И вот теперь Инге казалось, что она примерно знает, как это можно делать. Она пока ещё интуитивно угадывала в той череде мыслей и чувств, событий и их последствий некую модель выведения себя на новый уровень самоощущений. То, что ей говорила таинственная женщина в болгарском костюме, то, что она ощутила в своём загадочном погружении на Софрате, те эмоции, которые она испытывала во все эти дни – всё это должно было уложиться в какую-то стройную схему мышления и чувствования. И эта схема должна будет работать каждый раз, когда будет возникать необходимость в самонастройке. Каждый день! Да, ей теперь хотелось, чтобы каждый день был наполнен только нужными ей мыслями и эмоциями! И она уже была уверена, что сумеет дома всё как следует проанализировать и выйти на этот механизм замещения того что ей не нужно, на то, что будет максимально благотворно действовать на её жизнь…
– О чём задумалась? – прервала её размышления Смеда.
– О том, что мне дало это путешествие…
– В философском контексте, как я могу догадываться, судя по очень уж заумному выражению твоего лица, – засмеялась Смеда.
– Именно так, – засмеялась в ответ и Инга.
– Не забудь мне потом конспект основных положений новой философской концепции скинуть!
– О, это всенепременнейше!
– Если серьёзно, то мы из этого похода на Софрату все, как мне кажется, вышли немного другими.
– И ведь собрала-то она нас как в эту компанию! Софрата-то! Как ты говорила переводится слово это – стол? Собрались за одним столом…
– Да, компания подобралась действительно удивительно органично. Не было ни одного лишнего человека у нас. Кто бы как-то не вписывался. И помнишь, там Игнат-то ещё как-то так сформулировал, будто Софрата его звала что ли…
– Да, примерно такая мысль, кажется им была озвучена…
– Сработало какое-то мистическое притяжение этого места может быть?
– Может быть… Во всяком случае, мне будет приятно вспоминать множество моментов из этой прекрасной поездки, которую ты мне организовала!
– Ну, организовал тебе её твой шеф, а я всего лишь курировала, – скромно потупилась Смеда.
– Скромняжка, – поцеловала её в щёку Инга.
Они успели ещё разок поплавать и перекусить на пляже, прежде чем начали собираться в аэропорт.
В аэропорту у входа их ждал Алекс.
– Вот так номер! Ты тоже летишь домой? – удивилась Инга.
– Нет, я не лечу. У меня пока здесь ещё дела. Но я решил тебя проводить, и на всякий случай принёс вот это, – он протянул ей пакетик леденцов.
– Алекс… Как трогательно… А откуда ты узнал, каким рейсом я лечу?
– Догадался, – улыбнулся Алекс, взглянув на Смеду.
– Ну, пойдёмте уже, а то Инга на регистрацию опоздает, – пытаясь скрыть свой заговорщический вид за маской деловитости, засуетилась Смеда.
Регистрацию действительно уже объявили. Прощались быстро и весело.
– Ещё раз спасибо тебе за всё, Смеда. Столько всего… И подарков ещё столько. Дай я тебе хотя бы вот это на память оставлю! – сняв с шеи платочек, и повязывая его на Смеду, проговорила Инга.
– Да перестань! Но за платочек спасибо, я ещё заметила, что мне такой под одну сумочку не помешал бы… – довольно ответила та.
– Алекс, как жаль, что ты не летишь. Ты был самым лучшим авиапопутчиком в моей жизни! Сейчас вот попадётся какой-нибудь брюзга рядом… – обнимая Алекса вздохнула Инга.
– Ну, ещё не вечер. Может быть я и не самый лучший… Попутчик… Счастливого полёта! – усмехнулся он.
– Всё, ребят, я пошла!
– Позвони, как долетишь! – попросила Смеда.
– До связи! – добавил Алекс.
В салоне самолёта рядом с Ингой плюхнулся грузный мужчина, который ужасно пыхтел, то и дело перебирал ногами, а вместо приветствия весьма ощутимо задел её локтем и даже не извинился. «Как в воду глядела!» – грустно подумала Инга и отвернулась в иллюминатор. Сосед меж тем начал причитать и жаловаться на духоту, на ужасное обслуживание в каком-то магазине, где тоже было душно, на то, что он вообще не доверяет этим самолётам, но выхода другого нет, надо срочно лететь, а так бы лучше поехал поездом… Он действительно обливался потом, хотя в салоне не было никакой духоты, то и дело вытирался платком, размахивая им, и вообще занимал гораздо больше пространства, чем было отведено ему на одном пассажирском месте.
Инга не стала ему ничего отвечать, вздохнула и решила: для того, чтобы отвлечься от этого неприятного соседа, она будет стараться вспоминать как летела рядом с Алексом, как её встречала Смеда, и далее – час за часом все события поездки. Как только она стала воспроизводить в памяти вежливое знакомство с Алексом, сосед вдруг толкнул её локтем и, когда она посмотрела на него, спросил:
– Слушай, а ты летать боишься? – при этом на лице его возникло сальное выражение собственной неотразимости и безусловной уверенности в том, что каждая женщина должна быть счастлива общению с ним.
Вот это был уже перебор. Инга, что называется, опустила забрало. Так она в шутку описывала друзьям мимическую картину своего лица в ответ на те проявления интереса к себе, которые не доставляли ей абсолютно никакого удовольствия. Взгляд её в этот момент становился жёстким и пронзающим, а после того, как она с начала сжимала губы, а затем медленно смыкала верхний ряд зубов с нижним, возникала маска эдакой железной леди.
– Не помню, чтобы мы с Вами пили на брудершафт. К тому же совершенно не расположена вести с Вами беседы в полёте, – медленно, как бы слегка нарезая слова и глядя на соседа в упор, проговорила Инга.
По вытягивающемуся от удивления во время этих фраз лицу соседа, стало понятно, что он несколько ошеломлён.
– Ну, нет, так нет, – обиженно пробурчал он.
Инга же вытащила из-за спины капюшон от накинутой на плечи ветровки, натянула его на голову, да ещё и слегка потянула за край капюшона, словно задёргивала шторку между собой и этим слишком уж навязчивым попутчиком. Дело было даже не в том, что он к ней обратился «на ты». Часто бывали ситуации, когда она и сама легко с незнакомыми людьми обходилась без церемоний. Хотя, конечно, вся эта его беспардонность была ей совсем не по душе. Но он сам был настолько «не в тему», на таких иных частотных диапазонах эмоций, что ей просто пришлось пресечь на корню вторжения в её пространство.
Когда в эфире салона самолёта начало звучать приветствие от авиакомпании, на словах «вас приветствует командир экипажа…» сосед вдруг громко закашлялся и прокашлял потом половину речи командира. Когда же он, наконец, успокоился, Инге вдруг показались знакомыми интонации в голосе пилота. «…Тем пассажирам, которые впервые побывали в Болгарии, и кроме Варны посетили ещё Шумен, Смядово, а также окрестности Софраты, экипаж желает в дальнейшем столь же удачных путешествий!» – было произнесено в заключении приветствия. «Да это же Богдан!» – встрепенулась Инга. Ей стало так весело, что она уже готова была двинуть локтем своего незадачливого соседа, и прям-таки крикнуть в ухо ему: «Слышь, мужик, я знаю этого пилота! Мы с ним были вместе в таких местах!!», и потом рассказывать, рассказывать, рассказывать… Но Инга взяла себя в руки, и закутываясь в ветровочку, и улыбаясь, смотрела в иллюминатор, мысленно благодаря болгарскую землю за гостеприимство, и радуясь, что за штурвалом – такой замечательный лётчик-болгарин.
Сосед меж тем взялся теперь ещё и чихать. Но Инге уже было «всё – всё равно». Смирившись с неизбежным, она лишь усмехнувшись подумала: какие ещё физиологические действа он сумеет выдать за время полёта? Богдан здорово поднял ей настроение, и она стала перебирать в памяти моменты путешествия, связанные с ним.
Через некоторое время после взлёта, к соседу подошла бортпроводница, которая довольно низко наклонившись к нему, негромко произнесла:
– Вы знаете, у нас в самолёте сегодня отмечается день тысячного пассажира на борту. Вы – как раз и есть, наш тысячный пассажир, в связи с этим, мы хотели бы предложить Вам продолжить полёт в бизнес-классе. Не желаете ли пересесть?
«Тысячный пассажир» явно обалдел от столь неожиданного везения, запыхтел, но, даже не думая благодарить, а с видом человека, оказывающего великую честь авиакомпании, вскочил, и спросил: «Куда идти?»
«О, Силы Небесные! Благодарю вас!» – мысленно вознесла благодарственную молитву Инга. Она радовалась больше этого тысячника, что столь неприятное соседство закончилось столь быстро. Вздохнув с облегчением, Инга достала леденцы, подаренные Алексом, и, засунув за щёку конфетку, мысленно воскликнула фразу из известного анекдота про то, что жизнь-то налаживается.
Она любовалась ковром облаков, по которому хотелось бежать вприпрыжку, и вспоминала мгновения какого-то то ли падения, то ли полёта, когда смотрела в глаза Игната.
– Не смог отказать себе в удовольствии – воспроизвести киношный штамп, и неожиданно для тебя оказаться с тобой рядом в самолёте! – вдруг прозвучал рядом голос Игната.
Инга повернула голову и не могла поверить своим глазам.
– Ты???!!!
– Ага, вместо «тысячного пассажира». Не возражаешь? – сияя от удовольствия, сказал он, присаживаясь к ней.
Глаза её заполнились слезами счастья, она вцепилась в его руку, словно желая удостовериться, что он не видение, не сон, а на самом деле снова рядом с ней.
– Я так рада, – выдохнула она, уткнувшись в него.
– Отлично. Летим домой! – довольно улыбаясь провозгласил Игнат.
От автора
Эту книгу я смогла написать, прежде всего, благодаря моему сыну Никите, который подарил мне возможность заниматься любимым делом. Спасибо, сын! Так же, неоценимую поддержку и помощь при её создании мне оказала моя дочь Елизавета, которая, кстати, является автором дизайна обложки. Дочь, ты чудо!
Команде моих вдохновителей, которым я смогла доверить черновики романа – моё отдельное огромное спасибо (каждому!!) – без ваших восторженных откликов и ценных указаний роман бы точно не состоялся.