секретные блоки с Ту-95МС.
Теплотрасса вывела бандитов к окраинам Авиагородка, от которого было уже рукой подать до аэродрома. Террористы затаились перед решающим броском. Но внезапно что-то случилось — главарь успел звериным чутьем ощутить это, большего он уже сделать не смог.
Вначале тихо повалилась одна из снайперш. Ее напарница успела вскинуть «Эрму», перед тем как ее тело отшвырнуло на стену ближайшего дома. По белой стене поползли темные потеки крови. Террористы вскинули автоматы, но не могли понять, откуда стреляют, — нападавшие использовали прицелы ночного видения и бесшумное штурмовое оружие. «Духи» гибли один за другим. Не сговариваясь, они все ринулись вперед. И тотчас у них над головами вспыхнули осветительные ракеты, превратив день в ночь. На пути боевиков, словно из-под земли, выросли пятнистые фигуры с камуфлированными масками на лицах.
Завязалась ожесточенная рукопашная схватка. Уклон, перехват, удар — черненое лезвие боевого ножа перехватывает горло террориста, брызжет темная кровь. Уйти от нацеленного на тебя ножа, блок, захват. Мощный удар коленом под дых и локтем в лицо, ломая нос, челюстные и лицевые кости. Добить поверженного противника сокрушительным ударом десантного ботинка в висок — «только мертвые в спину не стреляют». Рубились молча, только слышны были предсмертные хрипы и стоны.
Рукопашная закончилась быстро, среди напавших на террористов бойцов потерь не было, только двое раненых. Правда, одному спецназовцу ребром ладони сломали гортань. Тут же его товарищи тем же боевым ножом, которым резали «духов», вскрыли ему трахею примерно над межключичной впадиной, вставили в рану пластиковый корпус от авторучки и плотно зафиксировали эту конструкцию бинтом. Смотрелось со стороны это все жутковато, но экстренная помощь спасла бойцу жизнь.
Главарь открыл глаза и подавил рвущийся из глотки стон, его руки и ноги были связанны тонкой леской, горло перехвачено скользящей петлей, которая стягивалась при малейшем движении. Над ним наклонился один из «пятнистых» и вырвал из шеи террориста небольшой оперенный дротик с парализующим составом.
— Очухался, сволочь.
— Командир, тут у них химические мины к миномету. И противогазы у каждого. Хотели ударить по территории аэродрома.
— Ну, мрази! — В поле зрения связанного террориста показался один из бойцов и стащил с головы вязаную камуфляжную шлем-маску.
Главарь несуществующего уже отряда дернулся, как от удара током. Это лицо он не забывал никогда с той самой встречи.
— Что, волчара, вспомнил меня? Вижу, что вспомнил. Ты, сука, свиное отродье, троих моих ребят насмерть замучил. Я теперь — твой кровник. Теперь ты мне все расскажешь, — командир сводного отряда спецназа Службы внешней разведки и Главного разведуправления Генерального штаба полковник Симонов хищно оскалился. — Правда, Красный тюльпан?
Еще в афганскую войну моджахеды изобрели изуверскую казнь. С живого человека полосами снимали кожу, потом отрезали голову, клали у ног, а кровавые ремни завязывали узлом над обрубком шеи. Это называлось «Красный тюльпан».
Так любил убивать пленных и чеченский полевой командир Умар Завгаев. Однажды он вместе с еще двумя «волчьими стаями» полевых командиров Хасана Ибрагимова и Доку Саидова окружил возвращающуюся с задания группу спецназа. Разведчики ГРУ дрались до конца и в плен не сдавались, положив немало «духов». Удалось захватить только троих, тяжелораненых и контуженых. Их-то и казнил Умар Завгаев. Пытки сняли на видеокамеру, а кассету отправили федералам.
Но потом все узнали, что командир этого спецподразделения поклялся страшной клятвой отомстить за своих бойцов. Две недели спустя тело зверски зарубленного саперной лопаткой Хасана Ибрагимова в окружении своих мертвых бойцов нашли на одной из перевалочных баз. Что характерно, на телах боевиков не было ни одного пулевого ранения. Их всех убили в рукопашном бою.
Волкодавы пошли по следу волков.
Недолго протянул после этого и Доку Саидов. Его с распоротым брюхом нашли на границе с Грузией, куда он хотел уйти на отдых. И опять — все его головорезы были уничтожены ножами и саперными лопатками. Раненых, судя по всему, добили прикладами.
Тогда Умар Завгаев в ужасе улетел в Турцию, где вскоре и получил «непыльный» контракт на «работу» от украинских националистов. Но, как видно, судьба не знала пощады…
Через полчаса полковник Симонов уже знал все.
Бойцы спецотряда, которым командовал полковник Анатолий Степанович Симонов, были фактически единственным специализированным противодиверсионным подразделением на аэродроме и постоянно несли боевое дежурство. Во многом именно благодаря им полтавскую авиабазу все еще не захватили.
Вчера они «сняли» двух снайперов и нескольких диверсантов со взрывчаткой и минами. Мины оказались непростыми — направленного действия. Эти «адские машины» могли таких бед натворить… А позавчера уничтожили тяжелый «КамАЗ»-бензовоз, который попытался таранить ворота авиабазы. Полыхнуло так, что вся округа осветилась огненным фонтаном.
Направляя на учения стратегические ракетоносцы с суперсовременными боевыми ракетами, Вооруженные силы и спецслужбы России позаботились о неприкосновенности своих тайн. Конечно, специальное оборудование и высокоточные «изделия» охраняли офицеры секретного отдела, солдаты взвода охраны и сопровождения. Но была и еще одна, резервная, глубоко законспирированная линия обороны, как раз на случай прямых силовых действий.
Как надежнее всего спрятать большую группу людей? Ответ очевиден — оставить ее на виду. Вместе со служилым людом из частей обеспечения, без которых невозможно проведение таких масштабных учений, и прибыли офицеры специального сводного отряда спецназа ГРУ и СВР. Должности они занимали самые рядовые: механиков, радистов, аэродромной обслуги, прибористов, оружейников. То есть тех, кто постоянно мелькает на аэродроме, особенно не запоминаясь. Анатолий Степанович вот числился старшим техником ракетоносца Ту-95МС. На самом же деле все они были суперпрофессионалами, способными выполнить практически любую задачу — от создания агентурной сети до противодействия таким же профессионалам-диверсантам.
Но бойцы спецподразделения ГРУ-СВР были той самой резервной, независимой линией обороны. И теперь полковник Симонов добрым словом поминал неизвестного офицера-перестраховщика, который собрал и подготовил такую уникальную команду.
Теперь его спецподразделение «волкодавов» должно было выполнить еще одно, довольно сложное задание. Покончив с бешеными волками, нужно было уничтожить и шакалов.
Улицы Полтавы были пусты, несмотря на формальную отмену комендантского часа. Только какие-то неясные тени мелькали во дворах старинных домов. По улице Октябрьской, что в центре города, неспешной походкой шел человек. Только что он счастливо избежал встречи с патрулем «самостийников» с желто-голубыми повязками на рукавах и спокойно продолжал свою довольно опасную прогулку.
Над головой прогрохотала турбинами пара патрульных истребителей F-16. После перелета истребительного полка Су-27 почти в полном составе, да еще и со Знаменем части, из Миргорода в Полтаву американские «ястребы» постоянно барражировали над городом. Впрочем, делали они это с большой опаской, потому что связываться с Су-27 — себе дороже.
Возле старинной Спасской церкви, в которой молился еще Петр I после победы в знаменитой Полтавской битве, человек остановился, привлеченный шумом голосов. Здесь собралась толпа молодчиков в полувоенной форме с трезубцами на шевронах и сине-желтыми повязками на рукавах. Среди них был какой-то неопределенного вида служитель культа. Боевики «Тризуба» бесцеремонно били армейскими ботинками в двери храма.
Человек отступил за угол дома, внимательно наблюдая за происходящим.
Двери храма распахнулись, и навстречу толпе выступил пожилой священник. Он молчал и спокойно смотрел, как беснуются «борцы за свободную Украину» на ступенях храма. Видя спокойную уверенность священника, толпа попятилась.
— Что вам нужно во храме Господнем?
Вперед выступил тот самый «служитель культа».
— Немедленно освободите помещение церкви! Она переходит под юрисдикцию Поместной Православной церкви!
— Никакой другой церкви, кроме Единой Соборной Русской Православной церкви Московского патриархата, мы не признаем. Здесь собрались беженцы, которых привела беда. А посему — идите с миром.
— Ах так! Не признаешь, значит, нас!
Это послужило сигналом. Один из здоровяков рванулся вперед. Его удар был страшен, батюшка отлетел к дверям храма и тяжело повалился, зажимая руками разбитое, окровавленное лицо. Но палач с трезубцами на одежде не собирался отпускать свою жертву, подскочив, он нанес священнику несколько ударов ногами. Из храма выбежали прихожане, стараясь защитить своего настоятеля. Вместе они оттеснили «тризуба».
— Не бейте его! Совести у вас нет…
Молодые ублюдки заржали. Они полностью осознавали свою силу и безнаказанность, они упивались беспомощностью людей, скотам в человеческом обличье было забавно видеть и ощущать страх тех, кто был выше и лучше их на несколько порядков.
Молодой иерей бросился на бугая, который избил настоятеля. Тот легко блокировал два хорошо поставленных удара, иерей в мирской жизни неплохо занимался боксом, рванул его на себя и нанес сокрушительный удар коленом по корпусу, добавив локтем сверху вниз по спине. Молодой священник распростерся у его ног, потеряв сознание.
Кто-то из задних рядов боевиков «Тризуба» дал длинную очередь из автомата в воздух. Это послужило началом всеобщего избиения. Православных били прикладами автоматов, армейскими ботинками, кулаками. Крики боли наполнили церковный двор.
Так действовали те, кого пригрел еще оранжевый Президент Украины Виктор Ющенко. Так воплотилось бредовое желание создать «общую» для Украины Поместную церковь, которая бы объединила (в страшном мне такое присниться не могло бы) православных верующих Московского патриархата и так называемого «Киевского». Во главе УПЦ КП с самопровозглашенным «патриархом» ¬ отлученным от Церкви за раскольничество Филаретом Денисенко. А также «поместная церковь» должна была объединить еще и католиков с униатами. Но «гладко было на бумаге», а на деле все вылилось в межконфессиональную рознь. Униаты и филаретовцы захватывали православные храмы, выгоняли и избивали прихожан. И все эти преступления против Веры и Православной церкви творились под личиной «демократических преобразований в обществе».