— Нет! Хозяйка? Хозяйка, примите мою клятву верности, — рыжик обернулся ко мне в поисках поддержки и, кажется, пытался навязать свою службу в обмен на защиту.
— Впрочем, — двойник Верона на пару секунд прикрыл глаза и продолжил, — твоё желание уйти зафиксировано и даже передано Кирано. Дорогой мой Заклинатель, боюсь, тебе не повезло. Ты умная крыса, но недостаточно. Твой бывший сюзерен только что подтвердил, что разорвал ваш договор и доверил мне довести эти сведения до тебя. Ты уже не в свите, но ещё не в пантеоне. Замечательный расклад, ты не находишь?
Рыжик попытался уйти порталом, но увяз в пологе, поставленным близнецом Ядодела.
— Хозяйка, спасите!
— Друг мой, не будь таким жалким, — укорил Верон-два. — Помнишь, тысячу с небольшим лет назад я просил не обижать мою невесту? Ты так весело надо мной смеялся тогда. Пришло время платить.
Рыжик задёргался активнее.
— Хозяйка!
Я не самоубийца влезать между двумя дерущимися богами. Единственное, что я сделала, это позвала Яниту, точнее не позвала, а мысленно попросила в двух словах охарактеризовать Заклинателя. Ответ был однозначным:
— Крыса. Не связывайся с этой падалью, какие бы горы золота он тебе ни обещал.
Рыжик вырвался из поймавшей его световой сети, ударил в Зельевара ветвистой молнией, но та только распласталась по умело выставленному щиту. Верон-два ещё раз метнул сеть, на сей раз не квадратную, как платок, а длинную, похожую на бесконечно длинный вязаный шарф великана, спеленал противника, словно младенца, довольно осклабился и повернулся ко мне:
— Варя, привет. Прости, что сразу не поздоровался. В одном эта дрянь права. Тебе неизбежно придётся схлестнуться с Кираном, поэтому смотри, как грамотно убивать богов.
Верон-два достал нож с чёрным лезвием и полупрозрачной чёрной рукоятью. Стеклянная? Скорее из какого-нибудь минерала. Я была настолько в ужасе от происходящего, что даже не дёрнулась, когда Зельевар задрал рыжику рубашку.
— Этот артефакт, — объяснял он по ходу дела, — способен вытягивать из богов энергию, передаёт её тому, кто держит нож. Если бить беспорядочно, то нанесёт ощутимые повреждения. Грамотный удар — воткнуть лезвие перпендикулярно в точку на три пальца выше пупка.
Произнеся это, Верон-два ударил. Рыжик выгнулся дугой, задёргался. Полупрозрачная рукоять стала стремительно наполняться чернотой. Сияние вокруг рыжика начало стремительно тускнеть, а вокруг Зельевара с каждой секундой разгоралось всё ярче и ярче. Я глотала воздух и сама себе напоминала вытащенную из воды рыбину. Мозг отказывался воспринимать картинку. Хотелось остановить творящееся безумие и в то же время я понимала, что возможности вмешаться у меня нет, да и права, наверное, тоже. Это не просто убийство, а месть за невесту. Янита подтвердила, что Зельевар не солгал.
Рыжик потух, и Верон-два вытащил нож, убрал за пояс, другой рукой продолжал удерживать сеть.
— Дальше что? — прошипел рыжик.
Сейчас он был всего лишь душой умершего, которую вот-вот заберёт туманница. Двойник Верона хищно улыбнулся:
— Ты думаешь, что получишь от своих поклонников крохи энергии, которой хватит, чтобы выбраться из Тумана и начать всё сначала?
Судя по всему, рыжик так и думал, по крайней мере, он не выглядел окончательно побеждённым. После слов Верона-два бывший Заклинатель насторожился, что-то сообразил, рванулся, но шансов у него уже не было, нож выпил из него все соки, любой «светлячок» окажется сильнее.
Верона-два вытянул руки вперёд, соединил ладони. Я смотрела как завороженная. Между пальцами бога потёк чёрно-алый дым, казалось, он удерживает крошечную копию какой-нибудь далёкой галактики. Верон-два чуть развёл ладони, скатал облачко в плотный шар.
— Нет, — застонал рыжик. — Хозяйка, не позволяйте, я же теперь ваш.
— В каком смысле? — тупо переспросила я.
— Он имеет в виду, что раз теперь он всего лишь душа умершего человека, вы должны проводить его в Туман. Не лично, наверно…
— А я должна?
— Нет.
Зельевар продолжил катать в руках шар, постепенно уплотняя его и уменьшая в диаметре. Добившись размера некрупной виноградины, он подошёл к рыжику, дёрнул за волосы и попытался втолкнуть горошину ему в рот. Рыжик отбивался.
— Сам напросился.
Из ладони Зельевара вырвался тонкий алый луч, похожий на лазерный. Рыжик закричал, а Зельевар резко толкнул шарик в образовавшуюся прореху. Аура рыжика восстановилась, но чёрно-алая горошина оказалась уже внутри его тела.
Верон-два отступил, в очередной раз вскинул руку, и на сей раз из неё вырвались световые ленты всё той же чёрно-алой гаммы. Ленты ударили в рыжика. Дикий вой, крик. Я, не в силах смотреть дальше, зажала уши и крепко зажмурилась. Зачем это устраивать при мне? Ненавижу! Никогда не справлюсь с пережитым. Уверена, сегодняшняя ночь будет вечно преследовать меня в кошмарных снах не один десяток лет.
Неожиданно меня погладили по спине. Я дёрнулась, убрала ладони от головы.
— Всё кончилось. Я его уничтожил, — сказал бледный как смерть Верона-два. Окружавшее бога сияние заметно поубавилось. Сколько же он сил потратил? Я сглотнула ком подступающей тошноты и ничего не ответила.
— Демонстрация получилась слишком жестокой? Прости, но жизнь сама по себе жестока.
— Значит, Зельевар? — обычно с знакомства начинают, но я предпочту им закончить, потом уползти к себе, забиться под одеяло. К чёрту Серого, бал и всех остальных. Кажется, быть богиней не для меня.
— И Зельевар, и Ядодел. Иметь две личины очень удобно.
— А я думала, близнец.
Верон рассмеялся, но невесело. После схватки он выглядел побитым, измученным, остро нуждающимся в отдыхе, но почему-то не уходил. У меня начали дрожать колени. Я доковыляла до стола и буквально упала на стул. На глаза наворачивались слёзы.
— Теперь ты знаешь, как уничтожают души, и какое это безумно сложное занятие. Не каждому богу под силу. Я выложился так, как никогда раньше, того и гляди рассыплюсь.
— Отпустите меня.
— Куда.
Я всхлипнула, взяла себя в руки и, не поворачиваясь, буркнула:
— К маленьким деткам в песочницу. Им такие ужасы не полагаются. Буду сидеть с формочками и строить куличики.
— Варя, взрослей. Мы и так с тобой нежничаем. Хочешь отправиться к тёте на воспитание? У неё помимо цивилизованных дроу, живущих в Чёрных горах близко к поверхности, есть на попечении дроу-ортадоксы, обитают глубоко под землёй. Можем назначить тебя матерью какого-нибудь некрупного Дома. Вот тогда узнаешь, почём фунт лиха.
— Я не эльфийка.
— Вроде бы в твоём мире придумали пластическую хирургию. А у нас есть аналог — пластическая магия.
Верон прерывисто втянул воздух, замолчал. Я краем глаза увидела, как пульсирует окружающее его сияние, словно огонёк задуваемой свечи, но это ни капли не взволновало, слишком опусташённой я себя чувствовала. А Верно справится, даже не сомневаюсь. Сильный и головастый. Надо же так ловко придумать! Сначала к нему приходят с просьбой помочь создать особый яд, молятся, приносят жертву, потом к нему же, но как к Зельевару, приходит жертва и молит спасти. Несостоявшийся убийца вновь идёт в храм за новой порцией более мощного яда, и так бесконечный цикл, пока жизнь не внесёт коррективы.
Появилась Янита, оценила вид коллеги, выругалась, дала Верону подзатыльник и увела восстанавливаться. Наконец-то, я одна. Не тут-то было. Шевельнулся Серый.
Глава 26
Остаток ночи прошёл… интересно. Первые два часа Серый осваивал элементарное: беспорядочно дрыгал ногами, тянул к потолку руки, сжимал и разжимал пальцы, агукал. Словом, в течении двух часов он был натуральным младенцем. На третьем часу Серый начал ползать, потом встал и сумел вполне твёрдо пройти от стены до стены. К нему вернулась уверенность в движениях, даже едва уловимая грация появилась. Мы сыграли в ладушки, затем стали перебрасывать друг другу мяч, им послужила моя тряпичная туго закрученная сумка. Серый уже не агукал, а пытался произносить первые слова. Пожалуй, есть шанс, что к балу он «созреет». Если же не успеет, то придётся терпеть Виана, потому что идти с мёртвым кавалером, у которого к тому же уровень интеллекта, как у пятилетнего ребёнка, я не рискну.
Ближе к утру забрала Серого из лаборатории, и, отказавшись от соблазна воспользоваться порталом, пошла в общежитие пешком. Пусть уж на природу посмотрит. Глядишь, впечатления подстегнут воспоминания. Расчёт оказался верным. Стоило Серому увидеть растения, он подался вперёд всем телом, но тотчас осёкся, повернулся ко мне, всем своим видом вымаливая разрешение. Какой послушный ребёнок мне достался…
— Иди, — улыбнулась я.
Правила академии не запрещали топтать клумбы, так что я не переживала. Серый рванул к цветам, опустился на землю, едва касаясь провёл кончиками пальцев по краю лепестков, двинулся дальше, перебирая всё новые и новые растения, благо здесь, на тропическом острове, цветы были невероятно крупные и яркие, а листья толстые и сочные.
Над академией медленно поднималось солнце, и Серый переключился на новое чудо. Он поднял голову к небу и смотрел во все глаза. Даже рот чуть приоткрыл, настолько зрелище его заворожило.
К сожалению, лекцию никто не отменял, и я, взяв Серого за руку, я потянула его в общежитие. Я почувствовала секундное сопротивление, когда он понял, что мы вновь идём в скучный каменный мешок, но возражать не посмел. Вот и умница.
— Потом ещё погуляем, — пообещала я. А пока сдам Серого с рук на руки Арту, пусть вампир присмотрит.
Встречать меня вышел Хён. Принц важно переступил порог, сделал два неторопливых шага вперёд, затем растопырил крылья и попытался изобразить поклон, чем вызвал у Серого вдох восхищения:
— Ручная птичка, — вполне отчётливо сказал мой кавалер и потянул к птенцу руки.
Хён шарахнулся. Серый, недополучивший от меня игру в догонялки, с энтузиазмом ринулся ловить птичку. Хён, подпрыгивая и бестолково молотя крыльями попытался удрать, сообразил, что не сможет, совершил обманный манёвр и забился под диван. Серый попытался про