Он действительно был толстым. И горячим. А еще... очень приятным. И на ощупь, и на вкус... Пряный запах сводил с ума не хуже афродизиака, и Анна полностью погрузилась в ощущения.
Мягкая поверхность крайней плоти. Упругая, гладкая головка с углублением уретры... Эйр так забавно дергался, когда её язык пытался проникнуть внутрь... Анна чуть отстранилась, полюбовалась... и лизнула мошонку.
Кожа казалась бархотистой. Мягкой. Нежной. Под ней перекатывалось упркое яичко. Было так приятно ощущать его губами... Не переставая играть с ним, Анна приподняла голову и посмотрела на Эра. Ей понравилось то, что она увидела. Инкуб лежал, чуть закинув голову, комкая простынь в напрягшихся до взбухших вен руках и... изо всех сил сдерживал стон наслаждения.
— Ах, так...
Он услышал её шепот. Анна поймала мутный взгляд любимых глаз и, не отпуская, требуя, чтобы Эйр смотрел, вобрала в себя член. Целиком.
Инкуб содрогнулся. Она победила! И радость от этого разлилась по телу особенным, ни на что не похожим оргазмом.
После. Лежа рядом с Эйром на узкой кровати, она рассматривала его лицо. На щеках проступил румянец, и губы порозовели. Словно любовь влила в него жизнь...
— О чем думаешь? — спросил он, не открывая глаз. И это было так... буднично. Словно они супружеская пара в её мире, и нет ни Эстрайи, ни инкубов, ни демонов...
— О тебе. О твоих ранах. О нас.
— Со мной все будет хорошо. Уже хорошо. А что до остального... Как Кьет?
— Здоров. Он сейчас с Кхемарой.
— Хорошо. Королева не даст его в обиду. А остальные? Тассан, Соми, кормилица?
Анне стало стыдно. Обезумев от волнения сначала за сына, потом за Эйра, она совсем забыла об остальных.
— Не знаю... Прости. Я...
— Ты — Наири, — он наконец-то повернул голову и заглянул ей в глаза. — Самая прекрасная Наири за всю историю Эстрайи.
И от этого снова стало хорошо.
— Прости. Меня снова не оказалось рядом... — он сам начал эту тему.
Анна постаралась остаться спокойной — так не хотелось упускать минуты блаженства. Но очарование близости уже рассеялось:
— Надеюсь, у тебя была для этого серьезная причина.
— Да. Кьет. Я очень боялся за него, из-за Соми.
— Так где ты был? — раздражение тоже ушло, сменившись деловой собранностью.
— Я рассказывал тебе об Аскерской Высшей Школе? Пафосное заведение... но сильнейшее по уровню обучения. При этом безумно дорогое. Но дело не в этом. При Школе есть библиотека. Крупнейшая в этом мире.
— Хочешь сказать, что библитека в Храме была маленькой?
— Ты не поняла, — Эйр повернулся на бок и приподнялся на локте. Теперь он смотрел на Анна сверху-вниз. — Крупнейшая не в Эстрайе. Во всем это мире. А возможно, и в вашем ей не найдется конкурентов. В общем, если где-то и можно найти ответы на неразрешимые вопросы, то это там.
— Что ты нашел? — Анна привстала. Теперь их лица были на одном уровне.
— Не волнуйся. Все в порядке. Это не Соми околдовала твоего сына игрой на цитре. Это он хочет видеть её рядом.
— Но он ребенок!
— Он маг! Анна, я знаю, звучит бредово... но это Кьет удерживает Соми рядом с собой. Поверь, у меня от этих рукописей глаза слезились и хотелось чихать... Но я сидел в Хранилище и листал страницу за страницей. Случаев, подобно этому, оказалось четыре. И имена детей знает каждый из нас — легенды о них рассказывают на ночь вместо сказок, музыканты слагают песни об их подвигах... в общем, герои из героев. Маги. Оплот Эстрайи. Её мощь и гордость.
— Хочешь сказать, я родила Героя? — от этой мысли было одновременно смешно и тревожно.
— Ты родила сына. Этого вполне достаточно!
— В кои-то веки ты не сокрушаешься, что на свет не появилась девочка! — рассеялась Анна.
На душе воцарился покой. Эйр заботился о сыне. Просто... не подавал виду. Он на самом деле боялся Дара Жверинды. Но в душе...
Она потянула поцелуем к своему мужчине. Он ответил. И вскоре кровать покачивалась от мерных движений, а поток праны залил Дом Лекарей, затягивая раны, излечивая хвори, возвращая здоровье.
Они так и не посмели войти. Даже Рийта.
— Отвернись! — велела Анна.
— Что я там не видел... — Эйр с сожалением повернулся спиной, чтобы Анна могла спокойно привести себя в порядок.
— Отдыхай! — не удержавшись, она вернулась к кровати. Эйр тут же завладел инициативой, так что поцелуй получился долгим, почти бесконечным. Анне пришлось сделать на собой усилие, чтобы прекратить:
— Боюсь, тебе хватит на сегодня, — она задыхалась, так что перед дверью пришлось задержаться, чтобы прийти в себя.
Снаружи никто не сказал ни слова. Даже взглядом не отвели. Правильно, ничего особенного не случилось — Наири развлекалась. Она в своем праве! И, выпрямив спину, Анна все же последовала за Главным Лекарем.
— Я вижу, мой Верховный рораг не так уж и болен.
— Когда его принесли, он едва дышал. Большая кровопотеря, было задето легкое, пневмоторакс, множественые открытые переломы, пара оскольчатых... — он не боялся запутать собеседницу медицинской терминологией.
— Но жизненная сила рорага оказалась на высоте, — заключила Анна.
— И жизненная сила, и прана... Благодаря милости Наири мы не испытываем в ней недостатка...
Тут он бессовестно врал. По сравнению с прошлыми Воплощениями, Анна не так часто отдавалсь мужчинам. И не так страстно. Но даже этого хватало, чтобы Эстрайя отодвинулась от края пропасти. Но инкубам хотелось отойти от неё как можно дальше.
Но про Эйра лекарь говорил правду: тому было, ради чего жить. И он цеплялся за остатки разума там, в засыпанных темницах, когда изо всех щелей полезли предатели. И потом, разметавшись по кровати в горячечном бреду...
— Теперь он вне опасности, госпожа.
— Я вижу. А можно перевести его в мои покои?
Лекарь тут же повалился на пол, уткнувшись лбом в сложенные руки:
— Наири, это невозможно! Больной во Дворце нарушит гармонию, и многие беды обрушатся...
— Я поняла... — Анна с сожалением оглянулась на двери палаты.
33
— Хон? — позвала она, едва переступила порог своих покоев.
Рораг и королева поднялись ей навстречу.
— Тссс, он заснул, — Хкмара прижала палец к губам.
Анна прислушалась к ровному дыханию сына и отступила к двери. Королева и адъютант последовали за ней.
— Благодарю вас, ваше величество. Вы смотрите за Кьетом, как за собственным сыном.
— А что мне еще остается, если Лили не дала мне собственных детей? В голосе королевы звучала тоска. За годы, прожитые в браке — ни одной беременности. Она уже давно смирилась, но сердце еще продолжало надеяться.
— Вы еще молоды...
— Благодарю, — Кхемара улыбнулась и откланялась.
А Анна повернулась к Хону:
— Я была у Эйра. Теперь он в порядке.
— Знаю, госпожа, — он сказал это буднично, просто констатируя факт.
— Хон? — Анна обошла парня и заглянула в глаза. Снизу верх. — Хон, как я рада, что ты выбросил эту блажь из головы!
— Если Наири угодно так думать, я не смею...
— Хон! Мы же договорились!
— Прошу прощения! — он резко, по-солдатски склонил голову. — Я плохой рораг, я не могу усмирить свое сердце. Я смирился, Наири. Смирился, что никогда не смогу быть с вами как мужчина. Но не любить вас... выше моих сил. Я напишу рапорт...
— Тебе станет легче? — Анна стралась держаться как можно холоднее, ругая себя за странную привязанность к этому парню. — Ты ведь в дальний гарнизон собрался? А выдержишь?
— Я рораг Наири. Я обязан выдержать. В одном из Храмов в Ожерелье я буду смиренно ждать, чтобы увидеть хоть тень госпожи... И помнить её доброту.
— Хон, я знала, что ваше племя готово к мазохизму во имя мое. Но не настолько! Зачем все это? Если тебе нужен отпуск, чтобы разобраться в себе...
— Не нужен! Как я могу оставить Наири в такой момент: Вы в опасности и...
Анна тихо рассмеялсь: мысли и порывы парня менялись, подобно непостоянному ветерку. Он явно запутался.
— Хорошо. Давай договоримся: ты не пишешь рапорт, а я тебя не отсылаю. Хорошо?
Густой румянец залил бледные щеки. Хон сообразил, какую ерунду сейчас нес. И Анна расхохоталась в голос: среди лицемерия и жестокости этого мира рядом с ней был кто-то, не разучившийся смущаться, любить и ненавидеть по-настоящему... Тот, кто не стесняется своих чувств. Похоже, он нужен ей не меньше, чем она — ему.
— Наверное, я жадная и развратная. Но Хон... я хочу видеть тебя рядом с собой. Когда ты не входишь по утрам в кабинет со своей папкой, мне не по себе!
— Папка! — ухватился он за возможность перевести беседу в другое русло. — Доклад! Я же не дочитал...
— Эйр ранен. Тассан в больнице... мы остановились на этом.
— Тогда я продолжу. Маги, защищавшие Кьета, погибли в первые же минуты — похоже, работал сильный менталист. Сейчас выясняется, кто именно.
— Это возможно?
— Конечно! Любая магия пропитана ароматом своего создателя. Он уникален! И...
— Я поняла. Продолжай.
— Кормилица смогла вынести сына Наири из покоев, но её преследовали. К счастью, рядом с ними была Соми. Она увела их в подземелье. Там неплохая защита от атакующих магов, да и от нападения... Спрятались в клетке её брата — он как-то сумел открыть запоры.
— Хорошо охраняете преступников, нечего сказать!
— Простите, — на миг прервался Хон, и тут же продолжил. — Кода нападающие прорвали защиту, и военную, и магическую, Тассан сумел перевоплотиться — запреты больше не действовали. И защищал Кьета.
— Вот как... — задумчиво протянула Анна.
— Мы тоже пока не можем понять, но и допросить его невозможно: преступник ранен и без сознания. Но это подтверждает, что в сговоре с нападающими он не был.
— Тогда как же он смог выдержать неравный бой? Ослабленный, лишенный света, отрезанный от праны довольно долгое время...
— Произошел обвал. Нападающие запаниковали и отпустили. В потом Кьет, до этого спокойно лежащий на руках кормилицы, заплакал. Соми пришлось играть на цитре, чтобы его успокоить...