едставителей национальных меньшинств (кавказские и среднеазиатские народности) и в отдельных случаях участников оппозиционных коммунистических группировок. Как ни странно, украинские и белорусские националисты на этом этапе не привлекли его особого внимания. Для реализации этих намерений Грэфе предложил создать отдельный разведорган в составе СД-аусланд, естественно, с подчинением его «восточной» группе VIС. Во избежание резкой реакции со стороны руководства вермахта следовало маскировать истинные намерения СД и декларировать в качестве основной задачи новой структуры ни в коем случае не военную разведку или диверсии, а политическое разложение тыловых районов Советского Союза. Это было ложью, так как изначально замысел политической разведки состоял во вторжении в сферы действия ФХО, абвера, отделов 1ц и даже «Бранденбурга». Начальник СД-аусланд бригаденфюрер Вальтер Шелленберг одобрил инициативу подчиненного и представил ее Гейдриху со своими комментариями. 10 января 1942 года с проектом ознакомился рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и представил его фюреру. В марте о нем узнали и военные, ОКВ получило распоряжение о передаче политически доверенных военнопленных в распоряжение РСХА. Как ни странно, никаких возражений с их стороны не последовало. Более того, взаимодействие обоих ведомств, по преимуществу, оказалось весьма хорошим. В бюджете было предусмотрено широкое финансирование нового разведоргана, получившего наименование «Цеппелин», структурно ставшего особым рефератом C/Z в группе VIС СД-аусланд.
10 марта 1942 года РСХА официально уведомило о новой операции подчиненные и смежные органы. Вместо пребывавшего в Праге Гейдриха циркуляр подписал начальник гестапо Генрих Мюллер. Начальники территориальных органов криминальной и политической полиции в рейхе и генерал-губернаторстве, ряд начальников лагерей для военнопленных, командиры айнзатцгрупп А, В, С и D, высшие региональные руководители СС и полиции безопасности, руководители центральных управлений РСХА и некоторые другие должностные лица извещались о начале операции «Цеппелин». Мюллер писал:
«Ожесточенное сопротивление русских не объясняется одним лишь страхом перед комиссарами, но также и тем, что советским руководителям удалось пробудить в русских чувство советского патриотизма.
Потому следует разрушить и подавить волю советского народа к сопротивлению. Вы можете осуществить это путем использования особых отрядов для инфильтрации в советский тыл. Для формирования этих отрядов можно использовать советских военнопленных, множество ценных ресурсов пригодно для возврата и использования в тылах русско-советского фронта. Речь здесь идет в первую очередь о представителях национальных меньшинств, об остатках бывшего царского руководящего аппарата, а также в единичных случаях о людях из оппозиционных группировок. Также среди гражданского населения на оккупированных территориях, без сомнения, имеются ресурсы, пригодные для использования в разведывательной работе или акциях по разложению.
Для этих целей в VI управлении (VIС) Главного управления имперской безопасности организовывается наступательная операция «Цеппелин» (кодовое обозначение «Разложение»), которой обязаны оказывать содействие все служебные инстанции.
С Верховным командованием вермахта достигнуто соглашение о самом тесном сотрудничестве в этой области. При этом Верховное командование вермахта обеспечивает значительное содействие и соответственным образом инструктирует служебные инстанции, особенно военных комендантов лагерей для военнопленных, об оказании поддержки. Эти инструкции вводятся в действие после уведомления.
А. Для айнзатцгрупп и команд на Востоке:
1. Айнзатцгруппы и команды для этого процесса разложения выделяют из своего состава подходящих офицеров и унтер-офицеров СС, которые должны специально заниматься данным вопросом («Цеппелин-команды»). В целом офицеры СС с унтер-офицерами и переводчиками со стороны VI управления, направленные в айнзатцгруппы с этой целью, должны использоваться именно таким образом.
2. Задачи «Цеппелин-команд» состоят в отборе подходящих гражданских лиц и военнопленных для целей разложения русского тыла, их обучении и использовании в русском тылу.
Особое внимание уделяется следующим категориям:
а) нерусские народности (кавказцы, среднеазиаты, монгольские народности и т. п.)
b) казаки
с) участники коммунистических оппозиционных групп (ленинцы, троцкисты, бухаринцы и т. д.).
3. Отобранные для обучения агенты проходят его в сборном лагере каждой айнзатцгруппы. Номер и место расположения сборного лагеря зависит от местных условий. Для обучения и руководства добавочно выделяются работники VI управления.
В. Для команд в шталагах.
1. Команды в шталагах проверяют военнопленных на пригодность к использованию в операции «Цеппелин». Обращать особое внимание на их внимательность.
2. Команды в шталагах гарантируют, что военнопленный рассмотрен и проверен и по другим лагерям, не уклонялся от работы и, насколько это возможно, получал льготы.
Вывоз будет осуществляться в определенных случаях.
Так как под предписанными мероприятиями следует понимать попытку, хоть и в достаточно ограниченной степени, уменьшить напряжение на Восточном фронте — то при всем понимании нынешней большой нагрузки на сотрудников, мы ожидаем от всех учреждений, что они со всей энергией и инициативой посвятят себя решению и этой задачи»[113].
Как видим, содержание совершенно секретных немецких документов на начальной стадии деятельности «Цеппелина» в некоторых аспектах существенно отличается от расхожих представлений о ее направленности. РСХА не делало упор на бывших уголовниках и лицах, пострадавших от репрессий предвоенного двадцатилетия (этот контингент в основном оставался прерогативой вспомогательной полиции и подразделений «Ваффен-СС ягдфербанд»), зато обращало самое серьезное внимание на оппозиционеров-коммунистов. Известно, что ставка на «ленинцев, троцкистов и бухаринцев» оказалась абсолютно ошибочной: таковых было крайне мало, и из них с оккупантами сотрудничали единицы.
Письмо РСХА от 10 марта 1942 года (первая и последняя страницы)
Предполагалось, что операция будет ограничена по времени, сроком ее окончания называлось начало следующего наступления вермахта. При создании «Цеппелина» планировалось забросить в советский тыл тысячи советских граждан, завербованных и обученных ведению пропаганды, организации повстанческого движения и диверсионным операциям. Вербовочный контингент не ограничивался военнопленными, допускалось также привлечение гражданского населения оккупированных районов и надежных эмигрантов. Упор делался на выделение в отдельные направления национальных групп, а также антисоветски настроенных лиц любой национальности. Для их отбора в лагерях военнопленных действовали айнзатцкоманды и айнзатцгруппы, а особые категории (перебежчики, освобожденные из тюрем политзаключенные и прочие) изначально подвергались изоляции от основной массы и изучались отдельно. Перебежчиков начинали разрабатывать еще в прифронтовой зоне, но в период их нахождения в лагерях они окончательно проверялись органами безопасности на лояльность и надежность. Недостатка в кандидатах в «активисты» не было, причиной чего служила не столько идеология, сколько голод и нечеловеческие условия содержания в лагерях военнопленных. Однако следует признать, что немалую роль играли и политические соображения, в особенности националистические. Наплыв желающих оказался настолько велик, что к лету 1942 года их вербовка была практически полностью прекращена. Этот факт столь же любопытен, сколь и не исследован в отечественной литературе. Его подтверждение мы находим в письме Грэфе, датированном не ранее 5 мая 1942 года, предположительно до конца этого месяца:
«Касательно: операции «Цеппелин»
Предыдущая переписка: срочное письмо IV/VIС № 50920/42 от 26.3.42 г. и указание VIС С/Z № 51056/42 от 28.4.42 г. и 5.5.42 г.
Отбор советских русских военнопленных для операции «Цеппелин» в офицерских и солдатских лагерях в Рейхе и Генерал-губернаторстве следует считать в основном завершенным, в связи с чем согласно результатам переговоров с отделом по делам военнопленных ОКВ он должен быть прекращен. Я прошу незамедлительно сообщить мне количество уже отобранных, но еще не освобожденных оттуда военнопленных. Данное распоряжение не затрагивает деятельность айнзатцгрупп и начальников полиции безопасности и СД в оккупированных восточных областях в рамках операции «Цеппелин».
В случае, если при проведении служебных мероприятий в офицерских и солдатских лагерях в Рейхе и Генерал-губернаторстве будут выявлены военнопленные, которые, возможно, представят особый интерес для операции «Цеппелин», об этом следует сообщить в VI управление, г. Берлин, Шмаргендорф, Беркерштрассе 32/35, штурмбаннфюреру СС д-ру Грэфе. После этого нами будут даны дальнейшие распоряжения. Мы также оставляем за собой право на направление особых запросов в будущем»[114].
Отбор происходил не только в лагерях постоянного содержания, но и в предварительных лагерях (форлагерях), где отобранные кандидаты подвергались соответствующей идеологической обработке. Будущие «активисты» сортировались по национальному признаку. Первоначально русских обрабатывали в Бухенвальде, Заксенхаузене и Освитце, кавказские народности — в Освенциме, среднеазиатские — в Легионово. Впоследствии дислокация пунктов обработки и подготовки неоднократно изменялась. В частности, задачи «Цеппелина» более не решались ни в Бухенвальде, ни в Заксенхаузене, зато вместо них открылись Волау, Лойбус, Брайтенмарк и намного более известный в данном качестве Зандберг. Среднеазиатов обрабатывали также в Освитце и Шиссвердере.
Письмо Грэфе о прекращении вербовки «активистов»
После прохождения предварительной подготовки «активисты» направлялись в специализированные разведшколы (в целях идеологической маскировки именовавшиеся «военными школами») и некоторые особые лагеря. Менее пригодные для выполнения разведывательных, диверсионных и пропагандистских задач, но признанные надежными, передавались из СД-аусланд в распоряжение других управлений РСХА для контрпартизанских действий, внедрения в подпольные структуры и партизанские отряды, некоторых передавали абверу.