к летают ласточки и стрижи, а также по другим признакам и приметам.
Его радовал благоприятный прогноз на 16 апреля 1945 года и на последующие дни. Это означало, что 1956 боевых самолетов 2-й воздушной армии увеличат ударную огневую силу и боевую мощь войск фронта».
Командиры авиакорпусов и дивизий (2-й и 5-й иак, 6-й гиак, 1-й и 2-й гшак, 3-й шак, 6-й гбак, 4-й бак, 208-я нбад) вместе со своими оперативными группами уже находились на КП – командир 1-го гшак – на КП командующего 13-й А;
– командир 2-го гшак – на КП командующего 3-й гв. А;
– командир 3-го шак – на КП командующего 52-й А;
– командир 2-го иак – на КП командующего 3-й гв. А; – командир 5-го иак – на КП командующего 52-й А; – командир 6-го гиак – на КП командующего 13-й А.
В стрелковые корпуса на главном напрвлении были направлены авианаводчики с радиостанциями типа «РСВ» или «СЦР-284», но чаще всего авианаводчики средств связи при выезде в войска с собой не брали, так как их охотно выделяли для авиации штабы общевойсковых соединений.
В период развития провыва и преследования противника истребительные корпуса взаимодействовали с танковыми армиями, прикрывая их от атак вражеской авиации.
Так, генерал Утин, при вводе в прорыв на направлении главного удара танковой армии генерала Лелюшенко (10-й гв. мк, 5-й гв. мк, 6-й гв. мк), организовал свой КП при КП 4-й гв. ТА. Имея личное общение с командующими общевойсковых и танковых армий, командиры авиакорпусов могли нацелить действия своих соединений на решение наиболее важных в данной обстановке боевых заданий в интересах наземных войск.
Согласно боевому приказу № 209/ОП 16 апреля первый массированный бомбовый авиаудар по определенным районам и целям должен был в 6.55—7.55 нанести 6-й гбак (120 боеготовых экипажей) гвардии полковника Никишина (боевое напряжение – 100 с/в Пе-2; за день – 300 с/в). Следом – 4-й бак (боевой показатель за день – 300 с/в). До целей и обратно «Пеляковых» сопровождали истребители 2-й иак и 6-й гиак, причем за взаимодействие отвечал командир 4-го бак.
Командиру 6-го гиак генералу Александру Утину (260 б/г экипажей) генерал-полковник авиации Красовский поставил следующую задачу на день и на операцию:
«16.4.45 г. и в продолжение всей операции завоевать и прочно удерживать господство в воздухе в полосах наступления 13 А, 5 гв. А 4 ТА, надежно прикрыть от воздействия авиации противника боевые порядки этих армий.
На рассвете 16.4.45 г. нанести бомбардировочно-штурмовой удар по аэродрому Герлиц с целью уничтожения на нем материальной части.
– в дальнейшем в течение всего дня блокировкой указанного аэродрома не допускать с него полетов авиации противника.
– в периоды массированных действий нашей бомбардировочной и штурмовой авиации надежно прикрыть районы целей в полосах 13 А и 5 гв. А от возможного появления истребителей противника.
– в течение дня соровождать до целей и обратно бомбардировщиков 6 гв. бак и 4 бак.
– с вводом в прорыв 4 ТА быть готовым силами одной иад во взаимодействии с 1 гв. шак обеспечить ввод ее в прорыв и прикрыть при действиях в глубине обороны противника.
Напряжение боевой работы – в зависимости от воздушной обстановки».
Однако согласно утвержденному маршалом Коневым «Графику боевого использования частей и соединений 2-й ВА в первый день наступательной операции» для авиасоединения Утина число самолето-вылетов было определено в количестве 900, максимальное по воздушной армии генерала Красовского (2-й иак – 550 с/в, 5-й иак – 420 с/в).
На 16 апреля 1945 года перед 9-й гиад генерал-лейтенантом авиации Утиным была поставлена боевая задача, вытекающая из командармского приказа, но более конкретизированная, – прикрыть боевые порядки 13-й А и переправы на участке КляйнБадемейзель – Гросс-Зерхен, создать «истребительный зонтик» для бомбардировщиков и штурмовиков 4-го бак и 2-го гшак, наносящих удары перед фронтом 13-й А, а также вести разведку в полосе наступления армии Пухова и 5-й гв. А генерала Жадова. Кроме того, при вводе в сражение 4-й гв. ТА Лелюшенко, летчики покрышкинской авиадивизии должны были обеспечить истребительное прикрытие танкистов в глубине обороны противника.
Боевым приказом № 3 командир 9-й гиад со своего КП (Грейфлих – Цейзау) также определил конкретную задачу командиру 16-го гиап:
«16.4.45 г. непрерывным патрулированием групп 6–8 самолетов в зависимости от воздушной обстановки в периоды времени с 8.45 до 10.45 и с 16.45 до 18.45 прикрыть боевые порядки войск 13 Армии на участке Кляйн-Бадемейзель – Гросс-Зерхен с задачей не допустить действий авиации противника по войскам и особенно по переправам р. Нейсе.
В период с 8.40 до 9.15 расчисткой воздуха 6 Р-39 не допустить действий ИА противника по штурмовикам 2-й гшак, наносящих удар по целям № 19 и № 10.
Действиям экипажей – «охотников» трех пар в период с 12.00 до 15.00 и других трех пар в период с 18.00 до 21.00 парализовать движение техники противника по дорогам в полосе 13 Армии, учитывая в первую очередь бензоцистерны. Напряжение на день 12 с/в.
В периоды времени с 6.45 до 8.45, с 12.45 до 14.45 и с 18.45 до 20.45 иметь дежурную эскадрилью для вылета по вызову с КП командира корпуса. Из состава дежурной эскадрильи одно звено находится в готовности № 1 и находится в местах, согласно лично мною данных указаний, и второе звено в готовности № 2».
Перед началом наступления войск 13-й А авиадивизия Александра Покрышкина имела в наличии 90 боеготовых экипажей (16-й гиап – 28, 100-й гиап – 35, 104-й гиап – 27).
В 5 утра московского времени 16 апреля (3 ночи берлинского времени) началась артиллерийская подготовка наступления войск 1-го БФ.
1-й УФ начал артиллерийскую и авиационную подготовку в 6.15 утра 16 апреля.
Метеорологи прогнозировали летную погоду на предстоящие сутки: в первой половине срока ясно, во второй – увеличение облачности до 3–7 баллов, облачность 800—1000 м, местами дымки. Видимость 4—10 км, при дымке 1–3 км. Ветер юго-восточной четверти 2–5 м/с. Температура воздуха +10°… +15°.
После короткого огневого налета по первой траншее вражеских войск вся масса артиллерии фронта обрушилась на вторую траншею. Град снарядов и бомб заставил обороняющихся уйти в укрытия и не препятствовать наведению штурмовых мостиков. Одновременно на берег подвезли лодки для переправы пехоты. В 6.55, когда артиллерия перенесла огонь в глубину, было задействовано еще одно средство прикрытия переправы – дымовая завеса. Под ее прикрытием усиленные батальоны дивизий первого эшелона начали форсирование Нейсе. Первыми двинулись через реку головные роты этих батальонов по штурмовым мостикам и на подручных плавучих средствах.
На аэродроме Борау летный день начался рано.
Первыми в 8 часов 30 минут взлетели на выполнение разведки в полосе 13-й А две четверки «Аэрокобр», которые находились в воздухе 1 час 10 минут.
Первыми в 16-м гиап в 8 часов 40 минут взлетали на выполнение разведки в полосе 13-й А две четверки «Аэрокобр» под общим руководством командира 3-й аэ гвардии капитана Старчикова. Взлет производили по всей ширине полосы парами. Заместитель командира 3-й аэ гвардии старший лейтенант Вахненко начал производить взлет своим звеном. Во время взлета его ведомый гвардии младший лейтенант Самыкин начал регулировать триммер, при этом не выдержал направление взлета и уклонился вправо на ведущего второй пары, ведущий второй пары, чтобы избежать столкновения, также незначительно уклонился вправо. В результате ведомому второй пары уклоняться уже было некуда, так как перед ним с правой стороны было препятствие – деревья и телеграфный столб.
Гвардии младший лейтенант Стаценко, видя перед собой препятствие, мгновенно сделал левый крен, проскочил деревья, но левой плоскостью своей «Аэрокобры» (Р-39 N-1 № 29598) ударился об этот телеграфный столб.
7 самолетов взлетели, можно сказать, нормально и патрулировали в воздухе 1 час 10 минут.
Дальше, следуя графику боевых действий 9-й гиад, 16-й гиап начал боевые вылеты на прикрытие наземных войск на 5 минут раньше приказа комдива – в 8 часов 40 минут. До 11 часов 15 минут, когда шасси крайней «Аэрокобры» коснулось своего аэродрома, самолеты авиаполка гвардии майора Федорова были непрерывно в воздухе. За это время было выполнено 24 самолетовылета.
Следующие боевые вылеты по первой боевой задаче (прикрытие наземных войск) 16-й гиап возобновил не в 16 часов 45 минут, как требовал боевой приказ, а в 14 часов 30 минут. Два часа «Аэрокобры» патрулировали над наступающими наземными войсками. Всего наши летчики выполнили в этот период 16 с/в. В 16.45 – запланированный вылет групп истребителей был отменен.
В 18.30 и 19.30 еще по разу две четверки «Аэрокобр» выполняли задачу по патрулированию в воздухе. Всего за летный день на прикрытие войск 13-й А 16-й гиап выполнил 50 с/в.
Вылеты на охоту летчики авиаполка Аркадия Федорова выполняли дважды (8 самолето-вылетов): в период 11.30–12.50 и в 18.30–19.10.
Итого за первый день наступления 13-й А в составе войск 1-го УФ федоровский авиаполк выполнил 63 боевых с/в, из них: на прикрытие наземных войск в районе Кляйн-Бадемейзель– Гросс-Зерхен – 47, на расчистку воздушного пространства от самолетов противника – 8, на свободную охоту – 8.
На боевой счет 16-го гиап за 16 апреля было записано две воздушные победы, которые добились гвардии лейтенант Табаченко и гвардии младший лейтенант Коряев. Ими в период 10.05–11.15 было сбито 2 ФВ-190.
Для командира звена Петра Табаченко этот боевой вылет был очень драматичным.
В 10.05 8 самолетов «Аэрокобра» под общим управлением гвардии капитана Трофимова вылетели на прикрытие боевых порядков наземных войск в районе Кляйн-Бадемейзель – КляйнЗерхен. Здесь звено гвардии старшего лейтенант Никитина встретило 4 ФВ-190, которые, увидев численно равное количество советских исребителей, поле боя покидать не захотели и ввязались в воздушный бой. Ведущий второй пары гвардии лейтенант Табаченко атаковал немецкий самолет слева сзади на боевом развороте. «Фокке-Вульф» стал уходить от атакующей ее «Аэрокобры» с набором высоты. В верхней точке левого боевого разворота подбитый ФВ-190, потеряв скорость, горящим штопором начал валиться вниз. Петр Табаченко, который находился на «убойной» дистанции, отвернуть в сторону свой самолет (Р-39 «Аэрокобра», Q-15 № 42589 с мотором «Аллисон» Е-19 № 100811) не успел и принял удар падающего немецкого самолета правой плоскостью крыла «Аэрокобры». Теперь однокрылый советский самолет и горящий «Фокке-Вульф», разваливаясь, падали к земле вместе. Летчик гвардии лейтенант Табаченко сумел покинуть свою разбитую «Аэрокобру» с парашютом и приземлился недалеко от КП 1-го УФ (в том числе и командующего 2-й ВА) – юго-западнее 1 км Трибеля.