– Не думаю. Но за вами этот раунд. И… для своих лет вы неплохо двигаетесь.
– Вас это заводит, майор?
– Война – вообще сексуальное занятие.
Фаррел мысленно поставил ей еще один плюс. Ему хотелось расхохотаться во все горло. Он спросил:
– Почему вы тогда выбрали не поле боя, а крысиные норы, чтобы по ним ползать?
– Кому-то надо. И потом, я брезгливая, и мне не нравится грязный солдатский быт.
Джнахин потерял прежнюю нить разговора. Он ошибся, решив наказать Канни таким образом; очевидно, это не способ заставить ее почувствовать себя неправой. Похоже, его нет вообще. Офир из тех, кто если и признается, что облажалась, то лишь по собственной инициативе.
– Хорошо. Значит, останемся с тем, что есть, майор, – сказал хибо.
– Я не против, – осторожно кивнула эмадинка. – Надеюсь, больше диспутов не будет.
– Даже не знаю…
– В смысле?
– Ну, как я понял, это был не последний раунд, – сказал Джнахин.
– Напомнить, чем карается, согласно контракту, нападение на офицера эмадинских вооруженных сил?
Фаррел поднял руку.
– Не прячьтесь за своей бюрократией, не падайте в моих глазах, майор. Со своей стороны, могу обещать, что подобное не повторится. Я и мои люди будут вести себя уважительно и сдержанно. Ничего такого. Они даже не будут шутить и сочинять про вас анекдоты. Между нами воцарится мир и дружба…
– При условии… – обронила Офир.
– При условии, что вы больше не будете подвергать опасности мою группу.
– Я и так…
– Это не обсуждается, – перебил Фаррел.
– Хорошо, – фыркнула, взяв время на размышление, Офир. – Что еще?
– Слово офицера?
– Да.
– Хорошо. Верю. Вероятно, мы все же найдем общий язык… когда-нибудь. И еще – я не люблю, когда меня сравнивают с хныкающим школьником.
Канни не удержалась от язвительного смешка.
– Именно об этом я и говорю. Есть такой пунктик. Мое мужское эго не позволяет мне спокойно слушать, как стервозная баба безнаказанно пинает мою гордость. Уж извините, майор, тогда я становлюсь зверем.
Разведчица пожала плечами. Фаррелу показалось, она слегка ошеломлена такой откровенностью.
– Хорошо. Нет проблем, капитан. Стервозная баба отправляется в отпуск.
– Мир? – Он действовал под влиянием вдохновения и протянул ей правую руку.
Канни посмотрела на нее, затем, точно не веря своим глазам или подозревая ловушку, пожала ладонь Джнахина.
– Может, после всего этого мы еще письмами будем обмениваться, – сказал он.
Пришло время возвращаться. Джнахин шагнул к «лагерю».
– Можно вопрос? – Услышав голос Канни, капитан остановился.
– Валяйте.
– Обычно наемники двух слов связать не могут. Ваша речь меня удивляет. Откуда это?
– Страшная тайна… но я скажу вам, если ваша агентура еще не знает. Я не всегда интересовался только войной. Еще я доктор социологии.
Заметив, что Канни застыла на месте, он добавил:
– Так и есть, я и сам в это иногда не верю.
– Все кончено, приятель, – повторил Логотт.
Таг переводил взгляд с него на Маира. Темнота понемногу отступала, и лица обоих можно было видеть и без инфракрасного фильтра.
– Да говори толком! – На фермера было жалко смотреть. Бравада исчезла в одно мгновение, остался только страх.
– Они пришли, разделились на группы и напали на хутора на юге. Врывались в дома, вытаскивали жителей, все громили, поджигали. Мы поняли, что происходит, только когда возникли пожары. И только тогда на север, за ручей прибежала Отала, раненая. Она сказала, ее родителей схватили те люди. Девочка была в шоке. Ты бы видел ее. Вся в крови. На ее глазах зарезали старшую сестру.
Маир протянул руку и схватился за кривой сук, торчащий из дерева. Логотт склонился и выплюнул слюну.
– Мы как раз вернулись с патрулирования, – добавил Дандус, – никто не знал, что бандиты близко. У них есть транспорт. И…
– Что? – спросил фермер.
– Их больше. Раза в три. Не знаю, откуда-то они получили подкрепление.
– Дальше…
– Мы сразу стали уводить людей на север, в лес, в условленное место. Тоссини – или кто они там – и их головорезы вдруг появились с юго-востока и ударили по нам. Мы не успели занять оборону. В первом же бою полегла половина отряда. Мы убили нескольких, пока наши уходили в лес, затем отступили. А они… продолжали жечь и убивать, угонять скот. Что нам было делать? Мы бежали. До условленного места бандиты не добрались. Мы видели, что некоторые наши еще живы. Вся долина была в огне.
– А… – Маир не мог произнести того, что хотел. Его трясло.
Таг переглянулся с Зетамом и Асурой.
– Твоя жена и сын… – сказал Логотт. – Дом сгорел. Я сам видел. Но не видел их. Не значит, что они были там.
Фермер глотал слова, пытаясь как-то сгладить эффект, но получалось еще хуже.
– Кажется, я заметил, – сказал Дандус. – Мы с Таем и Дхи ждали сколько могли, прикрывая бегство огнем. Но они погибли от взрыва гранаты. Рядом со мной. Их разорвало… Я видел машину, в которой были пленники, и мне показалось, твоя Сайна и ребенок в ней. Не могу ручаться, но…
Маир сел на землю, закрыв лицо руками. Таг почувствовал, как мурашки побежали по его спине; проводник – уже не тот нахальный субъект, обожающий изводить всех вокруг своей болтовней, – напоминал заблудившегося в лесу мальчика, который стремится защититься от собственного ужаса. Только это вряд ли поможет. Гораздо сильнее страх, который рвется изнутри.
– Так они взяли заложников? – спросила Асура.
Ее холодный спокойный голос прозвучал резко, но отрезвляюще. Маир вздрогнул.
– Зачем им заложники? – ответил вопросом Логотт. – Это рабы. Они вывезут их с Изианы и продадут. Такое бывало, правда, мы о таком только слышали… теперь это добралось и до нас. Два года назад мы отправляли Эмадине петицию, прося защитить нас от набегов работорговцев, но правительству было наплевать. Ответа мы не получили.
– Скольких они захватили?
– Эту машину заметил лишь я, – ответил Дандус. – Она шла по дороге, там, где та делает петлю по дну долины. Направлялась к югу. В кузове было… человек семь или девять. В полумраке не разберешь. – Фермер посмотрел на Маира. – Слушай, мы сделали, что можно… Половина наших погибла. Половина из тех, кто выжил, ранена. Я…
– Мы не знаем, что делать, – закончил за него Логотт.
– А где сейчас те, кого вы увели из долины? – спросил Таг.
– В трех километрах отсюда. Бандиты не знают этих мест, и мы сразу отправились на северо-запад.
– Они вас преследовали?
– Нет, насколько я знаю. – Логотт наклонился и положил руку Маиру на плечо. – Держись, друг. Мой брат умер. Мать и тетя Дандуса погибли в огне.
– В мой дом попала граната, – мрачно прокомментировал фермер. – Или заряд плазмы, не знаю. Они не смогли выбраться.
Таг понял: они в шоке. Изъясняются связно, но их состояние очень далеко от нормального. Скоро может наступить «отходняк». Иргану приходилось видеть такую реакцию среди гражданских, не приспособленных к войне, не знавших толком, что такое убийства и насилие. Были планеты, где условия жизни тяжелее и где колонистам каждодневно приходится доказывать право на жизнь с оружием в руках. Такие умеют воевать. Но не эти. Редкие налеты работорговцев – вот и все, с чем сталкивались здешние фермеры, и то, как выясняется, далеко не все. Изиана была для них тихим уголком, где они поколениями занимались своим делом. Теперь все изменилось. Они увидели, что не застрахованы от пули и ножа, от рабства и страданий, от которых способна избавить лишь смерть. Таг жалел этих людей. Ужас положения еще не дошел до них в полной мере.
Маир, наконец, поднял голову, на его лице горели безумным огнем серые глаза.
– Сколько их? Скольких вы вывели?
– Восемнадцать человек, – сказал Дандус, – не считая шестерых ополченцев. Всего двадцать четыре. Женщины, дети, старики. Есть раненые. Мы шли сюда, чтобы… – Только сейчас он посмотрел в сторону хибо. Его глаза напоминали два фарфоровых шарика. – Вы можете нам помочь?
Таг ждал и опасался этого вопроса. И он был не тем, кто мог дать на него ответ.
– Вы умеете сражаться, – проговорил лесовик. – Вы на нашей стороне. Да? Ведь так?
Ирган нахмурился. Можно было осадить этого жалкого типа и сказать, что хибо всегда только на своей собственной стороне, но штурмовик не мог.
– Прости, не нам решать, – отозвался Зетам Ратьес. – У нас контракт и задание. Скоро мы уходим.
Маир встал и кинулся на него.
– Задание? Задание? Это вы виноваты! Кто вас звал на Изиану? Твари!
Атака оказалась такой стремительной, что наемник не успел отреагировать. Проводник толкнул его в грудь и ударил кулаком. Удар пришелся на лицевую часть закрытого шлема, не причинив Ратьесу вреда.
Таг сделал шаг вперед, но Асура была быстрее. Легким, казалось, без усилий, движением она отодвинула Маира от Зетама.
– Остынь!
Проводник попятился, запнулся пяткой о торчащий из земли корешок и упал. По его лицу текли слезы, глаза стали огромными, рот перекосился.
– Вы! Все вы! Твари! Так вы нам отплатили?! Если бы не ваша война, бандиты не пришли бы к нам в долину!
Разозленный, Зетам ткнул в него пальцем.
– Откуда тебе знать? Если всем тут заправляли Тоссини, думаешь, они не добрались бы до вас рано или поздно?
– Они были далеко, – хмуро заметил Дандус, присевший на корточки возле Маира.
Тот недоуменно моргал, напоминая только что проснувшегося человека.
– Вопрос времени. Тоссини наращивали силы на руднике, а их солдатам надо было питаться. Сначала они бы придавили фермы поблизости, затем пошли дальше, – сказал Ирган. – И перестаньте орать! Мы на вражеской территории!
– И все-таки… ваше вторжение все только ухудшило… – пробормотал Логотт. – Мы потеряли родных, потеряли имущество. Бандиты сожгли наши фермы, увели скот. Теперь у нас ничего нет.
До них доходило. Это было страшно. Таг хотел оказаться подальше отсюда, чтобы не застать момент, когда эти здоровые, с виду стойкие мужчины начнут биться в истерике.