Он взглянул в боковое зеркальце: черная злая сила яростно и алчно нагоняла, быстро сокращая дистанцию до десяти ярдов. Затем еще ближе, ближе, так что мятые перекладины решетки радиатора показались в солнечных лучах зубами.
– Прямо за нами. Приближается.
– Нам от него не убежать, – заметила жена с ледяным спокойствием. – Нет возможности.
– Понимаю.
Она вильнула, стараясь объехать еще одну яму, но все-таки угодила в нее. «Тойота» задрала капот, и в салон посыпались осколки стекла. Застонала и сдвинулась с места мебель. Рой приглушенно вскрикнул, что означало, что он живой или, по крайней мере, не совсем мертвый. Джеймс смотрел, как растет в зеркальце джип. Он попал в ту же рытвину, мягко клюнул носом и, будто гоночная лодка на зыби, выскочил на мощных амортизаторах наружу. Некрашеный бампер, коснувшись земли, отсалютовал веером искр. На тонированном ветровом стекле играли блики расплавленного солнца и, как недавно на бензоколонке, был виден только силуэт водителя.
– Рой! – Эль обернулась, но за растерзанной спинкой водительского кресла ничего не рассмотрела.
В выемку в центральной консоли Джеймс видел под обломками и какими-то движущимися тенями макушку Роя. Тот тряс головой и щурился:
– Рука… – хрипло протянул он. – Превратилась в месиво.
– Сильно пострадала?
– Очень.
Джеймс посмотрел в боковое зеркальце на джип: гигантский автомобиль выровнял с ними скорость, словно водитель приготовился стрелять на ходу. Он пожевал губу.
– Мы его…
– Что? – спросила Эль.
Джеймса осенило:
– Мы его ПВП.
– ПВП?
– Да, есть такой прием. – Джеймс откинулся назад и, прижавшись головой к изрешеченной пулями панели, следил за крышей джипа, стараясь не высовываться поверх обрамленного осколками стекла окна. – Однажды видел в эпизоде из сериала «Копы».
– Что означают эти буквы?
– Кажется, техника перехвата во время погони.
– Не впечатляет.
Джип несся рядом – его водительская дверца была напротив пассажирской дверцы «тойоты» – незнакомец готовился сделать роковой выстрел. Мотор фыркал, и Джеймс, чувствуя, как вибрируют зубы, пытался перекричать шум:
– В двух словах так: мы ударим его машину в нужный момент в заднюю часть кузова. Она потеряет устойчивость, и ее занесет.
– Хорошо.
– По моей команде! – Он сжал жене плечо.
Эль поспешно кивнула.
Автомобили ехали бок о бок. Если Эль промахнется или ударит джип в неправильное место, то они потеряют инерцию и остановятся. Или того хуже: их, как в трюковой киносъемке, развернет, и они окажутся беззащитными под прицелом снайпера. Нужна точность. Исключительная точность. Будто выполняешь операцию на мозге во время бешеной поездки на водном мотоцикле.
– Сбавь немного скорость, – произнес Джеймс.
Эль нажала коленом на педаль тормоза. Никакой реакции. Придавила рукой. Джеймс тихо выругался.
– А вот так получится.
Эль свернула чуть влево. Левая сторона съехала с дороги, сопротивление левым колесам стало больше, чем правым, и машина заскользила. Вокруг Роя посыпались коробки, и он опять застонал. Телевизионная тумбочка сдвинула полку на консоль, и та ножом гильотины прошлась в дюйме от пальцев Джеймса. Чтобы компенсировать увод в сторону, Эль резко повернула обратно руль, и пассажирская дверца распахнулась и захлопнулась со звуком выстрела. Если бы Рой не держался, его бы выбросило наружу, как тряпичную куклу.
– Получилось? – Джеймс затаил дыхание.
– Да.
Маневр удался. Джип оказался в нескольких футах впереди. Сквозь толстое стекло был виден профиль незнакомца. Он возился с чем-то лежавшим у него на коленях. Что там такое? Наверняка то жуткое оружие.
– Бить? – спросила Эль.
Джеймс покачал головой. Момент еще не наступил.
Сквозь раму пассажирского окна он смотрел, как джип выдвинулся еще на дюйм вперед. Незнакомец потянулся к ручке стеклоподъемника – у него и не могло быть ничего иного, кроме допотопного механизма, который надо крутить, – и опустил стекло. Оно громко скрипнуло, и стали видны покрасневшие глаза водителя. Все остальное, кроме этих глаз, было в тени. Абсурдная мысль, но Джеймсу показалось, будто незнакомец и на сей раз смотрит на Эль, только на Эль, на нее одну. Словно она костер в темном лесу и все, что ползает, тянется к ней.
Эль напряглась.
– Пора?
– Давай! – крикнул Рой. – Сейчас он начнет стрелять в нас.
– Рано! – Джеймс вцепился ногтями в дверь. – Еще секунду.
Незнакомец выставил в окно руку; в ней был тот ужасный в царапинах пистолет-автомат. Вся его кисть была в запекшейся крови, и Джеймсу почудилось, что с нее под рукавом содрали кожу. Убийца высунул голову – борода развевалась на ветру – и поднял оружие так, чтобы прицел был на уровне его воспаленных глаз. Палец на спусковом крючке стал медленно сгибаться.
– Что же ты? – не унимался Рой. – Давай! Давай! Давай!
– Пора? – Эль расширившимися глазами смотрела на мужа. От ее спокойного сарказма не осталось и следа. Она была испугана, подбородок дрожал, сердце подкатывало к горлу. Эль отчаянно ждала, чтобы Джеймс подал команду.
Он помедлил полсекунды, затем еще полсекунды, пока джип не продвинулся на несколько дюймов вперед. Чтобы поймать их на мушку, незнакомцу пришлось согнуть руку и, высунув дальше из окна, водить грубым железным прицелом. А машины в это время сошлись так, что правое колесо «тойоты» было почти на одном уровне с задним колесом джипа.
– Пора! – крикнул Джеймс в ухо жене.
Она резко вывернула руль вправо.
Глава 16
Они показались Тэппу двумя столкнувшимися в длинном коридоре игрушечными машинками. Сложились вроде перочинного ножа: джип Сватомира спереди, «тойота» сзади. Колеса потеряли связь с дорогой, а правая сторона закопалась в песке, подняв красивую арку пыли, словно чья-то рука бросила на ветер горсть песчинок. Облако закрыло оба автомобиля и лениво поднималось. Но вот из плотной завесы вырвалась «тойота». По-прежнему двигалась вперед, катила по дороге и увеличивалась в оптике прицела, а Сватомир отлетел вбок, потерял скорость и отстал далеко позади.
Как же так?
Машина Джеймса бесстрашно и неудержимо проскочила флаг отметки девятьсот метров. На мгновение Тэппу почудилось, будто он срывается в штопор. Почувствовал во рту кисловатый привкус паники. Он испугался. Все сегодня складывалось не так, совершенно неправильно. Возникла страшная мысль – произнести ее он мог лишь шепотом в самой глубине сознания: «Ситуация выходит из-под контроля».
И еще страшнее: «На сей раз я могу не взять верх».
– Уильям Тэпп! – торжествующе прокричал ему в ухо Джеймс. Звук был с потрескиваниями, словно из жестянки. – Ты еще не наложил в штаны?
Удар отбросил «Моторолу» в сторону, и Джеймс нашел рацию на полу. Произнося слова, он прижимал микрофон к губам и трясся от выброса адреналина. Эль колотила по рулю и вопила – так ведут себя студентки колледжа, когда вместе фотографируются. Она улыбалась, смеялась и плакала одновременно.
– Ну, как я уделала этого подонка?
– Чуть не отлетел назад, – прокомментировал Рой. – Съехал с дороги, попал в яму, провозится какое-то время.
Эль посмотрела на мужа.
– Это было самым легким или самым трудным?
– Пока не знаю.
Джеймс потянулся сквозь разбитое окно к боковому зеркальцу, которое пострадало во время столкновения и теперь болталось в сломанном пластмассовом корпусе. И попытался разглядеть в треснутом отражении джип. Ничего не получилось. В зеркальце отражалась стена вьющейся, клубящейся пыли, похожей на облако извержения вулкана Сент-Хеленс. Ее прорезали оранжевые лучи солнца. Приходилось полагаться на слова Роя.
– Осталось четыре часа, – загадочно прошептала Эль.
– Что?
– Осталось четыре часа, – повторила она, словно говорила очевидное. – Помнишь?
– Да. Это был голос Тэппа в нашем приемнике.
– Он сказал это более трех часов назад, – усмехнулась жена. – Теперь я понимаю, что он имел в виду: светлое время суток. Я должна была догадаться: прицел лишь разновидность оптики. Как фотоаппарат, бинокль, телескоп, действует только при свете. Именно столько ему осталось светового дня, чтобы убить нас – менее часа. До захода солнца.
Джеймс потрясенно выдохнул. Слова снайпера резанули слух. «А ведь ты почти управился до заката». Ну конечно! Как он мог не сообразить? Солнце – это таймер, огромные часы в небесах, каждую убегающую секунду просвечивающие сквозь розовые облака. Сквозь пустые окна Джеймс видел, что небо на востоке над неровной кромкой стены кратера уже багровеет. В то время, как они катили к убийце, на край Тэппа опускались сумерки. Хорошо бы они наступили быстрее.
– Это объясняет… – Голос Эль заглушал скрежет и грохот шасси. – Почему он хотел, чтобы Рой убил тебя. Он приходит в отчаяние, но не может этого показать, подобно игроку в покер, когда ставка очень высока, а у него на руках одна дрянь. Время на исходе, скоро начнет смеркаться, и он это понимает.
Тэпп в отчаянии – ничего приятнее Джеймс вообразить не мог.
– Солнце сядет через полчаса. Даже быстрее.
– Продержаться тридцать минут? – произнесла Эль. – Не проблема.
Мир снова ожил открывающейся возможностью. Ослепнет ли Тэпп с наступлением темноты? Это в корне изменило ситуацию. Тогда им останется только ускользнуть от незнакомца. Во мраке у них будет преимущество над раненым. Если же он совершит глупость и зажжет фары, они буквально за мили заметят его приближение. Можно пойти по речушке вдоль русла, пересечь под покровом темноты долину и подняться на холмы у шоссе. Рядом с дорогой они будут свободны как ветер. Неужели так просто? Всего-то требовалось выжить в течение четырех часов, чтобы убийца не мог разглядеть их без света.
Вместе с этой мыслью Джеймс сразу же почувствовал горечь. Не так просто! И это еще не конец. Три часа назад в забитом помехами эфире Тэпп сказал кое-что еще.
– Черный глаз. Что это за штука? – спросил он у Эль.