сценария, — в духе Чаплина, гротеск… Сами себя играть будем?
— Да, только карикатурных себя. Енот с Соском постарались расписать, ну и профессиональные сценаристы подключились. Парни и сами справились бы, но время… да и ролей нужно много — аккурат чтоб на каждого брата хватило.
— Артистические таланты не у всех есть, — озадачился Дюк, отложив бумаги, — что тогда, роли без слов? Или фильм похабить?
— Предусмотрено. Вот … — Пролистав несколько страниц, сую сценарий под нос брату, — видишь? — Специально для наших спортсменов вписали эпизоды, где можно телесами накачанными сверкнуть — в рамках приличий, разумеется. Слов там нет, да и игры актёрской особо не требуется — так… где громилу изобразить, где на пьедестале вместо статуи постоять. Нормально! Каждому место нашлось.
— А все ли захотят играть?
— И это… — улыбаюсь открыто. В прошлом году Андерсон закончил учёбу, и президентом избрали Уоррингтона. Дюк немного перфекционист и временами придирается… сугубо по делу! — Сценарий сделали чем-то вроде сборника эпизодов.
— Утверждаю, — подписал документ Дюк и все присутствующие взорвались воплями.
— А в прокат когда выйдет? — Капризно поинтересовался Сосок, — я уже вижу себя на большом экране. Я киногеничен, харизматичен и обаятелен! Публика полюбит меня…
— Полюбит, полюбит, — ворчу чуть напоказ, — нас ты уже того… залюбил. Так что пустим тебя в мир, пусть там мучаются с тобой.
— Он под конвенцию не подпадает, — проворчал Треверс, — как химическое оружие.
Со смешками утвердили роли и раздали сценарии. Споров особо не возникло — благо, сценаристы знают братьев как облупленных. Амбиции, привычки, артистические таланты… всё учтено!
— После обеда и начнём, — предупреждаю братьев, — кинооператоры смонтируют тут… ну да сами увидите, минут через пятнадцать подъедут. Если кто желает, может помочь. Не думаю, что специалистам ваша помощь будет необходима, но чисто ради любопытства и познания нового.
— Мотор!
Еноту всего восемнадцать, выглядит на пару лет моложе, и потому идеально вписался в роль недотёпистого провинциального студента, мечтающего поступить в самое крутое братство.
— Глаза вверх! — Командую ему, — да не бойся переиграть! У нас комедия и гротеск, а не тонкий психологизм.
Джордан послушно закатил глаза и посидел так некоторое время.
— А сейчас оглянись. Не так, а знаешь… как будто тебя застали за чем-то неподобающим. Потом смонтируем это с сценками мечтаний.
— Как играет поганец, — восхитился кто-то из наблюдающих за съёмками братьев.
— Да он и не играет, — буркнул Сосок, — мамка небось ловила не раз.
Хохот чуть было не сорвал съёмки, но Енота такой мелочью не смутить.
— Отлично! Теперь на улицу… — вывались всей толпой, — не загораживайте оператору объект съёмок! И на рельсах для камеры тоже не стойте! И рядом тоже, Барти!
Джордан, театрально вздыхая и то и дело по команде замирая, прошёлся вокруг дома братства.
— Кино, что ли? — Удивился проходящий мимо знакомый студент, не входящий ни в одно из братств, протягивая руку, — здорово, Эрик.
— Здорово, — перекладываю мегафон, — оно самое. Решили вот снять на память. Ничего особенного не ждём, да откуда? Сам понимаешь, чисто для внутреннего просмотра.
— Да всё равно! Слушай… а вам массовка не нужна? Ты не думай, я бесплатно! Просто смотрю, весело у вас, а я этим летом в Нью-Йорке всё равно застрял до конца июля. Дела по наследству, будь оно неладно! Дядюшка троюродный такое в завещании понаписал, что маман всерьёз утверждает, что это он из вредности. Денег считай никаких, а зае… задолбал всю семью, и не уедешь никуда.
— Прости, но нас и так с избытком. Хотя… операторам вечно помощь нужна, они рады будут. Тем более, ты же физик? Значит, голова соображает, да и руки у тебя, я помню, не из задницы растут.
— Так даже лучше, — заулыбался Джулиус, охотно скидывая щегольский летний пиджак и вешая его на ветку ближайшего дерева, — больше увижу, а звездой экрана становиться не хочу.
— Машины пускаем!
Помощник дал отмашку флажком и поехала колонна роскошных автомобилей. Как и положено в фильмах про светскую жизнь, автомобили с шиком подкатывали к парадному входу, устланному ковровой дорожкой.
Джозеф, ради такой сценки прервавший съёмки Чёрной комедии, и был этим шофёром — одним на всех. Камера фиксировала, как девушки, сидящие за рулём автомобилей, подъезжают сами — строго до угла здания. Потом пересаживаются за заднее сиденье, а взмыленный чернокожий, трусцой оббежав дом, плюхается на шофёрское место.
Белл старательно придумывал что-то своё для каждой пробежки. То колени высоко поднимает, то от невесть откуда взявшейся собаки удирает — непременно размахивая руками и потешно оглядываясь, то с высунутым для охлаждения языком (куском красной фланели), свисающим едва ли не до груди…
Девушки, в основном студентки факультета искусств, охотно отыгрывали роли светских дам в представлении деревенщины.
— Полагаюсь на ваш вкус, девушки. Представьте себе фантазии провинциала на тему светской жизни, притом провинциала молоденького и глуповатого. Отрывайтесь!
Оторвались… сёстры, подружки и невесты членов братства постарались на славу. Томная, преувеличенно светская львица с мундштуком[160] метровой длины и боа[161] из перьев. Приглядываюсь… ба! Да оно же из петушьих!
Оператор хихикает сдавленно, не отрываясь от камеры. Следующая светская львица больше напомнила незабвенную медсестру из Маски-шоу[162], такая же… деловито-блядовитая.
И не стесняются ведь девочки из хороших семей! Впрочем, чего это я? Жанр комедийный, да с гротеском, можно и пошалить. Роли у некоторых братьев куда как более… отвязные.
А вот неожиданность… откуда-то достали карету, скрипящую и разваливающуюся едва ли не на ходу. Зато павлиньих перьев! Откуда, откуда… а нет, показалось что из лошадиной задницы… показалось, но и зрителям так покажется.
Снова хохот, да такой, что пришлось остановить съёмки. Белл, окинув взглядом высокий облучок[163], притащил лестницу, штурмуя его с самым серьёзным видом. Как и положено в этом жанре — с приключениями, оскальзываясь и падая. Благо, лошади смирные, почти не реагируют на дурачества.
— Ещё пару раз, Джозеф! — Командую в мегафон, — шикарная идея и получается прекрасно!
— Я заметил, вы снимаете строго по сценарию? — Подошёл Джулиус.
— А как же иначе?
— Я не в этом… просто думал, что отдельно разные эпизоды снимают, потом только монтируют. Могут даже конец вначале снять.
— А, это… сам видишь, с кем работаем.
— Да и не работаем по большому счёту, а дурачимся, — добавил Ларри Пибоди, ставший у меня помощником. Он нахватался режиссёрских премудростей ещё прошлым летом и потихонечку, но уверенно пробовал свои силы в киноискусстве. Учёбу пока не бросает, но по окончанию оной будет в кинокомпании ещё один сотрудник.
— Верно, Ларри Мы же не для проката, а развлечения ради — сам видишь, как тут весело. Отдельно разрозненные эпизоды может и профессиональней, но скучней. Да и возиться с монтажом дольше будем.
— В дом! — Командую в мегафон.
— Матерь Божия, — выдохнул Джулиус, допущенный ради исключения (раз уж допустили работников кино) в святая-святых, — ну у вас и…
… и заржал.
Ларри жмурится от удовольствия — его заслуга! Китч[164] потрясающий, на зависть цыганским наркобаронам. Столь пошлой и яркой безвкусицы не мог представить себе даже я, а ведь в интернете… Хотя нет, попадалось нечто похожее, но всё равно талант.
— Одуванчик обзавидуется, — слегка невпопад буркнул он, и снова заулыбался.
— Думаешь? Хотя да… ладно, монтировать всё равно с его помощью будем, так что поучаствует.
— Да и рольку надо будет найти, — с видом страстотерпца добавил Пибоди, — маленькую!
— Девочки, тренируемся красиво падать в обморок! — Девицы дурачатся, томно закатывая глаза и красиво падая на ближайший диван или на руки кавалера. Привлекла внимание темноглазая миниатюрная брюнетка с выразительной мимикой. Кавалерами и красивыми позами девушка пренебрегала, откровенно развлекаясь.
— Ах, какой красавчик, — преувеличенно томно выдала она, положив руку в район желудка и часто-часто моргая приклеенными ресницами, — а этот мужественный запах навоза из Айовы!
Народ грохнул и я объявил:
— В этой сценке играет Мисси, сами ржали, хохотом и выбрали.
Мисси начала репетировать своё впечатление от Енота, который хохмы ради развязал шнурок на одном ботинке, да излишне высоко поддёрнув брюки. В сочетании с приоткрытым ртом и приставшей к ботинку соломе получилось убедительно. Ну… для гротеска!
— Мотор!
Сняв пять дублей, в которых девушка блестяще импровизировала, играя каждый раз по-новому, спрашиваю вкрадчиво:
— Мисси, ты хотела бы сняться в настоящем кино? Великих ролей обещать не могу, но роли второго плана — уверенно. В хороших картинах!
— Я? — Не слишком искренне удивилась та, — я учусь, да и вообще…
— Учись, — пожимаю плечами, — на каникулах поработаешь, заодно и поймёшь — твоё ли это вообще. Девушки почему-то считают, что все они должны быть роковыми красавицами, а вот комедийных актрис в кино не хватает остро. А ты талант, притом ярко выраженный! Подумай. Всё, работаем дальше! Эван, Том!
Студенты с развитой мускулатурой прямо в холле начали упражняться с железом, с выпученными глазами тягая картонные гири чудовищных размеров и принимая картинно-картонные позы.
… — твой выход, Енот!
Словно опомнившись, деревенщина очумело оглядывается по сторонам и оказывается, что ему всё это привиделось, и он всё так же стоит неподалёку от дома братства.
— Вот здесь пустим титры: