— Наири!
— Что тебе, Тайкан? — раздраженно спросила Анна, стараясь укачать ребенка.
— Наири, лекари и целители умоляют дать им возможность обследовать преступницу. Они уверяют, что она не могла прозреть.
— Пусть делают, что хотят. Отложите казнь.
И сразу наступила тишина.
Анна переводила взгляд с сына на Эйра, с него — на Тайкана. Потом посмотрела на Рийту, на остальных фрейлин и служанок. А ребенок мирно спал.
— Вы это серьезно? — она не могла поверить внезапной догадке.
— Наири, ваш сын — сильный маг. Возможно, он обладает даром предвидения. Я могу только молить прислушаться к его мнению.
Неожиданно все рораги и фрейлины оказались на коленях.
— Вы сговорились? Как такое решение может зависеть о крика младенца?
— Тогда... Наири, вас сын успокоился, как только преступнице дали отсрочку. Возможно, он снова начнет волноваться, когда она закончится? Тогда... вы не будете против его мнения?
— Это глупо, Эйр... Анна растерянно смотрела на сына. — Но я уже отдала Соми целителям. Наверное, имеет смысл отправить к ним и Тассана. Для сравнения.
— Все к удовольствию Наири! — и рораг рангом пониже кинулся выполнять приказ.
— Какой он тяжелый! — Кхемара отобрала сына Наири у нянек и уже с полчаса расхаживала по детской, баюкая младенца.
— Так ест за двоих! Боюсь, мне скоро молока не хватит! — рассмеялась Анна. — Положи его, не балуй! Все равно спит.
— Как это — не балуй? Он сын Наири, так кого же баловать, как не его? А что до молока... кормилицы есть, сколько угодно. Нет, я понимаю твои чувства, но ребенок не должен голодать!
— Не беспокойся! На диету его никто не сажает. Слушай, зачем все это? Думаешь, ему игрушек не хватит?
На полу стояли подносы с погремушками всех видов и цветов.
— Много — не мало. — отмахнулась Кхемара. — Своих нет, так твоего поняньчить.
Она произнесла это буднично, словно не обливалось сердце при виде чужого материнского счастья.
Анна не стала утешать подругу. А та сообщила:
— Его Величество желает видеть... А как его зовут? — она остановилась. Во взгляде застыло недоумение. — У твоего сына вообще есть имя?
— А оно ему надо? — хмыкнула Анна. — Знаешь, ты первая спросила об этом. Для остальных достаточно титула сына Наири.
Кхемара охнула, прижав к себе ребенка, но Анна все же забрала его из рук королевы:
— Передай Его Величеству, что в назначенный день Кьет, сын Наири, будет представлен ему по всем правилам.
— Так тебя Кьет зовут, — умилилась королева глядя, как Анна укладывает сына в кроватку. — Послушай, что, на самом деле... никто не спросил про имя?
— Никто. Даже... — Анна не стала продолжать.
Она злилась. Старалась найти для Эйра оправдание, и не могла. Ладно, боялся прикоснуться, боялся привязаться, полюбить... С местными проклятьями шутки плохи. Но узнать, как назвали сына... Этому найти объяснение так и не удалось. А спрашивать Анна не хотела.
Эйр вообще не обращал внимания на ребенка. Вернее, обращал ровно настолько, насколько полагалось Верховному рорагу наири. Проверял безопасность, назначал телохранителей... но и только. Когда Анна кормила сына, выходил из комнаты. Или находил занятие тут же, старательно отворачиваясь.
Анна не жаловалась, но Тайкан видел, что она на пределе:
— Дайте ему привыкнуть, госпожа. Он боится...
— Чего? Кьет мой сын, он принадлежит к роду Наири. Никто не собирается официально признавать Эйра его отцом.
— Госпожа, — Тайкан вздохнул, не зная, как объяснить. — Суть Дара жверинды не в официальном признании. Слова — всего лишь слова, не более. В тяжелые годы по приказу его величества многие из нас стали отцами, и никто особо не скрывает, в какой семье его ребенок. Не в этом суть Дара. Не в словах.
— Тогда... Тайкан, я уже ничего не понимаю!
— Наири... Рораг смеет любить только своего господина. Или госпожу. В этом, и только в этом смысл клятвы. В отречении от всего. Если Эйр позволит себе даже не любовь — простую привязанность к сыну... Наири, последствия будут катастрофичны!
Анна мочала. Она изо всех сил пыталась смириться, но получалось плохо:
— И ничего нельзя сделать?
— Увы.
— А маги? В Эстрайе полно сильных магов! Неужели они...
Тайкан задумался. Потом покачал головой:
— Если и есть возможность избавиться от Дара жверинды, то все, кто о ней знают уже мертвы. Это подрыв самых устоев. Это знание опасно для страны. Простите, Наири. Это все, чем я могу помочь вам.
Хон же просто молчал. То ли не понимал, почему Наири расстроена, то ли не мог помочь, а потому не лез не в свое дело.
А вот король вообще не видел проблемы:
— Да какая разница, как ведет себя Эйр? У детей Наири нет отцов, разе что у Наследниц. Одно ваше слово — и любой возьмет на себя эту роль. Я — в том числе.
Анну передернуло. Она так и не простила Лартиха за тот давний случай. Он это знал и старался встречаться как можно меньше. Но в этот раз отложить визит не получилось: пришло время явить сына Наири миру.
21
Храм Неба и облаков в этот день закрыли для посещений. Зал разукрасили лентами и цветами. А рядом с троном Наири поставили детскую кроватку. Анна охнула, когда её увидела: из золота, украшенная чеканкой, усыпанная изумрудами и жемчугом. Изнутри колыбель выстлали мягкой тканью, подложив перину из пуха гагары. А вместо полога установили зеленый зонт. Анна тут же поинтересовалась, что это значит — инкубы ничего не делали просто так.
— Зеленый цвет полукровок, детей Наири. Для мальчиков-людей к нему добавится золото.
— А девочки?
— Голубой. Для Наследницы — с серебром.
— Как сложно, — Анна задумалась, не следует ли ей поучить ритуалы. Слишком уж их много, хотя Наири могла нарушить любой без последствий. Для себя.
Снаружи звякнул гонг и двери распахнулись.
Первым шествовали король с королевой. За ними, строго в соответствии с рангом — наложницы в сопровождении служанок. И уже за ними в зал вошли чиновники.
Анна вздохнула: судя по их количеству, церемония затянется за полночь.
— Кьет еще маленький. Он не выдержит!
Но тревожилась она напрасно.
Принимать приветствия пришлось только от короля, королевы и старших наложниц, имеющих сыновей. Это заняло чуть больше часа. Потом пришла очередь чиновников. Каждый регион прислал своего представителя, а за придворных кланялся Канцлер. Подарков к подножию трона сложили гору, но еще больше ждало Анну и Кьета дома: все более-менее знатные семьи Эстрайи сочли своим долгом поздравить Воплощенную Лилит и её новорожденного сына.
— Куда столько? — Анна ходила между сундуками, полными шелка, хлопка, льна... Ларцы с жемчугом, ларцы с нефритом, шкатулки с кольцами и серьгами...А так же игрушки — золотые и серебряные погремушки, фигурки животных из слоновой кости и яшмы, вырезанная из сандалового дерева маленькая повозка с фонариками на углах крыши...
— А это зачем? — Анна вытащила из груды подарков кольчугу. Маленькая, на ребенка, но сплетенная из стали. И шлем. И щит. И... меч. Все под детскую руку, но абсолютно настоящее.
— Сын Наири мужчина. Он должен уметь сражаться.
Анна замерла. Об этом она не подумала. То, что жила она теперь в опасном мире, и её ребенку придется сражаться по-настоящему, в голове не укладывалось.
— Сражаться? Нет!
— Наири, ваш сын будет тем, кем вы захотите его увидеть. Но уже сейчас понятно, что он очень сильный маг. И хотите вы того или нет, ему придется взять в руки оружие.
— Нет! — сознание упрямо отвергало реальность. — Унесите это! Если я увижу в детской что-то, кроме игрушек... Эйр, я очень тебя прошу — не надо.
— Как прикажет Наири, — рораг подал знак. Оружие унесли.
— Анна, ты хочешь сделать его целителем? Или...
— Я не знаю. Эйр, пока еще рано думать о будущем нашего сына. Он еще младенец! И я хочу дать ему право выбора. Но сражаться он не будет!
— Как будет угодно Наири, — уступил Эйр.
Но с этого дня Анна лишилась покоя. Она требовала полных докладов. Хон с ума сходил, зачитывая донесения, а Тайкан просто старался не попадаться ей на глаза. И с каждым днем Эйру все труднее становилось успокоить Наири.
Анна похудела, несмотря на то, что все время что-то жевала. Молока хватало, но Кьет постоянно плакал.
— У него животик болит, — донимала Анна лекарей и не верила словам, что с малышом все хорошо.
— Госпожа, это обычные детские колики! Настой из семян укропа должен помочь. Мы умоляем вас не волноваться!
Но жизнь Анны превратилась в сплошной страх за здоровье сына и за его жизнь. По её приказу Эйр усилил охрану. Но когда она потребовала, чтобы в спальне тоже присутствовали телохранители, Верховный рораг встревожился по-настоящему.
— Анна, ты же с трудом за дверью их терпела! А теперь...
— Тогда у меня не было сына. Эйр, — она обвила его шею руками, — ты же сам мне втолковывал, что рораги должны находиться рядом с Наири неотлучно. Даже в спальне. Даже в купальне.
— А ты постоянно отказывалась от подобной чести, — он прикоснулся губами сначала к одному глазу, потом к другому. — Говорила, тебе хватит меня одного...
— Мне — да. Но не Кьету!
Вместо ответа Эйр накрыл губами её рот. Руки заскользили по спине, снизу вверх — шелк не затруднял движений.
Повинуясь жесту Верховного рорага кормилица выскользнула за дверь вместе с ребенком. Телохранители испарились, не желая мешать Наири и командиру.
Анна отстранилась и пробормотала едва слышно:
— Я только что родила...
Её дыхание прерывалось и Эйр не дал себя обмануть:
— Больше двух месяцев назад. Лекари и маги утверждают, что твое тело полностью восстановилось.
Он больше не слушал отговорок. Увлек Анну на кровать и матрац мягко спружинил под тяжестью двух тел.
— Эйр...
— Тщщщ...
Руки ласкали спину сквозь ткань платья все настойчивее, потом поднялись выше, их кончики едва коснулись обнаженной шеи, вызвав легкую дрожь. И это словно послужило сигналом: затрещала легкая ткань. Эйр смел единственную преграду между собой и Анной, а она уже и не сопротивлялась: просто лежала, закрыв глаза.