— Что? — почему-то Анна не удивилась.
— После родов павильон сожгут, дабы зло не коснулось ни мать, ни дитя. А аромат от сандала поднимется до самых небес, и ветер разнесет его на север, запад, юг и восток, дабы все знали, что Наири благословила Эстрайю.
— До сих пор благословением другое называлось... — она провела рукой по краю колыбели. — А когда наследник рождается, тогда сжигают Храм?
— Наследница. Мужчина не может занять трон Наири... но может стать её отцом. И нет, Храм не сожгут, но в течении трех ночей фейерверки будут освещать небо, а если родится девочка — то две недели.
— Ужас! — Анна поежилась. Жить полмесяца под грохот канонады её не прельщало: уставшая после родов, жаждущая покоя... Да и ребенку подобное не на пользу. — А потише нельзя?
— Наири, злые духи... Наири! Анна! — Эйр кинулся к ней, подхватил на руки, — Лекаря сюда! Госпожа, что с вами?
— Все... все в порядке, — Анна не могла распрямиться от смеха. — Злые духи... Эйр, я это и вправду услышала от инкуба? От демона? Вы боитесь злых духов?
— Воды. Выпейте воды! — у губ оказалась чаша. — Да что такого я сказал?
— Вы же демоны, Эйр! О каких духах может идти речь?
— О порождениях магии, Анна. Думаешь, я шучу? Рораги могут долго держать щиты, но и сариты способны на мощные атаки. А если начнут хитрить...
— Покушения не прекратились, да? — серьезный разговор помог прийти в чувство.
— Наири не следует беспокоиться, — тут же склонился Эйр. Он всегда очень легко переходил от роли заботливого мужчины к образу идеального телохранителя. — Наши жизни тому порукой.
— Сколько?
— За последнюю неделю — ни одного. Так что Наири может успокоиться.
Но Анна ему не поверила — в глазах рорага затаилась тревога. И страх.
— Чего ты боишься, Эйр? — его щека была холодной и щетина чуть царапнула ладонь. — Ты уже три ночи проводишь вдали от меня.
— Простите, Наири. Больше такого не повториться.
Она провела от скулы вниз, коснулась губ — ей всегда нравилось к ним прикасаться. И тут же получила в ответ легкий поцелуй в кончик пальца.
— За что мне подобное счастье? — его шепот услышала только Анна. — Ты, наверное, устала... Отдохнешь в беседке?
Павильон в окружении жасмина всегда ждал Наири. Несмотря на осень, кусты обильно покрывали белые махровые цветы, и их аромат наполнял воздух.
— Как вы это делаете? — пытала Анна садовников, но те лишь кланялись, не зная, что ответить. В конце-концов, она оставила их в покое, списав все на магию, которой в последнее время в Эстрайе стало больше.
— Сюда! — Эйр помог улечься на подушки. Служанки с подносом в руках опустилась на колени, готовые подать напитки и сладости в любое время.
— Ты уходишь? — Анна вцепилась в руку поднявшегося Эйра.
— Прости. Я не должен, но есть несколько важных дел... Я скоро вернусь.
Анна смотрела ему во след. И гасила в груди обиду. Казалось, Эйр специально избегает её. Тайкан справлялся с текущими делами не хуже, так почему... Или...
Наири вздохнула. Причины две, и обе не утешительные. Или происходит что-то очень серьезное, от чего её старательно оберегают, или... Эйр на самом деле старается оказаться подальше.
— Мать, ты совсем рехнулась, — пробормотала себе под нос. — Беременность-беременностью, но надо себя в руках держать!
— Наири? — испуганная служанка готова была уже уткнуться лбом в отполированные доски пола. — Простите, Наири, ваша рабыня глупа и не расслышала...
— Ничего. Дай попить.
Утолив жажду, Анна вытянулась на подушках. И улыбнулась: Эйр предугадывает её желания, выполняя до того, как она сама понимает, чего хочет. Она по-настоящему счастлива. А все плохие мысли — пустое. Надо наслаждаться моментом, пока ребенок спит и не играет в животе в футбол.
Усиливая благостное настроение, послышались звуки цитры. Анна поддалась их мягким звукам и задремала.
Но дрема исчезла, спугнутая внезапной мыслью:
— Соми! Ты что здесь делаешь?
— Госпожа! — девушка сопровождении брата вышла к беседке и оба опустились на колени. — Простите глупую, будьте милостивы! В Храме говорят, что ребенок слишком сильный и активный, и Наири почти не отдыхает. Но я заметила, что при звуках моей цитры он успокаивается и Наири... Простите мою самонадеянность!
— Поднимись и подойди! — Анна совсем не сердилась. — Соми, сними повязку!
Она колебалась.
— Соми! — громко шепнул брат. В голове послышалась угроза.
Вздрогнув, девушка распустила ленту и медленно подняла голову.
Анна поразилась, насколько сестра и брат похожи. Только черты Соми более тонкие, женственные и глаза... Если глаза Тассана напоминали угли, в которых то и дело плескался огонь, то зрачки Соми казались присыпанными белесой золой. Костер, погасший давгым-давно.
— Тебя врачи смотрели? Что говорят?
— Госпожа, я ослепла в детстве. На нашу деревню напали сариты, среди них был маг. Он вызвал огонь, очень яркий... Эта вспышка — последнее, что я видела.
— А целители? Ты же к ним обращалась?
— Наири, — вместо смутившейся сестры заговорил брат, — они ничем не смогли помочь. Мы — всего лишь бродячие актеры, чья жизнь зависит от того, понравится ли их выступление зрителям. Простите...
— Это вы простите. Об этом я не подумала. Рийта! Позови мага-целителя! Пусть осмотрит Соми.
— Благодарим за милость Наири! — брат и сестра склонились до земли и не поднимались до тех пор, пока не явился лекарь.
— Да не оскудеет милость...
— Оставь, — отмахнулась Анна от приветствия. — Посмотри, что у неё с глазами.
Лекарь Наири долго вглядывался в погасший зрачок, поворачивая голову девушки к свету то одной стороной, то другой. Потом положил на глаза руки и вслушался в ощущения. Анна ждала с нарастающим нетерпением.
— Ну, что? — спросила, едва целитель отошел от Соми.
Тот опустился на колени и склонил голову:
— Пусть Наири накажет меня за мое бессилие. Вернуть этой девушке зрение невозможно: сетчатка выгорела полностью, вероятно, она долго смотрела на очень яркий свет, или была какая-то вспышка, или магия...
— Невозможно? — Анна вздохнула. Она давно убедилась, что медицина в Эстрайе на высоком уровне, если забыть о том, что доступна она только высшей знати, способной держать собственных врачей. Но уж их умение казалось сродни чуду!
— Простите, Наири, — снова поклонился врач. Я готов понести заслуженное наказание.
— О чем ты? Не все болезни можно вылечить. Спасибо за помощь, — отпустила Анна целителя. Тот ретировался с видимым облегчением.
— Простите, — повернулась она к застывшим брату и сестре. — Я так надеялась!
Увидев её грустную улыбку, оба перепугались:
— Наири! Мы недостойны ваших переживаний! Умоляем простить за причиненные страдания!
— Да успокойтесь вы... Соми, спасибо за игру. Она действительно прекрасна! — постаралась перевести тему Анна.
— Отняв зрение, Великая Праматерь одарила мою сестру изумительным слухом, — Тассан помог Соми завязать на глаза ленту. — Он настолько совершенен, что я могу только следовать за ней, стараясь не испортить её игру.
— Не скромничай! Твои танцы с огнем — это нечто!
— Если Наири позволит, сегодня вечером я постараюсь развлечь её своими недостойными умениями.
— Позволит. И будет очень рада!
Этот случай породил новый обычай. Теперь, едва наступали сумерки, на площадке перед беседкой звенела цитра, и Тассан танцевал в огнях пламени. Анне очень нравились его движения, они казались совершенными. А мужчина каждый раз старался придумать что-то необычное, изменить рисунок танца так, чтобы вызвать вскрик изумления. Казалось, отныне смыслом его жизни стали эти вечера и он жил только эти мгновения и готов был умереть прямо там, но не вызвать неудовольствия госпожи.
Эти двое немного потеснили в душе Анны и Тайкана, и Хона. И один, и другой оставались дорогими друзьями, но интереснее сейчас было с актерами.
Таййкан принял перемену в отношениях легко, словно ничего не случилось. Но Хон... словно погас. Анна скорее заметила, чем угадала его настроение:
— Хон, что-то не так?
— Все в порядке, Наири. Простите, если я испортил вам настроение.
Его губы улыбались, но в глазах жила печаль. И Анна не знала, как прогнать её оттуда:
— Давай прогуляемся?
Он охотно подал руку. К моменту, когда тропинка раздвоилась, от плохоо настроения и следа не осталось.
— Составишь мне компанию за ужином? Эйр опять куда-то уехал...
— Верховный рораг Наири делает все, что в его силах ради безопасности госпожи.
— Безопасности? — Анна резко остановилась. — Что вы от меня скрываете? Эйр вечно куда-то исчезает, Тайкан появляется лишь поприветствовать утром и пожелать спокойной ночи вечером... Ты ходишь как в воду опущенный. Что происходит? Опять сариты? Что они опять устроили?
Хон замялся. А потом решился:
— Ничего, госпожа. В этом-то и проблема. Мы не можем понять, что они задумали. Верховный рораг Наири считает, что они готовятся к большому нападению. Но вот когда...
18
Сариты хорошо выбрали время. И весь штат рорагов не смог предотвратить трагедии.
С утра ребенок очень сильно пинался, Анна дышала через раз. А потом появилось тянущее чувство вниз живота.
— Кажется, я рожаю...
И, осознав, Анна впала в панику.
Рийта осталась хладнокровной.
Целитель примчался через несколько минут после объявления о схватках. И подтвердил догадку.
Анну немедленно усадили в паланкин. Пока несли до Сандалового Павильона, она слышала непрекращающийся шум.
— Что это? На нас напали?
— Нет, госпожа. Рораги и ваши слуги отпугивают злых духов. Вам не нужно беспокоиться.
— Злых духов... — слышать о них, находясь в окружении демонов было по-прежнему смешно.
Рийта улыбнулась хорошему настроению Наири.
— Анна! — Эйр в полном боевом облачении ворвался в павильон. — Тебе больно?
Он совсем забыл о церемониях и этикете, но ему простили эту вольность.