– Я хочу получить обещанное. Я разговорила клад. Зарок – это договор, и мне причитается доля.
– Нам тоже, – выступила Диана.
– Верните мне ребёнка, – произнесла растрёпанная библиотекарша. – Возьмите одного из этих, – и она кивнула на Василису и сгрудившихся рядом ребят.
– Дети возврату и обмену не подлежат. Вы что, не знали? – насмешливо спросила Варя, не обращая внимания на лезвие у горла.
– Верни ребёнка! – заорала библиотекарша и рванула к Варе, за что звонко получила по лицу от Снежаны.
– Сейчас речь обо мне, – сквозь зубы процедила Снежана, с прищуром глядя на Варю.
– А мы что – по боку? – с вызовом спросила Диана. – Как же наша доля?
– Заткнись! – прошипела Снежана через плечо и снова уставилась на Варю. – Итак. Я выполнила ваш зарок.
– Я-то тут причём? – улыбнулась Варя. – Клад спрятала Агафья, с неё и спрашивай.
– Я что, похожа на дуру? – злобно прошипела Снежана. – Всё твое преследование – брехня. Клад вы прятали вместе с Агафьей. И заговаривали вместе. И ты помогла ей сбежать. А потом ещё придумала сказочку о том, что комиссаром-карателем был мужик. Труп нашла, карту ему в карман подсунула. Хитроумно, конечно. Может, ваших краснопузых ты и обманула, но не меня.
– Котелок у тебя варит. Ну хорошо. – Варя спокойно и холодно смотрела на Снежану. – Чего ты хочешь?
– Могущества, – выпалила Снежана. – Хочу стать преемницей Агафьи Русаковой.
– А мы хотим денег! – вставила Диана.
– Заткнись! – рявкнула Снежана. – Так что?
– Хочешь – возьми, – спокойно сказала Варя и кивнула за спину Снежаны. – Сколько влезет – всё твоё.
Проследив её взгляд, Василиса почувствовала, как у неё сдавило горло. Зоя вскрикнула, остальные вздохнули, кто-то ругнулся. Посреди церкви на подпорках стоял гроб. В нём, укутанный белым саваном, лежал человек.
– И что это? – Снежана, казалось, совсем не испугалась. Куда подевались её манеры – она, вся растрёпанная, кровожадно скалила зубы.
– Это Агафья Русакова, – буднично произнесла Варя. – Внутри неё – артефакт, дающий силу. Вынь и владей.
– Как это – внутри? – спросила где-то рядом Зоя. Тут Василиса наконец пришла в себя и стряхнула оцепенение. Всё это, конечно, захватывающе, но неплохо бы поискать пути к отступлению.
Осматриваясь, Василиса стала пятиться к дверным створкам.
Снежана тем временем подошла к гробу, примерилась и, сжимая обеими руками нож, высоко занесла его над телом Русаковой. С размаху она воткнула лезвие. Василиса инстинктивно поморщилась. Но в следующее мгновение Агафья мощным рывком схватилась за рукоятку, приподнялась и наотмашь ударила Снежану по лицу. Кто-то из девчонок взвизгнул.
Снежана от неожиданности отступила на пару шагов, держась за щёку, потом бросилась к Агафье, вцепилась ей в шею. Из-за драки гроб опрокинулся, и по полу разлетелись звенящие монетки, драгоценные камни и какие-то побрякушки. Снежана и Агафья покатились по доскам, опрокидывая громыхающие подсвечники, а Олеся и Диана кинулись собирать сокровища.
К ногам Василисы тоже что-то подлетело, но она отпрыгнула от драгоценностей, как от чего-то противного, вроде большого паука. Подходящий момент, кажется, настал. Василиса развернулась и со всей силой принялась дёргать двери за ручки.
– Может, их надо толкать? – Рядом оказалась Зоя, и вместе они стали то тянуть, то толкать створки. Это, впрочем, не помогло. Замки в церкви оказались крепкими.
– Может, и правда, в окно? – предложил Гаврил.
– Неприлично как-то, – проговорила Лета, с небольшого разбега плечом ударяя в дверь. – Церковь всё-таки.
– А двери ломать прилично?
– Там эти, – произнёс Коля, глядя в окно. – Призраки.
Действительно, из окон в церковь проникал холодный голубой свет. Но это же храм, вряд ли они смогут сюда залезть. Хотя, Агафья и Варя-Иоанна как-то смогли. Да уж, одно другого стоит.
Позади раздался хрип. Кто-то сдавленно просил помощи.
Василиса обернулась и за спинами ребят рассмотрела Агафью Русакову, верхом сидевшую на Снежане и сжимающую ей горло обеими руками. Первой среагировала Зоя. Она подбежала к Агафье, но притормозила, взмахнув руками, и беспомощно обернулась к Василисе.
– Прекратите! Ну прекратите же! – крикнула Василиса, подходя. Тягаться с Агафьей ей явно не по силам.
Но это и не понадобилось – Русакова отпустила Снежану и встала, оправив длинное платье.
– Ладно, живи. Пока. – Агафья чинно поплыла к низкой дверке, где так и стояла её родственница.
Диана и Олеся ползали по полу, хватая и распихивая по карманам сокровища Русаковой, и вообще не реагировали на происходящее.
– Так это и есть клад? – с отвращением произнесла Лета.
Вместо ответа Агафья вернулась к приподнявшейся Снежане и с размаху треснула её по затылку. Снежана резко дёрнулась и вроде бы что-то выплюнула. Что-то мелкое и сверкающее со стуком покатилось по полу прямо под ноги Василисы.
– Кольцо, которое она украла со дна колодца, – спокойно произнесла Агафья. – Можешь оставить себе.
Василиса не сразу поняла, что это было сказано ей. Только когда ребята молча на неё уставились, он вспомнила про подаренное в призрачном городе кольцо.
– Ещё чего. Не надо мне ваших колец. – Даже наклоняться за ним не хотелось. Это как взять в руки какую-нибудь склизкую тварь из ужастика.
– Ладно, – ровно проговорила Агафья. – Карту ты профукала, но это теперь неважно. Вот, возвращаю.
Агафья кивнула Варе, и та достала из-за дверки костыль, очень похожий на тот, что был у Василисы.
– Вот за это спасибо! – радостно воскликнула Василиса, хватаясь за такую знакомую, тёплую и гладкую древесину.
– Пожалуйста. – Агафья гордо вскинула голову, и они вместе с Варей скрылись за дверкой, аккуратно её притворив.
– Что теперь? – спросила Зоя.
Будто бы в ответ ей где-то прокричал петух, и в окно стали проникать розовые солнечные лучи.
– Где мы вообще? – произнесла Лета, сгибаясь, чтобы выглянуть в низкое оконце.
– Кажется, в церкви на Вражьей горе, – ответил Гаврил, тоже глядя на улицу.
– Этого только не хватало, – пробормотала Василиса, подходя поближе к друзьям.
Действительно, из окна открывался рассветный летний пейзаж с изумрудными склонами горы, золотисто-розовым небом, белоснежными стенами монастыря, водной гладью водохранилища и разноцветными крышами Растяпинска внизу.
Только вот вся эта красота никак не затмила бы прошлогодней прогулки Василисы под этой горой. Тот кошмар до сих пор по ночам скидывал её с кровати.
– Сюда есть нормальная дорога, – будто бы в ответ на мысли Василисы сказала Зоя. – Священник же сюда приходит.
– Каждый день? – быстро спросил Коля.
– Вроде да, – неуверенно протянула Зоя.
– Значит, нас скоро откроют, – радостно сказал Коля.
– Хочется верить, – пробурчал Гаврил. – Вот священник обрадуется, когда всё это увидит.
Действительно, церковка, в рассветном свете ставшая янтарной, представляла мрачное зрелище – опрокинутый гроб, валяющиеся по полу подсвечники.
Гаврил поднял один из подсвечников, осмотрелся и спросил:
– Кто-нибудь помнит, где он стоял?
– Да какая разница. – Коля поднял другой подсвечник и просто поставил его у окна.
Василиса села на лавочку. Хорошо, что костыль вернулся, с ним стало как-то спокойнее. Рядом примостились Зоя и Лета.
– Ты как? – шёпотом спросила Зоя.
– Ничего, – произнесла Лета, растирая пальцами шею, на которой кольцом алела широкая полоса.
– Как ты там оказалась? – спросил Коля, подходя.
– Ну, мы же договаривались. Я ушла из больницы, доехала до Ключа, а там эти, – Лета кивнула на Диану и Олесю, заглядывающих под лавки в поисках закатившихся монеток. – Сказали, что тоже идут с нами. Они сказали, что все договорились встретиться в Багрянице, и мы пошли через лес. А дальше вы знаете.
– Я так и не понял, чего она-то хотела? – шёпотом спросил Коля, кивая на библиотекаршу, которая сидела на соседней лавке, обхватив себя руками и раскачиваясь взад-вперёд.
– У неё младший ребёнок случайно съел упаковку таблеток, – почти неслышно произнесла Зоя, наклонившись к остальным. – Всё было плохо, потому что дети были дома одни, и «скорую» вызвать было некому. Она ещё к моей бабушке приходила, когда он умер. Просила оживить.
– Он умер? – одновременно спросили Лета и Коля.
– Ну да. Дней десять как.
– Странно. Никто не знал, да и по ней не скажешь, – пробормотал Гаврил.
– Так он до сих пор у неё дома лежит. Она же была уверена, что вернёт его, – вздохнула Зоя.
Василиса вдруг вспомнила картину с плотом и женщиной с ребёнком. Похоже, младшего сына библиотекарши уже переправили на другую сторону. Никому такого не пожелаешь.
Только вот почему этим занимался не Вася? Вроде это его работа.
– Как можно вернуть человека с того света? – спросила Лета, сдвинув брови.
– Никак, – сказала Зоя.
– Неужели? – спросил Гаврил, кивая на маленькую дверку.
– Это не то. Но, похоже, ей кто-то всё-таки это пообещал. – И Зоя глянула на Снежану, которая уже успела подняться, оправить платье и даже аккуратно уложить кудряшки. Зоя громко спросила: – Голубей-то за что?
– Не за что, а для кого, – совершенно спокойно сказала Снежана, закалывая кудри невидимками. И кивнула на Олесю: – Вон для неё.
Действительно, те голуби вцепились в лицо именно Олесе, и теперь на её лбу и щеках алели царапины.
– Кого приворожить-то хотела, а? – громко спросила Лета.
Олеся уже поднялась на ноги и пыталась поправить джинсы, у которых карманы топорщились от золота Агафьи Русаковой.
– Давида твоего, – фыркнула вместо Олеси Диана. – Богатенького захотела, а?
– Не твоё дело, – бросила Олеся через плечо. – Теперь мне никто не нужен, здесь на всё хватит.
И Олеся похлопала себя по карманам, которые от этого глухо звякнули.
– Придётся поделиться. – Снежана подошла и встала прямо перед Олесей и Дианой. Потом кивнула на библиотекаршу. – И с ней тоже.