Но, идя по тропинке, тетушка Зельда споткнулась об одинокий коричневый сапог. Она подобрала его, увидела в петельках соломинки с крыши и поняла, что для Меррина уже слишком поздно.
36Возвращение
В ранние часы перед рассветом, пока усталый хозяин дракона дремал у руля, лодка-дракон обогнула Вороний утес и преодолела узкий поворот влево, где ров ответвлялся от реки. Лодка-дракон целеустремленно плыла вдоль рва, и лишь безразличные чайки и Уна Браккет наблюдали за ней.
Домоправительница последние дни спала скверно и как раз очнулась от очередного кошмара, в котором, естественно, не обошлось без Марсии Оверстренд. Хотя Уна и не помнила, о чем, собственно, были ее ночные грезы. Она сидела у окна и с облегчением думала, как же хорошо, что сон рассеялся, но при виде лодки-дракона тут же упала духом. Похоже, она до сих пор спит. Уна выглянула проверить, нет ли там Марсии, и – точно! В лодке сидел ее назойливый ученик, а значит, и Марсия где-то поблизости.
Домоправительница вздохнула: ну когда же сон закончится? И неплохо бы, чтоб вместе с ним Марсия тоже исчезла навсегда. Уна наблюдала, как лодка-дракон огибает выступ, за которым скрывалась пристань, и ждала, когда же появится Марсия.
Когда лодка-дракон причалила, на пристани у лодочной мастерской никого не было. Нико, держа в руках толстый голубой канат, спрыгнул с носа, чтобы привязать лодку. Но у той, похоже, были другие планы.
– Стой! – заорал Нико, не успевая за лодкой. – Останови ее, Сеп, она уходит!
Сон тут же покинул Септимуса.
– Она не останавливается, Ник! Джен, скажи ей, пусть остановится!
Шлеп! Нико выпустил веревку, иначе свалился бы в воду. Септимус впал в панику. Как можно остановить лодку, которая себе на уме?
– Она говорит, что еще не доплыла, Сеп! – крикнула Дженна.
– Куда? – спросил Септимус, когда лодка-дракон направилась в дальний конец пристани, где начинался тупиковый канал под названием Сток.
– Туда, где ей не грозит опасность! – ответила Дженна. – Держись, Сеп. Она плывет туда!
Лодка-дракон описала широкую дугу и выплыла в Ров, а потом резко развернулась носом к Стоку. Нико догнал их и бежал рядом. Впереди был тупик: Сток заканчивался у нерушимых стен Замка. И Нико знал, что на такой скорости лодка не успеет замедлить ход. Они вот-вот врежутся в стену!
– Останови, останови ее, Сеп! – беспомощно заорал Нико.
Но Септимус ничего не мог сделать. Лодка-дракон не обращала на своего хозяина никакого внимания. Дженна стояла на носу, и прямо на нее надвигалась огромная стена. Девочка упала ничком на палубу и стала ждать неизбежного…
– Э-ге-ге-эй! – раздался изумленный голос Нико, и Дженна почувствовала, как вокруг стало холодно и темно.
В ноздри ударил запах подземной сырости, и, когда девочка набралась смелости посмотреть вверх, лодка-дракон остановилась – внутри стены Замка, в огромной сводчатой пещере, выложенной ляпис-лазурью.
Дженна поднялась с пола и негромко присвистнула.
– Теперь можешь открыть глаза, Сеп, – сказала она. – Лодка-дракон дома.
На другом конце пристани в окне ветхой хижины вспыхнула свеча. Янни Маартен внезапно проснулась. Через минуту дверь ее домика отворилась, и огонек потух – Янни уронила свечу.
– Владыка Нептун, что здесь произошло? – ахнула Янни.
Она побежала через двор, как лис за кроликом, перепрыгивая через лодки и сваленные инструменты, и через мгновение оказалась рядом с Нико. Потеряв дар речи, Янни разглядывала невиданное зрелище, обнаружившееся в двух шагах от ее лодочной мастерской. На ее скромный вкус, сделано было уж слишком вычурно, хотя и неплохо. Янни и в голову бы не пришло делать лодочный сарай таким огромным, да еще и облицовывать его стены лазурью и рисовать на стенах все эти смешные картинки. А уж инкрустированная золотом дверь – это просто глупо. Но Янни видела, какое это удивительное место, а внутри него стояла потрясающая лодка. Янни мало чем можно было пронять, но от такой красоты у нее дух захватило, и пришлось ей присесть на перевернутый ялик.
– Нико, – выдавила из себя Янни, – как… ты? Как… ты это нашел?
– Это не я… Это лодка-дракон нашла. Она знала… – Нико не хватило слов.
У него перед глазами стояла картина: лодка-дракон, гордо вскинув голову, несется… на всех парусах… по Стоку… Нико в ужасе смотрит, как неумолимо приближается каменная стена Замка… И тут – ослепительно вспыхивает золотой диск в стене, которого Нико раньше как-то не замечал. Дракон выдыхает язычки пламени, они касаются диска, и прочные каменные плиты словно растворяются перед лодкой, а за ними – невиданная лазурная пещера! Лодка-дракон спокойно вплывает в грот – и останавливается. Нико еще никогда не видел ничего подобного. Жаль, Янни появилась слишком поздно, вот бы и ей посмотреть…
Септимус и Дженна выкарабкались из лодки и осторожно зашагали по мраморным дорожкам по обеим сторонам от Дома дракона. Они подошли к Нико и Янни, и все четверо молча смотрели, как лодка-дракон устраивается на месте, точно лебедь в гнезде.
– Знаете, – спустя какое-то время произнесла Янни, – еще девочкой я читала что-то об этом. Я была настоящим сорванцом, и тетя подарила мне удивительную книгу. Как же она называлась? Ах да, вспомнила! «Сто невероятных и занимательных историй для скучающих мальчиков». Вот тогда я и увлеклась лодками. Хотя, конечно, вряд ли это та лодка, о которой я читала…
– Ну, – тут же ответил Септимус, – мало ли что в книгах пишут.
Янни взглянула на него и вспомнила, что он ученик Марсии.
– Да, конечно…
Дженна и Септимус оставили Нико и Янни с лодкой, а сами отправились в Башню Волшебников. Септимус заглянул в свою не-прогрызть-дракону-сумку и с облегчением увидел, что Огнеплюй по-прежнему крепко спит. Осторожно неся спящего дракончика, дети устало брели по пустым улицам. Полная луна уже скрылась, и Замок погрузился в темноту, но даже ночью здесь, в отличие от Порта, было безопасно, поэтому Дженна и Септимус ничего не боялись. Они знали каждый закоулок, знали, какие места лучше обходить стороной и где можно срезать путь. Когда они приблизились к Пути Волшебника, ночь озарили огни факелов, и ребята быстро зашагали по дороге. Вскоре Септимус толкнул деревянную калитку, и они вошли во двор перед Башней.
Они решили, что Дженна переночует в Башне Волшебников, а утром вернется во Дворец. Септимус провел девочку по крутым мраморным ступенькам, прошептал пароль, и тяжелые серебряные двери бесшумно отворились.
Дети тихо пересекли Главную залу, и Дженна увидела, как на полу в приглушенном свете сверкнули слова: «Добро пожаловать, Принцесса и Ученик, с возвращением! Добро пожаловать, Огнеплюй!» Находиться в Башне Дженне всегда было непривычно: от сильного запаха магики слегка кружилась голова, и, хотя принцесса знала, что Башня полнится магическими звуками, они оставались почти неслышными для нее, ничего не удавалось разобрать. Дженна осторожно ступала по полу, и ей казалось, словно она идет по песку. Вслед за Септимусом она подошла к серебряной винтовой лестнице. Когда лестница начала подниматься, они оба устало присели на ступеньки. Впереди долгий путь наверх.
Винтовая лестница работала в ночном режиме – медленно и бесшумно. Дженна сонно опустила голову на плечо Септимусу и начала считать этажи. Каждый этаж освещала тусклая сине-фиолетовая дымка, и из комнат старших волшебников то и дело доносился храп. Поднявшись на двадцатый этаж, Дженна и Септимус встали, чтобы сойти со ступенек. Внезапно Дженна вцепилась в руку брата.
– Смотри… – прошептала она.
– А он что здесь делает? – проворчал Септимус.
Они тихонько сошли с лестницы и на цыпочках подкрались к тяжелым пурпурным дверям в покои Марсии. На низком деревянном стуле у двери клевал носом худенький человечек в коричневой одежде с голубой оторочкой и чуднóй клетчатой шапке с ушами, завязанными под подбородком. Волшебник-стажер.
– Кто это? – шепотом спросила Дженна.
– Кэчпол, – прошипел Септимус.
Человечек резко вскинул голову.
– Да? Да? – встрепенулся он, растерянно заозиравшись по сторонам.
А потом увидел Септимуса.
– Чего тебе, четыреста двенадцатый? – рявкнул он.
Септимус вытянулся по стойке смирно. Это получилось нечаянно: ему вдруг показалось, что он снова в Молодой армии и на него опять кричит этот противный Кэчпол.
Тут Кэчпол с ужасом вспомнил, где находится, а главное – кто теперь Септимус.
– Ой… э-э… простите, ученик. Я не нарочно. Прошу прощения, не хотел вас обидеть.
Септимус опомнился не сразу, так что Дженна вежливо ответила:
– Мы переночуем здесь сегодня, вы нас не пропустите?
Кэчпол вгляделся в темноту. Зрение его частенько подводило (потому-то из него и не вышел хороший Помощник Охотника), и он не сразу понял, что с Септимусом кто-то пришел. А когда узнал Дженну, то вскочил на ноги, да так, что стул с грохотом упал на пол.
– Бог мой! Это же… Простите, принцесса, я вас не увидел!
– Ничего, Кэчпол, – улыбнулась Дженна, довольная произведенным впечатлением. – Просто пустите нас.
– Не могу, простите! Приказано никого не впускать. Это меры безопасности. Прошу прощения! Мне очень, очень жаль! – взволнованно пролепетал Кэчпол.
– Почему? – переспросила Дженна.
– Я лишь выполняю приказ, принцесса, – с несчастным видом повторил Кэчпол.
Септимусу это надоело.
– Так, ну-ка прочь с дороги, Кэчпол, – сказал он. – Мы войдем, впустишь ты нас или нет!
Он шагнул вперед, и тяжелая пурпурная дверь узнала ученика. Она распахнулась, и Дженна прошла вслед за братом в покои Марсии. А Кэчпол только отчаянно размахивал руками.
Внутри была кромешная тьма.
– И почему это он не хотел нас впускать? – прошептала Дженна. – Надеюсь, не случилось ничего ужасного…
Септимус молча подождал, пока кольцо дракона не озарит комнату, и прислушался.
– Нет, – ответил он, – я не чувствую черной магики. Ну разве что Тень. И я слышу… Да, кажется, я слышу дыхание Марсии. Прислушайся.