Но Анна не могла выбрать. Только что ей хотелось поехать в одно место, как через полчаса настроение менялось. Или Эйр мягко намекал, что к моменту родов там будет не очень комфортно из-за погоды. То жарко, то холодно... Теперь Храм Белых Облаков казался идеальным местом, и Анна начала психовать:
— Я поеду и буду рожать на развалинах!
Но все-таки выбор был сделан.
Большой Храм раскинулся на краю длинной косы. Деревянные стены увивали лианы. Зелень почти скрывалась по огромными бутонами, так густо они цвели. В зарослях бамбука, скованный диким камнем. Просторные террасы позволяли любоваться морем, а песчаный пляж позволял подойти к самой воде.
Анна полюбила плавать.
— Хоть ненадолго перестать себя чувствовать жирной коровой! — смеялась в ответ на шутки Эйра.
В этом раю тревога отступила. Анна наконец-то перестала ждать подлянки от судьбы. И, когда начались схватки, встретила их совершенно спокойно.
Роды прошли быстро. И спокойно. Никто не рвался уничтожить только что родившуюся Наследницу, прервать хрупкую линию рода Наири.
— Неужели я могу спокойно побыть с детьми? — умилялась Анна.
Она много возилась с Кьетом. Он как раз учился ходить и то и дело плюхался на толстую попу, семеня рядом с матерью по пляжу.
Сестра вызвала его неподдельный интерес. Когда она засыпала, он мог долго стоять, вцепившись руками в края колыбельку и покачиваясь на непослушных пока ножках. Но при этом его странная привязанность к Соми оставалось крепкой, как и в первый день рождения.
Эйр отбросил роль невозмутимого рорага. Он превратился в обычного мужчину, но Анну по-прежнему настораживала его холодность к сыну. Маленькой Ольге он уделял куда больше времени. Но Наири гнала подозрения прочь: все же от жвериндового кольца можно избавиться только вместе с жизнью.
— Наири, — на пороге беседки появился Хон, — её величество прислала письмо.
— Опять зовет в гости?
— Назначение Наследника назначено через месяц. Они надеются, что Наири почтит своим визитом церемонию.
Анна вздохнула:
— Я не могу ей отказать. Передай, что приеду, — Анна отложила письмо и перевела взгляд на берег. Оттуда доносился детский смех и переборы струн: Соми развлекала Кьета. — Он так вырос! Хон...
Анна обернулась и замерла. Взгляд адъютанта был прикован к колыбели. А на лице блуждала такая глупая улыбка, что сдержаться было невозможно. Услышав смешок Хон вздрогнул.
— Простите. Я...
— Она красивая. Правда? — Анна склонилась над спящей дочерью.
— Она очень похожа на свою мать.
— Ты думаешь? — задумалась Анна. — Хон, когда наследнице назначают собственную свиту?
— Девочкам из Дома Наири — через неделю после рождения. Наследнице — после оглашения. И Наири определяет Храм, в котором она будет воспитываться.
Анна помрачнела.
— Знаешь,я не собираюсь никуда её отсылать. Ни её, ни Кьтеа. Я сама воспитаю своих детей.
— Но Наири...
Она подняла руку, прерывая возражения:
— Знаю, придется создать хотя бы видимость следования традициям. Я назначу Ольге свиту. И придворных дам, и охрану... Но... Хон! Есть всего трое, кому я могу её доверить! Эйр, Тайкан и... ты.
Он понял, что от него требуется. Опустился на колено и, прижав руку к груди, поклялся:
— Я буду защищать юную наири ценой своей жизни. Буду её стеной, её щитом и мечом.
— Я верю тебе, Хон, — улыбнулась Анна. — А теперь принеси все необходимое для письма: я лично отвечу королеве на приглашение.
Буквы ложились на бумагу легко. Наири не могла отказать и не приехать на оглашение его сына Наследником Эстрайи. Да и соскучилась по Кхемаре. А еще нужно было проверить лечебницу и дать Тассану познакомиться с дочерью: он давно просил об этой милости.
— Говорят, Храм Белых Облаков уже отстроен, — в беседку вошел Эйр.
— Вот и хорошо. Никого не стесним, — Анна передала письмо Хону для отправки.
И повернулась к любимому:
— Скажи, ты опять станешь черствым солдафоном, для которого благо Эстрайи превыше всего?
— Я был и остаюсь мужчиной, для которого превыше всего — жизнь его женщины.
Он наклонился и их губы слились в долгом поцелуе.
КОНЕЦ