала собирать ягоды, складывая их в ладонь.
– Вот, держи. – Зоя, пришедшая вместе со Снежаной, протянула Василисе полиэтиленовый пакет. Подобрав мокрый подол уродливого платья, она зашла под кусты и тоже стала собирать ягоды.
Земляничник оказался большим и плодовитым, так что всего за несколько минут втроём девочки набрали почти три полных пакета. Василиса выбралась из-под ив первой, потянулась. Оказалось, и бутылки уже наполнились.
– Привет! – Василиса помахала рукой белому голубю, который пристроился под крышей колодца.
– С кем разговариваешь? – Это вылезла Зоя.
– Вон, голубь. – Василиса кивнула на птицу. – Мы его спугнули случайно, он где-то тут прятался.
– А ты знаешь, раньше с голубиными сердечками ведьмы делали мощные привороты.
Василиса так опешила, что не нашла, как ответить. Только молча повернулась к Зое, хлопавшей глазами.
– Садизм какой-то, – пробормотала Снежана, косо поглядывая на Зою.
– Здесь этого хватало, – быстро проговорила Зоя, отводя взгляд.
– Где – здесь? – спросила Василиса, когда Снежана тоже молча отвернулась.
– В Багрянице. Это было поселение ведьм и колдунов. Думаешь, Агафья Русакова просто так именно сюда побежала, когда за ней пришли?
– Ничего я не думаю. – Василиса взяла несколько полных бутылок и потопала к избе. В мыслях проскочило лицо Агафьи – белое, с едва различимыми бровями и чёрными глазами.
Ягоды оказались кстати – ребята не собирались в долгий поход, поэтому из еды были только подаренные капитаном леденцы да печенюшки (это Коля подстраховался). Так что ужин состоял из конфетки, горстки земляники и пары печенек на каждого.
– Как вы печку сумели растопить? – спросила Василиса, усаживаясь на уже нагретый пол.
– Это Коля как-то разобрался, – проговорила Зоя, устраивая импровизированный стол на грязном перевёрнутом рюкзаке. – Поленья нашлись в подполе, и даже сухие. А для розжига скрутили трубочки из наших докладов.
– Мы не угорим? Она точно исправная? – Василиса толком никогда не интересовалась, как разжигается печка, даже у бабушки близко не подходила. Зато слышала несколько историй о том, как из-за неисправности люди задыхались.
– Она старая. – Коля поднял подбородок и скрёб ногтями и без того расчёсанное горло. – Так что кому-то придётся всё время дежурить.
Лета глотнула воды и её снова вырвало. Хотя бы без крови, и то ладно.
– Говорила тебе не пить из того родника, – бормотала Зоя, разминая в руке землянику и какие-то травки из своего пакета.
Лета продолжала харкать прямо на пол, и кроме слизи, из её горла вылетали тёмные сгустки.
– Теперь ещё из родников пить нельзя, – вздохнула Василиса.
– Из других можно. Но не рядом с Ведьминой пустошью. – Зоя поднялась и подошла к Коле. Протянула ему ладонь с ягодно-травяной кашицей. – На, намажься. Полегчает.
Коля опасливо глянул на «мазь».
– Хуже точно не станет, обещаю.
Осторожно взяв на палец чуть-чуть кашицы, Коля растёр красно-зелёную жижу по расчёсанной руке. Понюхал. Подождал. Потом кивнул и размазал давленые ягоды по лицу, шее, руками и даже ногам, задрав штанины.
Василиса положила свою порцию ягод на печенюшку и разом запихнула в рот. Несмотря на усталость, есть совсем не хотелось. Хотелось оказаться дома, под одеялом, чтобы родители ходили по дому и переговаривались, чтобы мама смотрела сериал или ток-шоу, а отец собирал пазл внизу или копался в гараже. И чтобы Изюм сопел рядом с кроватью.
Уже приготовившись к спазму в горле, Василиса отвернулась к окну, деля вид, что рассматривает сумерки. Но на этот раз слёзы не навернулись. Слишком сильно Василиса устала. Села, прислонившись к бревенчатой стене. Руки ныли. Захотелось вытянуться, но острая боль резко прострелила ногу, тогда она легла прямо на пол, свернувшись клубком.
Вроде кто-то ходил рядом, голоса ребят…
Василиса проснулась и не поняла, с чего вдруг кровать стала такой жёсткой. И вообще как-то совсем неудобно лежать. Попыталась перевернуться, выпрямила затёкшую ногу. До чего неприятно – голова на твёрдом, лопатки больно, и почему-то нет ни простыни ни одеяла.
Окончательно разлепив веки, осмотрелась. Всё кругом золотисто-коричневое, и такой приятный дровяной запах. Точно, это же заброшенная избушка в пустой деревне. Захотелось выть.
Василиса села и протёрла глаза. Под окном, запрокинув голову к стене и обхватив колени, сидел Давид Юрьевич. Рядом на боку, лицом к стене лежала Лета. Коля – слева от печки, там же Гаврил. Зоя – у противоположной стены. Сменной одежды ни у кого не было, так что всем пришлось спать в чём были. Но печка грела так мощно, что Василиса за ночь полностью просохла. И, кажется, погода изменилась – за окном шумела листва в солнечных лучах.