Это казалось невероятным, но спецназовцам удалось так же незаметно миновать охранный периметр и выбраться с вертолетной базы. В очередной раз русские «диверсы» доказали, что «на каждое хитрое отверстие найдется свой бур с винтом». Впрочем, расслабляться было еще рано — предстоял полный опасностей и неожиданностей путь к точке эвакуации. Диверсанты из отряда майора Рязанова были уже в нескольких километрах, когда за их спинами полыхнуло нестерпимое сияние высокотемпературного термитного пламени.
Пробуждение капитана Джейкоба Армстронга было отнюдь не радостным. Раскрыв глаза, он обнаружил, что находится не в уютной палатке летного состава, а среди хмурых, вооруженных до зубов мужиков. А его руки и шею обвивает тонкая леска, которая при малейшем резком движении все туже впивается в горло.
— А-а, хр-хр…
— О! Очнулся, фрукт заморский.
Американец весь съежился.
— Нет, бить и пытать мы тебя не будем. Серега, развяжи его.
Жуткие путы ослабли. Один из бойцов протянул пленнику вскрытую банку тушенки и несколько галет. Армстронг молча принялся за еду. После небольшой передышки последовал форсированный марш-бросок. Изнеженный и привыкший к цивилизации американский вертолетчик думал, что отдаст богу душу, сухое горло горело огнем, легкие можно было выплюнуть за ненадобностью, ноги заплетались, в голове бухал кровавый набат, перед глазами все плыло. Но потом организм нашел скрытые резервы, стало немного легче. А вот русские диверсанты к таким походам вполне привычные — все увешаны снаряжением, но темп держат. Практичные «рашнз коммандос» нагрузили и своего пленника кое-какими припасами — «с паршивой овцы хоть шерсти клок».
Думать о побеге было просто бессмысленно, даже сумей он убежать, навыков «дикой жизни» в лесу у него немного. Конечно, все летчики проходят специальную подготовку по тактике выживания, но относятся к ней достаточно формально. В случае вынужденной посадки или катапультирования вся надежда на парней из Группы эвакуации летного состава. Эти «младшие братья Терминатора» и из ада вытащат.
На немногочисленных привалах с ним не заговаривали, да и сам пленный вертолетчик предпочитал отмалчиваться. Не пытают, и то хорошо. Скуки ради, он стал изучать отряд русских диверсантов. Вот этот высокий седоусый мэн, несомненно, их начальник, вот этот, в лохматом маскировочном комбинезоне, постоянно прячущий от него свое лицо — снайпер. Странно только было видеть за компьютером наголо остриженного детину с мощной нижней челюстью. Не меньшее удивление вызвал и его напарник, больше похожий на знаменитого пирата Синюю Бороду, только густая растительность у него на лице была черная.
Вообще, русские диверсанты удивили американца своим, прямо скажем, затрапезным внешним видом. У них не было ничего общего с бравыми американскими «рейнджерами», у которых вся амуниция «с иголочки». У русских же видавшие виды маскировочные комбинезоны, вечно пыльные ботинки, и все на них висело мешковато — не человек, а комок тряпья. И все они были на одно лицо. Но все чаще Джейкоб стал замечать, что во время марша ему трудно заметить фигуры некоторых бойцов, настолько они растворялись в окружающей зелени, мельтешащих солнечных бликах и тенях. И вместе с тем оружие у них постоянно было наготове, а все припасы были размещены на каждом спецназовце рационально, не сковывали движений, нужная вещь всегда была под рукой. Да и двигались они с грацией матерых волков — такие голыми руками разорвут, а рядом и веточка не шелохнется.
Что действительно внушало уважение — так это их оружие и снаряжение. Бесшумные автоматы, «снайперки», обычные «калашниковы» с подствольными гранатометами, пулеметы. Эта, в общем-то, небольшая группа в огневом столкновении могла запросто смять пару армейских взводов, а то и роту.
Отряд спецназа быстрым шагом продвигался по маршруту. Впереди была небольшая поляна, а за ней — поросшая лесом лощина между двумя холмами. Командир опустил электронный бинокль и посмотрел на своих бойцов, рассредоточившихся вокруг. Перед рывком по открытому пространству бойцы залегли, внимательно осматривая окрестности. Все было спокойно, но что-то беспокоило…
Предчувствие — ему доверяешь на войне, как нигде более. У людей, каждый день смотрящих в глаза смерти, чувства обостряются до невообразимо тонкого восприятия. Кто-то очень переживает потерю боевого товарища, и он, приходя во сне, советует не идти на разведку по намеченному безопасному маршруту. Солдаты ползут по грязи, проклиная «колдуна-командира», а потом оказывается, что на надежной тропе рванул фугас. И если бы они пошли, как и планировали, то там бы все и остались. Или совершенно нормальный и адекватный боец, проснувшись утром, совершенно спокойно говорит: «Мужики, я сегодня умру. Не поминайте лихом». И гибнет от пули снайпера. Предчувствие на войне — это приказы подсознания.
Командир еще раз обследовал в бинокль лощину. Нажал клавишу, фотографируя встроенным аппаратом расстилающуюся впереди панораму.
— Антон, — негромко позвал он. — Отсмотри снимки, проверь, что не так.
Отрядный хакер тут же развернул портативный компьютер и подключил к USB-разъему электронный бинокль. «Слив» фотографии, он запустил программу проверки изображений.
— Быстрее, блин!
— Сейчас… Ага, так я и знал!
— Что? — командир склонился над монитором.
— Альбедо, ну отражающая способность поверхности, здесь и здесь распределена неравномерно, — ткнул пальцем электронщик.
— А это значит, — тут же понял командир, — что кто-то побывал в магазине искусственных цветов…
— Да, впереди, в засаде, снайпер, использующий для маскировки искусственную зелень.
— Приготовиться к бою! Снайперам внимание, огонь по готовности.
— Понял, работаю.
Снайпер поднял свою СВ-98. Вместо штатного прицела на винтовке стояла знаменитая оптика «Шмидт и Бендер», более удобная, чем штатный прицел «Гиперон». Стрелок поймал в перекрестье исчерченное полосами маскировочного грима лицо врага. «О, да у него «Макмиллан»[35], — успел удивиться спецназовский снайпер за то короткое мгновение, пока указательный палец выбирал свободный ход спускового крючка.
Американский снайпер специального противодиверсионного подразделения уже ничему удивиться не успел. 7,62-мм пуля снайперского патрона 7Н14 вошла ему в левую скулу чуть пониже глаза и застряла в основании черепа, перебив все спинномозговые пучки нервов, идущих из головного мозга к телу. Американский снайпер упал на землю уже мертвым.
Русский спецназовец перевел винтовку на новую цель и произвел второй выстрел, после чего перекатился в сторону под прикрытие поваленного бревна. Одновременно с ним из «Винторезов» ударили по противнику и еще двое снайперов диверсионного отряда. Пулеметный расчет и еще один американский снайпер были уничтожены. Пули взрыли то место, где скрывались «Ворошиловские стрелки», но их там уже не было. Сменив позиции, они продолжали методично выбивать американских солдат.
К месту засады потянулись дымные шлейфы гранатометов, вверх взметнулись фонтаны разрывов, обломки деревьев и клочья травы. Вперед выдвинулись пулеметчики, они-то и решили исход боя. Четыре «Печенега» с темпом стрельбы 650 выстрелов в минуту буквально залили лощину потоком раскаленного свинца. Им помогали огнем «Валов» и модернизированных «калашниковых» остальные спецназовцы. Бабахнули подствольные гранатометы.
Рванувшись вперед, бойцы-диверсанты в короткой, но яростной рукопашной схватке добили оставшихся в живых солдат противодиверсионного подразделения морской пехоты США. Их командир — здоровенный негр, видя, что сопротивление бесполезно, подорвал себя гранатой. Осколки легко ранили нескольких бойцов.
Диверсанты, быстро собрав документы и электронные приборы с тел убитых, со всей возможной скоростью устремились прочь от места боя. Шедшие замыкающими поставили «растяжки», а потом достали из карманов подсумков несколько необычные гранаты. Это были специальные гранаты-мины. Коротко размахнувшись, спецназовцы бросили их на поляну и побежали следом за остальным отрядом. Увесистые цилиндры, упав на землю, отстрелили свои верхние и боковые крышки, а потом специальный пороховой заряд разбросал миниатюрные противопехотные мины в радиусе двадцати метров. Через сорок восемь часов они самоликвидируются, а пока эта поляна стала смертельно опасной.
Идущий впереди спецназовец вдруг мягко опустился на одно колено и поднял над головой сжатый кулак — универсальный знак опасности. Фланговое охранение и остальная группа мгновенно рассредоточились, растворившись в густой траве и подлеске.
Боец скосил глаза вниз — его жизнь сейчас висела на тонкой полимерной нити «растяжки». Он осторожно убрал ногу, уже натянувшую смертоносную «паутинку». Что это — случайная ловушка, поставленная на опушке леса в расчете на беспечного солдата, или минное заграждение, прикрывающее тщательно спланированную засаду?
— Вижу две цели, — доложил один из снайперов группы.
— Еще трое, слева за кустами, — отозвался шепотом другой.
— Аркаша, Семен, Влад — пошли. Снимаете тихо. Снайперам — огонь по готовности.
Двое диверсантов вооружились ножами, третий достал пистолет с глушителем. Бесшумно скользнув вперед, они тотчас же исчезли из виду. Только чуть погодя шевельнулись кусты.
Снайперы ударили по своим целям. Поразив одну мишень, они сразу же переносили огонь на другие, дублируя попадания.
Вскоре спецназовцы вернулись. Один из них протянул командиру документы.
— Это было противопартизанское подразделение. Бандеровцы вместе с наемниками — прибалтами и «чичами»[36]. Мразь.
Командир кивнул:
— Обходим опасный участок и продолжаем движение.
Надежда на спасение забрезжила было на следующий день, когда Джейкоб услышал вдалеке знакомый шум вертолетных винтов. Группа русских мгновенно рассыпалась по окрестностям, совершенно слившись с лесом. Американца увлекли куда-то под корягу, довольно ощутимо ткнув носом в землю. Краем глаза он увидел черное лезвие боевого ножа. Намек был понят прав