Молочников
О нет. Я видел не однажды,
как быстро леденели те,
кто стали жить на высоте.
А ты…
Орлюк
Антоний, это скучно.
Молочников
Согласен. Скучно. Однозвучно.
Во мне – я знаю с малых лет —
ни грации, ни шика нет.
Но пусть я навеваю скуку,
тебя порядком истомив,
запомню я, покуда жив,
твою протянутую руку.
Андрей, спасибо за науку.
Итак, землячество – не миф!
Орлюк
Все земляки – одна семья.
Молочников
О, неужели это я?
Периферийный недомерок,
паривший разве лишь в химерах,
иллюзий жалкое дитя,
и стал своим в подобных сферах?
И это – явь? Не блажь моя?
Не сонная галиматья?
Орлюк
Уймись. Так ликовать – чрезмерно.
Молочников
Наверно. Я воспитан скверно.
Не зря себя я не люблю.
Холопский раж! Да. Не пристало.
Но – комплексы провинциала…
Я их не скоро истреблю.
Все не привыкну, что в Москве.
Не отшлифуюсь, не исправлюсь.
Не нравлюсь я себе, не нравлюсь.
Орлюк
Ты, видно, с мухой в голове.
Но я клеймить тебя не буду
как самоеда и зануду.
Твое нытье и непокой
имеют почву под собой.
Ведь в прошлом это поколенье,
что представляем я да ты,
не понимало красоты
и блеска сферы управленья.
Мир службы до недавних пор
отождествляя с некой тиной
и канцелярскою рутиной,
оно стремилось на простор.
Иные нынче времена,
и государственное бремя
к себе влечет. Растет страна.
Растет и молодое племя.
И этот утренний прибой
слегка перенасытил рынок,
что вынуждает нас с тобой
кружиться в поисках тропинок.
Да. Все не просто. Не забудь —
тот сеет, этот топчет просо.
От предложения до спроса,
как правило, не ближний путь.
Да. Повезло тебе. Нет спора.
У нас не слабая контора.
В Москве таких не много мест.
Но ты функционируй споро.
Не паникуй. Не жди позора.
Не выдаст бог, свинья не съест.
Однако, страсти укротив,
пойдем на проводы Боброва,
где ты вольешься в коллектив.
Да, человече, жизнь сурова —
уходит он, приходишь ты.
Уж так заложено в природе:
кому хмелеть от суеты,
кому трудиться в огороде.
Молочников
Как точно! Кто это сказал?
Орлюк
Один советский Марк Аврелий.
Войдем, Антоний, в этот зал.
Он предназначен для веселий
общественных. Для панихид.
Для наших внутренних парадов,
отчетов, рапортов, докладов.
То – для раздачи мармеладов,
то – для взысканий и обид.
2
Конференц-зал.
Орлюк, Молочников, Бобров и прочие сослуживцы.
Данаев
Ну что, Бобров?
Бобров (с вызовом)
А что – Бобров?
Булкин
Крепись, Лукич, и будь здоров.
Кубов
Не просто быть пенсионером,
но ты и в этом будь примером.
Булкин
Держи, как прежде, хвост трубой.
Не закисай. Займись собой.
Коницына
Что ж киснуть? Ни себе, ни людям.
Данаев
Не убивайся. Все там будем.
Булкин
И не ходи по докторам.
Уж лучше бегай по утрам.
Бобров (хмуро)
Добегался.
Кубов
Не ковыряй
гвоздем в душе. Всему есть край.
Коницына
Таков уж ход вещей нормальный.
Данаев
Уйдешь с почетом, с персональной.
Дай Бог так всякому.
Бобров (мрачно)
Дай Бог.
Булкин (Коницыной)
А ведь схарчил бы, если б мог.
Коницына
Характер тот еще… брутальный.
Данаев (совсем тихо)
Такая школа. Носорог.
Орлюк
Соратники! Здесь перед вами
сочлен наш новый. Иль – собрат.
Я вам его представить рад.
Молочников.
Взгляните сами.
Не правда ль, смотрится свежо.
Учтив. Примерный сын эпохи.
Каков?
Коницына
По виду все неплохи.
А суть?
Орлюк
И с сутью – хорошо.
Корректен. Скромен. Одарен.
Не терпит противостоянья.
Вполне контактен. Наделен
большим запасом обаянья.
Данаев
Ну и букет!
Кубов
Уж ты прости,
но это ж ангел во плоти.
Орлюк
Нет, люди мы. Не Аполлоны,
не ангелы. Иной режим.
Зато собою дорожим.
К своим порокам благосклонны,
но – не к достоинствам чужим.
Антон – не бог и не герой.
Он импульсивен. А порой
не чужд рефлексий. Не взыщите.
Он молод телом и душой.
Он и раним и беззащитен.
Но он надеется на вас.
Данаев
Пускай послужит.
Коницына
В добрый час.
Кубов
Пусть в деле он себя покажет.
Булкин
А что ж он все молчит?
Данаев
Пусть скажет.
Молочников (волнуясь)
Я – молодой специалист.
Экономист.
Орлюк (кивая)
Экономист.
Кубов
Сказал немного.
Данаев
Скуп на слово.
Орлюк
Соратники, напомню снова,
что он волнуется сейчас.
Поймите, он попал как раз
на эти проводы Боброва,
о чьем стоическом труде
давно уж слух шумит везде,
чье имя славное известно,
причем известно – повсеместно.
И пусть, бродя по белу свету,
не помогал он Лукичу,
он примет деятельность эту,
как дорогую эстафету,
как путеводную свечу.
Кубов
Силен…
Данаев
Умеет выступать.
Бобров
Да, мягко стелет, жестко спать.
Орлюк подводит к нему Молочникова.
Молочников?
Орлюк
Да, это он.
Молочников.
Бобров
Антон?
Орлюк
Антон.
Бобров
Преемник, значит?
Орлюк
Нет, наследник.
Бобров
Ну что же… Я – не привередник.
Теперь сойдет, какой ни есть…
Молочников (Орлюку, тихо)
Ты слышал? Он затронул честь.
Он презирает. Ненавидит.
Орлюк
Да он в упор тебя не видит.
Он высоко сейчас парит,
летя по горним эмпиреям.
Он – не с Антоном, не с Андреем, —
он, может, с Богом говорит…
Молочников
Ты думаешь?
Орлюк
Пенсионеры
уносятся в иные сферы.
Булкин
А крут Бобер…
Кубов
Что ж, у Бобра
хоть пасть стара,
да масть сера.
Коницына (со смешком)
Не зря потерся между вами.
Данаев
Его не улестишь словами.
Булкин
Не сговоришься с Лукичом.
Уж этот знает, что почем.
Молочников (Орлюку, тихо)
От всех идет собачий холод.
Орлюк
Не нахожу.
Молочников
Бросает в дрожь.
А ты к тому же им поешь,
что я неопытен и молод.
Теперь меня не ставят в грош.
Орлюк
Ну хватит. Прекрати стенанья,
тут не раденье, а собранье
с торжественной повесткой дня.
Тут коллектив, а не родня.
Для выяснений отношений
условий нет. И словесам —
нет места. А теперь – без прений.
Закройся. Вышел лидер. Сам.
Появляется Кирилл Петрович Балтазаров.
За ним идет Тишин. Общий гул.
Балтазаров
Ну что? Все в сборе? А виновник?
Бобров
Явился загодя.
Балтазаров
Добро.
Что значит – опытный чиновник.
На днях сидели на бюро
и я сказал: кого другого
и не заметишь, а Боброва
еще помянем мы не раз.
Ну что ж, начнем, без общих фраз.