Основными недостатками при ведении воздушного боя являются:
1. Отрыв от группы – причины ясны. Они здесь отмечены правильно.
2. Увлечение боем с истребителями. Лучше не сбейте ни одного истребителя, но разгоните бомбардировщиков, не дайте им отбомбиться по нашим войскам. А то ведь что толку, сбили, предположим, 2 истребителя, а бомбардировщики противника сделали свое дело – бомбардировали наши войска.
Бомбардировщиков противника нужно бить активно и решительно, преследовать их, производя по несколько атак. Преследование должно быть организованно. Еще на земле необходимо предусмотреть в случае преследования, кто прикрывает и как. Вопросы преследования противника нужно тщательно изучить и разработать.
Забота о подчиненных у нас не на должной высоте. Не возвращается летчик с боевого задания – вот и ждут его возвращения, не принимая никаких мер к розыску. Вот убили гвардии старшего лейтенанта Лиховид вместе с двумя механиками бандеровцы. В потере его доля вины и командования полка. Обстановка в районе вынужденной посадки была известна всем. Не нужно было посылать заранее летчика, пока самолет был не готов, а перебросить его на У-2, и, как только боевой самолет вылетел, улетают на У-2 и механики. Если бы к этому делу не подошли халатно, мы не потеряли бы замечательного летчика.
Командир только тогда будет иметь авторитет, не дешевый, а настоящий, когда он наряду с требовательностью будет по-настоящему заботиться о своих подчиненных.
Что необходимо?
1. Правильно организовать летную тренировку молодых летчиков, сообразуя с наличием бензина. Оттренировать не всех сразу, в результате чего летали все понемногу, а подготовленных нет. Тренировать лучших, а по мере наличия горючего и остальных.
2. Затишье в боевых действиях всемерно использовать для повышения теоретического и особенно тактического круговорота летчика.
3. Устранить недостатки в организации боевых вылетов. Никаких отступлений от моего приказа № 0147.
4. Улучшить работу штабов авиационных полков. Заставить их по-настоящему заниматься организацией боевых действий и не допустить таких случаев, как в 104-м гиап. Посадили летчиков для дежурства в самолеты и держали их в таком состоянии 7 часов. В результате они спят в самолетах, а в это время проходят бомбардировщики противника на высоте 200 м через аэродром, совершенно безнаказанно. Особенно обращаю внимание на плохую работу штаба 104-го гиап.
5. Прекратить потери ориентировки. Чтобы я больше не видел ни одного летчика, который вылетел на боевое задание без проложенного маршрута. Ответственность за это несут штурмана авиационных полков.
6. Поднять дисциплину не только летную, но и бытовую. Усилить партийно-политическую работу. Не допускать случаев пьянства, дебоширства. Прекратить бесцельную стрельбу над своим аэродромом и населенными пунктами при возвращении с боевых заданий. За это я буду строго наказывать.
7. Принимать все меры к грамотной эксплуатации материальной части, к ее сохранению. В воздух выпускать только вполне исправные самолеты. Здесь говорили, что в прицелах нет лампочек, а кто разрешил выпускать в воздух самолеты без освещенных прицелов? Выход из строя лампочек прицелов происходит из-за неграмотной эксплуатации – забывают выключать на посадке.
Все выявленные недостатки нужно устранить, только тогда мы будем вполне достойны нашего высокого звания гвардейцев».
В 18.10 совещание было закончено.
Авиационные полки 9-й гиад выполнили за этот день 26 самолето-вылетов (16-й гиап – 20 с/в). Так, 24 августа в 11.50 (в это время началось совещание в управлении 9-й гиад) 6 самолетов «Аэрокобра» (ведущий группы гвардии капитан Жердев) вылетели на прикрытие наземных войск в район Кихары. Здесь на высоте 2500 м гвардии лейтенант Сухов заметил 2 немецких истребителя Ме-109, которые атаковали ведомого гвардии младшего лейтенанта Душанина. По радио он предупредил своего товарища: «Душанин, мессы в хвосте!»
Гвардии младший лейтенант Душанин резким разворотом влево вышел из-под вражеской атаки, и ведущий Ме-109 проскочил вниз. Ведомый противника в это время с набором высоты стал уходить на север. Гвардии лейтенант Сухов с набором высоты стал его преследовать. Гвардии младший лейтенант Душанин, заметив маневр Сухова, сам устремился в высоту, догонять своего ведущего. Ведущий Ме-109, сделав «горку», опять снизу сзади стал атаковать «Аэрокобру» Душанина. Увидев это, гвардии лейтенант Сухов прекратил преследование противника и бросился на выручку своему ведомому. С левого полупереворота он свалился на ведущего Ме-109. Первую атаку провел сверху спереди и, открыв огонь с дистанции 50 м, длинной очередью сбил его. Немецкий «Мессершмитт» упал в районе 2 км севернее Опатува. Ведомый Ме-109 с набором высоты ушел на свою территорию.
В 12.40 группа Жердева возвратилась на свой аэродром.
На разборе этого вылета командование части отметило хорошую осмотрительность в воздухе гвардии лейтенанта Сухова, своевременно заметившего атаку противника и принявшего правильное решение – бросить преследовать вражеский самолет и идти на выручку своему товарищу, в результате чего, возможно, Душанин не был сбит и остался жив.
В этот день в боевой расчет 16-го гиап была записана «Аэрокобра» N-1 № 29640 с мотором «Аллисон» Е-19 № 160791, отремонтированный самолет прибыл из 822-й ПАРМ-3.
25 августа в 10.00 в воздух поднялась пара летчиков-охотников 16-го гиап, ведущий Герой Советского Союза гвардии капитан Клубов («Аэрокобра» P-39N-1 № 42-9434 бортовой номер «45» белого цвета), ведомый – гвардии младший лейтенант Иванков. Район охоты командованием был определен – Сандомир – Лагув – Кельце – Мологощь – Хмельник.
Поиск воздушных целей производился построением маршрута по местам вероятных встреч с разведчиками противника в отведенном для охоты районе и проходил на высотах 6000–6500 м при пролете линии фронта и начале поиска и до 2500–3000 м в конце.
Пара Клубова, производя поиск воздушных целей в районе южнее Кельце, на высоте 4000 м обнаружила самолет, идущий курсом 90°. Имея превышение 500 м и сомневаясь в принадлежности самолета, Клубов перестроил своего ведомого в боевой пеленг и сблизился до дистанции 150–200 м. Установив при сближении, что это немецкий двухмоторный бомбардировщик Ме-110, Клубов подал команду своему ведомому – атаковать противника спереди под ракурсом 2/4. Сам же атаковал его сзади. Первая атака была безрезультатной. Повторные атаки Клубов производил сзади, целясь по моторам, его ведомый только прикрывал его. В результате трех атак советского самолета были подожжены оба мотора Ме-110 и убит стрелок бомбардировщика, а в последующей атаке был отбит левый киль. Немецкий самолет перевернулся в воздухе на спину, но и в это время его продолжал атаковать гвардии младший лейтенант Иванков. После такого «горячего» огневого воздействия Ме-110, беспорядочно падая, врезался в землю в 6 км восточнее Мологощи. На уничтожение самолета противника парой Клубова было израсходовано 297 выстрелов, из них авиаснарядов калибра 37 мм – 37, авиапатронов калибра 12,7 мм – 110 шт. и 7,62 мм – 150 шт. По прилете в 10.45 на свой аэродром Александр Клубов подал по команде рапорт, с описанием и результатом проведенного его парой воздушного боя, который был утвержден командиром 16-го гиап, и, соответственно, воздушная победа была засчитана на личный счет Героя Советского Союза гвардии капитана Клубова.
Александр Федорович не знал, конечно, что это будет последняя его воздушная победа в Великой Отечественной войне…
26 августа гвардии лейтенант Трофимов и гвардии младший лейтенант Кирилов в 14.06, вылетая свободным полетом на охоту парой самолетов «Аэрокобра» в район Лагув – Далешице – Пеньчув – Подвале – Старожиска – Сандомир, на высоте 3500 м в районе Подвале обнаружили пару охотников противника Ме-109, которые шли в строю пеленг, курсом 190°. Имея преимущество в высоте и первым заметив их, Трофимов зашел со стороны солнца и произвел сверху сзади стремительную атаку по ведомому «Мессершмитту». В результате точной очереди из всего бортового оружия немецкий истребитель Ме-109 загорелся и упал в районе севернее Подвале. Ведущий Ме-109, увидев атакующие его «Аэрокобры», не приняв вызова советских летчиков, переворотом быстро ушел на запад.
Продолжая дальше полет, наша пара атаковала теперь наземные цели, заход на цель производился с высоты 300–400 м пикированием под углом 45° со стороны солнца. Огонь открывали с дальности 100–150 м, после чего «Аэрокобры» уходили с набором высоты. Такими действиями наших охотников по наземным целям уничтожено 1 легковая и 5 грузовых автомашин противника.
На уничтожение «Мессершмитта» и вражеских автомашин было израсходовано: авиаснарядов 37 мм – 22 шт., авиапатронов 12,7 мм – 160 шт. и 7,62 мм – 782 шт.
В 14.55 летчики Трофимов и Кирилов возвратились на свой аэродром.
Всего за август 1944 года летным составом 16-го гиап было выполнено на охоту 24 самолето-вылетов, из которых только 10 были эффективными, что составляет 42 %. В этих 10 вылетах летчиками авиаполка Григория Речкалова было сбито 2 самолета противника.
Малая эффективность боевых вылетов на охоту была следствием того, по мнению командования 16-го гиап, что «летный состав стремился сбить побольше самолетов».
30 августа «отличился» техотдел 694-го бао. Снова для заправки самолетов было подано некачественное авиационное масло. Механические примеси были видны невооруженным глазом. Выделенная для летчиков дежурная автомашина была заправлена таким количеством бензина, что его хватило только на два рейса, чтобы отвезти летный состав на аэродром и забрать их обратно. В результате чего летчики ходили от самолета к самолету, на КП и т. д. пешком, что сказывалось на оперативности докладов боевых донесений командованию части и в вышестоящий штаб.
Комендант аэродрома не мог в течение 5 дней построить шалаш для отдыха летного состава на аэродроме.
Наземная проволочная связь также работала плохо, слышимость была плохая, телефоны часто не