— Какого общекультурного?
— «Ну», «типа», «короче» и «блин». Так вот, если их не было, ты получаешь — еще не прокол, а типа штамп. И дальше тебя уже ведут, но не сплошь, как после прокола, а выборочно, и если ты снова недоговоришь — еще штамп. Пока не наберется на прокол, а тогда уже под колпак. А по видео детектор еще и ряху сканирует, и если твой мат не подтвержден мимически, он не засчитывается
— Неуютно как-то у вас стало. Детекторы, опоссумы эти везде.. Это же какие-то мелкие сумчатые крысы — откуда завезли? В аэропорту...
— Ну, в аэропорту — сумчатые, на улице — патрульные, других местах — портфельные и всякие. Но все — свои, не завезенные. ОПОС, старина, это Организованное ПравоОхранительное Сообщество, и опоссумы бывают двух видов: государственные — это те, которые в законе, и частные, которые вне закона и, по идее, должны помогать бороться с государственными.
— А вне закона как же помогут? Это же будет незаконно.
— Да. Но ты не путай разные понятия: «незаконно» еще не значит «противозаконно». Противозаконное противно закону и законным стать не может, а незаконное закону не противно и, в соответствии с узаконенной процедурой введения в закон, вполне может стать законным. Все, что сейчас творят госоопоссумы, когда-то было незаконным, потом стало подзаконным, а теперь — в законе и поэтому — над законом. И хотя это уже противозаконно, но фактически узаконено. Усвоил?
— В законе, под законом — а везде дикость и хамство.
— А что, раньше не было — мимо всяких законов? Да и не везде. К примеру, одинокие старики у нас самые вежливые в мире. Как заключат договор о пожизненном содержании в обмен на наследование кожи, так сразу в ящик, чтобы не задерживать креативных деловых молодых, наше будущее. На кожу ведь сейчас бешеный спрос.
— Понятно... То-то стариков не видно...
— Ну, в городе ты их и не увидишь — все на Острове.
— На Островах? На Кировских?
— Нет, там дачи заместителей, судей и прочих. В море намыли ОСО — Остров социального отдыха, вот там. Но не путай с особыми островами для отклоняющихся. Там ТРУД: Трудовая утилизация девиантов. А в народе говорят: «ТРУП» — проколовшихся.
— В наше время иначе назывались.
— Ну, жизнь же не стоит на месте. В твое время мы были на сто каком-то месте по продолжительности жизни...
— А сейчас на первом?
— Да! Но по продолжительности смерти. И уже многие выступают за эвтаназию; наш-болы — за принудительную, ледепорасты - за всеобщую и полную.
— Зачем же полную?
— Во первых, кожа. А потом, площади на Острове большие освободятся. Под казино, бордели, игральные кварталы, зоны свободной охоты. Это много евро и азио. А нм — спонсорские на партстроительство, все в законе. И государство для повышения нравственности сострижет двойной налог — будет чем согреться в тех же кварталах.
— А эти ваши охранители — в стороне?
— Ну, кто же их забудет? Будут охранять и пасти, свое отимеют. Но это — перспектива, так сказать, светлое будущее, а пока хотят для обкатки проекта провести перпендикулярные олимпийские игры «ГБТТрансЛес». То есть для геев, бисексуалов и прочих братьев наших сексуально меньших. Уже заявку подали, оргкомитет трудится, а будущая олимпийская деревня еще не очищена. Так что с понедельника начинается перевод контингента ОСО на острова ТРУДа; там места быстро освобождаются. А как примут закон — всем полная «эвта» и — «делайте ваши ставки, господа!»
— Это что, так смешно?
— А у нас, старый, плакать, тосковать и тому подобное — не рекомендуется. По закону о негативном влиянии, вид несчастного человека плохо действует на окружающих и угрожает здоровью общества, поэтому все несчастные, обиженные, униженные и оскорбленные признаются виновными без суда и следствия, по внешнему виду, и подлежат высылке на острова ТРУДа. Улыбайся, старина, дольше проживешь. Особенно, если побреешься.
— А они там, на этом Острове, улыбаются?
— Еще как. Их же там держат на дофаминовых стимуляторах, и все всем довольны.
— Это витамин, что ли?
— Витамин удовольствия, старина. Эликсир счастья. ПАД — паталогически активная добавка. Прямо в организме вырабатывается при определенных телевоздействнях.
— Телезаглушки? Как в самолетах?
— Нет, индивидуально — это слишком дорого. Массовая телемобилизация дешевле на два порядка.
— Значит, так и будут улыбаться, когда их на бойню повезут?
— А это не худший вариант, старина. Или ты предпочитаешь чувствовать, как с тебя, еще живого, сдирают кожу?.. Ладно, мне там надо прибраться, а ты пока — на, послушай; мы туг кое-какие материальчики готовим. Это, вот, военная, так сказать, тема.
— Кто «мы»?
— Не важно. Тебе же надо по жизни осваиваться — вот и давай.
«Вновь завитала идея маленькой победоносной войны, поскольку весь опыт ХXI века показал, что в военное время у нас потери меньше. Мининдел занялся подбором будущего наглого агрессора, а Мининформ формированием образа внешнего врага из всех ближних и дальних и, на всякий случай, внутреннего врага — из постоянных. Подхватились вицепрезиденты-главнокомандующие, провели смотры: все, естественно, хотят медаль «За услуги». Верховный назначил парад на день своего ежегодного послания. Но не поделили Трехцветную площадь. Бронетанковый вицепрезидент, используя преимущество в скорости, перекрыл пехотному все подступы, и Верховный уже шел принимать парад в шлемофоне, — верная медаль Но пока броневице подкрашивал трехцветной краской колеса, гусеницы и воздушные подушки, пехотный вице вступил с десантным в летучий союз против броневице. Десантный ряди этого даже отложил заброску диверсантов на дачный участок своего естественного врага — дальнего бомбардировочного вице. А момент был удобный. Дальний бомбардировочный вицепрезидент понимал, что нужно что-то срочно парадно разбомбить, но только не так, как в прошлый раз. а как — он не знал и был совершенно деморализован. И десантный уже лично проводил инструктаж спецгруппы: ориентир высадки — нефтяные вышки на востоке дачною участка, двигаться в зеленке, ночами, без дорог, аэродромы обходить... — но отложил заброску, чтобы в очередной раз напомнить этому броне, что рожденный ползать и т. д. В итоге пехотный скинул своих сверху — прямо в парадных колоннах. Верховный снял шлемофон, надел парашют и сел на катапульту, чтобы в ответ на приветствие войск дернуть за кольцо. Вице из администрации уже прибежал с медалью, но десантный вице промазал. Парадные колонны пехотного вице спустились на развернутую сельскохозяйственным вице выставку племенных достижений, рассеялись и затерялись в складках местности. А Верховный уже стоял с медалью в руке, так что тот вице из администрации, который с ней прибежал, ее и получил, поскольку ближе никого не оказалось. Десантный, таким образом, пролетел, но не пехотный. Вокруг площади попадало много десантных самолетов вертикального взлета и падения. И из этих бипланов ВВП вывалилось много не успевших вовремя десантироваться Их быстро поставили на маршрутные микротротуары и провезли по площади. Одним сапогом они стояли на движущемся микротротуаре, а другим печатали шаг, одновременно отдавая честь. Верховный надел один сапог и начал принимать, но с катапульты не слезал, потому что как раз прибыло экстренное послание от стратегического ракетного вице.
Стратегический ракетный вицепрезидент вторую неделю сидел в шахте, инспектировал стратегические запасы септилового спирта и ничего не знал, потому что у него разрядился мобильный комплекс, а он не мог попасть в разъем высокоточного зарядного устройства. И он бы тоже пролетел, но десантный вице, с которым они вместе сидели за партой и много где еще, за день до парада прислал ему с киберголубиной почтой шифрограмму, в которой поддавались дешифровке лишь несколько слов: «Если ты.........от стула свою то завтра... всему». Ракетный, с трудом оторвавшись от занятий, смутно понял, что эти не нюхавшие септила его оттирают, и он точно останется без медали, если не покажет им... И еще не решив, что именно он им покажет, ракетный скомандовал пуск всем дежурным боевым расчетам — и продолжил занятия. Потом он резко заснул, а проснувшись, помнил только, что надо попасть в разъем, но не помнил чем. И в какой разъем. Перепробовав разные, он, наконец, получил такую большую искру, что вспомнил всё и всех. Сообразив, что так тоже может остаться без медали — и даже без прежних отличий, он по спецсвязи приказал в экстренном порядке заменить все боевые части, которые еще не улетели, на болванки. А которые улетели — догнать, вернуть, заменить и доложить! Иначе... — и дальше шли еще две страницы основного содержания приказа. После этого он снова резко заснул, не стряхнув пепел и даже не затушив. И к полудню две ракеты взлетели. Самые мощные К-баллистические, типа «Баобаб-М», причем одна — с командой, которая меняла боевую часть на болванку. Ракета была с астральным наведением для преодоления ПВО всех противников и союзников, так что ее траекторию никто предсказать не мог — и не собирался. Она улетела в Среднюю, вывернула на Ближний, а упала на Дальний. Но она была уже наполовину с болванкой, так что ничего особенно там не взорвала, только подняла большую волну и смыла все с островов, как спорных, так и бесспорных. А вторая - самая новая, с мысленным наведением, — пошла прямо на площадь, стала над ней делать опережающие противоперехватные маневры, залила площадь и все вокруг септилом до второго этажа и улетела. Куда — никто до сих пор не знает. Три иностранных шпиона, просочившиеся на площадь, умерли и разложились на месте; больше никто не пострадал, но программу парада сократили.
Контрразведывательный вицепрезидент прибежал с докладом о трех разложившихся не вовремя. Верховный снял сапог, надел черные очки и наградил торопливого контрвице именным пистолетом с одним именным патроном. Пехотный вице был отмечен сапогом, а ракетный — еще неизвестно что получит: пока его не могут достать. Посылали спецгруппу, попытались загасить на месте, но он не проснулся, а повернулся набок — и спецгруппу вынесло из шахты и разъело противогазы.