По дороге Мнюа – Смыкув наши летчики обнаружили движение до 8 парных повозок с вражеской пехотой и атаковали их. По одной атаке пикированием с высоты 1000 м под углом 20° произвели оба экипажа, в результате чего было уничтожено до 6 солдат и до 4 повозок.
Выйдя из атаки с набором высоты, они увидели, что со стороны железнодорожной станции Вевале выходит пассажирский железнодорожный состав в количестве до 20 вагонов. Наши летчики в стороне подождали, пока эшелон выйдет со станции, и на перегоне Сопитыну – Копруск атаковали его. С высоты 2500 м, резко пикируя, наши «Аэрокобры» ушли на юг и дальше, перейдя на бреющий полет под ракурсом 4/4, атаковали «знакомый» вражеский паровоз. Первую атаку производил только ведущий пары. Ведомый, находящийся на 100–150 м выше, прикрывал его. Огонь летчиком Суховым открывался с дистанции 300 м и велся до проскакивания наземной цели. Повторная атака проводилась аналогично у населенного пункта Муравский, в результате попадания пулеметной очереди в паровоз последний взорвался. Этот эпизод был зафиксирован ФКП ведущего. В дальнейшем поиск проводился на бреющем полете. На перегоне Скаржинске – Каменка пара обнаружила железнодорожный эшелон, состоящий из 15 вагонов и паровоза, который подходил к населенному пункту Хлебанске. С бреющего полета паровоз был атакован и, судя по снимку ФКП, поражен.
Уход от цели пара Сухова произвела с набором высоты и линию фронта пересекла за облаками.
Таким образом, применение фотокинопулемета при полетах на охоту давало положительные результаты, так как при проявлении пленки, во-первых, сразу же были видны результаты проведенной атаки цели, что служило летчику подтверждением поражения цели, и, кроме того, во-вторых, можно было определить ошибки пилота непосредственно при стрельбе.
В этот день случилось и одно авиационное происшествие.
В 10.20, по данным РУС-2, пара самолетов «Аэрокобра» (ведущий гвардии лейтенант Иван Онищенко и ведомый гвардии младший лейтенант Пищальников) вылетела на перехват самолетов противника. Радиосвязь у ведущего и ведомого на земле и в воздухе работала отлично. В 11.15 летчик Пищальников сообщил по радио, что он идет на посадку. Однако, находясь уже на глиссаде, он не выпустил шасси, что было своевременно замечено с КП авиаполка. Руководитель полетов развернул его самолет на второй круг. При вторичном заходе на посадку шасси так и не вышли в рабочее положение. Руководитель полетов снова запретил посадку, но Пищальников, невзирая на указания, полученные по радио, а также сигнализацию красными ракетами со старта, все же произвел посадку на фюзеляж и поломал самолет.
Виновником поломки «Аэрокобры» был признан командиром авиаполка летчик гвардии младший лейтенант Пищальников, который не смог выпустить шасси самолета механически. Это случилось из-за слабых знаний им материальной части и еще по причине личной недисциплинированности.
Григорий Речкалов, как командир части, за поломку самолета и халатное отношение к своим служебным обязанностям с гвардии младшего лейтенанта Пищальникова приказал «удерживать в течение трех месяцев 25 % из оклада содержания на восстановление самолета».
27 октября 7-й иак был преобразован в 6-й гвардейский иак.
Всего за октябрь 16-й гиап выполнил 69 боевых с/в (из них: 20 – на уничтожение воздушных разведчиков противника, 22 – на свободную охоту, 4 – на перехват, 20 – на прикрытие аэродрома) на самолете «Аэрокобра» с налетом 59 часов 35 минут и на самолете Ла-7 – 2 с/в (налет 1 час 35 минут).
При этом братские части – 100-й и 104-й гиап за октябрь выполнили 48 (налет 46 часов 38 минут) и 26 боевых с/в (22 часа 30 минут) соответственно.
Боевое напряжение 9-й гиад и 16-го гиап в октябре 1944 г.
Кроме того, летным составом 16-го гиап было выполнено 255 небоевых самолето-вылетов (Р-39 – 60 с/в, Ла-7 – 61 с/в, УЛа-5 – 129 с/в, УТ-2 – 16 с/в).
На низкие показатели боевого напряжения и боевой подготовки покрышкинского авиасоединения в октябре влияла и неблагоприятная метеообстановка в районе дислокации. За этот месяц было только 8 летных дней, ограниченно летных – 9, остальные дни месяца были нелетные.
Такие неблагоприятные метеоусловия в отдельные дни затрудняли, а иногда и совершенно исключали ведение боевых действий авиацией. Так, в течение 11, 12, 19, 22, 23 и с 28 по 30 октября изза плохих метеоусловий выполнение разведки и свободной охоты было сорвано, а в течение 20, 21, 24 и 31 октября из-за плохой погоды боевые действия велись ограниченно.
Подводя итоги боевой деятельности 16-го гиап за октябрь 1944 года, можно отметить, что летчиками авиаполка Речкалова было проведено всего 5 воздушных боев, в которых участвовало 10 самолетов «Аэрокобра» и со стороны противника 6 самолетов, из них по типам: ФВ-190 – 2, Хш-126 – 1, Хе-111 и Ю-52 – 1, «Клемм-Ки-35» – 1. В результате чего было сбито 3 немецких самолета: Хш-126, Ю-52, «Клемм-Ки-35» и один Хе-111 был подбит. На уничтожение этих вражеских самолетов было израсходовано 47 авиационных снарядов калибра 37 мм и 612 авиапатронов калибра 12,7 мм и калибра 7,62 мм – 500 штук.
Летчики 100-го и 104-го гиап за этот месяц не добились ни одной воздушной победы. Таким образом, боевой результат всей покрышкинской авиадивизии составил только 3 сбитых летчиками речкаловской части вражеских самолета.
В течение октября управление 9-й гиад и 16-го гиап продолжал обеспечивать 379-й бао, а 100-й и 104-й гиап – 299-й бао, обе тыловые части из состава 23-го РАБ.
379-й бао в целом с тыловым обеспечением речкаловского авиаполка справился удовлетворительно.
Хорошо работал вещевой отдел батальона, который к концу месяца обеспечил половину летного и инженерно-технического состава зимним обмундированием, своевременно организовывал хорошую баню со сменой нательного белья и постельных принадлежностей.
Такую же высокую оценку получил личный состав аэродромно-технической роты бао, который за короткий срок сумел построить землянки для трех эскадрилий и землянку для отдыха летного состава.
На этом положительные оценки тыловой части закончились. Констатация работы, например, продовольственной службы глазами личного состава обеспечиваемой части была следующей: «Продовольственный отдел работу организовал неудовлетворительно. Поварской и официантский состав ходит грязно, грубо относится к летному и техническому составу, кухня летного состава содержится в хаотическом состоянии. Пища готовится не вкусная и малокалорийная. На все эти безобразия командование бао реагирует слабо и не добивается скорейшей ликвидации их».
На невысокую оценку деятельности тыловых специалистов повлияло также то, что в столовой технического состава было недостаточное количество обслуживающего персонала, из-за этого задержка в принятии пищи летным и техническим составом авиаполка иногда доходила до 5 часов.
Технический отдел заявки авиаспециалистов части на поставку запасных частей своевременно не удовлетворял.
Ноябрь 1944 года
В течение ноября 1944 года перед войсками 1-го Украинского фронта продолжали действовать немецкие войска группы армии «Северная Украина» и соединения 4-го воздушного флота Германии в составе 4-го и 8-го авиакорпусов, общей численностью до 620 самолетов. Однако авиация противника активности не проявляла, ограничиваясь только ведением разведки войск, тылов и поля боя.
Неблагоприятная метеообстановка в этом месяце снова затрудняла, а иногда совершенно исключала ведение боевых действий покрышкинской авиадивизии. Изобилие осадков привело к размоканию летных полей аэродромов и невозможности вести с них боевые действия, особенно во вторую и третью декады месяца.
За ноябрь был только 1 летный день, ограниченно летных – 17, нелетных – 12.
На 1 ноября 9-я гвардейская Мариупольская ордена Богдана Хмельницкого II степени истребительная авиационная дивизия имела на вооружении 117 самолетов «Аэрокобра», из них исправных – 114. Кроме этого, имелись в наличии 4 Ла-7, 2 УТ-2 и 5 По-2 (из них 3 самолета По-2 в авиаполках).
Включая управление 9-й гиад, из них: боеготовых в авиационных частях 104 летчика (управление 9-й гиад – 1, 16-й гиап – 34, 100-й гиап – 34, 104-й гиап – 35), в госпиталях – 10, в командировках – 2 и больных при части – 5, в отпусках и домах отдыха – 4.
Дислокация 9-й гиад оставалась неизменной, управление 9-й гиад и 16-й гиап – аэродром Стале, 100-й и 104-й гиап – аэродром Ята (Ежове).
Основная боевая задача, стоящая перед 9-й гиад, была следующая – «в течение этого месяца, при наличии авиационного горючего, продолжать учебно-тренировочные полеты по доработке отдельных упражнений по вводу в бой молодого летного состава, по переучиванию 16-го гиап на самолете Ла-7, а также по отработке упражнений программы слепой подготовки КБПИА-44».
Из-за размокания земляных летных полос с 7 ноября до конца месяца аэродромы оставались непригодны для летной работы, а с 17 ноября боевая задача по разведке с авиадивизии Покрышкина вышестоящим командованием была снята.
1 ноября в штаб 16-го гиап поступило боевое распоряжение штаба 9-й гиад № 183. В нем начальник штаба авиасоединения гвардии полковник Абрамович довел до командиров подчиненных частей единственную короткую боевую задачу комдива на предстоящий день:
«1. 16-й гиап, 100-й гиап, 104-й гиап 01.11.44 г. выполнять задачи, поставленные боевым распоряжением № 179 на 28.10.44 г.
2. КП – Мокшишув».
Что же приказал командир 9-й гиад в БР № 179 от 28 октября командиру 16-го гиап?
Читаем:
«28.10.44 г. вылетом одной пары «охотников» уничтожать самолеты и технику противника в районе согласно директивы № 2168 от 13.10.44 г. Дежурством на земле звена в готовности № 1 прикрывать аэроузел корпуса и выполнять приказ АД № 01 от 20.10.44 г. В период с 15.45 до 18.40 парой «охотников» уничтожать разведчиков противника в районе Стале, Ежове, Развадув.
С остальным личным составом продолжать по плану УБП».