И потом – кому развивать Черноречье, если не местным. Вот Василиса стала бы самым крутым экскурсоводом. Она бы такого приезжим порассказала, что впечатлений на всю жизнь хватит. Наверное, только Ядвига Мстиславовна изучила потустороннее Черноречье лучше, чем сама Василиса.
Мечты, мечты. Пора бы и в действительность вернуться. И выбрать уже вузы и специальности. Хорошо, что теперь можно подавать документы дистанционно.
Раздались шаги, и в библиотеку вошла Наталья Львовна.
– Если что, я – в администрации, – не глядя на Василису, проговорила начальница, копаясь в папке с бумагами. – Если до вечера не вернусь, всё закроешь, ключи сдашь.
– Ладно, – отозвалась Василиса, просматривая очередную учебную программу.
– Выбираешь? – глянула Наталья Львовна на монитор компьютера Василисы. – Правильно, у тебя баллы хорошие. Выучишься, потом возвращайся. Ну, я пошла.
Не дожидаясь реакции, Наталья Львовна уцокала из библиотеки. Она снова поднабрала вес и стала выглядеть даже чуть моложе, чем до истории с Гаврилом, когда оба они похудели чуть ли не до состояния скелета Васи.
Ведь надо же, все уверены, что Василиса уедет, чтобы учиться очно. В общем-то, это логично. С её-то баллами. Давид Юрьевич при каждой встрече заводит пластинку о пользе высшего образования и рассказывает, какие крутые программы есть в вузах. Причём он вообще напирает на то, чтобы Василиса отправилась постигать науки куда-нибудь в Москву или Петербург.
Понятно, Василиса – его первая выпускница, набравшая приличные баллы. Ну ничего, на будущий год Коля наверняка потеснит её с пьедестала. И это будет отлично, потому что Василисе было немного стыдно перед учителем, столько времени и сил вложившим в её успехи. А она хочет остаться в провинциальном Покрове.
Некоторые вот уже уехали. Например, Диана. Золотую медаль так и не получила, зато набрала неплохие баллы. И уже упорхнула. Вроде бы как раз в Москву. Наждачкой дорога.
Олеся так далеко решила не ездить, а просто осела в Нижнем, в каком-то ногтевом салоне. Глаза больше не мозолит – и ладно.
А вот главная зараза Снежана будет тут маячить ещё год. Те две хотя бы после жертвоприношения у Вражьей горы на домашнее обучение перешли, но Снежана, видимо, не из чувствительных. Нервы как сваи небоскрёба. Все разбежались, а она продолжает спокойно ходить по улицам и мило улыбаться, как будто ничего особенно страшного и не происходило.
Единственной, кому пришлось отдуваться за всю эту разухабистую компанию, оказалась Зоя. Мамаша её в который раз бросила, и теперь она лежит в бабушкином доме в комнате с занавешенными окнами.
От одного воспоминания оторопь берёт. Как Зоя стояла на том столе в школе в полной тишине, замершая, будто соляной столб. Помнится, отец Павел что-то там бормотал тогда про Содом и Гоморру. А она стояла в своём праздничном платье без бретелек и таращилась стеклянными глазами в пустоту.
Сколько отец Павел ни начитывал свои молитвы, ни ходил вокруг неё с кадилом, ничего не помогло. Только свечки все гасли. Святой водой на Зою брызгали, иконы приносили, крестным ходом вокруг ходили. Но она как стояла, так и продолжала стоять.
Даже старичок из пустыни приезжал. Тоже всё бубнил что-то, на коленях стоял. Сутки там провёл. И утром как бабахнуло – стол развалился, и Зоя с грохотом шарахнулась на пол.
И хорошо, потому что до этого и Василисин отец, и Антон, и Давид Юрьевич, и другие мужчины всё никак не могли оторвать Зою от стола. Будто приросла босыми ступнями к столешнице. А дерево всё равно что окаменело: и топором его рубили, и бензопилой, и кувалдой били. И ничего. Только лезвия тупились и ручки отлетали.
А дедушка помолился – Зоя и отделилась от стола. Только в себя не пришла, так и лежит, как статуя, на боку. Василисина мама предлагала её в больницу отправить, всё говорила про какие-то виды ступора, только Ядвига Мстиславовна ни в какую не соглашалась. Мол, не поможет тут традиционная медицина.
Василисе было обидно за мамины старания, ведь она даже в Нижнем у профессоров совета спрашивала. И они все одно и тоже твердили – везите девочку к нам, а мы посмотрим, что можно сделать. Только и Василиса, и её мама, да и все остальные прекрасно знали, что ничего медики сделать не смогут.
К решению этой проблемы надо искать какой-то особый ключ. Но где его искать и как он выглядит, никто представления не имел. Василиса и у Ани спрашивала, и даже у Киры. Они наводили справки, но тоже ничем помочь не смогли. Отец Павел с Колей ездили в монастырский архив, сидели там часами. Результат тот же – нулевой.
Василиса наблюдала за их стараниями, даже сама предлагала посильную помощь и принимала участие в поисках решения проблемы. Её благодарили. А ей было всё равно.
Потому что если честно, где-то внутри постоянно маячила мысль о том, что Зоя это своё остолбенение заслужила. Не надо было на Гаврила мощный приворот накладывать в угоду своим хотелкам. Он же чуть не умер из-за неё. Вот и ответка.
Василисе за такое отношение было стыдно. Но ничего поделать она не могла. Не жалко ей Зою, и всё. Даже чуть-чуть злорадно. Может, она на самом деле злыдня? Эгоистка, считающая себя лучше других.
Ну, может, и так. Только что это меняет. Ничего. Если не учитывать одного маленького нюанса. Василиса знала то, о чём другие понятия не имели. Другими словами, у неё было сразу несколько идей, как можно было бы помочь. Только ни одну из них Василиса так и не озвучила. Потому что…
Потому что злыдня и эгоистка. И потому что так Зое и надо.
Внизу хлопнула входная дверь. По лестнице пошли шаги. Василиса вернулась к рассматриванию программ обучения в нижегородских вузах. Состроила умно-заинтересованное лицо, даже раскрыла блокнот, как будто собиралась что-то туда записывать.
Через полминуты в библиотеку вошёл Гаврил.
Глава 2. Долго сидеть на берегу реки
Василиса деловито щёлкала мышкой, изображая глубокий интерес к условиям приёма на факультет химии. Картинно вздохнула и закрыла окно. Гаврил всё это время топтался в библиотеке, рассматривая книжные стеллажи.
– Твоей мамы нет, если что, – на всякий случай сказала Василиса, просто чтобы разогнать молчание.
– Да я в курсе. – Гаврил расхаживал по залу, засунув руки в карманы. – Опять у Эдуарда этого сидит.
– Наверное, проект кластера обсуждают? – спросила Василиса, закрывая очередной сайт.
– Угу.
Василисе очень хотелось как бы невзначай спросить, не ревнует ли отец Гаврила, но подобная колкость явно грозила неприятностями. Так что пришлось смолчать. Тем более что абсолютно все знали, что да, Лисовский был крайне недоволен общением жены и главы администрации посёлка. И даже не пытался этого скрывать. Хорошо, что до публичных ссор не доходило. Так что нечего шнур поджигать.
– Ты, может, книжку какую ищешь? – произнесла Василиса, делая вид, что интересуется сайтом художественного училища, а на самом деле искоса глядя на Гаврила.
– Да какие книжки, – отмахнулся Гаврил. – Половину архива перелопатил, а толку – ноль.
Василиса только понимающе помычала. Гаврил теперь проводил в музейном архиве чуть ли не больше времени, чем дома и в «Подсолнухе». Всё старался найти хоть что-нибудь, что помогло бы Зое выйти из остолбенения.
– А ты чем занимаешься? – спросил Гаврил, беспардонно становясь за спиной Василисы и заглядывая в монитор компьютера.
– Вузовские сайты смотрю, – через плечо бросила Василиса. – Разбираюсь в условиях приёма.
– И куда собираешься? – Гаврил наклонился чуть ниже, так что его подбородок оказался на уровне глаз Василисы. Стало видно шею со старыми бледными шрамами и ключицы в вырезе футболки. – У тебя хорошие баллы, ты куда угодно можешь поступить. Хоть в Москву.
– Далековато, – буркнула Василиса, изо всех сил стараясь унять дрожь в пальцах. Вот гадство, давно уже расстались, а реакция на его появление никак не проходит.
– Тогда в Нижний. Там много хороших университетов.
– Много, – отозвалась Василиса и свернула все сайты разом. Повернулась и снизу вверх, как можно более нагло, посмотрела в глаза Гаврилу.
– Ты чего?
– Ничего, – резко ответила Василиса. Успела схватить за хвост колкость о том, что не надо ему совать нос в её дела. Уже не те у них отношения. – Сам-то что решил? В смысле – с поступлением.
– Да чего уж там, – отмахнулся Гаврил, выпрямляясь и снова засовывая руки в карманы. – В Индустриальный колледж в Добромыслове на заочное всех принимают. Даже моих мизерных баллов хватит.
Василиса снова повернулась к компьютеру. Ей-то сдавать экзамены кольцо Агафьи Русаковой помогало, а вот Гаврил из-за Зоиного приворота писал тесты в полуовощном состоянии. Большая удача, что он вообще больше нуля набрал.
– На заочное? – переспросила Василиса, оборачиваясь.
– Ну да, – пожал плечами Гаврил. – У нас в кафе заказов уже втрое больше, чем раньше. Сейчас туристы на пасеку едут и на конезавод, и все у нас обедают. А скоро, говорят, Скиркудово будут отстраивать. Вроде хотят там всякие свадьбы проводить. Если повезёт, весь кейтеринг наш будет. Тут только успевай поворачиваться. Лучше же учиться и сразу работать, а не только теорию зубрить.
– Ну, так-то да, – протянула Василиса. Гаврил ведь только что озвучил её собственные мысли.
Гаврил всё не уходил. Темы для разговоров закончились, и новые не появлялись. Солнце потихоньку перемещалось, подсвечивая верхние ряды книжных переплётов. Надо было сказать хоть что-то. А в таких ситуациях Василиса чаще всего говорила глупости. И теперь тоже не изменила себе.
– Так почему ты тут, а не в кафе, раз так много работы? – задала Василиса тупой вопрос, отдающий явным ехидством.
– Разве непонятно? – грубовато отозвался Гаврил.
– Нет, – наигранно покачала головой Василиса.
– Хочу найти способ Зое помочь, – выдохнул Гаврил. – Что-то же должно быть.
– Как она? – задала ещё более ехидный вопрос Василиса. Но так, чтобы звучало сочувственно.