– И даже из соседних областей, – подхватила Олеся. – Воды им мало.
– А что, она, правда, какая-то особенная?
Диана и Олеся зашлись в хохоте, продемонстрировав идеально ровные отбеленные зубы.
– Да ты что! – Диана даже помахала руками у лица, будто боясь расплакаться от смеха. – Ты её, надеюсь, не пила?
– А что? – У Василисы внутри что-то дёрнулось.
– Ты пила эту воду? – Олеся недоумённо захлопала ресницами.
– Ты же взрослый человек! Там кладбище рядом! Как эту воду пить-то можно?
– Смотри, как бы не отравиться, – добавила Олеся, ткнув в Василису длинным ногтем.
– Ну всё, нам пора. Пока-пока! – Диана помахала рукой и упорхнула за остановочный павильон. Олеся скрылась следом.
Оставшись одна, Василиса положила руку на живот. Под солнечным сплетением как будто что-то застряло и мешало нормально дышать. От предостережения девочек по спине мурашки побежали. Действительно, как Василиса сама не догадалась, что пить воду из родника у кладбища, мягко говоря, не безопасно.
Кляня себя за тупость, Василиса побрела домой. В отвратительном настроении она громко хлопнула входной дверью, но никто не отозвался. Родители отсутствовали, так что Василиса быстренько приняла душ и завалилась спать, даже не высушив волосы. Разбудил её мамин голос из темноты.
– Ты почему к бабушке так и не зашла? – спросила мама, сидевшая в ногах у Василисы.
– Я… так получилось. – Препираться совсем не хотелось, глаза слипались.
– А к Даше заходила?
– Ой, ну что за допрос посреди ночи? Да, заходила. Что дальше?
– И как она себя чувствовала?
– Как-как? Нормально она себя чувствовала. – Василиса натянула на голову одеяло и отвернулась к стенке. Но внезапно проснулась, сознание стало чистым и свежим. – А ты почему спрашиваешь?
– Понимаешь, Даша, она… как тебе сказать…
– Говори как есть. – Василиса даже села на кровати.
– Даши больше нет.
– Как?! – Василиса не могла поверить, что девочка, с которой она только днём разговаривала…
Мама тут же ответила на незаданный вопрос:
– Скрытая инфекция. Заражение – дело серьёзное.
– Но ведь она нормально себя чувствовала.
– Такое, к сожалению, бывает. Увы, не так уж редко. Особенно здесь. Почему-то. – Последние слова мама произнесла почти беззвучно.
– Что значит «особенно здесь»?
– А, это я так, к слову. В том смысле, что в Совхозе больницы нет, только так, поликлиника, да и то не со всеми врачами. Ну всё, спи. – Мама погладила Василису по колену, закрыла фрамугу и вышла из спальни.
Василиса откинулась на подушку. Как же так? Ведь они с Дашей только что разговаривали, и вот – её нет. Конечно, этот разговор был вообще единственным за всё время, пока они учились вместе, но понимание того, что Даша больше не войдёт в класс, благоухающая резким сладким ароматом и одетая как в ночной клуб, не умещалось в голове. Хоть они почти и не общались, но всё равно, теперь как будто чего-то не хватало.
От размышлений отвлекло громкое урчание в животе. Резкая тянущая боль заставила свернуться в калач. Жидкая слюна с металлическим привкусом почти не сглатывалась, грозя вытечь наружу.
Василиса скатилась с кровати и побежала в туалет. Просидев там в общей сложности часа два (время от времени вставая и даже доходя до спальни, но потом снова бегом возвращаясь), она кое-как вернулась к себе и легла в постель. Окно открывать не стала, потому что было зябко. Укутавшись в одеяло, всё никак не могла согреться – озноб колотил так, что челюсти сводило. Ледяные ладони и стопы немного потеплели только ближе к утру, когда за окном забрезжил тусклый осенний рассвет.
– Ты вставать собираешься? – спросила мама, заглянув в комнату.
– Что-то мне нехорошо, – просипела Василиса из-под одеяла.
– А что такое? – Мама-врач мигом провела полное экспресс-обследование. Но кроме воды из сомнительного источника никакой странной пищи Василиса не употребляла. – Вряд ли это от воды, – с сомнением произнесла мама. – Её уже сколько раз на разные анализы отправляли, и всё в порядке.
– Может, это из-за общего ковша?
– Может. Ладно, сегодня оставайся дома.
Мама дала Василисе пару таблеток, после которых удалось заснуть.
Проснулась Василиса уже после полудня. Вроде стало полегче – руки-ноги больше не сводило, забеги в туалет тоже прекратились. Полежав несколько минут в отчаянной борьбе с мрачными мыслями, Василиса всё-таки встала. Идти в школу смысла не было, а вот в музее появиться нужно. Наскоро одевшись и решив ничего не есть (на всякий случай, хотя аппетита всё равно не было), Василиса уже собралась бежать, как вдруг остановилась. Подошла к зеркалу. На тумбочке осталась лежать её деревянная расчёска. Вся в волосах. Видимо, отравление вызвало выпадение волос. Только этого не хватало.
В музее, сидя в пустынной библиотеке, Василиса снова вспомнила о Даше, хотя весь день запрещала себе о ней думать. Интересно, остальные уже знают? Наверняка. Может, позвонить Диане под предлогом узнать домашнее задание?
Диана быстро ответила и охотно продиктовала номера упражнений и параграфов. И звучала она вполне себе жизнерадостно. Даже странно, учитывая обстоятельства.
– Послушай, а это никак не может быть связано… ну… – Василиса ставила книги на полки стеллажа.
– С чем? – живо спросила Диана.
– Ну, с тем, что я ей принесла?
– А как это, по-твоему, может быть связано?
– Ну, не знаю. – Выходить из узкого прохода между стеллажами не хотелось.
– Со мной вот всё нормально, хотя ты и мне свечку отдала, – здесь Диана понизила голос. – И с тобой всё хорошо. Так что это просто случайность. Никто не виноват.
– Никто не виноват, – эхом повторила Василиса. – Хотя со мной не всё хорошо.
– Так не надо было воду пить из колодца рядом с кладбищем.
– А почему вы меня сразу не предупредили?
– Я думала, это и так ясно.
– А я слышала, эту воду из источника исследовали и ничего плохого в ней не нашли.
– Плохо искали, значит. И потом – туда всякие фрики толпой прут, аж цистернами эту воду вывозят. Если вдруг выяснится, что там что-то не так, скандал будет. Как ты думаешь?
– А раньше никто не травился?
– Да кто же признается? Ладно, мне пора. Всего!
Василиса убрала смартфон и вышла из-за стеллажей. Спиной к столу, опираясь на него руками, стоял Гаврил. Как обычно, весь в чёрном, отчего его светло-русая шевелюра казалась ещё белее.
– Ты серьёзно думаешь на воду из источника у Державной? – спросил Гаврил вместо приветствия.
– У чего?
– Источник так называется. Который рядом с Погостом.
– Ага, с кладбищем. – Василиса села за компьютер. За пару часов работы глаза сильно устали. Видимо отравление повысило утомляемость.
– Там раньше была церковь Державной иконы, она сгорела, а название осталось. – Гаврил расхаживал вокруг стола, рассматривая стеллажи с новыми книгами и журналами.
– Спасибо за экскурс в историю.
– Ты же в музее работаешь, тебе это должно быть интересно, разве нет?
– Я же не всю жизнь здесь просижу.
– Кто знает.
– Что?! – Василиса даже развернулась, и начала машинально шарить рукой по столу, подыскивая, чем бы запустить в наглеца за это беспардонное утверждение.
– А с чего тебя вообще туда понесло? – Гаврил, заложив руки за спину, невозмутимо уставился на Василису.
Под рукой так ничего и не нашлось для броска, тогда надо хоть словами его уколоть. Тоже, учитель нашёлся.
– Где твой мозг? Потерял?
– Что?
– Я говорю, куда делся твой деревянный мозг?
– Никуда, дома лежит.
– А, наигрался. – Василиса снова повернулась к компьютеру. Интересно, он в курсе, что она последней видела Дашу? – Ты вроде в Нижний собирался. Ездил?
– Да, но в этот раз на развале вообще никого не было.
– А я в Растяпинске была.
– Знаю.
– Откуда? – Василиса снова повернулась.
– Диана сказала, ты от класса вызвалась Дашу проведать.
– Да, мне было по пути. Я к бабушке ездила. – Василиса говорила, отвернувшись к монитору, потому что не стоило Гаврилу увидеть, как она покраснела. – С ней вроде всё было нормально, когда мы виделись. Говорят, какая-то скрытая инфекция, такое бывает. Послушай, а раньше что-то похожее здесь случалось?
– Похожее на что? – Гаврил так и расхаживал у стеллажей, сцепив руки за спиной.
– На то, что с Дашей случилось.
– А что с ней случилось? – Он так и не оборачивался.
– Ну, заражение, инфекция. Здесь же больницы нет, только поликлиника.
– И что?
– Ну, не знаю. Ладно, забудь. – Василиса даже «мышку» чуть не раздавила от злости на этого чудика, от которого ничего путного не добиться. – Погода какая-то странная. Здесь всегда так?
– Где – здесь?
Василиса закатила глаза. Ещё чуть-чуть, и желание влепить ему подзатыльник станет непреодолимым.
– Слушай, тебе когда-нибудь попадались вещи, которые… ну, которые на самом деле не те, чем кажутся? – Гаврил явно старался подыскивать слова, теперь он ходил туда-сюда прямо перед столом, за которым сидела Василиса.
– Как это?
– Ну, ты вот, например, видела сарай на участке священника? На самом деле это церковь.
– Я знаю. И не говори мне о ней! – Почему-то воспоминание о домовой церквушке вызвало дикое раздражение. Возможно, из-за истории со свечками.
И вдруг голос отца Павла совершенно явственно произнёс: «Лунный кролик – не то, чем кажется».
– Ты что, его видела?! – У Гаврила глаза стали круглые и выпученные, как лотерейные шары.
– Кого?
– Лунного кролика.
– С чего ты взял?
– Ты сама только что сказала, что он – не то, чем кажется. – Гаврил так и нависал над лампой, выпучив зелёно-карие глаза.
– Это так, – Василиса повертела в воздухе рукой, уставившись в монитор. – Я от одного человека слышала. Просто вспомнилось.
– Тогда ладно. – Гаврил выпрямился. На улице стемнело, и зал освещала только настольная лампа, из-за которой тощая фигура сына начальницы стала контрастной и выглядела прямо-таки монументальной.