– Хорошего жениха ты себе выбрала. Скворцовский мне как сын.
Девушка смутилась.
– Да я…
– Да, ты партизанка, подпольщица, а потому должна выполнять приказы, а приказы, как тебе должно быть известно, не обсуждаются. Так что бери вашего Ваню, деда и ведите людей в балку. – Матошин вновь обратился к Новикову. – А ты, лейтенант, собери в казарме всех командиров взводов, командиров танка, бронемашины и орудийного расчета.
Глава шестнадцатая
Совещание состоялось в одной из уцелевших после боя комнат казармы. Командиры собрались вокруг стола, на котором была расстелена карта, в которую капитан Матошин время от времени тыкал указательным пальцем.
– Основная задача нашей боевой группы – удерживать захваченный нами опорный пункт с целью прервать или замедлить движение отступающих колонн немецких войск по дороге и железнодорожным путям до подхода наших частей. Для этого предлагаю задействовать освобожденных нами бывших бойцов и командиров Красной армии, попавших по разным обстоятельствам в плен к врагу. Таковых мы имеем около восьми десятков, боеспособных из них наберется чуть более пятидесяти. Если мы дадим им в руки трофейное оружие, то будем иметь еще один взвод.
Новиков почесал затылок.
– Есть у меня сомнения, что такой взвод сможет себя проявить. Мы ведь не знаем, кто и как из них попал в плен.
– Не знаем, но зато они знают, что это возможность доказать, что они остались бойцами Красной армии, и упустить ее захочет не каждый. К тому же, в составе этого взвода будут несколько бойцов нашей роты, а командиром старшина Горелов, уж они-то присмотрят, чтобы кого-нибудь не потянуло снова сдаться в плен. Понимая, что такой взвод менее боеспособен, мы доверим ему оборону села с северной стороны, где удар противника наименее вероятен в силу труднопроходимой местности. Овраги, многие болотца, речка и озерцо будут мешать технике противника, а вот с юга за околицей находятся поля, по которым вполне могут пройти танки. Это танкоопасное направление необходимо прикрыть. Поэтому предлагаю командиру Т-34 выбрать удобную позицию для встречи «гостей» с этой стороны, там же займет оборону взвод младшего лейтенанта Ревунова. С той и другой стороны мы имеем захваченные пулеметные точки, оборудованные немцами, к ним в каждом взводе имеется еще по два ручных пулемета. Что ж, теперь перейдем к основным направлениям, где с полной вероятностью можно ждать нападения немцев. Это восточная окраина и ведущая к селу дорога, а также железнодорожная станция и переезд с западной стороны. Оборону станции и переезда я поручаю взводу Мурадова.
Чернявый старший лейтенант приложил ладонь к козырьку фуражки:
– Есть оборонять станцию и переезд. Только у меня вопрос имеется, что делать с вагонами. На путях стоят две цистерны с горючим, восемь пустых вагонов и три с боеприпасами. В двух снаряды, в одном мины.
– Мины – это хорошо. Насколько нам известно, минные поля немцев прикрывают только подступы к селению с восточной стороны. Неплохо было бы поставить их на дороге с западной стороны, а также в полях перед южной окраиной.
– Поставить можно, только саперов у нас мало.
– Раз так, то поищите специалистов по минированию среди освобожденных военнопленных. В первую очередь надо заминировать дорогу перед нашими позициями и не забудьте поставить временные вешки.
– Зачем? – поинтересовался рыжеволосый лейтенант Ревунов.
– Затем, что надо выслать дозоры. По одной машине отправить на запад и на восток, чтобы заранее знать о приближении противника. Заметив его, дозорные при возвращении уберут вешки и, объехав мины, вернутся в село.
– И все-таки, что делать с вагонами? Особенно с теми, в которых боеприпасы. Если они рванут…
– Эти вместе с цистернами отгоните подальше от села с помощью военнопленных, а пустыми перегородите переезд и оставьте на путях. Это и будет ваша первая линия обороны. Если не удержитесь, отступите к станции. Последним рубежом для всех будут казарма и церковь. Надеюсь, что до этого не дойдет, но на всякий случай мы оставим здесь бронеавтомобиль и десяток бойцов. В случае прорыва немцев на одном из участков маневренная группа придет на помощь. Наблюдательный пункт мы устроим на колокольне. Там же будет огневая точка. Еще один пулемет установим в казарме. – Матошин обратился к усатому старшему сержанту: – Ну, что, артиллерия, орудие установили?
– Так точно, товарищ капитан!
– Это хорошо, но кроме вашего у нас имеются два трофейных орудия. Возможно ли их задействовать?
– Немецкие пушки я уже осмотрел. Одна из них повреждена взрывом гранаты и сгодится только для того, чтобы отвлекать на себя вражеский огонь. Фрицы небось знают про эту позицию. А второе орудие в целости и сохранности и боеприпас к нему имеется, только расчета нема.
– В таком случае поищите артиллеристов среди освобожденных военнопленных и разведчиков, расчет для пушки найти крайне необходимо. Оба орудия будут задействованы на восточной стороне, и все минометы тоже. Этот участок основной. Именно оттуда будут идти отступающие немецкие части. Здесь будет держать оборону взвод лейтенанта Новикова. Времени у нас мало, хорошо, что его не надо тратить на обустройство позиций, благодаря немцам. Так что все свободны, готовьтесь к бою…
Скворцовский с высоты приземистого холма, на котором заняло позиции его отделение, осматривал близлежащую местность. Багровое солнце, отрываясь от горизонта, наливалось золотом, разливая свет на округу. День обещал быть ясным и безветренным. Настораживал только темно-серый сгусток на юго-востоке и слабо различимый грохот. Были это тучи и раскаты грома или дымы и отзвуки канонады – предвестники приближения Красной армии, Вячеслав не знал, но сильно надеялся на последнее. Оттуда к селу тянулась дорога. Петляя между домами, она разрезала его на две половины и уходила за переезд. Скворцовский посмотрел вниз, туда, где у подножья в низком окопе с бруствером стояло немецкое орудие. На орудийной площадке копошились пятеро бойцов – расчет, набранный из освобожденных пленных красноармейцев. Рядом дорога, перекрытая проволочным заграждением, противотанковыми ежами и баррикадой, за которой заняло оборону еще одно отделение разведчиков. Вячеслав различил среди них командира взвода Новикова. Взгляд сместился дальше. За дорогой немцами была оборудована еще одна орудийная площадка, на которой стояло поврежденное гранатой орудие. Там залегли бойцы с пулеметом, дальше в траншее еще одно отделение, за ними длинное кирпичное здание фермы. Скворцовский знал, что там, за широкими воротами, спрятана пушка. Его пытливый взгляд подметил, что орудия с обеих сторон от дороги расположены так, чтобы поражать танки, которые могли на ней появиться в боковую броню. Скрывала ферма и минометчиков, засевших за ней. Торец здания упирался в заболоченное овальной формы озерцо, в которое впадал заросший камышом маловодный ерик. Дальше начинались позиции взвода из бывших пленных, под командованием старшины Горелова. У отделения Скворцовского была своя задача – оборонять высотку. Дело это было важным, поскольку с нее все село было как на ладони, а выше только небо, купол церкви и верхняя площадка колокольни. Вячеслав заметил, как с растущего во дворе церкви дерева взметнулась ввысь стая скворцов. Почему-то вдруг вспомнилась Зинаида, ее голубые, цвета безоблачного неба глаза, заплетенные в тугую косу русые волосы, ямочки на щеках. Где она сейчас? Увела ли вместе с дедом селян в укромное место?
Приятные мысли сержанта прервал нарастающий рокот автомобильного двигателя. Он посмотрел на дорогу, по которой в направлении села, поднимая дорожную пыль, мчался «студебеккер». В километре от позиций автомобиль завилял, объезжая вешки из веток. Когда заминированный участок остался позади, грузовик резко остановился. Из кабины выскочил Авдейкин, осторожно собрал ветки и ловко запрыгнул в кузов. «Студебеккер» рванулся к селу. Возвращение дозора означало только одно – приближение противника.
Первыми появились мотоциклисты. Три мотоцикла с колясками ехали осторожно, по всей видимости, немцам стало известно, что ночью опорный пункт был захвачен противником, но находился ли он там сейчас? Мотоциклы остановились. Водитель первого поднял мотоциклетные очки на каску, утер лицо ладонью, взял висевший на груди бинокль, посмотрел в сторону села. Заподозрив неладное, он стал разворачиваться. Осторожность солдату вермахта не помогла, мотоцикл наехал на мину. Трехколесную машину подбросило вверх, перевернуло, она загорелась. Черно-серые клубы дыма потянулись к холодному осеннему небу. Два следовавших за ним мотоцикла развернулись, поехали в обратном направлении.
Следующего появления неприятеля ждать пришлось недолго. В этот раз у противника была техника серьезнее.
Дюжина танков и самоходок с десантом на броне, окутанная облаком пыли, следуя друг за другом, медленно приближалась к селу. Вражеская колонна остановилась перед заминированным участком. Немецкие солдаты спрыгнули с брони первого танка, трое из них осторожно двинулись вперед. Судя по снаряжению, это были саперы. Передний, в очках, полевом кепи и наушниках, держал в руках миноискатель, следующий за ним был вооружен щупом. Приступить к разминированию саперы не успели. Пулеметная очередь скосила всех троих. В ту же секунду рявкнуло трофейное орудие у подножья холма, ему вторила спрятанная в здании фермы пушка ЗИС-2. Снаряды попали в цели. Из-под башни первого танка вырвалось пламя, повалил густой черный дым, зачадил следующий за ним танк. Солдаты вермахта стали спешно покидать боевые машины, которые съезжали с дороги и разворачивались в боевой порядок, под непрестанным огнем двух пушек, к которым присоединились три ротных миномета. Задымился еще один танк, встала на обочине самоходка с перебитой гусеницей. Зная, что впереди их ждут минные поля, танки и самоходки вперед не пошли, но их орудия должны были прикрывать наступление цепей пехоты, и вскоре они заговорили, превращая позиции взвода в ад.