но согласился, но ему позволили только взглянуть на хвалебные заголовки.
- Пока мы были в Вашингтоне, все было в порядке. Но в ту минуту, когда мы попали в Джерхаттан, начались проблемы. Ла Якобс ворвалась сюда со своими адвокатами и своим очередным мужчиной. Она больше не хотела играть с этим созданием. Ла Якобс так буйствовала, что нам пришлось ее успокаивать. Я не мог потерять Ла Якобс, иначе я потерял бы театр и пьесу, потому что это - контракт. И я попросил Рэда найти для его пташки другое гнездышко. Я не мог допустить неприятности. И они оба ушли! - Он был возмущен. - Именно так. Он ушел. Малый, который заслуживал доверия на сто процентов (я мог бы в этом поклясться), ушел из пьесы за две недели до первого представления. Из-за тощей девки!
Если у Нормана Кабилова был вид оскорбленной невинности, он "звучал" как человек, получивший отсрочку перед неизвестным тяжелым испытанием. Однако, у него были снимки Амальды и Рэда Вадена, которые он с облегчением дал Дэфиду: как будто избавившись от всего, напоминавшего беспокоящий эпизод, он мог стереть его из своей памяти.
Дэфид оп Овен попросил своих лучших "искателей" посмотреть снимки, он послал копии в контору ЛЕО и, используя ничтожный шанс, дал последний отпечаток лучшему предсказателю.
- Лучше найдите эту девушку, - сказал Жиллингс оп Овену, - иначе я найду ее и заставлю отвечать - официально - за эти беспорядки.
- Франк, не провоцируй другую Мегги О.
Хотя видеотелефон не был цветным, Дэфид был уверен, что лицо Жиллингса поменяло цвет.
- Мы делаем все, что можем, - продолжал он успокаивающе, - чтобы найти ее, но у нас нет способа заставить ее придти к нам.
Жиллингс пробормотал что-то угрожающее и прервал связь.
***
Были дни, когда Дэфид не только спорил с Жиллингсом. Он и Салли потратили большую часть утра на то, чтобы найти способ привлечь к ним Амальду. Зашел Лестер Велч, послушал несколько минут и недовольно фыркнул.
- Почему вы просто не выясните, где живет этот Рэд Ваден? Если он настолько влюбился в девчонку, что должен был бросить пьесу, которая пользовалась успехом, то он, наверное, крепко связан с ней. И, если он свободен, то, наверное, зарегистрирован в Агентстве для исполнителей, - усмехнулся Лестер.
Оп Овен на миг закрыл глаза, потом любезно поблагодарил Лестера.
- Не знаю, что бы мы делали без вашего здравого смысла, Лес.
- Кто-нибудь другой сказал бы вам, что ваш нос не на месте. - И Лес ушел.
- Сейчас я хотел бы быть кинетиком, - с тоскливым вздохом сказал Дэфид, думая по пути в свой кабинет обо всех неприятностях, выпавших на долю сурового уроженца Новой Англии. Потом он увидел Салли, которая усмехалась ему, ее глаза сияли.
- Если ты повторишь, что я думал…
Она придала лицу торжественное выражение, подняла руку:
- Дей, ты знаешь, я не могу точно проследить за этим.
Но в ее мозгу была живая картина: Лестер выбрасывал бумаги в одну из своих корзин для бумаг.
Дэфид позвонил в Агентство. Брус Ваден сообщил им, что он в их распоряжении и оставил свой новый адрес. Но в Агентстве Дэфиду сказали, что адрес можно сообщать только ограниченному кругу лиц. Дэфид объяснил, кто он, и что ему срочно нужно связаться с Ваденом, и ему ответили, что свяжутся с артистом Ваденом и он позвонит, если заинтересуется.
"Конечно, "если он заинтересуется", - повторил Дэфид, прерывая связь с необычным раздражением.
- Может, мы должны думать, как Лестер, и заронить словцо во всесильное ухо местного льва? - спросила Салли.
Ее совет помог получить необходимый адрес за пять минут и меньше, чем через полчаса, они уже летели вертолетом в изолированную область побережья. Маленький серебристо-синий коттедж был закрыт и, очевидно, заброшен. Салли и Дэфид, подавленные, возвратились в Центр. Лестер встретил их на лестнице.
- Вас захватила эстрадная певичка, - сказала Салли.
- Я думал, что вы не можете читать мои мысли, испуганно ответил Лестер.
- С вашим выражением лица мне это не нужно.
Но Салли заколебалась у двери в кабинет Дэфида. Еще больше раздраженный обстоятельствами, чем Салли, Дэфид крепко взял ее за руку и втолкнул в комнату. Ими мгновенно овладело несколько разрушительных впечатлений: контакт с Салли, сообщившей ему, что ее эмоции очень нестабильны; сильная аура любви и ненависти была в комнате, а среди них была уверенность, что девушка с русыми волосами, сидевшая лицом к двери, - сильный и очень возбужденный эмпат; что мужчина с рыжей бородой, стоящий у окна, отчаянно и безнадежно связан с ней.
- Я - Дэфид оп Овен, - сказал он, - а это - Салли Изелин, глава клиники для кандидатов. Мы искали вас.
Дэфид излучал волны симпатии/успокоения/явной любви и уважения.
- Мы нашли вас, - ответил мужчина. - Я - Брус Ваден.
- Мы пытались обнаружить вас на заводе прошлым вечером, - сказал Дэфид, поворачиваясь к Амальде. Вторым его впечатлением было то, что девушка близка к взрыву.
В этот момент Салли вздохнула и сделала движение по направлению к Амальде, когда чувства страха/смущения/ненависти/любви/ужаса/отвращения/привязанности охватили двух талантливых людей.
- Это только пример того, что я могу делать. - Несмотря на южную мягкость, голос девушки резал слух и повторялся интенсивным мысленным криком, который заставлял Дэфида и Салли трясти головами. - Я не хочу этого. Больше не имеет значения, находится ли Рэд в комнате или нет. Это теперь работает везде. - Она говорила с горечью, но здесь была и жалость, а в ее взгляде можно было прочитать удовлетворение, когда она смотрела на Салли, которая начинала дрожать.
Дэфид резким жестом попросил Салли выйти из комнаты. Она сопротивлялась, пока он мысленно не усилил приказ, попросив ее привести сюда Джерри Фреймса на замену. Он заметил, что она непослушна и не заботится о том, чтобы скрывать в своем мозгу факты или впечатления. Дэфид слегка вздрогнул, когда Салли захлопнула за собой дверь.
- Вы - эмпат, - сказал Дэфид Амальде, стараясь пробиться через ее передачу, чтобы успокоить ее и подавить желание панического бегства.
- Меня не волнует, кто я. Я хочу, чтобы вы прекратили это. Сейчас!
- Я не могу прекратить это, моя дорогая, - сказал он самым ласковым голосом, но перед ним было видение крылатого коня без узды, мчащегося в небесах.
Амальда поднялась одним плавным движением, ее глаза ярко горели.
- Тогда я должна! - Ее слова усилились до пронзительного крика, когда она бросилась к окну. Дэфид двинулся, чтобы остановить ее, физически и психически, но не так быстро, как Рэд Ваден. Она бы не могла выброситься, так как окно было небьющимся. Она сильно ударила по пластику и охватила руками светловолосую голову, истерически всхлипывая и передавая такие конфликтные и сильные эмоции, что, из жалости, Дэфид потянулся за ружьем с транквилизатором, лежащим у него на столе, и выстрелил в нее.
В комнате стояла абсолютная тишина, когда двое мужчин смотрели на обмякшее тело на руках у Вадена.
- Я полагаю, это было необходимо, - мрачно сказал мужчина, покачивая ее на руках.
Дэфид мог прочитать чувство облегчения в мозгу мужчины, который ушибся при столкновении, страх и несомненную преданность девушке. Оп Овен показал на кушетку.
- Хорошо, оп Овен. Что же теперь? - спросил Ваден после того, что он удобно устроил Амальду. Глаза мужчины были холодными, тревожными и синими.
Дэфид тоже посмотрел на него, искусно зондируя и читая в мыслях Вадена, что визит сюда был его предложением, последней возможностью помочь, так как Амальда решила положить конец своему таланту, даже если это будет стоить ей жизни.
- Сначала мы попросим врача Центра прописать успокоительное,Дэфид кивнул в направлении болезненно тонкой руки девушки, которая была без сознания, - и подходящую диету.
Ваден фыркнул, словно практический совет было последнее, чего он ждал от оп Овена, но он сел на стул, который указал ему Дэфид.
- Потом Центр научит ее управлять этим талантом.
- Талантом? - взорвался Ваден. - Талантом? Это проклятие! После того вечера она боится выйти из дома. Она никогда больше не будет выступать… Она не хочет даже… - и он замолчал, не сказав то, что собирался. Но он уже успел подумать. И его мысль, которая была "видна" Дэфиду, вызвала у него жалость к этим двоим.
- Любой талант - это обоюдоострый меч, Ваден, - сказал оп Овен, поворачиваясь на стуле для успокоения.
- В чем ее ненормальность?
- Она совершенно нормальна, - ответил Дэфид строго. - Она передающий теле-эмпат…
- А я усиливающая станция?
- Я думаю, что это было бы хорошей аналогией.
- Смотрите, оп Овен. Я много читал о ваших талантах, но ничего не было сказано о том, что делает Амальда…
- Вполне возможно. Мы как раз начинаем оценивать изменения, возможные в парапсихике. У нас здесь только один настоящий телеэмпат. К несчастью, у него не больше ума, чем у кролика, и он только принимает. Амальда, очевидно, может точно передавать то, что она выбирает. Я пришел к заключению, что это началось только, когда она встретила вас?
В мозгу Вадена, действительно, появилась сцена их первой встречи: своего рода поразительное понимание, что они "предназначены друг для друга". Их первое объяснение в любви было откровением для пресыщенного, уставшего от секса Вадена, и каждый следующий день усиливал их зависимость друг от друга.
- Она была потерпевшей крушение, - громко сказал Ваден бесстрастным голосом. То, чего он не говорил, живо и ярко вспыхивало в его мозгу, дополняя каждым оттенком эмоционального спектра сухое перечисление фактов. - Слава Богу, что она подошла ко мне…
За вспышками памяти Дэфид увидел, что Ваден никогда не позволял себе роскошь любить или служить кому-нибудь из страха, что его обидят и отвергнут. При недолговременной профессии, когда постоянно осаждают молодые люди, стремящиеся на сцену, которые думают, что разрешение Агентства - это все, что им нужно, чтобы добиться славы… Его не трогало физическое обаяние и обычные уловки. Но он не имел абсолютно никакой защиты от влияния мозга Амальды на его мозг. Теперь он нервно расчесывал пальцами свои рыжие вьющиеся волосы.