— Вчера? Она так говорила? Ты, наверное, не понял! Я же совершенно ясно сказал ей, что…
— Какая разница? Кейт всегда добивалась своего. Она очень похожа на мать, только более скрытная.
Энди прекрасно знал, что Джо терпеть не может Элизабет. Это была, конечно, мелочь, но сейчас все годилось.
— Мы не поговорили еще о самом важном, во всяком случае — для меня, — добавил он. — Я имею в виду моего сына, Кларка Александра. Ты действительно готов воспитывать его, как полагается? Играть с ним в бейсбол, возить в Диснейленд, катать на пони, сидеть с ним ночами, если у него разболятся ушки или приснится кошмар? Не обижайся, Джо, но я почему-то уверен, что ты на это не слишком способен…
Джо не мог не произнести ни слова. Картина, нарисованная Энди, была слишком похожа на правду, а эта история с попыткой самоубийства едва не свела его с ума. Джо винил в этом себя, а чувство вины всегда действовало на него как самый чистый яд. Он терял голову и готов был совершать одну глупость за другой.
— Позволь мне подвести некоторые итоги, — сказал Энди, наблюдавший за агонией поверженного соперника с хорошо скрытым злорадством. — Я не хочу терять жену и мать моего ребенка. Я не хочу, чтобы она снова почувствовала себя покинутой, брошенной самыми дорогими людьми, и предприняла еще одну попытку… Ты знаешь, о чем я говорю. Кейт очень ранимый человек, к тому же склонность к… к самоубийству у нее в роду. Вспомни ее отца… Кейт может очень легко пойти по его стопам, если создать ей невыносимые условия для жизни.
Это был грязный трюк, в особенности — по отношению к Кейт. Грязный и жестокий, но Энди это не остановило. Внутренне он уже торжествовал. Его план блестяще удался.
— Ну так как же? Что ты собираешься делать? — спросил он с самым невинным видом.
— Похоже, ты прав, — с трудом проговорил Джо. Неожиданно ему захотелось заплакать, и только присутствие Энди удержало его. — То, как я живу, мой образ жизни, он… Он не совсем ей подходит. Я могу причинить вред Кейт, сам того не желая. А вдруг она… покончит с собой, пока я буду в командировке? — При одной мысли об этом у него внутри все похолодело, и он не смог продолжать.
— Боюсь, этого нельзя исключить совершенно, — поддакнул Энди с фальшивым сочувствием.
Джо почувствовал, как к горлу подкатывает дурнота.
— Я не могу поступить с ней так… — прохрипел он. — Ты, по крайней мере, присмотришь за ней. Кстати, а почему ты не боялся оставлять ее, когда уезжал на четыре месяца в Европу?
Эта мысль пришла ему в голову совершенно неожиданно, но у Энди давно был готов ответ.
— Мои родители обещали навещать ее. Кроме того, Кейт два раза в неделю бывает у своего психоаналитика. Он ей очень помогает.
— У психоаналитика?! — У Джо снова вытянулось лицо. — Кейт ходит к психоаналитику?
Энди скорбно кивнул.
— Я вижу, она и об этом ничего тебе не сказала. Это один из ее секретов. Впрочем, на месте Кейт я бы тоже не стал этим хвастаться.
— Просто не представляю, что мне ей сказать… — растерянно проговорил Джо.
Он любил Кейт, и она любила его, однако сейчас Джо был уверен, что их брак не приведет ни к чему хорошему. Если они все-таки поженятся, он все равно не сможет уделять Кейт достаточно внимания, и это убьет ее — убьет в буквальном смысле слова. Джо очень боялся такого исхода и не хотел рисковать.
Еще никогда он не чувствовал себя таким несчастным — даже когда Кейт ушла от него в Нью-Джерси. Совсем недавно — всего час назад! — он был совершенно уверен, что Энди скоро сдастся, и они с Кейт поженятся, но теперь ему было совершенно ясно, что Кейт следовало остаться со своим теперешним мужем. Так было безопаснее для нее и лучше для ее ребенка…
Джо встал, давая понять, что разговор закончен.
— Спасибо, что пришел ко мне, — мрачно сказал он на прощание и пожал Энди руку. — Ты правильно сделал. Нужно позаботиться о Кейт. Я… мы оба должны о ней позаботиться.
Эти слова дались ему нелегко, но Джо слишком любил Кейт и не хотел подвергать ее опасности. Да и страх потерять свободу, который Энди так умело разжег в нем своим рассказом, не оставлял Джо. Он очень хорошо представлял себе, как они будут жить, если Кейт снова начнет требовать от него невозможного.
— Да, — сказал Энди. — Совершенно верно. Мы должны.
Джо проводил его до дверей кабинета. Когда Энди вышел, Джо вернулся за стол и долго сидел, отвернувшись к окну и глядя на город внизу. Он думал о Кейт, и слезы медленно катились по его щекам. Он потерял ее. Снова потерял. И на этот раз ничего исправить было нельзя. Кейт так и не узнала, что произошло. Она не знала даже, что Энди побывал у Джо. Вечером он, как обычно, вернулся домой с работы, разделся и сел ужинать. Энди ничего не сказал, но она почувствовала исходящую от него ауру торжества, и ей едва не стало дурно. Ее бывший муж, а теперь — тюремщик, был явно доволен собой, и Кейт ненавидела его всей душой. Ей было странно думать, что когда-то давно она пусть немножко, но все-таки любила его. Теперь же в ее душе не осталось ничего, что хоть немного напоминало прежнее чувство. Из друга Энди Скотт превратился в ее врага.
Два дня спустя Джо пригласил Кейт пообедать с ним. Они встретились в крошечном, полутемном ресторане, где уже не раз бывали. Здесь очень вкусно кормили, но ни Кейт, ни Джо так и не притронулись к пище. Даже не дожидаясь, пока принесут заказ, Джо изложил ей свой взгляд на ситуацию. Он сказал, что не имеет права разрушить ее брак, если из-за этого Кейт может потерять сына. Кроме того, добавил Джо, есть еще много мелких обстоятельств, которых он не хотел бы касаться сейчас. То, о чем он уже сказал, вполне достаточно, чтобы…
Он еще что-то бормотал, но Кейт не слушала его. Она смотрела на Джо и видела в его глазах выражение вины и боли. Ему было очень, очень больно, но она еще не поняла — почему. А потом он произнес страшную фразу:
— Мы должны расстаться, Кейт…
Эти слова оглушили ее. Кейт ничего не ответила, а он все говорил и говорил. Джо сказал, что они должны наконец отпустить друг друга, что им незачем так цепляться за то, из чего «все равно ничего не выйдет», что нужно забыть друг друга как можно скорее, что «так будет лучше», и что «он не хочет причинять ей новые муки». Кейт мысленно повторяла его слова по пути домой, и плакала, и никак не могла остановиться. К тому моменту, когда такси, в котором она ехала, остановилось у подъезда, Кейт уже поняла, что никогда больше не увидит Джо. Словно во сне она поднялась в квартиру и там рухнула на кровать, продолжая обливаться слезами. Кейт была в отчаянии. Впервые в жизни ей по-настоящему хотелось умереть, но все же не настолько сильно, чтобы взять дело в свои руки. Она даже не подумала о том, как просто выпить яд или шагнуть из окна.
Джо этот последний ленч с Кейт тоже дался нелегко. Он сделал для нее то, что считал необходимым, но как ему быть дальше, не знал. Он не мог оставаться в Нью-Йорке — это было выше его сил. И Джо бежал, как делал это уже много раз в своей жизни. В тот же день, надеясь, что расстояние приглушит боль, он вылетел в Калифорнию, чтобы никогда больше . — даже случайно — не встречаться с Кейт.
Глава 18
Шли месяцы, а отношения между Кейт и Энди становились все напряженнее. Они почти не разговаривали. Кейт ходила мрачная, она сильно осунулась и похудела. С тех пор, как Энди вернулся из Европы, они даже ни разу не занимались любовью: Кейт этого не хотела, а Энди не настаивал. Он, правда, еще надеялся, что со временем она успокоится и все войдет в свою колею, но Кейт продолжала избегать его. Она уверена, что как бы долго Энди ни держал ее в плену, ему не удастся заставить ее разлюбить Джо. Энди потерял ее навсегда, когда, шантажируя собственным сыном, вынудил остаться пленницей в собственном доме. Теперь Кейт не испытывала ничего, кроме ненависти, к человеку, который продолжал называться ее мужем.
Только в марте, когда Кларку Александру исполнился годик, их отношения стали чуть больше походить на нормальные. Кейт не простила Энди, просто она устала от того ада, который они устроили друг другу. Они по-прежнему спали врозь и почти не разговаривали, но теперь, когда Энди возвращался с работы, Кейт не испытывала к нему той острой ненависти, которая сжигала ее вначале. Досада, злость, негодование сменились равнодушием, и Кейт совершенно искренне считала, что это к лучшему. Ненависть требовала слишком много душевных сил, а они и так были у нее на исходе.
Родители Кейт давно заметили, что с их дочерью происходит что-то странное, но не вмешивались, боясь сделать хуже. Даже Элизабет, всегда отличавшаяся решительностью и прямотой, не осмелилась спросить у Кейт, в чем, собственно, дело.
Летом они всей семьей — если это можно было так назвать — выехали на мыс Код, и там Элизабет впервые узнала, что Энди и Кейт спят в разных комнатах. Для Кейт, однако, это было только естественно. От их брака осталась лишь пустая скорлупа, но она была слишком крепка, и сломать ее Кейт не удавалось. Ее жизнь все больше и больше становилась похожа на кошмар наяву, и Кейт, в молчании бродившая по пляжу или сидевшая в сосновой роще на берегу, напоминала безутешную «белую даму» из старинных морских легенд, которая вечно протягивает к морю прозрачные руки, вечно зовет пропавшего в пучине возлюбленного.
На традиционное барбекю на побережье Кейт не пошла. Когда ее родители вернулись домой, Кларк неосторожно заметил, что в этом году Джо Олбрайт отчего-то не приехал. Услышав эти слова, Энди бросил на Кейт взгляд, исполненный такой острой ненависти, что Кларк и Элизабет были потрясены. Они кое-что подозревали и раньше, однако теперь им никакие доказательства были не нужны. Вот только как исправить положение, ни один из них не знал…
Как-то незадолго до Дня благодарения Энди неожиданно спросил Кейт, есть ли хоть какой-то шанс, что когда-нибудь они снова станут друзьями.
— Мне тебя не хватает, — сказал он. — Может быть, мы хоть для разнообразия начнем разговаривать друг с другом?