Меня даже зло взяло. Я решительно произнесла:
– Если я вас правильно поняла, босс, то вас интересует совсем другое. Так вот, вам тут в номер приносили билеты на ваш этот… футбол. Я получила вместо вас.
Родион Потапович подскочил на кровати и уставился на меня. На его лице, как масляное пятно на поверхности воды, медленно расплывалась улыбка.
– Да-а? – наконец протянул он. – Это прекрасно! Вот это хорошо! И сколько принесли билетов? Все правильно – три, как я и заказывал?
– Три. Но зачем вам столько?
– Как это – зачем? Мне, Валентине и тебе.
– А кто сказал, что мы с Машкой пойдем на твой дурацкий футбол? – спросила Валентина, открывая глаза. – Мы, может, по магазинам хотели пройтись. Прогуляться. Я же так хотела, чтобы…
– Да кто нам мешает? – возмутился Родион. – Мы запросто можем совместить приятное с полезным. В конце концов, я должен немного отойти от этого погребального круиза? Я, можно сказать, чуть было не превратился в подводную недвижимость, а меня агитируют не ходить на…
– Да никто тебя не думает агитировать, – открестилась Валентина. – Просто с меня хватит этих спортов. Я в Греции уже чуть с ума не сошла. Все орут, беснуются. Как с цепи сорвались. Или тебе жизнь слишком спокойной кажется, Родик? А?
Босс обиженно надулся и пожал плечами:
– Жаль. Каждый билет семьдесят долларов стоит, а теперь пропадет. Сдавать-то уже поздно.
По округлившимся глазам Валентины я поняла, что на футбол, который я откровенно не понимала, а жена моего босса и вовсе терпеть не могла, придется пойти втроем. Валентина была согласна терпеть даже орущих каталонских болельщиков, но только не потерю ста сорока долларов.
Одевшись и наскоро перекусив, мы вышли из отеля.
Перед тем как попасть в пределы гигантской чаши стадиона, Родион позаботился о надлежащей фанатской экипировке для себя, для меня и Валентины. Он упорно не соглашался на то, чтобы его жена шла на этот проклятый матч в платье, а я в сарафане. Спорить с ним было бесполезно, тем более что он, кажется, успел поправить здоровье чем-то вроде хереса. Все было улажено при посещении первого попавшегося футбольного магазинчика, в котором продавалось решительно все: от полных комплектов формы с номерами всех игроков этой самой «Барселоны» и мячей с автографами – до нижнего белья, носков и презервативов. Все с красно-синей символикой каталонского клуба. Было даже вино «Барселона» и портвейн «Ринальдо» (кажется, это такой бразилец).
– Это не тот портвейн, что продается в матушке-России с этикетками сомнительной полиграфии – «72», «777» и прочие монстры отечественного виноделия. Нет, настоящий portwein из Порто, который от российских аналогов отличается так же, как шестисотый «мерс» от канонического горбатого «запора», – витиевато говорил Родион Потапович, потрясая сувениром.
Меня же особенно впечатлила вставная челюсть с красно-синими зубами, а также инвалидная коляска и костыли, окрашенные в те же цвета – вероятно, для пожилых и травмированных поклонников «Барселоны». Без смеха – на моих глазах какая-то почтенная усатая старушка в сопровождении удручающе дряхлого старичка приобрела два красно-синих лохматых парика, шарф и брелок для ключей «Barcelona». При этом они уже были одеты в майки любимой команды – с надписями на спине соответственно «Rinaldo» и «Saviola», – а старушка бодро подпрыгивала в форменных бутсах, на которых красовался чей-то автограф. Вероятно, ее кумира из состава команды. Заодно она еще прикупила высокую шляпу-цилиндр соответствующих раскрасок и с размаху нахлобучила его на голову своего благоверного, чьи честные седины уже были прикрыты красно-синим париком.
– Не удивлюсь, если она сейчас купит еще и презервативы с «барсовской» символикой, – сказал босс весело, – уж больно молодецкие тут старички.
Валентина добродетельно фыркнула.
Сам же Родион по недолгом размышлении решил приобрести в магазине пару маек и плакат с надписью «Королевский клуб – говно, «Барса» круче все равно!». Королевский клуб, объяснял Родион изнемогавшей от скуки Валентине, – это «Реал», лучший клуб Европы. Перевод оскорбительной речевки сделал специально для нас лично Родион Потапович. Для меня босс расщедрился на шутовской колпак с двумя рогами – один красный, а другой, естественно, синий.
Прихватив с полки вино «Барселона», босс счел на этом закупочный моцион благополучно подошедшим к своему естественному завершению. И на самом деле – благополучно, потому как выяснилось, у Родиона не было и мысли заплатить за все это добро. Платить-то было нечем.
Заплатила я.
Мы вышли из магазина и ввинтились в толпу испанцев. Родион вдруг подпрыгнул, ругнулся и обернулся.
– Куда сейчас? – прозвучал за нашими спинами знакомый голос, от стены магазинчика отделилась плотная фигура Японца и бесшумно приблизилась к нам. В руке он держал пневматический пистолетик, стреляющий резиновыми шариками. Это из него он угодил в Шульгина, и тот подскочил от неожиданности.
– А, попутчик, – невозмутимо произнесла я, пока Родион Потапович потирал ушибленное место, – какими судьбами? Чем обязаны?
– Да так, – нараспев ответил тот, приближаясь. – На футбол собрались?
– Вот именно, – ответил наконец босс.
– Да, тут, в Испании, все, без половых различий, на футболе повернуты, все болеют, мужики и женщины. Даже старушки, – заметил тот. – Так что вам должно понравиться. Хотя у нас, в России, конечно, совсем по-другому.
– Ладно, нам пора, – произнес Родион. – Вы, дорогой попутчик, идите лучше прогуляйтесь. Мой вам совет. А то у вас нездоровый цвет лица.
Японец только отмахнулся.
– Простите, это вы подсказали местным блюстителям законности, что мне нужно посетить их контору? – вмешалась я. – Ну что ж, большое спасибо.
– А разве вы не понимаете, что вы стали свидетельницей убийства?
– До убийства мы вроде как были на «ты», – сухо заметила я. – Счастливо… брателла.
Глава 9
– Совершенный дурдом!
– Полностью с тобой согласна, Валя, – заметила я, краем глаза поглядывая на ошалевшего от счастья босса, чья команда, кажется, выиграла. – Однако, если честно, есть в этом что-то… завораживающее, что ли. Я говорю не о самом этом футболе, а о том, что на трибунах. Карнавал, полный карнавал.
– И ты туда же, Машка! – воскликнула Валентина. – Ты что-то с голоса моего муженька запела, дорогая. То-то, я смотрю, ему понравилось… он не столько на поле смотрел, сколько по сторонам головой крутил.
– Что на этот раз? – осведомился босс, прекрасно изучивший ревнивый нрав своей супруги. – Чем я на этот раз прогневил вас, уважаемая Валентина Николаевна?
– А ничего! Просто слева от нас крутились какие-то три испанские обезьянки, раздевшиеся до пояса и раскрасившиеся в красное и синее… ведь, кажется, именно таковы цвета этого твоего идиотского клуба?
– Да, – ответила я за онемевшего Родиона, снимая с головы тот самый сине-гранатовый шутовской колпак, что был приобретен в магазине перед этим злосчастным матчем. – Под обезьянками ты, Валечка, разумеется, понимаешь тех трех или четырех почти голых девушек, раскрасивших свои прелести в боевые цвета любимого клуба и исполнявших какой-то агрессивный танец? Все мужчины, насколько я заметила, были в восторге. Кстати, среди них я заметила и нашего многоуважаемого попутчика, который попался нам перед этим… м-м… матчем.
– Кто? – спросил Родион. – Я что-то не обратил внимания.
– Да ты никого не видел из-за тех, которые… – пробормотала Валентина недовольно.
– Я имею в виду Японца, сиречь господина Епанчинцева, – сказала я. – Он сидел на трибуне рядом с нами. Около этих девушек.
– Ты уверена? – усомнился Родион.
– Совершенно. Кстати, он тоже размалевал себе лицо красками и напялил красно-синий парик, отличная маскировка!.. Но я его все равно узнала.
– Осталось понять, каким манером ему удается так быстро доставать билеты… – пробормотал босс. – Насколько я понял, на футбол он идти не собирался до встречи с нами. Интересно… очень интересно.
Валентина подозрительно посмотрела на Родиона Потаповича и протянула:
– Значит, так, Родик. Мы на твой дурацкий матч сходили. Теперь твоя очередь.
– В смысле?
– В том смысле, что здесь, в Барселоне, много хороших магазинов, и мы с Марией по ним пройдемся.
– Все равно денег мало… – пробормотал босс.
– Да какая разница! Подберем, – упрямо заявила та.
Боссу не везло на женщин. Если со мной он еще как-то спорил и, в конце концов, мог давить авторитетом и логикой, то для Валентины все это было пустым звуком. Муж вообще сильно опускается в глазах жены по сравнению с тем уровнем, на котором был до свадьбы. По крайней мере так утверждает Валентина. Правда это или нет, не имею ни малейшего понятия: никогда замужем не была и потому не спорю.
Итак, бедному боссу пришлось смириться и потащиться с нами по барселонским магазинам. Следует заметить, что он всегда считал это сущим наказанием – даже в Москве, не то что в незнакомом городе, к тому же заграничном. Он терпеть не мог ходить за покупками. Исключение составляли магазины оргтехники, где он отоваривался бесчисленными комплектующими и дисками, да еще, пожалуй, отделы игрушек в универмагах. Там босс присматривал забавы для своего отпрыска.
Бутики же он ненавидел всеми фибрами своей души и двигался за нами с лицом приговоренного к смерти. У Валентины обнаружились ее личные пятьсот евро, на которые она вознамерилась отовариться дешево, но сердито. Я хорошо знала свою подругу. Прежде чем истратить хотя бы рубль, не говоря уже о евро или долларах, она мерила все, что казалось ей мало-мальски приемлемым по цене и качеству. А иногда, соблазнившись ценой, обходилось и без примерки.
В одном из бутиков она застряла надолго – примеряла какой-то сарафанчик, туфельки и солнцезащитные очки. Подруга с совершенно счастливым лицом крутилась передо мной, теребя бретельки и рюшечки. Я же давно успела купить себе несколько прелестных обновок и теперь молча наслаждалась своим счастьем. А вот босс, не выдержав, выбежал из магазина и ждал снаружи.