и, которые, как правило, ускользают от полевого археолога. Короче говоря, как инструмент поисков и выявления погребенных комплексов воздушная археология не имеет и, пожалуй, не будет иметь себе равных.
Разумеется, когда пишешь книгу, посвященную только воздушной археологии, невольно не можешь удержаться от некоторых преувеличений. Но я отнюдь не утверждаю, будто одна воздушная археология способна проложить нам дорогу к великолепным руинам прошлого, ибо ее возможности тоже не безграничны.
Например, при отсутствии четких наземных ориентиров воздушный археолог сталкивается с труднейшей и зачастую неразрешимой проблемой, как увязать аэрофотоснимок с реальным наземным объектом. Древние развалины, если их точное местоположение не зафиксировано и не проверено, остаются в буквальном смысле «воздушными замками». Кроме того, аэрофотоснимки хорошо передают почвенные изменения, вызванные крупными геометрическими или линейными сооружениями, но зачастую не могут выявить относительно мелкие объекты — отдельные ямы от столбов, колодцы, печи для обжига извести и т. п. Наконец, на определенной глубине объекты вообще трудно обнаружить: они ничем не выдают своего присутствия. Города, погребенные под толщей песков или под наносными отложениями, не оставляют на поверхности следов, которые можно заметить сверху. А в аграрных районах с их вековой чересполосицей, как почти во всей Центральной Европе, скрытые под землей стены и рвы вообще невозможно отыскать по каким-либо приметам.
Успех или неудача воздушной разведки всегда зависят от очень многих факторов: от климата, времени года, часа дня, яркости и направления света, состава почвы, характера растительности, высоты полета, угла, под которым производится перспективная съемка, не говоря уже о качестве фотоаппаратуры и о мастерстве самого фотографа. И зачастую бывает так, что лишь случайное сочетание всех этих факторов позволит на какой-то миг увидеть и запечатлеть призрачный лик доистории человечества.
Со временем на помощь археологам придут и другие методы, например метод химического анализа. Он основан на том, что долговременные поселения изменяют химический состав почвы, в частности увеличивают в ней процент фосфатов. Благодаря этому шведский ученый Аррениус впервые сумел обнаружить ряд древних поселений.
На большой глубине аэрофотосъемка немногое может различить. Поэтому Леричи и его коллеги прибегли на этрусских кладбищах к помощи электроники (протономагнетометрам, измерениям электропроводимости грунта и т. д.), что позволило им точно определить расположение, форму и размеры погребальных камер.
Итало-американская экспедиция долго искала знаменитый Сибарис— греческий город роскоши и наслаждений в Калабрии, находившийся на подъеме «апеннинского сапога». Воздушная разведка не дала никаких результатов, и только геофизические исследования наконец позволили в начале 60-х годов обнаружить на довольно значительной глубине стены и здания, которые, по-видимому, были портовыми сооружениями потерянного города. Затем, в 1968 г., с помощью цезио-магнетометра нашли и сам город, раскинувшийся на шесть миль и погребенный под наносами ила толщиной около 20 футов. Кстати, этот магнетометр точно фиксировал все ямы от столбов, а на аэрофотоснимках можно различить лишь те, которые достигают в диаметре двух-трех футов.
В ваш век атома и космических исследований археология получает все больше самых совершенных инструментов — от радиоактивных элементов, побочных производных ядерной физики, до сверхскоростных дрелей, предназначенных для исследования лунного грунта. Бородатые романтики XIX в., которые стремились к золоту Трои или с опасностью для жизни рылись в пустынях Ближнего Востока с целью доказать истину Библии, стали такими же старомодными, как их цели. Сегодня проникновение в тайны прошлого все больше зависит от успехов инженеров, физиков, геологов, ботаников и других ученых. Воздушная археология тоже возникла в результате переоценки всех прежних методов и техники археологических изысканий. Она использует все научные достижения нашего века, и это служит залогом ее жизнеспособности и дальнейшего развития. Воздушная археология не пренебрегает никакими методами, которые ее дополняют или в отдельных случаях оказываются более эффективными. Иначе она была бы бесполезна.
Следовательно, незачем повторять, что аэрофотосъемка — лишь один из технических приемов воздушной археологии. (На самом деле это нечто гораздо большее.) Она не претендует на главенствующую роль и на то, что может заменить все другие виды археологических изысканий. Кроуфорд не уставал повторять: «Аэрофотосъемка вовсе не равнозначна раскопкам — это лишь необходимая предварительная разведка». И большинство его последователей придерживались того же мнения. Однако роли иногда меняются. Скажем, аэронаблюдение выявило отрезок древней дороги пли канала. Что могут добавить к этому раскопки, особенно если данный вид сооружения уже известен? Или, например, для составления плана развалин один аэрофотоснимок может дать гораздо больше, чем десятки вырытых траншей. А если нужно выяснить «типичность» доисторических сооружений в каком-то определенном районе, то аэронаблюдение и без раскопок способно предоставить все необходимые сведения.
Оценивая исследования неолитической Апулии, проведенные Брэдфордом, и его многочисленные находки, представитель американской классической археологии Райс Карпентер очень метко заметил: «Его изыскания выходят за рамки традиционных работ с помощью совка и лопаты: от трудоемких и долгих раскопок единичных объектов он перешел к разностороннему изучению целых районов. Такой широкий анализ распределения, размеров и основных типов соседствующих поселений позволяет определить степень экологической адаптации к физической среде всей культурной группы даже в те периоды, о которых история умалчивает. В случае успеха этот метод сделает археологию одной из главных отраслей реконструктивной истории древних цивилизаций».
Еще категоричнее высказываются другие археологи, которые прямо утверждают, что без предварительной воздушной разведки сейчас нельзя начинать никаких широких раскопочных работ, претендующих на серьезные научные открытия. В сущности, предварительные аэронаблюдения уже вошли в археологическую практику и со временем станут обязательными.
Когда честолюбивые археологи задумали взять штурмом иудейскую горную крепость Масаду, вперед пустили авиацию: без аэрофотоснимков они не решались начинать эту кампанию. (Еще большее количество снимков было сделано за время самой экспедиции, которая длилась одиннадцать месяцев.) Предварительная аэрофотосъемка велась главным образом для того, чтобы снабдить археологов достоверными картами района предполагаемых раскопок. Однако зачастую эти же фотографии рассказывали о назначении, истории и строительном материале различных объектов; это позволило руководителю экспедиции, который сам был военным человеком, разработать соответствующий план операций. Когда экспедиция оказалась отрезанной от внешнего мира наводнениями, все необходимое ей перебрасывали на вертолете. И хотя эта весьма ценная для археологии роль «воздушного транспорта» выходит за рамки данной книги, тем не менее стоит напомнить, что археологов весьма занимала возможность использовать авиацию для доставки исследовательских партий в более или менее отдаленные районы. В то время это было новшеством. Так, Меттью Стирлинг, который в свое время вел раскопки в крупных ольмекских центрах Южной Мексики, в конце 40-х годов с помощью вертолета обследовал древние развалины в низменных районах Панамы. Теперь вертолеты доставляют самые громоздкие предметы прямо с места находок в научные учреждения, где их можно реставрировать, изучать и выставлять на обозрение. На одной из последних выставок искусства майя в нью-йоркском Метрополитен-музее (в 1968–1969 гг.) центральным экспонатом была семифутовая стела с надписями, целиком доставленная по воздуху из разрушенного города Мачакила, обнаруженного в джунглях Петена в Гватемале.
На сильно пересеченной или малодоступной местности воздушная разведка если не единственный и не самый лучший, то, во всяком случае, самый простои способ поисков древних развалин.
Это, в частности, можно сказать об аэронаблюдениях Пуадебара в Сирийской полупустыне, где наземная разведка вряд ли открыла бы что-либо принципиально новое — даже ценой ненужной траты времени, сил и средств. Сегодня авиация обеспечивает деятельность экспедиций в отдаленных районах. Самолеты и другие современные транспортные средства решительно вытесняют традиционные караваны мулов, знакомые читателям по красочным отчетам археологов XIX в.
Все основные достижения воздушной археологии со времен первой мировой войны неразрывно связаны с самолетами. Эта связь настолько тесна, что многим кажется, будто иначе и быть не может. Однако не следует забывать, что первые аэрофотоснимки были сделаны задолго до изобретения самолета. Вспомним Надара над Парижем в 1858 г., С. А. Кинга и Дж. У. Блэка над Бостоном в 1860–1861 гг., военного фотографа северян над позициями конфедератов близ Арлингтона, в Виргинии, — с воздушных шаров они делали снимки, обладавшие уже всеми характерными отличиями взгляда с высоты птичьего полета, которые составляют сущность аэрофотосъемки. И когда Уилбур Райт сделал в Италии в 1909 г. первые снимки с летательного аппарата тяжелее воздуха, он, в сущности, уже не добавил ничего нового. Однако впоследствии военные летчики доказали превосходство самолетов для воздушной разведки. Маневренность и скорость самолетов позволяет быстро отыскивать цели и осматривать значительные территории, опытным путем находить наилучший угол освещения и легко менять высоту, чтобы сделать наиболее контрастный или подробный снимок. Со временем пилоты научились делать непрерывные серии фотоснимков, которые покрывали всю местность, а это, в свою очередь, сделало возможным стереоскопический обзор, придававший изображениям рельефность и глубину. Таких результатов, разумеется, не могли дать никакие воздушные шары, привязанные или свободные, управляемые или беспилотные.