– М-м-р-р, – промямлил Септимус и еле-еле улыбнулся.
– Это дедушка Бенджи. Мы спасены! – восторженно сказал Нико. – А теперь спи, – добавил он, видя, какой брат бледный. – Утром будешь как новенький.
Нико улегся на подстилку рядом с Септимусом и крепко его обнял – на всякий случай, чтобы тот опять не свалился.
Сквозь листья пробивалась луна, дедушка Бенджи покачивался на ветерке, усыпляя мальчиков. Только они задремали, как среди деревьев разнесся вой.
– У-у-у-а-а-а-а!
И вслед за ним – хриплый кашель и какая-то суматоха.
– Аф-аф-аф!
Нико понял, что это росомахи.
– Они ведь не смогут залезть на дерево, а, Сеп? – спросил он.
Септимус помотал головой, и у него зазвенело в ушах.
С некоторым трепетом мальчики посмотрели вниз на желтоглазых хищников. Вся стая словно взбесилась. Росомахи носились вокруг дерева кругами, лаяли, подвывали и отчаянно терли свои носы.
– Что они делают? – пробормотал Нико.
И тут Септимус прыснул со смеху:
– Гляди! Они съели мои припасы…
– Неужели все было настолько невкусным?
– Да нет, это они нашли «Мятную взрывчатку»! – рассмеялся Септимус.
16Дурные Земли
Пока Септимус и Нико блуждали в Лесу, Саймон Хип увозил Дженну все дальше в Дурные Земли.
Гром, спотыкаясь, медленно тащился по узкой тропке, которая вилась среди бесконечных Сланцевых карьеров: одни старые и заброшенные, в других заметны признаки недавней работы, хотя и там было как-то жутко и пусто. Развороченная земля и разбросанные камни выглядели угнетающе, и Дженна упала духом. Высоко над головой от одного до другого одинокого холма плыл скорбный вой – это дул восточный ветер, и плотные тучи сгущались на небе. Солнце потускнело, и в воздухе чувствовался холод. Саймон закутался в свой длинный черный плащ, а Дженна дрожала – на ней была только легкая летняя туника.
– Прекрати трястись, – проворчал Саймон.
– У меня, в отличие от тебя, нет плаща, – огрызнулась Дженна.
– Тебе не понравится такой плащ, – презрительно усмехнулся Саймон. – Слишком много черной магики для такой маленькой госпожи Совершенство, как ты.
– Не шути о таких вещах, Саймон, – возразила девочка.
– А кто шутит?
Дженна замолчала, продолжая дрожать.
– Вот, возьми и перестань суетиться, – рассерженно сказал Саймон, выудил из седельной сумки какой-то сверток и грубо сунул Дженне.
Она думала, что это теплая попона для лошади, но удивлению ее не было предела. Никогда еще Дженна не видела такого красивого плаща – роскошный, цвета ночного неба, изящно сотканный из нежнейшей шерсти, состриженной с брюха горного козла; и на золотой подкладке. Вообще-то, Саймон собирался подарить этот плащ Люси Гриндж: хотел оставить его возле сторожки, спрятав за подкладкой записку, чтобы ее нашла только Люси. Но когда утром Саймон приехал к Северным воротам, завернувшись по глаза в черный плащ, чтобы его не узнал Гриндж, то увидел, как Сайлас беспечно идет по улице с коробкой шустрых шашек под мышкой. Меньше всего на свете Саймон хотел видеть своего отца, поэтому резко свернул в другую сторону и короткой дорогой поехал к Пути Волшебника. Сайлас его даже не заметил – был слишком занят обдумыванием стратегии для сегодняшней игры. Так что теперь красивую и очень дорогую вещь, предназначенную для Люси Гриндж, пришлось надеть на маленькую принцессу-совершенство.
Дженна укуталась в плащ. Ей стало тепло, но она очень утомилась и сидела перед Саймоном на усталой лошади. Темные Сланцевые карьеры тянулись бесконечно, и Гром еле волочил ноги по ровному склону. Дорога сужалась. С одной стороны подступал крутой сланцевый обрыв, уходящий в затянутое облаками небо, а с другой стороны – глубокое ущелье, на дне которого бурлила черная река, подтачивая острые камни. Дженна уже не знала, когда Саймон остановится: его как будто не волновали ни она, ни его конь. Гром быстро терял силы, раз или два он поскользнулся на падающем щебне, которым были усыпаны серые холмы. Седоки чуть не свалились прямо в реку.
И вдруг Саймон заговорил:
– Тпру! Гром, здесь, тпру!
Гром остановился и потряс головой, устало фыркая. Дженна огляделась вокруг и теперь, когда они уже не шли дальше, забеспокоилась.
Саймон быстро спешился и взял Грома под уздцы.
– Можешь слезть, – сказал он Дженне. – Мы приехали.
Почувствовав внезапную слабость, Дженна соскочила с коня и встала на месте, не зная, что же ей делать – может, попытаться сбежать? Беда в том, что бежать особо было некуда. И Саймон прочитал ее мысли.
– Даже не вздумай, глупая, – грубо сказал он. – Тебе здесь негде скрыться, если только не хочешь оказаться в норе пещерного вюрма.
– Не надо меня пугать, Саймон, – ответила Дженна. – Мы оба прекрасно знаем, что они выходят исключительно ночью.
– Да ты что! Как же я совсем забыл? Наша маленькая принцесса знает все на свете! Ладно, если хочешь, могу тебя тут оставить на ночь. Здесь превосходное разнообразие пещерных вюрмов, можешь посмотреть!
Но Дженне хватило ума не принимать вызов Саймона. Она не раз слыхала страшные истории о гигантских серых пещерных вюрмах, которые обитали в Сланцевых карьерах и ночью охотились на проходящих странников. Многие жители Замка думали, что это только байки старых рудокопов, сочиняющих небылицы, чтобы народ держался подальше от сланцевых разработок (ведь там иногда находили чистейшее золото), но Дженна верила в эти рассказы. И вот она стояла рядом с Громом в плаще для Люси, вперив взгляд в землю. Нет, Саймон никогда не увидит ее страха.
Саймон крепко схватился за узду.
– Иди за мной, – сказал он Дженне и повел коня по крутой извилистой тропке.
Дженна поплелась следом, опасливо озираясь на случай, если за ними увяжется пещерный вюрм. Ей почему-то казалось, что Саймон не бросится ее спасать.
Внезапно тропинка закончилась, а перед ними выросла гладкая скала.
– Дом, милый дом, – с угрюмой улыбкой произнес Саймон.
Дженна недоуменно посмотрела на него: может, он сошел с ума? Это бы многое объяснило.
– Открыться тебе приказывает Номйас, владыка твой, – прошептал Саймон.
Дженна прислушалась и вздрогнула от этих слов: ведь это же обратное заклинание! Она отпрянула, так как старалась держаться подальше от любой черной магики.
Часть скалы бесшумно превратилась в массивную железную заслонку, которая выдвинулась вперед и поднялась вверх, открывая перед своим господином ход. Дженна оглянулась: ей вдруг пришло в голову развернуться и убежать, но вид мрачной и пустынной долины и заунывный голос ветра над холмами не вселяли ей радужных надежд. Запрокинув голову, Дженна увидела то, от чего ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Девочке показалось, что из черной, идеально круглой норы в соседнем выступе на нее смотрит пара красных глаз пещерного вюрма.
– Ты где там застряла? – Саймон нетерпеливо дергал Грома за уздечку.
Пришлось выбирать: пещерный вюрм или Саймон. Победил Саймон, хотя и с крошечным отрывом. Дженна глубоко вздохнула и последовала за братом в пещеру.
17Нора
Железная дверь с громким лязгом захлопнулась позади них, и они вдруг оказались в кромешной тьме. Дженна старалась сохранять спокойствие и повторяла про себя то, что ей, бывало, говорил Сайлас, если она боялась темноты: «Хоть ты ничего и не видишь, твари тебя тоже не видят».
Пока Дженна беззвучно шептала это себе под нос, Саймон достал что-то из кармана и зажал в руке. Затем он подул на этот предмет и пробормотал несколько слов, которые Дженна не смогла разобрать, – и в его ладонях засиял зеленый огонек.
– Мы дома, Сыщик, – сказал Саймон и бросил предмет на землю.
Блестящий зеленый мячик поскакал перед ними, освещая гладкий круглый туннель. Света едва хватало, чтобы они могли идти.
– Пошли за мной, – резко сказал Саймон, и его голос отозвался эхом в темноте. – Не трать попусту время, пытаясь найти выход. Его здесь нет. Кстати, если хочешь знать, мы в старой норе, – усмехнулся Саймон. – Не беспокойся, дорогая сестричка, пещерный вюрм, который жил здесь, давно умер.
– Пещерный вюрм? – выдохнула Дженна.
– Да. Если не веришь, потрогай стенки. Гладкие, как шелк, от чудесной вюрмовой кислоты. И до сих пор скользкие. Здорово, да?
Дженна не смогла удержаться – надо было проверить, правду ли говорит Саймон, – и осторожно дотронулась до камня. Какая мерзость – гладкий, как лед, покрыт клейкой слизью, которая налипла на палец. Дженна еле справилась с подступившей тошнотой и вытерла руку о плащ для Люси. От слизи было почти невозможно избавиться: она как будто притягивалась к коже человека.
Отставив подальше испачканный палец, Дженна пошла на цокот копыт. Саймон вел ее все дальше в темный туннель норы пещерного вюрма. И пока они петляли по серпантину закоулков, Дженну не покидало чувство, будто она идет по внутренностям самого вюрма.
Вюрм оказался длинный, но все же они дошли до конца облепленного слизью туннеля, и Гром, спотыкаясь, шагнул в огромную круглую пещеру.
– Это жилище вюрма, где он спал днем и впадал в спячку зимой, – сказал Саймон, заметив при свете зеленого мячика испуганные глаза Дженны.
Ему так понравилось выражение ее лица, что он не мог остановиться и добавил:
– Если посмотреть на стены, увидишь отпечатки колец вюрма разного размера. Все идеально гладкие – от кислоты, разумеется.
Саймон с любовью погладил стенку пещеры, и Дженна поняла, что липкая слизь совсем не вызывает у него отвращения.
– Вюрму нужно где-то развернуться, чтобы он мог выползти из норы в нужном направлении. Так что он не упустит лакомый кусочек вроде тебя, – сказал Саймон Дженне. – Он спит здесь до захода солнца, а потом выбирается на охоту. Только представь, сколько таких славных вюрмов лежали, свернувшись клубочком, в своих норах, пока мы ехали через карьеры…
Дженна не выдержала и задрожала.
– А тут у нас стойло Грома, да, малыш?