Район боевых действий, в смысле ведения ориентировки, представлял также некоторые трудности, так как в данном районе протекали три больших реки – Прут, Серет и Жижа и летный состав часто эти реки путал, кроме того, и горная местность вносила определенные сложности в определение своего местоположения в полете.
В течение июня дислокация 9-й гиад изменялась пять раз, из них два раза в процессе межфронтового перебазирования.
К началу июня часть молодого летного состава была введена в строй, а некоторые из них открыли счет сбитых самолетов противника. Но в общей своей массе летный состав 9-й гиад, прибывший на пополнение, оказался почти полностью недоученным.
Наиболее боеспособным оказался 16-й гиап, количество летного состава в котором было меньше, чем в других частях, а обучен он был лучше; примерно на одном уровне по этому показателю шли 100-й и 104-й гиап.
На 1 июня 1944 года боевым распоряжением № 28 штаб 9-й гиад передал приказ командира авиадивизии командиру 16-го гиап гвардии майору Чавчанидзе: «На высоте 2000–2500 м патрулированием прикрывать боевые порядки 52-й армии в районах Скулени, Вултуру, Ларга с задачей не допустить действий ИА и ША противника в этом районе. Время прикрытия с 7.10—7.40, состав группы не менее 16 самолетов, с 16.30 до 17.00, с 18.00 до 18.30, состав группы не менее 12 самолетов. С 6.30 до 7.10 выпустить пару охотников в этот же район. В течение дня прикрывать дежурством на земле свой аэродром».
В этот день с утра над аэродромом Стефанешти стояла дымка, местами туман, при видимости 6—10 баллов (слоисто-кучевая с высотой облачности 600—1000 м с понижением к концу дня). Летное поле к полетам было подготовлено. Аэродромно-техническое обеспечение авиаполка было организовано без замечаний.
В 6.35, выполняя приказ командования, вылетела на свободную охоту в заданном районе пара «Аэрокобр»: летчики Федоров и Лихачев. В воздухе немецких самолетов не было, боезапас советских истребителей остался неизрасходованным. Кроме этого, наша пара провела разведку погоды на маршруте и доложила ее результаты на КП полка. В 7.15 их самолеты совершили посадку.
В 7.00 в воздух поднялись 16 «Аэрокобр» под общим руководством Героя Советского Союза гвардии капитана Клубова: Клубов – Пищальников, Старчиков – Никитин, Табаченко – Чертов, Трофимов – Кетов, Ивашко – Березкин, Торбеев – Стаценко, Сухов – Иванков, Новиков – Белозеров.
При взлете в моторе «Аллисон» «Аэрокобры» гвардии лейтенанта Никитина лопнула шпилька катушки магнето, мотор «обрезало». Летчик произвел вынужденную посадку на фюзеляж в 3 км южнее аэродрома Стефанешти. Его ведомый гвардии младший лейтенант Белозеров без ведущего выполнение боевого задания не продолжил и по команде произвел посадку на своем аэродроме через 10 минут после взлета.
В районе патрулирования оставшаяся группа из 14 самолетов на высоте 4000 м встретила 4 немецких истребителя Ме-109. После разворота нашей группы в их сторону вражеские самолеты боя не приняли и ушли на запад.
Проверив радиосвязь и погоду в районе выполнения боевой задачи, в 8.00 все самолеты группы Клубова благополучно приземлились на аэродроме Стефанешти.
В 13.40 взлетевшие следующие две восьмерки «Аэрокобр» возглавил командир 16-го гиап гвардии майор Чавчанидзе. Это был последний его вылет в должности командира этой авиационной части. Ведомым с ним летел гвардии старший лейтенант Вахненко. Следующие семь пар составили летчики: Федоров – Лихачев, Клубов – Иванков, Ивашко – Березкин, Табаченко – Чертов, Старчиков – Новиков, Торбеев – Стаценко, Никитин – Белозеров.
Погода была облачной, стояла сильная дымка, видимость 2–3 км.
Наша группа в районе патрулирования на высоте 4000 м встретила 6 немецких истребителей ФВ-190. Снова самолеты противника боя не приняли и, с пикированием до бреющего полета, ушли на запад.
Наши экипажи также наблюдали на земле разрывы артиллерийских снарядов (в шахматном порядке) в районе южнее Хараэшти.
Радиосвязь с КП полка и КП 7-го иак работала хорошо, управление в группе было устойчивое.
В 14.40 группа Чавчанидзе благополучно возвратилась на свой аэродром.
Расход боеприпасов: авиаснарядов 37 мм – 17 шт., авиапатронов 12,7 мм – 155 шт. и 7,62 мм – 330 шт.
В третьем групповом вылете участвовал командир 9-й гиад дважды Герой Советского Союза гвардии подполковник Покрышкин, правда, с кем он летел в паре, выяснить не удалось. В 16.50 вместе с ним на выполнение боевой задачи взлетели 13 летчиков 16-го гиап: Федоров, Лихачев, Никитин, Белозеров, Кетов, Клубов, Иванков, Ивашко, Березкин, Табаченко, Речкалов и Вахненко. Значит, один из них был ведомым комдива в этом вылете. В группе Покрышкина летели лучшие летчики 16-го гиап, в том числе заместитель командира авиаполка, штурман части, комэск.
Правда, в своих воспоминаниях Александр Иванович так описывает день 1 июня 1944 года: «Вечером (31 мая. – Авт.) я связался с командиром корпуса Утиным, попросил ускорить назначение командиром полка Бориса Глинки. А утром сам повел на боевое задание летчиков части, чтобы личным примером снять у них напряжение от неудачного боя (31 мая. – Авт.)». Насчет назначения Бориса Глинки – истинная правда, наверное, так оно и было, так как 2 июня приказ состоялся. А насчет своего вылета – маршал авиации запамятовал, так как «снимали напряжение», как мы видим, сначала утром Герой Советского Союза гвардии капитан Клубов, ведущий 16 «Аэрокобр», а в обед – командир 16-го гиап гвардии майор Чавчанидзе, поднявший в воздух также 16 бортов своей части. А уж только после двух групповых вылетов в воздухе действовали 13 летчиков авиаполка Чавчанидзе под общим управлением командира 9-й гиад.
В районе патрулирования на высоте 1000–1500 м группа Александра Покрышкина противника в воздухе не встретила. Радиосвязь в группе и с дивизионной радиостанцией наведения раб отала хорошо. Однако в это время погода в районе аэродрома Стефанешти резко ухудшилась, над аэродромом базирования авиаполка пошел ливневый дождь с грозой. Радиостанция КП 16-го гиап и 7-го иак предупредила об этом командира авиадивизии.
Тогда, по команде ведущего группы, все советские самолеты развернулись и организованно произвели посадку на аэродроме Табарэ, расположенном вблизи реки Прут. При посадке летчикстажер 25-го зап младший лейтенант Лихачев потерпел аварию, на посадке уже в конце пробега у его «Аэрокобры» поломалась правая основная стойка шасси. Однако летчик, по счастливому стечению обстоятельств, остался невредим. Причина этого происшествия, по предположению старшего инженера авиаполка, – производственный дефект. Самолет Лихачева требовал мелкого ремонта силами технического состава.
В 19.00 погода в районе Стефанешти улучшилась, дождь прекратился.
В 19.10 Речкалов и Вахненко первыми взлетели с аэродрома Табарэ в направлении своего аэродрома. После них последовательно взлетели еще 9 летчиков. «Закрыли» перелет группы Покрышкина – Федорова летчики Табаченко и Иванков. В 20.15 весь летный состав авиаполка был в своей части (за исключением Лихачева).
Всего летчики авиационной части Чавчанидзе 1 июня выполнили 59 самолето-вылетов, из них 45 – боевых. Это максимальное боевое напряжение 16-го гиап в июне 1944 года.
Летчиками 9-й гиад, по данным штаба авиасоединения, за этот день было проведено 7 воздушных боев, сбито 13 самолетов противника. Свои потери – 1 июня не возвратился с боевого вылета молодой летчик 100-го гиап гвардии младший лейтенант Бегунов Павел Яковлевич (1923 г. р.). За три дня боев под Яссами, с 30 мая 1944 года, это была шестая боевая потеря пилота в авиаполку Сергея Лукьянова.
Что касается Павла Бегунова, то судьба распорядилась так, что он попал в немецкий плен, остался жив и был освобожден частями Красной армии только 24 апреля 1945 года в районе германского города Люккенвальде.
На прикрытие своих наземных войск за 1 июня 1944 года авиадивизией Покрышкина всего было выполнено 111 самолетовылетов.
16-й гиап в воздушных боях 1 июня 1944 года непосредственно не участвовал (летчики ни разу не встретили воздушного противника) и, соответственно, ни одного вражеского самолета не сбил.
В этот день один из лучших летчиков-разведчиков части гвардии старший лейтенант Старчиков Николай Алексеевич был допущен к временному исполнению должности командира резервной эскадрильи авиаполка.
2 июня 1944 года первым прилетел на аэродром Стефанешти летчик Душанин. В 9.35 он вылетел из района вынужденной посадки в районе 3–5 км от города Черновцы и в 10.05 приземлился на своем аэродроме. В этот день погода с утра была облачная, 6–8 баллов. К обеду в небе распогодилось, стало ясно и тепло (температура – 27–30°).
В 12.25 Герой Советского Союза гвардии капитан Клубов перегнал «Аэрокобру» Лихачева с аэродрома Табарэ на аэродром Стефанешти.
Вечером, в 18.25, десяти летчикам, вылетающим на боевое задание под руководством Григория Речкалова, задачу ставил уже новый командир 16-го гиап Герой Советского Союза гвардии майор Глинка Борис Борисович. Приказом по 16-му гиап № 066 от 2 июня 1944 года гвардии майор Чавчанидзе доложил личному составу части, что он «обязанности командира 16-го гиап передал гвардии майору ГЛИНКА Борису Борисовичу и убыл в распоряжение командира 9-й гвардейской истребительной авиационной Мариупольской дивизии». За май 1944 года, находясь в должности командира 16-го гиап, гвардии майор Чавчанидзе выполнил 12 вылетов на самолете «Аэрокобра», из них 5 – боевых полетов (налет 4 часа 45 минут), остальные – перелеты к линии фронта и проверка техники пилотирования в районе аэродрома. Как позже выяснится, Аркадий Серапионович был назначен на должность одного из заместителей командира 9-й гиад.
Таким образом, Александром Ивановичем Покрышкиным, уже в ранге командира авиационного соединения, в этот момент решалось несколько задач: повышался в должности друг Дзусова и Иванова – Аркадий Чавчанидзе, назначался командиром родного ему 16-го гиап его личный друг – Борис Глинка, и второй раз за апрель – июнь 1944 года не допускался к руководству авиационным полком Григорий Андреевич Речкалов.