— Сам механизм работы Госдумы чрезвычайно уязвим и глупо придуман. Несмотря на богатство политической жизни, лидеры политических фракций, на мой взгляд, очень редко высказываются от имени своих фракций. Наиболее яркие, талантливые люди, люди, имеющие громкие имена (Говорухин, Бабурин, Власов, Лукьянов и другие) почти вообще не выступают. Самые талантливые оказались в тени, так как «средняя» масса завладела всеми командными высотами.
Не могу сказать, что удовлетворен работой Думы. И не могу быть удовлетворен тем, что законы принимают безликую литературную форму. Из текстов законов выхолащивается живое слово. Действует неверный стереотип: чем закон неинтереснее, тем он понятнее. Закон должен быть интересным, увлекательным чтением.
Председатель Госдумы Иван Рыбкин, несомненно, играет положительную роль. И на самом деле благополучие Думы зависит от того, какую роль ей может предложить Рыбкин. Это очень умный и спокойный человек. Он талантливо и хорошо выполняет свои обязанности.
Это, может быть, смешно, но идеал политика для меня — мой полнейший антипод, Иван Петрович Рыбкин. Будь мы с вами тремя учеными мужами и запрись в ученой лаборатории, чтобы вырастить в пробирке идеального для России политика, мы бы с удивлением обнаружили, что вырастили Рыбкина. Нам абсолютно необходима сегодня именно эта степень порядочности, взвешенности, отстраненности, холодности и удивительного умения не мешать никому — то, что наиболее буйные у нас в Думе называют приспособленчеством. А ведь за ним — еще и глубоченная человеческая история, он же тоже был мишенью в «Белом доме». Все это именно то, что политике и нужно. Потому что избави нас Господь сегодня от всяких выдающихся личностей.
— А то, что Рыбкин подписал выгодный Президенту «Договор о согласии», не повлияло на ваше к нему отношение?
— Нет! Думаю, сделал он этот дурной поступок из лучших побуждений. Ведь ему по-своему пришлось спасать Думу и от возможного разгона, и от объявления ее самой реакционной и неконструктивной силой в стране.
— Ваше мнение по поводу депутатской неприкосновенности?.. ответственности депутатов?
— Я и мои единомышленники давно уже предлагали принять закон об уголовной ответственности депутатов за последствия своей деятельности. А выглядеть это должно так: завершается срок полномочий очередного состава Государственной Думы и на всенародный референдум выносится вопрос — что делать с заседавшими там депутатами? Стала ли лучше жизнь народа за время их деятельности? Если стала лучше — значит надо переизбирать этих людей на второй срок. Если ничего не изменилось — ну, что ж, распустить всех с миром по домам, избрать новых. Ну, а если жить народу стало хуже — депутатский корпус в полном составе отправляется в тюрьму. И непременно с конфискацией имущества. Только когда будет такой закон, в депутаты перестанут рваться воры и карьеристы, демагоги и взяточники — все те, кто сейчас мешает нам, депутатам, работать, а вам, простым гражданам, нормально жить в своей стране.
/Из Бюллетеня № 27 заседания Государственной Думы, — 21 апреля 1994 года. В повестке дня — Договор об общественном согласии./
Председательствующий. Слово предоставляется депутату Невзорову Александру Глебовичу… Прошу вас.
Невзоров А. Г., Центральный избирательный округ, г. Санкт-Петербург.
«Это пока не хорошо и не плохо. Это просто в высшей степени несерьезно. И потом мне, честно говоря, непонятно, за каких же мерзавцев нас с вами здесь держат, если предлагают Договор об общественном согласии и уже в средствах массовой информации перечисляют различные варианты политического летального исхода для тех партий и движения, которые откажутся это подписать по соображениям, возможно, глубоко этическим. По этим соображениям люди гибли в Приднестровье, стояли под пулями 4 октября. Многие из них не смогут и не станут это подписывать, а нам предлагают подписать, испугавшись прекращения нашей общественной политической карьеры, и тем самым отдать товарищей на заклание. Не знаю, как вы, я же этого не буду делать ни в коем случае.
Ко всему прочему, это вообще договор, так сказать, мимо основной проблемы, договор, полностью маскирующий основную трагедию России сейчас. Ну что толку от того, что Ельцин будет подписывать договоры со своими губернаторами? Ни он с ними, ни они с ним не ссорились. Проблема заключается в том, что с 1991 года в стране существуют как бы две страны, существуют дети 1991 года, люди, у которых в 1991 году была отнята Родина, в которой они родились. И если «Выбор России», который призывает подписывать документ, относится к нам, ко всем возможным подписантам, действительно как к людям, а не как к бешеным собакам, которых надо перестрелять в случае, если мы это подписывать откажемся, если они действительно болеют за эту страну, то, я полагаю, они нас поймут.
Да, существует оппозиция. Да, это люди высокой чести, люди, действующие по своим убеждениям, нравятся они вам или нет, и вы это должны учитывать. Не все же мы здесь куплены, не все же мы живем здесь на золото партии в конце концов. И любой гражданский мир может начаться только с того, что будут хотя бы приблизительно, хотя бы на малую толику учтены интересы оппозиции и признано ее законное право быть таковой. Здесь даже намека на это не содержится. Здесь не содержится намека на то, что существует в стране много-много миллионов людей с убеждениями диаметрально противоположными. Ведь проблема действительно не в том, чтобы привести общество к согласию. Не будет согласия между обобранной старушкой и президентом коммерческого общества. Никогда не будет. Равно как и не будет согласия в этом зале. Но мир возможен, и этот мир мог бы быть возможен в том случае, если бы этот документ учел основную и наиболее, скажем так, серьезную трагедию сегодняшнего момента — наличие оппозиции.
Да, мы действительно в 1991 году практически лишились Родины. К 1994 году мы оказались гораздо более сильны, чем это предполагалось, с нами даже подписывают какие-то договоры, осчастливливают договорами, в которых нет ничего. В таком виде это действительно не плохо и не хорошо — это просто несерьезно. Если с учетом мнения оппозиции этот договор может быть расширен и дополнен ее требованиями, ее интересами, тогда о его подписании можно подумать. А пока это просто бумага.»
/Из Бюллетеня № 34 заседания Государственной Думы 20 мая 1994 года. Предметом дискуссии стали высказывания комментатора Российского телевидения Н. Сванидзе в адрес некоторых депутатов/ .
Невзоров А. Г. «Я хочу вас уверить, что та ложь, которая раздражает три четверти этого зала, — ложь безостановочная, ложь искусная, ложь, которая делается путем умелого (научились уже, слава Богу, за годы перестройки) смещения вроде бы невидимых акцентиков, будет продолжаться. И гарантия того, что эта ложь будет продолжаться, — даже, скажем так, та определенная порядочность тех людей, которые эту ложь распространяют. Да, они сделали себе свои, скажем так, идеологические лица, они сделали свои идеологические накопления в страшнейшие для нашего Отечества последние три года. Мы помним, что они проповедовали, поэтому для них теперь идти на попятную невозможно. А вы для них — живой раздражитель, живое зло, и, как вы сами понимаете прекрасно, три четверти этого зала всегда будут ненавидимы телевидением с определенной идеологией. Что там Жириновский, что там обвинения в каких-то взятках?! Буквально на днях некто Сторожилов, по-моему, который ведет «Момент истины», или, извините, Караулов, — он употребил слово «мразь» по отношению к мальчишкам, у которых вся грудь в орденах, мальчишкам-добровольцам из Приднестровья, мальчишкам-добровольцам из батальона «Днестр» и других добровольческих и регулярных формирований Приднестровья, мальчишкам, которые действительно своей грудью закрыли родную нам с вами русскую и русскоязычную республику. И это слово «мразь» там — норма, это слово «мразь» не обсуждается и не осуждается. Я был великим хулиганом в эфире, но слово «мразь» я себе не позволял никогда. Равно как и вот так вот, с кондачка (кому-то не понравилось это выражение) просто подкинуть идею о каких-то взятках.
Это ненависть! Это ненависть, и вы должны себе очень хорошо отдавать в этом отчет. И ненависть говорит устами так называемого российского телевидения. И это гарантия того, что эта ложь будет. Леушкин, замечательный Леушкин предложил до решения суда не лишать российское телевидение аккредитации здесь, в Государственной Думе. Но я могу вам сказать, что пока мы будем ждать решения суда, у нас возникнет необходимость ждать решений еще пяти судов! Потому что подобные ситуации будут повторяться и, скажем так, мягко говоря, нелюбовь практически ко всей этой Государственной Думе… Вы же для них все равно… ведь они улыбаются, мило говорят… Приходит с моржовыми усами Лысенко и что-то объясняет про часы в эфире… Но мы же прекрасно знаем, как много они могут сделать в деле «разжигания национального согласия», что мы для них все равно «красно-коричневые псы», что мы для них все равно нечто, безумно мешающее этой стране на ее пути к «светлому будущему», что мы все равно фашисты и нелюди. И они это знают твердо, и в решительные минуты у них всегда это проскальзывало — и 19 августа, и в марте 1993 года, и в октябре 1993 года. Поэтому они будут лгать, поверьте мне. Исходя из этого считаю необходимым поддержать проект, представленный Леушкиным, о создании собственного телевидения. Плохое оно будет, хорошее, но это будет по крайней мере свободное от этой безумной и агрессивной лжи телевидение.
И о второй мере. Вы напрасно переоцениваете корпоративность журналистов и их храбрость. Это редкостно трусливая братия ни на какую корпоративность вообще не способна. Иногда по идеологическим признакам. Поэтому жестокое, совершенно справедливое и спокойное наказание для российского телевидения — лишение аккредитации и возможности снимать в Думе — абсолютно правомерно. Врешь — ври за порогом. Это наш дом, они приходят сюда, а потом, выйдя за порог, обирают нас. Такого, конечно, допускать нельзя, и надо спокойно и без всяких эмоций, без эксцессов пойти на это волевое решение о лишении российского телевидения аккредитации здесь на какое-то время. Вы посмотрите, насколько сразу уменьшится процент вранья в останкинских и других телепередачах! Я хорошо знаю этот корпус и знаю его исключительную трусость. И, конечно, необходимо принять высказанный, прочтенный и доложенный нам товарищем Леушкиным законопроект о собственном парламентском телевидении.