Л ю д о ч к а, Я так рада, что вам хорошо.
Х о б о т о в. Благодарю. О, благодарю вас…
Л ю д о ч к а. Как мне понравилась ваша полечка! (Пытаясь напеть.) Мон папа…
Х о б о т о в. Не вё па…
Л ю д о ч к а. Не вё па.
Х о б о т о в. Кё же дансэ, кё же дансэ…
Появляется Савва.
С а в в а (укоризненно). Вот ведь едва тебя отыскал.
Х о б о т о в. А почему ты искал?
С а в в а. Так велено. Знаешь на площадке портниху? Ее мальчонка встретился нам. «Я, — говорит, — Льва Евгеньича видел. Катается на Чистых прудах».
Х о б о т о в. Ему что за дело? Я поражен.
С а в в а. Сболтнул. Ребенок. Что с него взять. А Маргарита Павловна — в нервы. «Беги, — говорит, — скорей на каток. Пускай немедленно возвращается».
Х о б о т о в. С какой стати? Я не хочу.
С а в в а. Она говорит, приведи хоть силой. Он себе голову расшибет.
Х о б о т о в. Вот что, Савва, ступай домой.
С а в в а. Лев Евгеньич, не лезь в бутылку.
Л ю д о ч к а. В самом деле, я провожу.
Х о б о т о в (Савве). Или ты сейчас же уйдешь, или все между нами кончено.
С а в в а. Вот ты какой… Ну, брат, не знал…
Х о б о т о в. Людочка, сделаем круг!
Л ю д о ч к а (остерегающе). Осторожно…
Они исчезают. Выпархивают Костик и Света.
К о с т и к. Савва, и ты здесь? А Хоботов где?
С а в в а. Катается. Ни стыда, ни совести. Женщина дома совсем извелась. (Махнув рукой, уходит.)
С в е т а . Чего они от него хотят?
К о с т и к. Боятся за крайне хрупкую жизнь. (Жест.) Вступил человек на скользкий путь.
С в е т а. На то и лед, чтоб скользить.
К о с т и к. Вы правы. Поняли меня с полуслова. У меня есть друг, некто Савранский. Очень кондиционный юноша с мотороллером. Он говорит: ездить не опасней, чем жить.
С в е т а. Можно и на паркете шлепнуться. С нашей девчонкой был грустный случай. Танцевала какой-то танец, или мэдисон, или калипсо. Там такое сложное па — партнершу бросают. Вот ее бросили. И не поймали.
К о с т и к. Как?
С в е т а. Очень просто. Она бюллетенит третий день.
К о с т и к. Это история поучительная с весьма неоднозначной моралью. Но наш случай немного иной. Хоботов жил по-своему счастливо, без химеры самоутверждения. В сущности, ему повезло. По крайней мере, пятнадцать лет он провел без трудной обязанности делать выбор и принимать решения. Но люди адски неблагодарны, и Хоботов не лучше других. Однажды утром, продрав свои зенки, он понял, что жаждет расправить крылышки. Да, Светлячок, при вас происходит второе рождение человека. Уже его неокрепший клювик пробил скорлупу и смотрит наружу.
С в е т а. Вы это что — серьезно сказали?
К о с т и к. Серьезно, нет ли, но вы в любом случае серьезно меня не воспринимайте.
С в е т а. Мне Велюров прислал телеграмму.
К о с т и к. Плохо дело, он разорится.
С в е т а. Вы не шутите.
К о с т и к. Какие шутки…
С в е т а. Как человек он очень хороший.
К о с т и к. Очень хороший, но очень грозный. Все поджигатели войны пред ним трепещут.
С в е т а. А вы?
К о с т и к. Я — нет. Я человек доброй воли.
С в е т а. Ваше счастье. А то он идет.
К о с т и к. Где? А ведь верно. Вот неуемный…
С в е т а. Пойду. Зачем человека расстраивать?
К о с т и к. Бог наградит вас за доброту. Я появлюсь в воскресенье.
С в е т а. Салют! (Скрывается.)
Появляется мрачный Велюров.
К о с т и к. Что вы бродите как неприкаянный?
В е л ю р о в. Тянет побыть среди людей. Смутно и тягостно. Нужно развеяться.
К о с т и к. Что ж вас томит?
В е л ю р о в. Вам не понять.
К о с т и к. Может быть, у вас творческий кризис?
В е л ю р о в (загадочно). Может быть. На то я художник.
К о с т и к. Вы просто переросли эстраду. Нельзя всю жизнь быть только собой. Артист обязан переодеваться. Ваш смокинг публике надоел.
В е л ю р о в. Я мастер художественного слова.
К о с т и к. Мастер художественного слова — это писатель.
В е л ю р о в. Я — чтец… Я — солист. Мой жанр — куплеты, фельетон.
К о с т и к. Нельзя весь век зависеть от Соева и от его супруги. Нельзя. Вы обязаны переодеться.
В е л ю р о в. Какая безмерная однобокость!
К о с т и к. Уж как хотите.
В е л ю р о в. Не в этом дело. (Помедлив.) Наяда исчезла.
К о с т и к. Только без паники.
В е л ю р о в. Я засыпал ее телеграммами.
К о с т и к. Скверно.
В е л ю р о в. Я тоскую, как Блок.
К о с т и к. Хотите, я вам открою глаза? Вам надо быть несколько современней, созвучней действительности. Оглядитесь, Пошла вторая половина столетия.
В е л ю р о в. Что вы имеете в виду?
К о с т и к. Вот вы ее зовете Наядой. Вы говорите: тоскую, как Блок, а это, простите, какой-то Херасков.
В е л ю р о в. Видите ли, она пловчиха.
К о с т и к. Зовите ее «мадам Баттерфляй».
В е л ю р о в. Вот еще!
К о с т и к. В современном: плаванье есть такой прогрессивный стиль.
В е л ю р о в (с недоверием). Действительно есть?
К о с т и к. Не сомневайтесь. Я заверяю вас как спортсмен.
В е л ю р о в (озабоченно). Надо подумать.
К о с т и к. Очень надо. Вы вырастете в ее глазах. (Взволнованно.) Велюров!
В е л ю р о в. Вам плохо?
К о с т и к. Какая девушка!
В е л ю р о в. Где?
К о с т и к. Улетела. Исчезла. Растаяла.
И впрямь, в вечернем тумане кружатся чуть различимые призраки.
В е л ю р о в. Вам померещилось.
К о с т и к. Может быть. (Со вздохом.) Виденье, дымок, мираж. Печально.
В е л ю р о в (с усмешкой). Дымок и мираж… Пожалуй, немного.
К о с т и к. Прибавьте надежду ее найти.
Музыка.
Занавес
Речитатив
Голос Костика.
Случается часто зимний вечером, -
В комнате, ограниченной стенами,
Вдруг неожиданно все закружится,
Пол, потолок, книги в шкафах.
А потом различаются краски,
А потом — выплывают звуки,
Это опять горят фонарики,
Это хрустит и крошится лед.
Старая песенка оживает -
Догони — догоню… До-го-ни!…
Не догоню. Не зови. Не надо.
А все-таки музыка все играет,
У Покровских ворот,
На Чистых прудах…
4
Коридор. Сероватый февральский день. Часы бьют три раза. На сундуке сидит Савва, в черном костюме, при галстуке, Костик и Велюров. Последний несколько навеселе.
С а в в а (покуривая). Познакомился я однажды с женщиной выдающейся красоты.
К о с т и к. Ну и что?
С а в в а. Невозможно забыть.
К о с т и к. Для человека, который сегодня должен вступить в законный брак, — неподходящие воспоминания.
С а в в а. Я ведь — без задних мыслей.
К о с т и к. Возможно. Но я говорю как ваш свидетель. Вас это будет отвлекать во время свершения обряда.
В е л ю р о в. Он начинает новую жизнь. Дайте же вспомнить ему все лучшее.
С а в в а (смущен). Я ее видел всего лишь раз.
К о с т и к. Велюров, как свидетель невесты вы сейчас были не на высоте.
В е л ю р о в. А ваши претензии быть моралистом — невыносимы.
К о с т и к. Да, я моралист.
В е л ю р о в. Вы фарисей.
К о с т и к. Мне очень грустно, но вы принимали сегодня допинг.
В е л ю р о в. Навет.
К о с т и к. Если я ошибаюсь, товарищи меня поправят.
В е л ю р о в. А хоть бы и так, в конце концов! Во-первых, я свою меру знаю, а во-вторых, на то есть причины.
Быстро проходит Хоботов.
Лев Евгеньич, куда вы уходите?
Х о б о т о в. Я никуда не ухожу. Вообще же иду смотреть фрески Новодевичьего монастыря.
В е л ю р о в. Ах, так… В ваших словах был подтекст.
Х о б о т о в. Не понимаю.
В е л ю р о в. А я вас понял. Я червь, а вы человек духа. Я копошусь в пыли и прахе, а вы идете фрески смотреть.
Х о б о т о в. Но я совсем не хотел вас обидеть. Да и, насколько мне известно, у вас сегодня другой маршрут.
К о с т и к (примирительно). Комплексы, комплексы. Вот и все.
Гремит телефон.
Х о б о т о в. Слушаю. Вас. (Передает трубку Костику и уходит.)
С а в в а (негромко). Переживает.
К о с т и к (в телефон). Вот неожиданность!
В е л ю р о в. Начинается…
К о с т и к (в телефон). Постигаю вас. Ну, а где же военнослужащий человек? Все понятно. Завтра мы свяжемся. (Вешает трубку.)
Появляется Маргарита.
М а р г а р и т а. Савва Игнатьевич, не рассиживайся. Иди же пока что накрой на стол.
С а в в а. Сей момент, Маргарита Павловна. (Уходит.)
М а р г а р и т а. Хоботов у себя?
В е л ю р о в. У себя. Он хочет смотреть сегодня фрески Новодевичьего монастыря.
М а р г а р и т а (смотрит на него с подозрением.) Друг мой Аркадий, прошу вас быть в форме.
В е л ю р о в (с горькой усмешкой). Ваши волнения излишни. (Уходит к себе.)
М а р г а р и т а. Что это он болтал про фрески?
К о с т и к. Таково намерение Льва Евгеньевича. По-моему, в этом есть изящество. Вы — в загс, а Хоботов — в монастырь.
М а р г а р и т а. Ах, Костик, вы еще слишком молоды. Жизнь бывает очень грустна. Вам, верно, странно, что я в мои годы совершаю подобный шаг?
К о с т и к. Какие годы? Все впереди.
М а р г а р и т а. Наша эпоха либеральнее в отношении возрастного ценза. Возьмите писателей прошлого века — для них я уже давно вне игры. Я нашла у Тургенева фразу: «Вошла старуха лет сорока».
К о с т и к. Такая размашистость возмутительна. Видимо, Маргарита Павловна, процесс увядания дворянских гнезд распространялся и на их обитателей. Но хамская безапелляционность классиков, как бы то ни было, мне претит.
М а р г а р и т а. Савва имеет большие достоинства. Великолепно технически развит. Если он в руки берет дрель, она у него совершает чудо. Ему не надо ни напоминать, ни повторять одного и того же. Поверьте, устаешь быть мужчиной. Женщине необходимо плечо.